Пятнадцатый отряд

      Тепло. Липко. А ещё… темно. Больше, чем просто темно. Чернота двигалась, заволакивая всё вокруг, расплывалась густыми чернилами. И в ней находилось ещё что-то. Как бездна, развернувшаяся передо мной. Перед? Нет — я сам словно находился внутри неё, точно в непонятном чреве. Но… что же это? Однозначное ощущение подсказывало, что я здесь не один, что здесь находится кто-то, кого я знаю или знал. Может, и не один «кто-то» — несмотря на все обстоятельства, одиночества и потерянности не возникало. Однако в беспросветной тьме никого по-прежнему не видно, и я оглянулся, чтобы хотя бы попробовать осмотреться. Движение далось вязко и смутно напомнило мне о чём-то. Вода? Похоже на то: я не стоял, а словно плыл на месте. За спиной, под ногами, над головой всё тоже самое — чернота и непонятное движение, толком глазам не уловить. Так, где я? Я осязал себя таким маленьким и крошечным, что внезапно накатила тревога и холод, вопреки равномерному теплу. Что будет, если я потеряюсь здесь или обо мне забудут? Поёжился, стараясь не пускать страх в разум. Враждебности вокруг не чувствовалось. Да, темно. Да, непонятно. Да, я тут не один в этой толще вод. Плавное движение вокруг не прекращалось, клубы тьмы перемещались, и более ничего не происходило. Я глубоко вдохнул, выдохнул, успев мельком удивиться тому, что вообще дышу и не захлёбываюсь, и аккуратно прислушался к себе или к ауре — здесь словно оно всё слилось в одно. Слабая магическая или жизненная пульсация. Рядом находилось нечто более сильное и большое, но и родное. Если беспокойство это несколько убавило, то непонимания лишь добавило.       Что я, собственно, тут вообще делаю? И что это? Вроде бы стало теплее. Я попробовал сосредоточиться на том, что я делал хотя бы вчера, однако чужая сила сама потянулась ко мне, касаясь особой частью естества. Это прикосновение навалилось на меня, но сила была такой же как и моя собственная. Близкой. «Услышь меня», голос раздался в голове, что начала немного болеть. Крепкий, тяжёлый и ни на что не похожий. Говорившего не мог разглядеть, но постарался нащупать аурой так же, как и он тянулся ко мне. Разве что мне приходилось для этого прикладывать куда больше усилий. Ведь он был громадным. Живым. Я начал ощущать солоность на губах и языке, какие-то творения вокруг, покачивание волн и… непонятную глыбу передо мной. Похоже на грубую скалу с неровными гранями. Одновременно угадывались и непонятные черты тела. Двоение сбивало с толку, голова тяжелела. Волны накатывали, то поднимались, то незаметно опускались. Духота сгущалась. «Услышь меня!», чужой голос, в коем сила крепла, заставил зажмуриться от боли, и я без раздумий отозвался: «Я слышу тебя! Слышу». Жарко. Я словно стоял в костре, начал задыхаться. Даже кожа начала. При этом мрак не рассеивался, но чужая сила, как и моя, начала незримо искрить. «Моё время! Моё! Услышь!», властность и непонятная требовательность в этом гласе нарастала. Движение вокруг не прекращалось, но я его уже не замечал — голову разрывало набатом, и родной незнакомец касался меня своей душой. Но до того, как я потерял бы сознание, меня мягко окутала узнаваемая аура. Сель.       Она отсекла чужой голос и настойчивость, уняла удушающий жар, а потом с заботой огладив вытолкнула наверх. Всё в темени вовсе смешалось в один ком, я тянулся за новым вздохом…и подскочил на кровати с жадным, хрипящим стоном, распахивая глаза. Кислород таки протиснулся мне в горло, но очень долгую минуту я не мог перевести дух и поверить в то, что глаза видят мою комнату в пятнадцатом отряде. Родную, знакомую и спокойную в этой ночи. Всего лишь сон. Сон. Однако облегчения в полной мере не приходило — меня трясло от призрачных ощущений, а потревоженная магия вздыбилась и бурлила. Прикосновение к Тому было настоящим. Я подрагивающей ладонью провёл по лбу и волосам, обнаружил, что весь мокрый и липкий от пота. И это при том, что в комнатушках не жарко. Зимой-то. Что же это такое?! На душе поднялся испуг от такой красочности сна или же не сна, от природной глубины потревоженного инстинкта. Тревога, страх и внезапное, малообъяснимое отчаяние заставляли тело колотиться. Я попробовал отвлечься от этого и взять себя в руки. Вдох-выдох, Этел. Ты в лагере отряда. Вернулся спустя ещё целой недели службы после того нападения в приграничных землях. Вместе со своими друзьями. Всё хорошо. Мы со всем справились, стали сильнее и начали работать слаженней, Тэсс нас хвалила, а завтра у нас у всех тренировка, потом у меня отдельная с тремя стихиями. Всё нормально. Однако я… чёрт, да даже моё тело ощущали потребность, зов. Я осторожно направил ауру, проверяя пространство вокруг. Ничего нового не обнаружил. Лишь… большая аура Орголиссо тянула к себе по-особому. Словно мне просто требовалось побыть с ней. Как со старшей, что сможет развеять все непонятные страхи. Вдобавок, её волшебство чуть двигалось, напомнив чем-то движение сна.       Не в силах противиться этой странной, безотчётной потребности, я начал быстро одеваться. Практически не контролируя себя, ведомый лишь подсознанием, спешно вышел на улицу. Зимняя ночь с зыбкой тишиной укрывала двор. С неба лился приглушённый тонкой завесой облаков свет луны, и я мог разглядеть переливчатую изморозь на крышах срубов, камнях у кострища. Холодно и морозно — воздух тут же начал пронизывать наспех накинутую одежду. Я даже толком не застегнулся, не заправился. Землю же устилал белый снег. Уже не тонкий слой, но вполне себе плотный, достававший мне до щиколотки. У частокола виднелись миниатюрные сугробы, на склонах горы… К припорошённой горе тянуло как на аркане, и больше половину пути я, придерживая полы зимней куртки, прошёл и не заметил. Только у ступеней мне удалось взять себя в руки, остановиться и выдохнуть. Заставил себя обдумать всё происходящее. Аура капитана отличается от её обычного состояния. Вдруг, с ней творится нечто подобное моему сну? Или что посерьёзней. Беспокойство за наставницу пробежалось по кромке разума и сердца. Нужно убедиться, что всё хорошо. А если нет, то помочь. Она помогла мне вырваться из этого странного морока, но кто поможет ей? Хм-м, стоит ли обратиться к Джинно? Хотя он, скорее всего, развернёт меня, не давая что-либо узнать и понять. И я должен проверить сам — вдобавок, меня, как ребёнка, вечно отгораживают от всего. Что, тем не менее, всё равно прорывается ко мне. Нужно и самому вникать, раз такое дело. Да и не лишнее сообщить о моём сне, вдруг это важно. Я выдохнул и осторожно направил магию в своё тело, следуя току крови, а потом принялся тихо взбираться по плитам ступеней. Почти никогда так не делал, но сейчас это пригодится. Меня не заметят, и я точно никому не помешаю — понятия, что там делается, нет, но что-то непростое там определённо происходит. Иначе бы Сель не пустила это ко мне, эти эмоции. Я почти никогда не чувствовал чего-то такого от неё. Я небольшими шагами прошёл в пустой зал и осмотрелся. Темно. Тишина.       Кажется, что тут всё в дремлющем покое. Однако клубение ауры Орголиссо говорило об обратном, и я двинулся в сторону, где ощущения усиливались. На первом ярусе, где-то ближе к центру. Озадаченность и размышления хоть как-то помогали унять эту инстинктивную тягу к девушке. Я второй раз посещал это обиталище ночью и, поскольку в первый не имел возможности всё рассматривать, с интересом поглядывал на стены и пещерный свод. Темень там несколько раз вызвала мурашки вдоль хребта, хоть уличный мороз остался в первых коридорах. И из предосторожности я следил за тем, чтобы мои шаги не издавали шума. Но в какой-то момент я начал различать в тишине новое звучание. Я остановился и наклонил голову: мерный шум, похожий на шипение пара и дыхание. Звук распространялся гулко и на весь коридор, будто впитывался в камень. Удивления, когда моя дорога на ощупь привела к слабому, рыжеватому свечению, не возникло. Ореол тусклого сияния выделил поворот, за которым шум слышался отчётливее. Действительно похоже на сопение очень громоздкого существа. Ещё добавилось… журчание? Всё это отголоски моего сна охотно ловили и наполняли новыми красками непонимания, домыслов и странной схожести. Пришлось остановиться, снова подавлять страх перед глубинным осязанием неизвестного нечто, опаску перед ним самим и только потом двигаться к последнему повороту. Там я лучше разглядел стену, на которую из арочного, высокого и широкого прохода падал это свет. Как от очень большой свечи. Он мерцал в такт громко-шипящему дыханию. Ещё пахнуло влагой и теплом как в бане, только воды в воздухе побольше. Волшебство вокруг клубилось, стягиваясь к центру, к своему носителю. Я убедился, что моя магия течёт ровно и бесперебойно, вдохнул полной грудью и пошёл к провалу в стене, не ведая, что там увижу. Из-за края выглянул с вежливой аккуратностью, придержав желание поскорее оказаться ближе к Сельвигг. Просторная пещера с тремя колоннами-лампдами, где матовыми шарами сиял огонь. По середине несколько возвышений друг над другом или… Я сглотнул, а смущение всё же пересилило непонятную тягу. Это был каскадный бассейн. От водной, текущей глади раз в несколько секунд в унисон с дыханием поднимались клубы пара. Вода тоже следовала за этим: приподнималась и опускалась. А само дыхание издавала Сель.       Она была обнажена, но я, к счастью, видел лишь часть её белой спины и распущенные мокрые волосы, что налипли на лицо, плечи тёмными прядями. Голову та положила подбородком и шеей на борт, таким образом лежа в покачивающейся воде практически горизонтально. Взор был устремлён прямо в проход, но в открытых глазах я не увидел сознания. Они застыли и будто затемнились. Словно девушка так спала. Может, лучше её разбудить? Я нахмурился, вгляделся получше в верхний бассейн — вода дымилась. Неужели ей не жарко? Мерный гулкий вдох, вода поднялась, у дальнего бортика сорвался к потолку пар. Выдох, заполнивший комнату, улетевший дальше в коридоры, вода опустилась. Удивление смешалось с прежним беспокойством: если её сознание плавает в той же тьме, где был и я, то она, правда, не чувствует ожогов. В целом зрелище странное, не уверен, что мне стоит здесь сейчас находиться. Я чуть прошёл вперёд, памятуя об её же словах, когда я «искупался» в своём огне и не ощущал ни жара, ни холода. Неужели подобное явление распространяется ещё и на воду? Или же это какой-то другой навык или свойство? Вполне возможно, ведь её кожа даже не покраснела, значит, всё в относительной норме. Я могу сейчас развернуться и уйти, кажется, что причин для серьёзного волнения за наставницу нет. Думаю, что Джинно бы уже был тут вперёд меня, если бы почуял неладное. Могу рассказать и завтра утром… Чужой вдох внезапно стал глубже, сильнее, протяжней, и Орголиссо шевельнулась. Приподняла голову, всё не моргая, и что-то в этом движении меня заставило моментально замереть. Я напряжённо наблюдал, как она слепо водит головой из стороны в сторону, и понимал, что в этом больше… звериного. Тревожное озарение, что сейчас та не мыслит внятно, что ею сейчас руководит инстинкт. Точно такой же, что вёл меня к ней. Только вот ей он может вещать нечто иное. Проверять что-то не хотелось. Покачивание воды прекратилось. Мне определённо стоит уйти. Я попятился, стараясь сделать это как можно бесшумней. Сельвигг заторможено вскинула одну руку за каменный борт, расплескав воду, и грузным, но слитым движением перекинула следом и туловище.       Тут я откровенно стушевался и успел лишь отвернуться да отойти к стене, старательно смаргивая лишние картины. Несмотря на сумбурность, мешавшие волосы и не самый удобный ракурс, я всё же запечатлел её грудь. Думать об этой взрослой наготе не довелось — я заметил, что даже в движении девушка не моргала и держала голову перед собой, как гончая по ветру. Искала нечто. Краем глаза следил за ней: наставница неуклюже сползала с борта на пол. И эта животность лишний раз убеждала меня в том, что лучше не бежать сломя голову — ощущение, что на меня могут броситься, если не из диких побуждений, то всё же новых потрясений мне это определённо доставит. Я и так увидел больше, чем думал или осязал со всем этим событием. Со шлепками на пол опустились её ладони, потом ноги. Послышалось сдержанное рычание, и мне показалось, что я различил в нём вопрошающие ноты. Она медленно прошла чуть вперёд, начала плавно забирать ко мне. А потом её магия шевельнулась, обретая лёгкость, и вода в бассейне громко зашипела, поднялась белая паровая пелена, что живо устремилась во все стороны, совсем лишая меня обзора. Я отшатнулся подальше, к влажному камню стены, прикрыл глаза и рот, чтобы не закашляться. Не успел я порадоваться за то, что визуально отсечён от привлекающей, но откровенно лишней наготы, как ощутил стремительное перемещение по ауре. У прохода. Джинно. Его только тут и не хватало. И что теперь мне делать? Пытаться тихо выскользнуть из этой пещеры, в которую сам пришёл? Или же попытаться объяснить, что я пришёл сюда не просто так, не из каких-то побуждений, а потому что приснился странный сон? Как ребёнок. Хотя лучше сказать, как детёныш. Парень выслушает меня до или после того, как устроит мне нагоняй за невольной подсматривание? Скорее, после. Почти стопроцентно после. Офицер же, если аура не подводила, прошёл вперёд прямо к Сель. Кажется, что они мысленно переговаривались. Ох, я могу попробовать незаметно под завесой пара выйти, но лучше уж дать о себе знать, чем быть обнаруженным при сомнительных обстоятельствах. Хоть это и страшно, и очень неловко, зато я не имел никаких дурных намерений. Несколько секунд я колебался, а потом аккуратно начал отпускать свою магию, позволяя ей просто течь, без углубления в тело, что маскировало меня всё это время. Белый пар тут же раздвинулся передо мной, образовывая ровный тоннель, и я наткнулся прямо на светло-карие глаза мрачного Джинно. Он, совсем не сонный на вид, в просторной серой рубашке и штанах, стоял рядом с медленно моргавшей наставницей. Девушку же тёмные волосы облепили змеями, по ним стекала вода, и если не смотреть ниже уровня плеч, то всё вполне нормально. Нор-маль-но. Можно даже краснеть не так сильно.       Она, видимо уже возвращавшаяся во внятное сознание, тоже повернула голову ко мне, её плечи тяжело вздымались от вдохов, в тёмно-синих глаз читалась прежняя ясность ума и проницательность. Я едва ли не потупился, начав опускать взор, но вовремя себя одёрнул. Так будет честнее во всех смыслах. — У меня не было дурных мыслей. Совсем не думал, что застану тебя, — я всё же прервался от смущения и неловкости, которые сбили все внятные слова и хоть сколько-то спокойный тон в более невнятный, — так. В таком виде, в купальне, в… Прости, что потревожил. Мне снился странный сон или не сон даже, и я ощутил твоё присутствие. Я подумал, что что-то может происходить и пошёл проверить.       Умолк, не зная, надо ли добавлять что-то ещё, или же всё и так ясно не в лучшем свете. Сумбурное изъяснение повисло в горячем воздухе, и старшие осмысляли его. Секунда. Другая. Их общее молчание нервировало, вынуждало прокручивать собственное поведение с разных сторон. К счастью, очень уж долго оно не продлилось, не дав мне накрутить себя больше нужного. — А ты не поверил, что он пробрался сюда, — совершенно спокойно сказала капитан, наклонившись к Джинно без всякого смущения, потом распрямилась, поводив плечами, пошла к другой стене в туман пара. — Нагота это не то, чего стоит стесняться по настоящему, Этел. У нас одни тела.       Что ж, возможно, сквозь призму лет и опыта, так и есть — Джинно вон тоже не выражает неловкости или стыда — но не через мою призму. Мне стало откровенно легче, когда женская фигура скрылась в клубе пара. Переступил с ноги на ногу поудобнее. Хоть её слова не выражали особого недовольства или возмущения относительно сложившейся ситуации, я по-прежнему ощущал себя неуютно. — Простите, я должен был сперва оповестить о себе, — повторил я, глядя теперь на сурового офицера, поскольку пар между нами рассеивался, а потом отвёл взор и добавил решительней. — Но и хочу узнать о том, что я видел. Что-то ведь произошло, так?       Парень двинулся в мою сторону, сведя русые брови на переносице. Сейчас я невольно отметил, что они более тонкие, чем у нашей общей наставницы, что его черты лица, в самом деле, аккуратно выведены и пропорциональны. Красоту портило лишь обычное, недружелюбное выражение. За которым тот прятал многое.       Прошлое, переживания, ответственность настоящего. Он тем временем остановился подле меня и дал лёгкого подзатыльника. То ли за это происшествие в целом, то ли за то, что я задумчиво рассматривал его. Я молча и покорно принял такое. — Если тебе нужно зайти, спрашивай, — назидательно отчеканил Джинно. — Что ты видел? — Видел-то не очень много. В основном тьму. Но я слышал голос. Он, — я выдохнул, поскольку при воспоминании побежали мурашки, в голове снова отдало лёгкой болью, — звал меня.       До того, как я продолжил описывать эту странность, парень прикрыл светло-карие глаза и с досадой покачал головой. Будто, уже знал, о чём я, понимал, что со мной приключилось. Без всяких «будто». — Значит, для людей нашего дара такое нормально? — я озадаченно взглянул на него, доверяя им, потом в остатки пара, где ощущал Орголиссо. — Или… нет? — Оно случается, — недовольно ответил офицер, скрестил руки на груди. — Странно, что состояние Сель цепануло и тебя. Оно не переливалось за обычные границы. — Он быстро растёт, — раздался приближающийся голос девушки. — Тебя ко мне в видение затянула твоя же магия, Этел, хоть ты и не готов зреть их самостоятельно. И потревоженный пошёл сюда. Это нормально.       Она вышла из туманности в полотенце, и я отстранёно понял, что завернулась в белую ткань она исключительно, чтобы не смущать меня. Сейчас изгибов её тела было не особо видно, как и откровенных частей, и поэтому я смог даже спокойно и рассудительно уточнить: — Видения? — я плавно и со сдержанной тревогой осмыслял ту особую реальность сна, пробовал связать между с собой в логичную картину раз так. — То есть что-то должно произойти?       Джинно переглянулся с ней, несколько секунд они молча смотрели друг на друга, совещаясь. Потом он всплеснул руками и упёр их в бёдра: — Вот, надо тебе его с собой брать, — возмутился парень, качнул головой. — С детёнышем тебе будет труднее, Сель. — И куда? — вопрос слетел с моих губ, потому что внутри образовалось чёткое понимание, что я только что угодил в очередное приключение. — Достаточно далеко, Этел. Но раз ты слышал его голос, то тебе будет полезна такая отлучка, — Сель ощерилась в улыбке, потом потрепала воспитанника по плечу. — Это помогает укрепить силы, сам знаешь. — И, — я переводил внимательный взор с капитана, на офицера, отдавая себе отчёт, что дела будут касаться далеко не Делрегайта, — когда? — Завтра.