Пятнадцатый отряд

       Значимая отметка дня миновала, и равнодушное ко всему, что творилось внизу, солнце начало свой долгий путь к западу. Проходит одна минута, вторая, третья, а Сель всё молчит, уперев взгляд в какую-то точку на голубом небе. Под бледной кожей на горле заходил кадык, очевидно она сглотнула накопившуюся слюну. — Кровь? — переспрашиваю я, не дождавшись новых разъяснений. — Да, — девушка опустила запрокинутую голову, вновь обращая на меня внимание, — ты же знаешь о двух теориях насчёт того, что в человеке несёт волшебство, или вырабатывает его наподобие запаха или какого-нибудь пигмента?        Я молча и совсем неуверенно качаю головой. Об этом нам на уроках не рассказывали, может, на втором курсе и просвещают о работе наших учёных, но не на первом. Такую лекцию я бы точно не пропустил мимо ушей. Капитан хмыкает, принимает прежнюю позу, наклоняясь поближе ко мне, только на этот раз подперев голову левой рукой. — Исследователи пока не пришли к точному выводу: что именно определяет магический потенциал человека. Но есть две основные версии. Тело и кровь. Верят, конечно, что есть что-то ещё, чего мы просто пока не видим. Но мне кажется, что дело именно в крови. Если подумать, — Орголиссо чуть нахмурила тяжёлые брови, отчего слегка проступили морщины на лбу, — магический дар может передаваться по наследству. Зачастую сильные дома заключают браки, беря лучших своих представителей в этом деле, чтобы усилить волшебство у отпрысков. Не то, чтобы это всегда работало, но всё же иногда приносит свои результаты. Если бы это совсем не работало, то этим бы не занимались. — Думаю, в этом есть доля истины, понимаю, о чём вы, — согласно кивнул я, вспоминая историю чистокровных родов.        Многие то тут, то там устраивали такие браки, усиливая таким образом свою мощь и власть. По сути самые сильные семьи сейчас состоят из нескольких старых домов. В своём роде, политический союз, призванный улучшить магическую силу.       Только вот как эта особенность, о коей мне толкуют, появляется? У меня, не знаю как у капитана или Джинно, семья без особой истории, за чистотой «наследства» точно не следили. Тогда почему я такой? — Если их кровь можно сравнить с водой, то наша кровь как крепкое вино, — важно произнесла Сельвигг, рассматривая меня своими тёмно-синими глазами. — Она сильна, очень сильна. Несколько капель весят как треть всей крови у обычного человека. И ты должен слушать меня внимательно, Этел. Овладение всеми стихиями это лишь побочное и не единственное её следствие. — Есть ещё что-то? — тут же уточняю я, не зная, восторгаться мне продолжающемуся чуду или бояться неизвестного. — Нам открыто очень многое, Этел. Я не знаю, какой пример тебе привести, чтобы ты всё понял до конца, — она потёрла щеку, впервые отводя взгляд в сторону леса, живущего своей жизнью. — Практически всё известное волшебство мы можем сотворить, почти все направления ты сможешь изучить, если будешь стараться. Пространственные приёмы, работа с аурами, трансформация своего тела, стихии. Есть, конечно, исключения: медицинские техники даются очень плохо — исцелять мы не можем. Ещё нам не дана мысленная связь с окружающими.        Девушка взяла паузу, прикрыла глаза, скорее всего размышляя над тем, что же ещё мне поведать. Я поёжился, сидя на зелёной траве, усваивая сказанное. Я и думать о таком не смел. О таких перспективах. Если всё как она говорит, то это что-то невероятное. Я просто не знаю, как этот факт устроить у себя в голове, чтобы он не рушил прежнее мироустройство. Я верю, потому что капитан не выглядит человеком, который любит шутить, да и своим глазам я ещё доверяю. Но в то же время и не могу принять, это же вроде как меняет мою жизнь? Пока совладать с этим не получается, поэтому заставляю себя хоть как-то думать над сказанным. Кое-какие вопросы находятся, чему я рад, как никогда. — Но разве общение мыслями не требует знания аур и сильного волшебства? То, о чём вы говорите, идеально для неё подходит. — Просто забудь про телепатию и работу связиста, — она досадливо хмыкнула и махнула рукой. — Такие, как мы, можем общаться и слышать только друга друга.       Орголиссо смолкла, возвращаясь глазами к моему лицу. «Не знаю, к добру или худу, но эта связь всегда будет с тобой. Я смогу тебя услышать, даже если ты будешь далеко», раздался в моей голове её голос.       От неожиданности рука сама поднялась ко лбу, словно могла почувствовать этот незримый канал между нами. Я чётко слышал ушами шелест ветра и прерывистое пение птиц, чтобы быть уверенным в том, что расслышал каждое слово именно разумом. Я просто смотрел на неё в ответ, не зная, как реагировать. До этого момента я не слышал такого общения и не пытался сам. По спине прокатывается волна лёгких мурашек, скорее всего от смутного, непонятного восторга и легко объяснимого страха перед новым. — Ты, кстати, иногда слишком громко думаешь и чувствуешь, — в голосе Сельвигг слышалось лёгкое ворчание. — Но тебе пятнадцать, в этом возрасте это нормально. — То есть: вы всё это время улавливали моё настроение и эмоции? — оторопело и смущённо спрашиваю я, очень неловко, если все мои переживания как напоказ. — Не только я, но и Джинно. Чёрт, — капитан всплеснула руками, позволив себе небольшой хищный оскал, — он чувствовал все твои порывы и уныния и продолжал уверять, что я ошиблась. Упрямец, но ничего. Теперь он может представить, каково было мне, когда ему было двенадцать.        Тут же я опускаю глаза. Мне совсем не по себе и стыдно, внезапно появилось жгучее ощущение наготы. Но это чувство даже хуже, потому что оголённой оказалась моя душа. Да ещё перед, по сути, чужими мне людьми. Хотя после сегодняшнего разговора Сель мне, наверное, не чужая, но всё же. Повинуясь порыву, я подтягиваю колени к подбородку и обхватываю их руками в защитном жесте. Боюсь представить, сколько утекло по этой связи. — Не смущайся, — чужая рука потрепала меня по макушке, взъерошив колючие волосы, — никто специально не смотрел на твои чувства. Ты научишься не пускать это вовне, наших же эмоций или мыслей ты не слышал до этого? Во всяком случае, пока бодрствовал, может тебе и снилось что-то.        Слова звучат примирительно и обнадёживающе. Это ведь так, я ничего такого «не слышал», а если сны и были, то я не помнил. Молча киваю, уткнувшись лицом в колени. Она даёт мне пару минут, чтобы я успокоился и привёл мысли в порядок, настроившись на прежний лад.       Когда я поднимаю глаза, Сельвигг тепло улыбается мне, как старому знакомому, и продолжает, распрямив спину, водя плечами, разминая мышцы. — У нас ещё будет время, ты успеешь всё хорошо обдумать. Скоро мы должны вернуться к горе, но если хочешь спросить о чём-то сейчас, то дерзай.        Тут я не мешкаю, поскольку знаю, что хочу в данный момент узнать. Я же ещё и до этого думал над некоторыми странностями, но эта сейчас вышла на первый план. — А ваш отряд старейшины специально учредили для таких, как вы? Да ещё и новое магическое направление. Всё специально сделано? — я позволяю себе любознательную улыбку, мне интересно проверить свои догадки. — Нет, я вообще не должна была становиться капитаном, — она мгновенно помрачнела, откинулась на камне и наморщила нос с небольшой горбинкой, — это прихоть сверху, которой я вынуждена подчиниться. Так уж вышло. И это как раз-таки та причина, по которой тебе следует вести себя осторожно, Этел.       Что-то в её настроении переменилось не в лучшую сторону, теперь я это не только увидел, но и почувствовал. Я не нахожусь с ответом, что-то подсказывает мне, что сейчас лучше ничего не говорить, а просто внимательно слушать, поскольку речь касается и меня. Поэтому лишь неуверенно киваю головой, пока не до конца понимая суть сказанного. — Наши старейшины всегда были заинтересованы в увеличении военной мощи, в получении силы для себя. И, — в тоне просквозила угроза, но направленная не на меня, — лучше бы им не догадываться о таких как мы, Этел. Они очень опасны и могущественны, а у нас есть свои слабости, как и у всего живого. Ты должен молчать и хранить эту тайну, так будет лучше для тебя же. — Но разве для нашей страны не лучше, если в рядах армии появятся такие универсальные бойцы? — осторожно спрашиваю я, потому что, судя во всему, это очень важная тема и лучше её понять сейчас. — Мне нет никакого дела до политики, мне есть чем заняться и без этого, — Орголиссо снова наморщила нос и поправила тёмно-русые волосы у висков. — Ты ещё молод и понятия не имеешь, что работает там всё не самым лучшим образом. И поверь мне, тебе ещё доведётся понять, о чём я. Я могу стереть с лица земли целый город за несколько минут, но это не означает, что я хочу так делать. Как и рожать одному из сорока старейшин детей. Ты же не хочешь закончить свою жизнь в качестве живого оружия, заводя детей по указке в надежде, что твой талант передастся им?        Вот теперь до меня дошло. М-да, не самая лучшая судьба. Мерзко и противно, но действительно ли там всё так плохо или меня сейчас просто стращают для лучшего эффекта? Не знаю, но, пожалуй, лучше не спорить на эту тему, я понял и нахожу её весомой, чтобы хранить молчание. Чтобы сгладить неприятное обсуждение, я вернулся к другому вопросу. — А что насчёт пятнания магических потоков?        Тут Сель заметно расслабилась, видно это тема ей приятней. Видать, у неё были какие-то проблемы со старейшинами, раз она не скрывает, что так не любит их. Может, удастся её как-нибудь разговорить. Или поспрашивать у Малоуна.        Девушка в очередной раз наклонилась ко мне, протянув правую руку раскрытой ладонью ко мне. На неё попал солнечный луч, пробившийся сквозь качающуюся от ветра листву вяза, под которым мы сидели. В ярком свете кожа выглядела такой белой, что казалось, будто бы свечение идёт изнутри. — Это самое оптимальное применение силы для нас, куда лучше классического обращения с магией, — капитан сжала руку, а когда разжала внутри сияла и искрилась с негромким треском синяя молния круглой формы. — Наше внутреннее волшебство настолько сильно, что легко подчиняет себе всё окружающее, обращая его под себя. Смотри внимательно, Этел, представь, что это твоя магия.        Молния начала ползти по воздуху, образуя круг большего диаметра. На всякий случай я отодвинулся с насиженного и нагретого места. Эта стихия считается самой опасной прежде всего для самого пользователя. — Не бойся, — бросила Орголиссо, — допустим, это твой поток, захвативший частицы магии вокруг, но не поглотивший их в себя. Ты можешь удерживать его, контролировать как тебе угодно, как тебе нужно, делай что хочешь с ним, и оно не будет одноразовым расходом силы, как вас учат в остальных отрядах.        Внезапно молния сменилась на огонь, затем на воду, затем на до того сильные вихри ветра, что густая трава под кругом энергии мигом прижалась к земле и затрепыхалась, а ветви деревьев качнулись прочь, затем всё превратилось в камень, который потрескался и рассыпался песком вниз. Я слабо ощутил, как частицы вернулись на свои места, видимо, это Сель их «отпустила». — Всё зависит от того, как ты хочешь их применить. Я научу тебя всему, — капитан села прямо, скрестив руки на груди, — что знаю и умею. Точно так же, как и Джинно до этого. У нас у каждого свои особенности, но тебя есть кому учить, я присмотрю за тобой. — А когда мы начнём тренироваться? К чему приступим? — тут уж моё рвение, явно впечатлённое увиденным, вырвалось из-под контроля, сметая все прежние тревоги и сомнения. — Завтра начнём, — девушка, улыбаясь, встала с импровизированного стула, и тот стал уходить обратно в землю, — сегодня серьёзно обдумаешь всё это. А чему бы ты хотел научится первому?       Я, восхищённый всем этим, начал судорожно перебирать идеи в голове, пока поднимался на ноги. К чему я больше всего тяготел? — Трансформации, это же, как и стихия, отражение души. Мне всегда было интересно узнать, в кого я обращаюсь, — радостно затараторил я.        Тут я мог наблюдать, как лёгкая улыбка на лице моего капитана сползает и превращается в кривую.        Девушка стоит, прикрыв глаза. Я, чувствуя какой-то подвох, молчу, ожидая объяснения такой неоднозначной реакции. Может, ей не нравится трансформация? — Да, насчёт этого. С этим есть трудности, — она сжала губы и провела под ними языком, — это самый сложный процесс, и он будет последним в обучении. — Почему? — мой пыл немного остудился от этих слов, но что поделать, не могло же всё быть идеально. — Мы обращаемся в существ, которых нет, — Орголиссо нахмурилась, на пару секунд обычно цепкий взгляд уплыл куда-то, — прошу, Этел, не торопись с этим. Мой учитель поспешил, и я до сих пор вожусь с последствиями его ошибок. Мы начнём с какой-нибудь дополнительной стихии.        На этом Сельвигг делает шаг и, не дожидаясь ответа или очередного вопроса, идёт в сторону чащи, откуда мы пришли. Что ж, вполне ясный жест, что разговор окончен. Но я, поспешив вслед за невысокой фигурой, не смог удержаться от ещё одного вопроса. — А ваш учитель был таким же, как вы, — я увернулся от низко-растущей ветки, которая чуть ли не хлестанула меня по глазами, — то есть мы? — Нет, — бросила она мне находу, не оборачиваясь, — он был безумцем, но над чем-то голова у него соображала. К тому же он был из тех, кто умел магически смотреть на души. Редкое умение, к слову. Видеть связи, видеть ложь, способности, намерения и всё такое. Может, поэтому он так странно себя вёл порой. — Вот как, — я нахмурился, потому что это меня расстроило и заинтриговало в равной степени, — а сколько ещё вы встречали таких же, как мы? Малоун сказал, что вы много путешествовали. — Язык без костей, — беззлобно фыркнула капитан. — Да нет, это я его спросил, а он ответил, — заступился я за симпатизирующего мне человека — Тогда ладно, — прокомментировала она, уверенно идя, будто бы по расчищенной дороге, а не сквозь лес, не тронутый человеком. — Если не считать вас двоих, другие встречались мне только один раз. Древняя старуха в северных деревнях Фиозера, да только она умерла через три дня после того, как я забрела туда. Поговорить толком не успели. Кстати, обращайся ко мне на «ты», так проще будет. — Хорошо, я попробую, — честно ответил я, зная, что мне будет нелегко так с ней общаться.        На «вы» к капитану как-то привычней, хотя она теперь и не совсем начальник, а вроде как наставник. Значит, такие встречаются нечасто, да ещё не только в нашей стране. Интересно, а где она встретила такого зазнайку-Джинно?       Зато я хотя бы теперь могу объяснить его высокомерие и привязанность к Сельвигг, их было только двое. Да и гордиться есть чем, но это не повод так вести себя. Я же не виноват, что волею судеб оказался рядом с ними, и теперь девушка будет учить и меня. Может, ему нужно время перебеситься? Может то, что он чувствовал мои переживания и тревоги, мешало воспринимать меня чуток поспокойней? В любом случае, пока я не готов налаживать с ним контакт. Мне и так требуется время, чтобы просто полностью переварить эту информацию, усвоить её для себя. Это большое потрясение и не менее большая перемена в моей жизни, даже если сейчас так не кажется. Столько всего предстоит узнать, научиться обладать своей же силой, которую я пока не осознаю до конца. Мне и радостно и волнительно. В таком странном подъёме духа я следую за Орголиссо, ведущей нас обратно к лагерю. Любопытно, как она так ориентируется по лесу? Возможно, часто гуляет в округе или гора и находящийся рядом Джинно служат ей ориентиром? Ах да, у нас же сегодня смотр. Я чуть ли не рассмеялся вслух, капитан ведь так ничего и не сказала по поводу моих навыков, а было бы любопытно услышать её мнение. Сейчас мне остаётся только не отставать от неё, надеясь, что она сможет привести меня не только обратно в расположение, но и к пониманию, ответам и умениям. Как это было в случае с письмом, теперь мне понятно, почему она тогда пришла поговорить. Мы продвигаемся сквозь чащу, и впереди уже видна серая груда, возвышающаяся над лесом. Неуместная гора на фоне зелёного да буйного леса. И тут меня осенило. — Вы, то есть ты создала эту гору? Тут же совсем не гористая местность, — я широко улыбнулся, как ребёнок, испытывая облегчение от лёгкости этого озарения, — откуда бы ей тут быть. — Если уж и делать себе дом, то с размахом, — Сель обернулась ко мне, хитро блеснув большими глазами. — Веришь? В ней так спокойно спится, да и места всем хватает. — Здорово, — я теперь пристально рассматривал каменную махину, словно желая отыскать на ней следы магического воздействия.        Мы вышли к деревянному частоколу, выглядевшему теперь таким забавным на фоне «дома» Орголиссо, и я постарался нацепить себя серьёзную маску. День ещё не закончен, и я должен соблюдать бдительность, раз меня неоднократно просили об этом. Мне не трудно, ведь причин наверняка больше тех, что мне сегодня озвучили. И я уж точно не хочу узнавать их посредством практики на себе.