Спелись

      Ах, сколько им открытий чудных преподнесла командировка Маринетт Дюпен-Чен и Адриана Агреста в Дублин! Пожалуй, для этих двоих она обернулась чем-то поистине удивительным, кардинально изменив их жизни и не предоставив возможности к перезагрузке. Да и кому нужна была скучная и однообразная рутина, коей и было их прежнее существование. Судьбе понадобилось несколько долгих лет, чтобы наконец-то разрушить любовный квадрат и по крупицам собрать из взаимных обид и разрозненных воспоминаний единую историю любви этой крепкой пары.              Была ли это судьба? Непременно. Пожалуй, только эта ироничная и жестокая дама преподносит эдакие сюрпризы, которые, как подсказывало сердце, еще в общем-то не закончились. Вот только осознание этого нашлось в светлой голове прославленной героини Парижа не сразу, а только в самолете по дороге домой. Еще бы! Столько потрясений в один понедельник, будь он неладен. Новость о том, что девушке не придется выбирать между милым и чертовски горячим бывшим одноклассником и верным, но не менее будоражащим дух напарником вознесла Маринетт к небесам. Правда не сразу. Бежать из застрявшего лифта было некуда, и у Маринетт имелось еще минут тридцать до чудесного спасения, чтобы объяснить Нуару, почему она назвала его «напарником». Весь это разговор был весьма непростым, и Адриан/Кот (кем бы он ни был) ни разу не помогал. Он все никак не мог поверить, что можно быть таким идиотом и не замечать очевидного под своим носом.              Зачем девушка так долго гнала из своей головы эти уши, хвост-ремень и задницу, облаченную в спандекс? Чтобы снова с ним встретиться в замкнутом пространстве три на три метра! Это было выше сил брюнетки. Однако она удивительно хорошо справилась. И как только Кот Нуар принял тот факт, что все-таки нашел свою Леди, он чуть не задушил последнюю в объятиях, рассыпаясь в обещаниях, что больше никуда и никогда ее не отпустит. «У героев остатки разума растворились то ли от недостатка кислорода в душной кабине, то ли от переизбытка чувств у особей представителей Homo, но не Sapiens», – сделал заключение Плагг, самовольно покинул кольцо и юркнул в карман пиджака аккурат перед тем, как двери лифта отворились. Внезапно яркий дневной свет ослепил глаза.              Нежно обнимающуюся и краснощекую парочку окружили четверо человек в форме отеля, которые сбивчиво извинялись, несли что-то о бесплатном проживании и подарочном ужине. Эти четверо тогда не получили никаких ответов, хотя один из них незаметно сделал эксклюзивный живой снимок на мобильник.              Агрест на автомате зачем-то сунул в руки особо говорливому метрдотелю на чай, произнес сухое «помолчи», и они вместе с Маринетт молча отправились в закат в тот самый Люкс. Они даже не вспомнили, что должны выполнить какое-то задание от Габриэля Агреста. Им еще долго кто-то обрывал телефон, но потом все звонки стихли. Видимо, шпионы Габриэля доложили боссу, что «птички в клетках», и тот счастливо решил, что «фоны для каталога сами как-нибудь найдутся».              Адриан и Маринетт долго тихо говорили в номере, сначала не решаясь начать, кидая смущенные взгляды то на кровать, то в ванную комнату; не осмеливаясь дотронуться, будто и не было той безумной ночи и того полного сумбура утра. Но так продолжалось недолго. Спустя немного времени это уже не было нормальным диалогом, это были адские качели: звуки голосов набирали высоту, доходили до пика и срывались вниз со скоростью свободного падения. Едва осмелев, они сокращали пропасть друг перед другом, сближались в пространстве… и снова громко кричали, выплескивали ядовитые обиды, навсегда прощали и давали обещания больше никогда не ссориться. А затем они еще яростно ругались. И ещё. И ещё. Потом четырежды за ночь бурно мирились и, наконец, пришли к полному взаимопониманию, пока не наступило следующее утро.              Ей всегда нравились эти хлопоты перед путешествиями. Когда Маринетт собирала свой чемодан с наклейками на крышке, она часто фантазировала: «Это шелковое платье я надену на ужин в ресторане! А эти удобные лодочки отлично подойдут для деловой встречи. А эта сумка ни с чем не сочетается… Куплю к ней что-нибудь на месте!»– и мечтательно планировала поход в местный магазинчик. Но сегодня она собиралась домой, и чемодан был наполнен не фантазиями, а воспоминаниями: «На этот свитер он пролил пиво в первый день командировки. Так неловко получилось. А это платье бесцеремонно стянул вчера вечером…», – ее щеки снова стали, словно наливные яблоки.              Она бережно укладывает вещи в любимый чемодан и рисует в голове картинку, какая погода ее ждет, с какими новыми людьми им с Адрианом, быть может, посчастливится встретиться в пути. Ее любимый подходит сзади тихо-тихо, как настоящий кот, бережно обвивает руками ее талию. Девушка вздрагивает, отклоняет голову назад на его плечо и чувствует мокрый поцелуй в шею. Маринетт думает, что так сильно любить невозможно и поворачивается к нему нос к носу. Его горячее дыхание касается ее полураскрытых губ, и девушка снова готова поддаться его желаниям, отключая сознание и оставляя только инстинкты. Адриан целует ее целомудренно, едва касаясь, на что Маринетт морщит нос, ей хочется большего. Он смеется и делает шаг к своему чемодану. Брюнетка аккуратно хватает его под локоть, слегка удерживая, не отпускает и смотрит бестией прямо в душу.        – Хочешь опоздать на самолет и остаться в этом номере навсегда? – Адриан спрашивает с озорной улыбкой и делает шаг навстречу, снова располагая руки на законном месте – тонкой талии Маринетт. – А можно? – взгляд девушки сменяется со страстного на невозможно милый. – Пойдем. Нам пора, принцесса, – парень обращается к ней, как тогда на ее балконе, будто напоминая, что их история на самом деле началась давно. Ее будто прошибает током. – Пойдем. Ты будешь держать меня за руку? Я боюсь летать, – она лжет, просто хочет чувствовать его ладонь. Как будто эта ложь необходима. – А ты меня. Я боюсь, что проснусь и ты исчезнешь, – он говорит правду. – Адриан! – Маринетт кидается ему на шею в крепких объятиях.       Они едут в такси до аэропорта. Она держит его руку и по обыкновению с широкими глазами разглядывает пролетающие мимо завораживающие пейзажи Ирландии. Маринетт всегда знала, что жизнь закручивает более крутые виражи, чем любой самый талантливый пилот. Так, пребывая в очередном, казалось бы, внезапном месте с не менее интересными попутчиками, она часто проводила свой внутренний эксперимент. Девушка воображала, если бы кто-то, например, год назад ей рассказал, где и с кем она будет находиться спустя какое-то время, что бы она ответила, как себя чувствовала. Она фантазирует так и сейчас.              И, черт возьми, ей так нравится, где и с кем, она сейчас находится. Она все еще держит его теплую руку. Маринетт чуть сильнее сжимает ладошку Адриана, на что он улыбается по-своему лучезарно и, как раньше, нежно целует ее запястье. Она улыбается ему в ответ, прочувствовав приятную дрожь от головы до пят. Она по-настоящему счастлива.              Пара уже в аэропорту, а мимо проносятся все эти люди со своими дивными историями и повидавшими видами чемоданами, нос забивают сотни запахов проезжающих синих машин и зеленых автобусов, ароматов дорогих и не очень духов, благоухание цветов из цветочной лавки. Слух улавливает шум двигателей автомобилей и звук крыльев самолетов, рассекающих воздух, и сотни разных голосов, перебивающих друг друга. Она шагает уверенно в белых кедах по серой плитке. Как не быть уверенной – в руке его рука! Маринетт разглядывает стеклянный массив Дублинского аэропорта, пытаясь сосчитать, сколько разных языков ей удастся опознать среди диалогов проходящих мимо людей.              Они с неохотой расцепляют пальцы, проходя досмотры, испытывают чувство практически тревоги. Они больше не могут расстаться ни на миг, боясь потерять друг друга еще раз.              Пара садится в самолет, и их кисти рук вновь соприкасаются. Тепло. Хорошо. Спокойно. Все, что вокруг происходит удивительно, но круто. Маринетт меньше удивляет, что серьги в горох превращали ее в суперсильную летающую на йо-йо героиню, чем то, как многотонная машина поднимается в воздух и летит над облаками. Однако главный приз крутости достается теплым ладоням Адриана Агреста и ему самому, который умудрился оказаться ее ушастым и хвостатым напарником.        – Уважаемые пассажиры, – прозвучал приятный голос главного стюарда, – мы приветствуем вас на борту самолета авиакомпании «AirFrance», следующего по маршруту «Дублин-Париж, аэропорт «Шарль-де-Голь». Время в пути 1 час 45 минут. Мы планируем приземлиться в пункт назначения в 3 часа 45 минут по местному времени. Просим вас ознакомиться с правилами использования электронных устройств во время полета, чтобы не создавать помех в работе бортовых систем воздушного судна…       Маринетт сжала руку любимого.        – Эй, Мари, – Адриан слегка наклонился к девушке, – нужно перевести мобильник в авиарежим. – Ах, да. Адриан держит в руке смартфон с намерением нажать на изображение маленького самолета на экране, как вдруг раздается звонок. «Отец» – с экрана телефона на блондина смотрит суровый взгляд Габриэля Агреста. – Успею ответить до взлета, – произносит Адриан и нажимает на зеленый кружок. – Привет, пап. – Пе-ре-да-вай при-вет, – шепчет зачем-то по слогам Маринетт. Адриан кивает и поднимает большой палец вверх. – Тебе привет от Маринетт. – … – Тебе тоже, – парень прикрывает ладошкой динамик и шепчет в ответ. – … – Да, она рядом. – … – Спасибо, отец, – говорит серьезно Адриан. – … – За нее, – он накрывает свободной рукой ее ладошку и смотрит с обожанием Маринетт в глаза. – Пап, нам очень много нужно обсудить, мы прилетим через пару часов.       Адриан знает не хуже девушки, кому они обязаны по гроб жизни. Он тепло улыбается родителю, пусть тот и не видит. К ряду кресел подходит стюардесса и просит отключить телефон.        – Мы взлетаем. Я позвоню, как сядем. Хорошо? – … – До встречи.       Маринетт так нравится видеть такое общение отца и сына. Она вспоминает, каким угрюмым был Габриэль Агрест еще пару лет назад и улыбается. «Интересно, а что бы почувствовал Габриэль, если бы тогда узнал, что его сын – Кот Нуар», – думает девушка. И тут осознание того, что сюрпризы не закончились бьет ее обухом по голове. – О, Боже! – произносит Маринетт и прикрывает рот ладошками. – Что случилось? – встревоженно спрашивает парень. – Мы скоро взлетаем. Я боюсь, – отречено говорит брюнетка.       «Он знал», – думает она про себя.