***
После окончания пар они прощаются с Бомгю, который спешит на еженедельные посиделки с Субином и Ирон в одном из кафе, где подаются вкуснейшие чизкейки. Йеджи провожает младшего взглядом до поворота, и с губ ее не сходит нежная улыбка. Бомгю хоть и похож на ершистого ежика, до которого лишний раз нельзя дотронуться, но даже он умеет быть милым и послушным. Но только с определенными людьми, с теми, кто входит в категорию обожаемых хенов и нун. — Нам в принципе тоже можно поторопиться, — Сынмин потягивается, разминая уставшие мышцы. — Хочу оказаться в кафе раньше Чонина. Хотя он все равно опоздает. — Почему это? — Йеджи следует за другом, поправляя сползающую лямку рюкзака. — Он вместе с Минхо-хеном от Уджин-хена добираются, — Сынмин злорадно усмехается, представляя эту картину. — Минхо-хен никогда не упустит возможности поиздеваться над макнэ. Йеджи тоже смеется, хотя ей немного и жаль Чонина. Но этот ребенок растет наглым и вредным до старших, поэтому ему не помешает помучиться. Хотя в последнее время он выглядит подавленным, впрочем, все знают причину этому. Рюджин даже жаловалась ей на то, что Чонин никуда не соглашается ходить, да и занятия по танцам он забросил окончательно. Девушка советовала ей подождать немного, ведь всем им требуется время. Вот только, сколько именно ждать — никто не знает. Они всегда все делают наугад и на авось, постоянно ошибаясь, падая и набивая себе шишки, причиняют боль близким своими необдуманными поступками и решениями. Йеджи всегда боялась, что они однажды изменятся до такой степени, что им придется разойтись по разным дорогам. (Еще страшнее ей от осознания того факта, что кажется, это уже начало происходить).***
В кафе они прибывают все же первыми. Занимают излюбленное место у окна и просматривают меню. Но не успевают определиться с заказом, когда слышат смех и вопль Чонина. Йеджи сидит спиной к входу, а потому просто наблюдает за изменениями в лице Сынмина. И когда она видит на нем изумление, смешанное с неверием, то решается тоже обернуться и высказаться насчет их громкости в общественном месте. Но, получается, только задержать дыхание и почувствовать, будто она снова куда-то падает. Первые слова Феликса для нее — ты классно танцуешь — на ломаном корейском. Первые слова Йеджи для него — твои веснушки красивые — на неидеальном английском. (Это было так давно, что они вряд ли сейчас об этом даже вспомнят. Разве можно в свои почти двадцать досконально помнить все то, что было в их почти шестнадцать?) Когда они встречаются вновь, Йеджи может только смотреть. Феликс Ли, повзрослевший и изменившийся Феликс, говорит уверенно «привет, давно не виделись» на отличном корейском и даже улыбается ей. Йеджи пытается улыбнуться в ответ, но губы ее не слушаются, а еще она никак не может вспомнить, как говорить на родном языке. У Феликса волосы пшеничного оттенка, челка падает на глаза. Йеджи отчаянно желает прикоснуться к его волосам. Провести сквозь пряди, откинуть мешающуюся челку назад. У Феликса веснушки, которые он больше не прячет под слоем макияжа, ярко выделяются на светлой коже. Йеджи хочет пересчитать их все, дотронуться до его кожи. У Феликса темные глаза, на дне которых что-то виднеется, но прочитать не получается, и розоватые губы, все искусанные по старой привычке. И Йеджи едва сдерживает внутри себя почти естественный порыв кинуться к нему, крепко обхватить по поясу руками и прижаться к его груди, уткнувшись носом во впадину над ключицами. Йеджи бы почувствовать его руки на своем теле и заглянуть в глаза, чтобы отыскать в них звезды (совсем как раньше). Но Йеджи не может даже разжать губы, чтобы ответить что-то на его приветствие. Потому что Феликс Ли прямо перед ней спустя долгие почти два года. Потому что она, не смотря на предупреждение, не была готова встретиться с ним вновь. И потому что Йеджи даже спустя время все ещё забывает, как дышать, при виде него. И когда Феликс обходит ее осторожно, радостно кидаясь с объятьями к Сынмину, Йеджи все еще не может говорить. Чонин присоединяется к объятьям, быстро превращая их в групповые и шумные обнимашки. Йеджи отворачивается от них и натыкается на стоящего поодаль Минхо, что все это время наблюдал за ней. Йеджи ловит понимающий взгляд Минхо, чтобы осознать простую истину.Как раньше никогда больше не будет. Пора к этому привыкать.
(И даже в почти двадцать все еще помнит так, как будто снова почти шестнадцать).