Пятнадцатый отряд

      Я задумчиво смотрел на подшитые зимние штаны с простыми аккуратными заплатами. Крутил их в руках, перебирал ткань, швы и прикидывал, что ещё одна или две стычки посерьёзней, и мне понадобятся новые. И это только первый месяц зимы… С одной стороны хорошо, что уже середина или чуть больше, не то было бы совсем обидно. Осенняя покупка, новая одежда как никак. Старые от крови не отстирались, вопреки всем моим попыткам. А с другой стороны, плавное и неизбежное приближение к большим морозам на фоне такого расхода нервировало. Одно дело осенью оказаться рядом с городом, где можно найти швею. И совсем иное очутиться зимой непонятно где и без тёплой одежды. Куда мы отправляемся — я не ведал. На губах прошелестел выдох, и я отложил штаны на кровать, чтобы потом их одеть. Те, что на мне, возьму про запас, они, по крайней мере, целые. Пока я продолжал паковать походный рюкзак, в голову лезли образы того странного сна. В отличие от прочих грёз: кошмарных и нет, эта не померкла и не потеряла ни единой детали. Вдоль хребта пробежали мурашки, вынуждая поёжиться, пошевелить лопатками. Не могу сказать, что это пугало, но определённо волновало. Как с… серпоумэнтэ. Имеется нечто схожее. Видение связано с нашей природой, но вот к чему оно приведёт? Никаких особых догадок не возникало. Чьё время? Кто меня или же нас звал? И самое главное, для чего? Но это весьма важно, раз Сель берёт меня с собой. А там, глядишь, хоть что-то узнаю, пойму. Наставница же говорила, что даст мне возможность приглядеться больше к своей сути, к другому, что может меня ждать в жизни помимо военной службы. Не думал я, правда, что это случится так скоро и так внезапно. В дверь комнаты постучали. — Да, входите, — откликнулся я, не оборачиваясь и не слушая ауру, поскольку хотел немного отдохнуть от этой чувствительности.       За последние два месяца предельный диаметр ауры не особо увеличился, не так, как она скачками продвигалась летом. Но вот чуткость и полнота информации стали куда выше и полноценней.       И это за последнюю неделю дало о себе знать если не усталостью, то просто «замыленностью». Нужно было для начала привыкнуть к такому объёму. Ещё и три стихии… Я чуть устало потёр переносицу, когда дверь со скрипом распахнулась. — Снова на задание? — с порога начал Реид, проходя прямо к кровати. — Ой как хорошо, что нас на него не берут.       Парень довольно покачал головой, сел на покрывало и потянулся. Я взглянул на него: расслабленное смуглое лицо, тёмно-рыжие волосы отросли больше, чем у меня, и стричь их тот явно не собирался. Самое главное, он полностью отошёл от последствий моей предусмотрительной помощи, чему я был очень рад. Кажется, сокурсник понимал, что моя «миссия» не из тех, что войдут в послужной список, и проявлял как и интерес, так и умеренное беспокойство. Оно угадывалось в его салатовых глазах, обращённых ко мне. Я просто кивнул: — Без понятия, куда мы отправимся, — взъерошил колючие волосы, которые с утра успел обрезать. В дороге будет не до них. — Не знаю даже, на долго ли. Но думаю, привыкать надо и к такому.       Его взор сделался более серьёзным, цепким, и несколько секунд прошло в молчаливом понимании. Я отошёл, чтобы всё же сменить штаны — лучше быть готовым к отправке. Пока меня не зовут, займусь чем-нибудь. Реид прошёлся взглядом по заплатам, беззвучно и невесело хмыкнул, возможно, вспоминая ту занимательную ночь, когда моя одежда так пострадала, а потом потёр длинный подбородок. — Слушай, может, возьмёшь про запас из отрядной кладовой? — резонно заметил парень. — Там я летом видел лёгкие пары, но должны же валяться и утеплённые. — Хм-м, — я хмыкнул, завязывая пояс, потом заправился и улыбнулся, — надо бы наведаться и посмотреть. Вдруг там и куртки лежат. — Да уж, — друг с неохотой сполз с кровати, — тут это нам всем может понадобиться. Не знаешь, чего и ждать на поручениях. Но надеюсь, что нам дадут передохнуть.       Он вышел к себе комнату прихватить верхнюю одежду, а я быстро натянул шапку и куртку. Хм-м, кажется, та стала уже в плечах. Но сейчас мне не до этих наблюдений и рассуждений о том, как успело измениться и моё тело — я просто хотел провести спокойное время перед отправкой к чему-то необычному. В коридоре встретился с Реидом, и вместе направились во двор.       Вид заснеженной территории не внушил особой уверенности. Не особо тяжёлый слой снега лежал на крыше барака, и тот начинал выглядеть особо маленьким и хлипким. Сваи торчали и чуть намокли у основания, зато кострище кто-то успел расчистить. Гора в белом покрове отдавала сонностью, леностью. Холодный воздух тут же окутал, кожу рук и лица. Я полез за перчатками — скоро надо будет надевать их до выхода за дверь. Путешествовать в такое непростое время года странно. Даже если сильных снегопадов не приходило. Невероятно, что скоро полгода как мы все тут. Летом всё было по-другому, как и сами мы, ученики. Сейчас это лишь самую малость отдавало тоской, поскольку я знал, что стал сильнее, что связи между нами четырьмя укрепились, что мы представляем из себя нечто большее и жизнеспособное. С такими друзьями не так страшно бывать на сложных миссиях или в передрягах. И прекрасно это ощущать. Я похлопал сокурсника по плечу, чувствуя, как умиротворённая улыбка растягивает губы, и шустро спустился вниз по ступням. Без понятия, как наши жилые срубы переживут зиму, но главное, что печное отопление работало исправно. Я пошёл напрямик к бараку, прокладывая в снегу тропинку. Позади раздался короткий скрип, и парень уже шёл за мной. Мы уверенно преодолели двор и взбирались на шаткое крыльцо хозяйственной постройки, как дверь распахнулась, и мы едва не столкнулись с Бити.       Офицер выходила насупившись, немного наклонив голову вперёд. В лице, обрамлённом из-под шапки золотисто-рыжими прядками, отражалась вымученная задумчивость. Но стоило ей заметить нас, от неожиданности резко подавшихся назад, чтобы избежать столкновения лоб в лоб, как острые черты проступили, выражая некое и знакомое веселье. Веснушки словно сделались от этого на порядок ярче, а может, дело заключалось в белом снеге, делавшим прочие цвета сильнее. — Что тут делаете? — она окинула нас несколько придирчивым и ехидным взором. — Лекций нет, а приключений найдите в другом месте до занятий по стихиям. Идите отсюда.       И не дожидаясь ответа, девушка обогнула нас, торопливо сошла со ступеней на снег, оставив нас двоих в недоумении. Что это было? В целом, это напоминает её летнее поведение. Словно ничего не произошло вообще: ни с ней, ни между нами. Но теперь мы оба могли по одним лишь болотным глазам судить, что это не более, чем поверхностная маска привычного ей общения. Бити шла как ни в чём не бывало к горе, постепенно её фигура удалялась, делалась меньше. В голову всплыл наш с парнем разговор, в котором мы думали об офицере и её беде, ещё до событий в Ризаннате. О том, что мы можем сделать и что нам стоит сделать, раз мы затронули этот пласт чужих чувств. Малоун рассказал моему другу тоже что и мне — ничего не поменялось для нас. Рассудительное молчание долго не продлилось, друг тоже витал во всех этих взрослых и таких осторожных мыслях. — Думаешь, что момент уместный? — скептично спросил меня Реид, который как и я провожал девушку взглядом. — А когда, если не сейчас? — я покачал головой — по негласному согласию цель визита в кладовые отложилась на потом. — Пойдём. Я ведь без понятия, когда вернусь с этого поручения. — А время уходит, и так долго откладывали, — резонно подтвердил сокурсник, и мы оба поспешили за девушкой.       Явно не настроенной на какое-то личное общение. Явно опасавшейся ворошить всё то прошлое. Однако мы оба решились, хотя бы попытаться наладить больший контакт, выразить и свои чувства ей.       Я попутно огляделся, словно ища Малоуна, но этот шаг предстояло сделать лишь нам двоим. На душе заворочались все те переживания: за девушку, что страдает от своего прошлого, за все те поступки и тех людей, за нас. Горько, вязко в своей тяжести, и немного страшно за наше действие в эту сторону. На бег мы не срывались, догнали Бити уже у входа в гору, где обитали офицеры. Из арочного и ничем не закрытого прохода потянуло более тёплым воздухом, а возле лестницы я разглядел колонны с зажжёнными этим днём факелами. Да-а, солнца и света не хватает всем. Но я не позволил себе отвлекаться на такие детали, как бы не волновался перед грядущим разговором. — Бити! Подожди, — бросил я девушке, что очевидно собралась попросту скрыться от нас в коридорах, куда нам нельзя заходить. Ну или не совсем нельзя, если осторожно.       Она замерла и слишком резко обернулась. И на оскаленном в ухмылке лице читалось враждебное раздражение или… страх. Мы трое опасались этого разговора, не зная, к чему тот может привести. — Что вам всё надо? — грубовато спросила офицер, и её болотные глаза слишком быстро скользили то по мне, то по Реиду. — Заняться нахрен нечем? Так я быстро найду дело. — Бити, — повторил я настойчивей и серьёзней, пытаясь ухватить её внимание и сказать всё то, что копилось на душе, — пожалуйста. Мы всего лишь хотели поговорить с тобой о том, что случилось. С нами тремя. И мы знаем, что вмешиваться дело не наше. Но мы переживаем за тебя, — она презрительно усмехнулась, начала воинственно подбочениваться, впрочем я не допустил паузы в словах. — И раз уж на то пошло. Я просто хотел сказать тебе спасибо. За то, что ты встала за нас и вместе с нами. Даже зная, что ты хотела нас подставить. Я искренне благодарен тебе. И я верю, что ты поступила тогда от сердца. — Как и я — спасибо тебе. Ты не очень как наставница, но тогда я ощутил, что ты в самом деле можешь быть не плохим человеком, — вполне откровенно добавил Реид, а потом понизил голос. — Хоть у тебя в прошлом было много непростых моментов, но я рад, что теперь у тебя есть и этот. Которым ты можешь гордиться. И который запомнился и нам.       Во время наших неказистых и не особо воодушевляющих слов её ухмылка начала сползать вслед за рукой, повисшей вдоль туловища. Стало немного неловко за то, что мы всё это ей выражаем, но я всё же чуть улыбнулся с пониманием.       Мы не промолчали, не отвернулись от неё и дали ей знать об этом. И может, ей это важно, поможет в чём-то. Хотя бы чуток. У неё есть не только груз прошлого, не только Малоун, что пытается помочь, но и… настоящее. Офицер же застыла в сдержанности, насторожённости, неком отстранении от всего. В треугольном лице ничего не менялось, как и в безвольной позе. Весь её вид отражал то глубинное бессилие: она не могла ни ответить нам, ни уйти от нас, ни дать волю эмоциям. Молчание отдавало эхом каменного свода, нетронутого снега на широких и низких перилах. — Собственно, это всё, что мне хотелось сказать. Просто потому что чувствую это, — подвёл я, видя, что полноценного диалога сегодня не получится, вопросительно взглянул на Реида. — Верно. Я сказал даже больше, чем нужно, — фыркнул Реид, засунув руки в карман куртки, и огляделся бдительно. — Пойдём?       Я кивнул, и вдвоём мы аккуратно пошли к ступеням, дабы больше не мешать Бити. Ни своим присутствием, ни всеми сложными темами. Расстояние плавно увеличивалось, а я чувствовал долю облегчения от того, что мы сделали то, что хотели. Хотя бы попробовали и не остались в стороне. — Эй, Этел! — внезапно окликнула меня девушка. — Сельвигг берёт тебя с собой на такие задания, потому что ты готов убивать. И что будешь делать, если встанет выбор? Там враги не будут тебя щадить. И капитан-наседка не всегда рядом.       Мы с парнем остановились, я обернулся через плечо снизу вверх и увидел её язвительную насмешку. Казалось, она уверена в том, что знает мой ответ.       Или хочет, чтобы я ответил ей определённым образом. Реид сдержался, чтобы не скривиться и не закатить ярко-зелёные глаза, вместо этого устало потёр лицо рукой, бросил полуприкрытый взгляд на меня. Тут уж мне держать ответ, и я отрицательно покачал головой. Сель берёт меня с собой не по этой причине. — Я думаю, — выдохнул, задумчиво и серьёзно подбирая слова, — что достаточно силён, чтобы не сделать выбор в пользу убийства без особой на то надобности. И достаточно силён, чтобы сделать его, если иначе будет никак.       Бити, возвышавшаяся над нами, дёрнулась — насмешка сползла в страдальческий оскал, и офицер развернулась… практически забежала в гору, спасительно скрывшись из виду. Только её шаги громко и тяжело разлетались. Те словно преисполнились отчаянием, настолько девушка спешила удалиться. Затихли. Снова повисла зимняя тишина. Накатили сомнения: а поможет ли ей наша искренность? Потом они отпустили, ведь мы хотя бы предприняли попытку. Мы в ответе за себя. А тут одно против другого. — М-мда, с женщинами мы явно не умеем разговаривать, Этел, — заключил Реид, поднял рыжие брови к краю шапки. — Она либо справится, либо нет. По-моему, мы сделали достаточно, чтобы помочь ей и Малоуну. И себе заодно.       Я трезво понимал, что он прав. Мы постояли секунд десять, ощущая то, что мы вместе сотворили новое в нашем жизненном пути, что мы заодно в этих запутанных испытаниях. А потом пошли обратно к бараку. Вокруг по-прежнему никого не было — офицеры, наверное, заняты в горе, а девушки отдыхают в своём срубе. Из трубы на их крыше вился лёгкий дымок. Время осмотреть вещевую кладовую подходящее.       Провели мы в деревянной и не отопленной постройке полчаса. Наша проверка выявила у пятнадцатого отряда не очень большие запасы по одежде. Не больше дюжины простых свободных штанов и рубашек, лежащих на полках без особого порядка, чуть меньше в более тёплом исполнении. Зато форменные, утеплённые куртки Делрегайта висели отдельно. Их там имелось штук семнадцать, и нашлось пять под размер учеников, что внушило больше уверенности. Дверь же не запирали, значит, пользоваться этим всем мы можем. Я взял одну пару более или менее тёплых штанов, если что подошью. Реид прихватил и штаны и рубашку — лучше чем ничего. Пока нам не выдали деньги за приграничную охрану и поручения, и в город или хотя бы деревню, где можно найти, заказать одежду, нас никто не выводил. Рисковать здоровьем из-за вежливой учтивости не хотелось. Выходя на улицу мы с парнем обсуждали миссии, о которых знали по слухам в прежних отрядах и, собственно, на какие мы можем ещё угодить до весны. Ещё много недель. Там мы столкнулись с Тэсс. Девушка держала листок бумаги, что-то перечисляла себе под нос. — Доброе утро, Тэсс, — бодро поздоровался я, перехватил добычу подмышку. — Привет вам, доблестные рядовые, — офицер сфокусировалась на нас, белёсые глаза прояснились, потом она заметила, что мы несём одежду и одобрительно цокнула. — Вижу, что вы наведались в кладовую. Это правильно. Вообще не понимаю, почему вы раньше этого не сделали. Зима ж грянула. Красота!       Она окинула рукой двор, указывая на частокол, над коим высился зимний лес. Ветки укрыло снегом, принарядило изморозью. На просветах виднелась лишь белизна, и вся чаща выглядела туманной дымкой. Будто та могла тянуться без конца и края. Что ж, красоту этого я отрицать не мог.       Как и не мог не замечать очевидных неудобств. Зато порадовался — девушка в хорошем и лёгком настроении. Это замечательно. — И холода, — шмыгнул носом Реид, а потом насупился. — У нас же пока нет заданий, Тэсс? — У тебя, Нолы и Феличе будет через дней десять с Малоуном, — ответила офицер, заодно сверившись с листком. — А Этел сам уже знает. Ты, кстати, готов? — Да, — уверенно отозвался я, покосился на гору — Сельвигг там ещё не видно, значит у меня ещё есть время. — А как у тебя? Довольна тем, как провела нас? — Вполне, отзывы о моей работе хорошие, да и направляют на смежную с третьим отрядом миссию. Что ж, это уже немало. Удачи там, — девушка улыбнулась, и это придало её тонким чертам почти что чарующую красоту, потом она обратилась к Реиду. — Ну а с тобой мы сегодня ещё встретимся на лекции. Буду читать о расчётах магических частиц в заданном пространстве. — Отлично, Тэсс, — я искренне порадовался её успехам. — Расскажешь потом, как всё прошло.       Парень же недовольно застонал, запрокинув голову к небу, а Тэсс рассмеялась и, дружески кивнув мне, легко прошла мимо нас к бараку. Её смех затих в скрипе ступеней и хлопке двери. — Да ладно, — успокаивающе подбодрил я друга, — вряд ли это будет очень большой урок. — Это будет нудный урок, — сварливо ответил он и выдохнул. — Пойдём, скажем об этом девчонкам. Уверен, что Нола обрадуется и начнёт готовиться прямо сейчас. — А я заодно попрощаюсь и с ними, — добавил я, и мы пошли в сторону чужого сруба.       Там оказалось теплее, чем в нашем — Фел и Нола действительно решили погреть комнаты и собрались в одной. Младшая сокурсница тренировалась с водой по какой-то напольной схеме из верёвок, образовавших клетчатое поле. Старшая же что-то читала и писала за столом у запотевшего окошка. Видимо, упражнялась в теоретических задачах. А может, и пыталась освоить новые знания. Во всяком случае, нас, гостей, не прогнали. Златоволосая Феличе прервала своё занятие, собрала воду в миску, охотно приветствуя нас: — Привет! Здорово, что вы зашли, — её голубые глаза заискрились, и она скромно поправила ворот и рукава старенькой рубашки. — Что нового? А то мы ещё не выходили даже. — У нас будет лекция днём, — махнул рукой Реид и принялся стягивать с себя куртку, шапку. — А так пойдёт. Всё спокойно. — Зато я отправляюсь на новую миссию. Так что заранее: до встречи, — я последовал примеру сокурсника, только сложил свои вещи более аккуратно на свободную тумбу, а не бросил всё на стул. — А чем вы занимаетесь? — Ох, как-то быстро тебя берут на новую, но если тебе по плечу, то это ж хорошо, — Феличе неуверенно потёрла пальцы, запястья ладони, а потом более расслабленно добавила: — Я тренирую манёвренность воды. Это тонкая работа, узнала от воднивика на задании. — А я штудирую совместимость стихий в мёртвых и живых предметах, — отсутствующее пробормотала Нола, не отрываясь от тетради.       Мы говорили о пустяках и в какой-то момент я даже присоединился к тренировке Феличе. Вышло парно. Мой ветер двигался легче и пластичней её воды, беседа продолжала литься. Это не мешало мне спокойно наблюдать и наслаждаться таким времяпрепровождением. Сокурсница с интересом старалась успевать за моей стихией. Периодически мы встречались магией, и от этого девушка застенчиво улыбалась. Реид сидел на стуле, его голос слышался довольным. Реплики Нолы звучали с одной периодичностью. Умиротворяющая обстановка, подобная мерному гулу костра. Но дольше часа это не продлилось — за мной пришла Сельвигг.