Дети несчастной любви

      — Нумерология — одна из сложнейших магических наук, — говорила Джейн, оглядывая взволнованные лица третьекурсников. — За каждым числом закреплены определенные понятия и образы. Одна лишь дата рождения многое говорит о человеке и его характере. Эта наука тесно связана и с изучением заклинаний и контрзаклинаний. Как видите, нумерология открывает большие возможности. В основе ее, как вы, наверное, знаете, лежит математика. Вот с нее мы и начнем. В этом семестре я научу вас складывать и вычитать большие числа, мы изучим таблицу умножения, научимся решать простые математические задачки, а после рождественских каникул займемся изучением числовых свойств.Есть какие-нибудь вопросы?              — А я изучал математику, — с радостной улыбкой сообщил Колин Криви, — в школе, в которой я учился до того, как мне пришло письмо из Хогвартса.              — Значит, тебе будет легче всего, — улыбнулась Джейн. — Кто-нибудь еще знаком с математикой?              Еще два человека подняли руки.              — Вот и отлично. Если что, поможете остальным, — сказала Джейн, подходя к доске. — Сейчас мы повторим то, что вы знаете. Записывайте. И если кто-то не понимает, как решать эти примеры, не стесняйтесь, спрашивайте.              Джейн взмахнула волшебной палочкой, и на доске появились математические примеры. Большинство третьекурсников пришло в сильное замешательство. Они не понимали, как поделить 100 на 25. Зато Колин застрочил решение на своем пергаменте со скоростью света. Сидящая рядом с Колином Джинни Уизли растерянно косилась на него.              Для Джейн это было удивительным. В Шармбатоне азам нумерологии — математики — учили с первого курса. В Хогвартсе же все было по-другому.              — Так, Колин, иди к доске, — распорядилась Джейн, — и попробуй объяснить ребятам, как ты решил первый пример.              От торопливых объяснений Колина на лицах учеников появилась ещё большая растерянность и непонимание, так что Джейн пришлось объяснять все самой. Целый урок был потрачен на решение примеров, написанных на доске, зато к концу занятия почти все третьекурсники щелкали аналогичные примеры как орешки.              На следующее занятие к Джейн пришли семикурсники. Их было немного — всего семь человек.              — А куда делась профессор Вектор? — сразу спросил высокий и симпатичный парень — Седрик Диггори.              На лицах студентов читалось недоверие. Им нужно было сдавать ЖАБА, и они не были уверены в преподавателе, который был старше их всего на несколько лет.              — Насколько мне известно, — ответила Джейн, — она ушла работать в банк Гринготтс.              Семикурсники заметно погрустнели.              — А вы иностранка? — поинтересовалась одна девочка. — У вас небольшой акцент…              — Нет, я родилась в Англии, просто долгое время жила во Франции, — объяснила Джейн. — Видимо, привычка говорить на французском отразилась на моем английском произношении…              — Вы учились в Шармбатоне? — спросил кто-то.              Джейн кивнула, и на нее посыпались тысячи вопросов. Всем хотелось узнать побольше о тех, кто в скором времени пожалует в Хогвартс. Урок чуть не превратился в виртуальный тур по Шармбатону. Джейн вовремя приостановилась и перешла к объяснению темы «Контрзаклинания».              Занятие у семикурсников прошло очень быстро. Как только прозвенел звонок, Джейн задала домашнюю работу и, отпустив ребят, спустилась на обед в Большой зал.              — Как ваши первые уроки, Джейн? — поприветствовала ее улыбкой Синистра.              — Замечательно, — довольно ответила Джейн.              Снейп на обед по каким-то причинам не пришел, и Джейн немного расстроилась. Ей хотелось расхвалить профессию преподавателя и высказать свои восторги по поводу учеников, которых Снейп в свою очередь не жаловал.              Вернувшись в свой класс к следующему занятию, Джейн решила ради интереса просмотреть список четверокурсников, которые уже начали собираться у двери в ожидании звонка. Она открыла журнал, еще с утра принесенный МакГонагалл, и чуть не вскрикнула. Успевшее стать ненавистным имя Драко Малфоя значилось в середине списка. Джейн сглотнула. Настроение ее сразу испортилось. Подобное для нее было неприятным сюрпризом. Она все душой надеялась, что Драко изучает прорицание или, например, магловедение.              Джейн не знала, как себя вести с Драко. Ее ненависть к нему только росла. Наблюдая за завтраком, как Драко разворачивает принесенный филином из дома пирог, Джейн чувствовала жуткую зависть. О Драко заботились и любили. У него была семья, а у нее — нет. Люциус лишь воспользовался ее матерью, а потом женился на Нарциссе, с которой и создал эту семью. Он занимался воспитанием Драко, опекал его. Джейн же для него была пустым местом.              Со звоном четверокурсники заполнили класс. Джейн внимательно наблюдала за Драко. Когда его серые глаза встретились с взглядом Джейн, он гордо выпрямился и высокомерно усмехнулся. В точности, как отец. Джейн почувствовала, как злость наполняет ее. Все в этом мальчике напоминало ей отца — Драко вдобавок к внешнему сходству копировал еще и его манеры.              Ученики уже расселись, как раздался стук в дверь, и в класс вошла девочка, которую Джейн уже видела рядом с Гарри Поттером, — Гермиона Грейнджер.              — Извините, пожалуйста, профессор, я случайно задержалась в библиотеке, — принялась оправдываться она.              Джейн движением руки указала ей на свободное место, раскрыла журнал и принялась отмечать присутствующих.              — С каких пор директор берет преподавателей из преступного мира? — спросил вдруг, лениво растягивая слова, голос Малфоя.              Кто-то удивленно охнул. Джейн медленно подняла глаза от журнала.              — Это вы меня имеете в виду? — подняла брови Джейн. — Чем же вы обоснуете такое громкое заявление, мистер Малфой?              — Тем, что вы шантажировали моего отца, — холодно ответил Драко. — Я помню, как вы к нам приходили.              Вот как Люциус объяснил ее приход в их дом! Джейн была готова взорваться.              — Что-о? — протянула изумленно она. — Да ваш отец просто подлец, если он такое вам сказал!              — Вы оскорбляете моего отца! — в гневе вскричал Малфой. — Я буду жаловаться…              Джейн медленно поднялась из-за стола. Ярость в ней достигла предела. Ученики встревоженно смотрели то на Малфоя, то на нее.              — Жалуйся сколько угодно, идиот! — моментально вышла из себя Джейн. — Но ничто не сделает твоего отца честным человеком! Он как был сволочью, так и останется ей! Не иди по его стопам, Драко…              — Да вы с ума сошли!              Рука Джейн сама собой потянулась к палочке.              — Профессор Эйлер?.. — с тревогой в голосе проговорила Гермиона.              Джейн пришла в себя. Она мигом осознала, какую ошибку она только что совершила. Она позволила ученику довести себя. И пусть даже, что этим учеником был ее сводный брат…               Джейн сделала огромное усилие, чтобы успокоиться.              — Это я сошла с ума? — уже более спокойным тоном поинтересовалась она. — Уважать старших, я смотрю, твой отец тебя не научил. Что ж, это сделаю я. Извинись передо мной или… покинь класс.              — Это не я должен извиняться, — заявил Малфой, скидывая в сумку учебники.              — Твое поведение отвратительно. Я буду жаловаться твоему декану.              Малфой лишь закатил глаза и вышел из класса, громко хлопнув дверью. Джейн с улыбкой оглядела взволнованные лица четверокурсников:              — Прошу прощения за этот неприятный инцидент. Начнем урок.              Джейн с трудом держала себя в руках в течение занятия. Разные мысли лезли в голову, все внутри ее негодовало. Как отец мог сказать Драко, что она приходила его шантажировать? Это просто отвратительно! И Драко еще осмелился обвинить ее в этом при всем классе.              Все занятие четверокурсники молча записывали лекцию. Джейн видела, какие странные взгляды они на нее бросали. Чтобы как-то добиться их расположения, Джейн не задала им домашней работы. Они повеселели и с довольными лицами покинули класс.              Все время после окончания занятий Джейн посвятила раздумьям об отце. Драко наверняка не замедлит сообщить ему о ней. Вот он удивится-то!              К вечеру Джейн отправилась на ужин. Спускаясь по мраморной лестнице, она заметила Грюма. Он, тяжело дыша, поднимался ей навстречу. Увидев Джейн, он вдруг застыл, внимательно разглядывая ее и обычным, и искусственным глазом. Джейн тоже приостановилась, смотря с опаской на изуродованное рубцами и шрамами лицо Грюма.              — Дамблдор не представил вас, — хриплым голосом заметил Грюм.              — Джейн Эйлер, — представилась Джейн сама.              Лицо Грюма вдруг скривилось. Его пристальный взгляд наполнился изумлением, но это изумление очень быстро сменилось злобой.              — Малфоевское отродье, — выплюнул он с отвращением.              Джейн словно окатили ведром ледяной воды. Ох, как же ей хотелось, чтобы это ей только послышалось!              Искусственный глаз Грюма вдруг устремился вовнутрь глазницы, в то время как настоящий продолжал буравить шокированную Джейн.              — Не смей оскорблять мою мать, Поттер! — разнесся по холлу гневный голос Драко Малфоя.               Джейн невольно перевела взгляд с Грюма на столпившихся у входа в Большой зал учеников. Белый луч света, пущенный Драко, пронесся в нескольких дюймах от Гарри Поттера.              Грюм резко рванул вниз по лестнице с перекошенным от ярости лицом.              — Ну уж нет, парень! — прорычал он, направляя палочку на Драко.              В следующий миг на его месте появился белый хорек. Джейн в ужасе наблюдала, как Грюм поднимал и опускал на холодный пол белое визжащее существо, которое несколько секунд назад было Драко Малфоем. Хорек звучно шлепался на холодный пол каждый раз, когда Грюм опускал палочку. Джейн было страшно. После слов, которые он ей сказал, происходящее выглядело пугающе. Здесь было какое-то безумное и необъяснимое ожесточение.              — Профессор Грюм! — послышался голос МакГонагалл.              Она стремительно пролетела вниз по лестнице мимо Джейн. Как только МакГонагалл догадалась, что белый хорек — это студент, ее возмущению не было предела. Она трансфигурировала животное обратно в Драко Малфоя. Весь розовый, дрожащий, с жалко скривленным лицом и со слезами на глазах он с трудом поднялся на ноги.              — Мы оставляем после уроков! Или сообщаем декану факультета, где учится нарушитель! — отчитывала Грюма МакГонагалл.              Драко что-то отчаянно прошептал, зло поглядывая на Грюма.              — Да ну? — усмехнулся Грюм ему в ответ. — Что же, я давно знаю твоего отца, парень… скажи ему, что Грюм, как следует, присмотрит за его сыном… передай ему это от меня… кстати, это Снейп будет твой декан? — и после кивка Малфоя он продолжил: — Еще один старый знакомый. Мечтал я побеседовать со стариной Снейпом… Пойдем-ка…               Он потащил Драко к входу в подвал.              Джейн не сразу смогла сдвинуться с места. Но как только студенты начали расходиться, она, передумав идти на ужин, направилась в свою комнату.              Она гадала, откуда Грюму было известно, что она — дочь Люциуса Малфоя, и отчего у Грюма такая ненависть к нему, что он поступает так жестоко с его сыном? Может, оттого, что Люциус был Пожирателем смерти, избежавшим наказания?..              И почему Грюм назвал Снейпа еще одним старым знакомым, словно приравняв его к Люциусу Малфою?