Пятнадцатый отряд

      Напряжение усиливалось, достигая критической точки. Сельвигг же помолчала, разглядывая его будто бы впервые, может, оценивая его как противника. Малоуна это заботило не больше, чем пригревающее голову солнце. Но вопреки самым скверным ожиданиям мужчины, девушка лишь улыбнулась краешком губ и произнесла нечто новое: — Вот зачем ты подошёл. Тебе не за что переживать, — она распрямилась, смотря теперь с какой-то странной гордостью, — все, кто его обидел, уже мертвы. И я убью любого, кто посмеет его хоть пальцем тронуть. — Неужели? — сказанное хоть и внушало доверие, но Малоун не привык верить первым встречным, да услышанным заверениям.       Девушка хмыкнула, не спеша убеждать старшего товарища по оружию. И мужчина уже хотел было задать вопрос вновь, как вдруг ребёнок, доселе сказавший одно лишь слово, поднял голову и ответил заместо Сельвигг. — Это правда, — мальчик теперь с осторожным интересом смотрел на высокую фигуру перед собой. — Действительно? — солдат присел на корточки, чтобы его лицо было на уровне с лицом ребёнка, и всмотрелся в светло-карие глаза напротив.       В них не было страха перед человеком, стоящим за его спиной, небольшое опасение перед незнакомцем — да. Не было и пустоты, отрешённости, подавленности. Мальчик, конечно, был напряжён, но Малоун вдруг понял, что это из-за него. Джинно думал, что пришедший человек может ему навредить. Поэтому когда мальчик кивнул, он отстранился, выпрямляясь. — Что ж, тогда прости, ежели напугал, — сказал он ребёнку, затем обратился и к невысокой девушке. — Я должен был проверить, всё же далеко не все солдаты Делрегайта придерживаются чести. Меня зовут Малоун.       Мужчина протянул крепкую руку, и Сельвигг пожала её. Уверенное рукопожатие. — Сель, — представилась она. — Всё в порядке, я даже рада, что ещё встречаются такие как ты. Если бы меня не было рядом, то он бы не остался без присмотра.       Оба скосили взгляды на Джинно, тот впрочем снова сидел наклонившись, чуть болтая ногами, и не выказывал никаких признаков заинтересованности в разговоре взрослых. Хотя он почти наверняка вслушивался в каждое слово. — Ну так, — Малоун прошёлся рукой по своим коротким, смоляным волосам. — Показать тебе, как правильно стричь? — Нет, — и девушка начала давиться нервными смешками, — это…       Остаток фразы потонул в звуке рожка. Все трое обернулись на раздавшийся новый звук. В пределы лагеря въезжали трое всадников в форме Делрегайта. Гонцы с распоряжением из ставки. Лошади фыркали, поднимая копытами пыль, а признанные соратники правили их прямо к импровизированным конюшням. — Недолго длился покой, — мужчина проводил их широко-посаженными глазами, — ладно, пойду я хоть ополоснусь, а то нас сегодня же пошлют в другую точку, и опять грязным неделю ходить.       И Малоун торопливо направился в сторону купален. Сельвигг же чуть улыбнулась, молча потрепала мальчика по макушке и перехватила ножницы поудобнее. Заботиться о ком-то кроме себя было действительно в новинку. Однако новый знакомый был прав: с личными процедурами надо было заканчивать быстрее. Приказы от командования надо исполнять вовремя, и вряд ли бы послали вестников, если бы было что-то не срочное. Она чуть скривилась, выдохнула и щёлкнула ножницами, отстригая первую, ещё не высохшую до конца прядь.       Тем же вечером эта рота уже двигалась пешим броском к указанной точке. Лошадей приказано было беречь, и это могло означать только одно: им предстоит принять участие в наступлении. Ну или что-то такое. Даже это передвижение под покровом ночи говорило о том, что им надо быстро и незаметно прибыть для поддержки других отрядов. Можно было только гадать о том, что же им предстоит сделать. Во всяком случае, этим вполне реально было заниматься и на ходу. Каждый нёс свои пожитки, отобранные кони тянули повозки со скарбом: палатками, мешками с провизией, кухонной и прочей утварью. Солдаты растянулись цепью, ведомой помощниками капитана. Дорогу находили без фонарей, чтобы не выдавать своего присутствия, а уходящая луна ещё давала вполне достаточно света. И шли они по вполне себе ровному плато. Безжизненная земля, богатая рудой. Неудивительно, что Нерцазоден желал отхватить себе хотя бы кусочек плодородных земель Скечиара. Да только вот они не рассчитали, что у противника магический потенциал внушительней. Волшебство перекрывало большую часть технического прогресса, достигнутого этой суровой страной. Хотя для магов трудность и опасность представляли механизмы, которые работали на тех же магических частицах. И никогда нельзя было знать наперёд — как именно. Поэтому в каком-то смысле в неизвестность шагали все без исключения. Сельвигг выдохнула, размышляя о том, что их встретит завтра, о том, что её не должно было быть среди солдат, и перехватила свою ношу поудобнее. Хотя если бы её не было здесь, то она бы вряд ли встретила такого же, как она сама. Джинно ей пришлось нести на спине, перевесив рюкзак с вещами вперёд. Места в нагруженных до предела повозках не было, а уговаривать старших по званию взять туда тощего ребёнка было ниже её достоинства. Сама взяла — сама должна справиться. Мальчик, толком не оправившийся от заключения и последствий, не мог сам идти всю ночь без передышки. Однако поначалу он хорохорился и шагал с ней наравне.        Правда, когда минул третий час, ребёнок начал отставать. К исходу четвёртого девушка просто закинула невесомое тельце на спину, позволила тому обхватить шею и плечи руками, а сама придерживала его за ноги. И чувствуя тепло и покой, мерное покачивание, Джинно начал засыпать. А когда Сель начала напевать себе под нос песню на чужом языке, который её маленький спутник, может быть, знал давным-давно, да нынче стёршийся из его памяти, то и вовсе провалился в глубокий и безмятежный сон. Она же продолжала идти, смотря то на впереди идущих и тихо беседующих солдат, то на звёзды и луну в чернильном небе. Лёгкая дрёма начинала накатывать сама собой. — Надо же, как он так крепко спит, — знакомый по дню весёлый голос мигом вывел рассудок из оцепенения. — И не скажешь, что ему снятся кошмары.       Девушка чуть повернула голову — с ней поравнялся Малоун. Он улыбался и довольно жмурился на лунный свет. Выглядело так, как будто он получает удовольствие от такой своеобразной ночной прогулки. Ни сна, ни усталости. Да и вид был чистый, опрятный: явно успел помыться и побриться до того, как дали сигнал сворачиваться. — Пусть спит, пока есть время, — еле слышно ответила Сельвигг и сдула прядку тёмно-русых волос с лица. — Не тяжко тебе? — мужчина небрежно поправил заплечную торбу, выглядевшей полупустой. — Нет, — она сказала это чуть резче, чем планировала, но потом добавила в тон немного дружелюбия, — в нём от силы килограмм тридцать.       Малоун понимающе кивнул и не стал предлагать свою помощь. И так ясно, что девушка не примет её. Мужчина знал таких: гордые или же слишком предусмотрительные. Да может так лучше, Джинно выглядел таким умиротворённым, несмотря на не совсем удобную позу для сна.       Голову он как-то умостил на левом плече девушки, и та старалась идти так, что не стряхнуть её. Тонкие, худые ручки безвольно свисали поверх чужих ключиц и касались грубой материи рюкзака. Невысокая девушка выглядела нагруженной, картину довершала сабля в ножнах, закреплённых на талии широкими кожаными ремнями. Оружие по длине было больше метра и по форме напоминало кригс-мессер. Может, изогнутый самую малость больше принятого, да и гарда была закрывающей. Наверняка, весил он больше килограмма, а с ножнами поди все три. Однако владелица двигалась так, как будто и в самом деле не устала нести весь этот груз. — Не любишь бой на ближней дистанции? — спросил Малоун, кивая на оружие. — Нет, не люблю, — ответила собеседница, не пытаясь прогнать болтливого спутника, коего не смущала однобокая беседа. — А я вот контактник, — продолжил мужчина, потягиваясь не сбавляя шага. — Если кто подходит ко мне — я просто сворачиваю ему шею. Многих, знаешь ли, мой вид вводит в заблуждение. Дескать я неповоротливый, раз сильный.       Сельвигг смерила его взглядом. Богатырский размах плеч, вполне себе высокий рост — выше её чуть ли не на пятнадцать сантиметров; выглядел он в самом деле крупно и внушительно. Да только вот от её глаз не ускользнула лёгкость и плавность движений. Он контролировал своё тело превосходно. Тем временем Малоун продолжал уже чуть более серьёзно. — Не думаю я, что передовая — то, где следует быть ребёнку. Тебе лучше отправить его в Скечиар. Что с ним будет, если ты умрёшь? Ты думала об этом? — Я не собираюсь умирать, во всяком случае, не на этой войне, — усмехнулась девушка, задумчиво глядя перед собой. — Мне есть ради кого бороться, кроме меня о нём никто не позаботится. А что насчёт тебя? Неужели тебе не о ком переживать, что ты так заботишься о других?       Первый настоящий вопрос от неё он встретил тихим смехом, радуясь налаживанию контакта и одновременно скрывая лёгкое смятение.       Это была единственная тема, что по-настоящему его волновала. За свою жизнь он не особо переживал, так как всегда думал: будь, что будет. Старался не потерять во всём этом самого себя, давалось это легко. Но вот за другого человека… — Есть, есть одна, — мужчина мечтательно взглянул на небо, усеянное разноцветными огоньками. — Там, впереди, на атакующем фронте. Дурочка, гордится собой, да только вот ей самой, глубоко внутри, плохо от всего этого. — С чего ты взял? — Сель начала пожимать плечами, затем спохватилась и поправила чуть сползшего мальчика. — Некоторые рождены для войны, некоторых это не тяготит и не рушит. — Знаю я, ведь эта дурочка моя избранная, без шуток, — он устало выдохнул и покачал головой. — Поэтому я просто чувствую, как её это всё ломает. И боюсь, если она продолжит, то от неё ничего не останется. — Вот как, — пробормотала девушка, хмуря густые брови, — я тоже иногда чувствую своего избранного. Это тяготит. Иногда. — Знаешь, кто он? — Малоун заинтересовано взглянул на неё. — Нет, — чётко проговорила Сельвигг. — Как заноза, которую я не могу нащупать и вытащить.       Она принялась смотреть себе под ноги. Как раз стали встречать крупные камни, о которые можно было легко споткнуться и упасть. Ей же падать было опасно: расшибёт и себя, и пацана. Ссадины потом будут болеть долго. Очень долго.       Мужчина с участием протянул: «м-м-м», и затих, раздумывая о чём-то своём. Какое-то время они шли рядом молча. Каменистая земля не спешила кончаться, как и их путь. Тишину ночи нарушал неразборчивый, негромкий гомон разговоров, скрип колёс повозок. Потом кто-то нагнал Малоуна и попросил табака, на что мужчина в свою очередь запросил несколько ломтей вяленого мяса. После совершённого обмена девушка продолжила диалог. — Ты говорил с ней насчёт этого? — Да не один раз, когда пересекались, — он с явной досадой махнул рукой. — Не слушает ни хрена. Упрямится, даже отмахивается от того, что мы избраны. Хотя я, вроде как, имею право участвовать в её жизни.       В голосе вдобавок слышалась почти что обида, граничащая с некой беспомощностью. Видать, его очень тяготила невозможность хоть как-то повлиять на ситуацию. Хотя создавалось ощущение, что мужчина мог вполне жить и без всего этого. Во всяком случае, если судить по тому, как он себя ведёт. — Так ты старой закалки? — весело ощерилась Сель, несколько раз кивая самой себе. — Да ты тоже, как я погляжу, взращена по старым правилам, — весело вернул Малоун, уходя с неприятной для себя темы. — Чей дом? — Таллера. — Ох, один из старейших, — уважительно заключил мужчина, смотря на новоиспечённую знакомую с другим интересом. — У меня хозяин попроще и скромнее: Осиджеттэ. — М-м, хлебопащец и при этом знатный воитель, — прокомментировала девушка, губы изогнулись в лёгкой улыбке. — Не так уж земли наших домов далеки друг от друга.       Северные территории Скечиара. На самом деле эти владения разделяли не столь много миль.       Чего нельзя было сказать о нравах, однако базовая подготовка у обоих домов была вполне на уровне. Двое солдат подсознательно признали в друг друге равных, иначе бы разговор вышел бы короче. — Да, вроде рядом. Мой хозяин милостив — обещал мне вольную после этой войны, — поделился Малоун и втянул носом прохладный воздух, пахнущий пылью. — Займусь чем-нибудь, может, на службу пойду в Делрегайт, жалование хорошее. А может ещё чем-то, я же даже не знаю, что случится завтра. — Да уж, — согласилась Сельвигг.       Возможно, завтра им придётся вступить в сражение с противником. Может, послезавтра. Их ведут явно не аванпостом стоять на каком-то клочке земли. Она чуть сжала пальцы, сдавливая ноги ребёнка. Оставить его где-то она не может, ему безопасней с ней. Даже если это подразумевает и непосредственное прохождение боя. — Слушай, ты случайно не земляной маг? — спросил мужчина, бросив мимолётный взор вниз на собеседницу и изогнув бровь. — Мне кажется, что мы вполне ладим и понимаем друг друга. — Моя стихия, — она помедлила, искоса глядя на него, — огонь. — Никогда бы не подумал, — Малоун удивился, а затем прибавил: — ты не похожа на вспыльчивого человека.       На этот раз этой простой шутке рассмеялись оба. Мальчик чуть завозился на спине Сель, и они тут же притихли, но улыбаться не перестали. Колонна продолжала идти вдаль, а на небе всё так же мерцали холодным светом искры звёзд.

***

       Небо над лагерем всё так же было затянуто тучами, хоть рассказ и занял по моим прикидкам больше часа. Заметно похолодало, и я вовсю кутался в свою лёгкую куртку. Это не слишком помогало — по телу то и дело пробегали мурашки. Поэтому, слушая чужой, уверенный голос, я растирал плечи, ноги. Ещё я начал плавно засыпать: движения давались уже без лёгкости, а сосредотачивать внимание становилось всё тяжелее. Однако это не смогло отодвинуть на второй план историю знакомства, хотя четвёртый офицер поведал мне даже чуть больше. Мысли медленно проворачивались у меня в голове, усваивая новую информацию. Значит, Орголиссо воспитывалась в одном из благородных домов и сейчас её вызвали решать какие-то дела? Логично, может быть, это задание или важное поручение. Капитан выглядит на самом деле, если исключить первое впечатление, достаточно квалифицированной и обученной. Хм, а если Таллера разработали тот самый новый метод магии, коему нас обучают? Да ещё мужчина затронул тему избранных. Не даром же говорят, что где-то есть на свете у каждого своя предначертанная пара. Как две половинки одного целого. — Вот как, а что там с… — начал я, воспользовавшись возникшей паузой, но потерпел неудачу и широко зевнул, отвернувшись в сторону. — Тебе уже пора спать, Этел, — весело заметил Малоун. — Вон, ты в следующий раз моргнёшь, и тебя вырубит прямо тут.        Я хотел было возразить, так как очень хотел узнать, что же было там дальше. Куда их перекинули, что случилось потом, откуда Сель взяла Джинно. Об этом я смутно начал догадываться — у Нерцазодана не лучшая репутация, и даже такой простой ученик, как я, знал, что там весьма процветает торговля людьми. Всё же хотелось получить конкретные сведения, а не исходить из предположений, которые могут кого-то ненароком оскорбить. Но я снова зевнул, на этот раз дольше и протяжней. Аж в глазах заслезилось. К сожалению, пришлось молча признать тот факт, что всё услышанное рискует спутаться и померкнуть в моём сознании, если продолжим. Эх, придётся перенести всё на завтра или на послезавтра. Чёрт, у меня же завтра тренировка с Джинно. Лучше мне идти спать, пока я ещё могу выспаться. Поэтому я просто молча кивнул, стёр влагу с век и начал вставать. — А я пойду, — Малоун бодро поднялся на ноги, — обойду частокол, а то засиделся я с тобой.        И он направился к воротам, плохо видневшимся в этом мраке. Я какое-то время постоял, наблюдая за тем, как он отодвигает засов, потом меня накрыла волна озноба. Ноги сами понесли меня к жилому срубу. Укрыться одеялом и уснуть в тепле — вот чего хотелось сейчас больше всего.