Дети несчастной любви

      Второе испытание закончилось и все снова погрузились в учебную жизнь. Джейн ежедневно укоряла себя за свое бездействие в своем расследовании. Она приглядывалась к Каркарову, но дальше ничего не уходило. Джейн чувствовала, что устала от этого. Даже на газеты она перестала возлагать надежды и почти их не листала в последние дни. Они так и лежали двумя стопками на ее столе в зале.              Снейп в последнее время начал сильно ее раздражать. Ей не понравилось, что он опять вздумал ее игнорировать, и она решила предоставить ему возможность наслаждаться ее постоянным отсутствием. Поэтому она приноровилась ходить в Большой зал на завтрак, обед и ужин в самый последний момент. Так ей удавалось избегать Снейпа.              В пятницу вечером Джейн все также поздно пришла на ужин. Профессорский стол уже был пустым, только Филч ковырялся вилкой в курице, да Стебель хлебала неподалеку суп.              Джейн быстро съела кусочек пирога с картошкой, запила его тыквенным соком, и, решив, что для ужина достаточно, покинула Большой зал, чтобы вернуться к проверкам домашних работ семикурсников. Но на мраморной лестнице она столкнулась с МакГонагалл, которая выглядела очень уставшей.              — Джейн, помогите мне, пожалуйста, — она сунула в руки Джейн журнал. — Отнесите это Северусу. Он вдруг чрезвычайно заинтересовался успеваемостью выпускного курса по моему предмету. Я уже совсем забегалась, не успеваю на ужин.              Джейн неохотно согласилась.              — Спасибо, — МакГонагалл благодарно улыбнулась и поспешила в Большой зал.              Джейн двинула к подземельям с тяжелым сердцем. Идти к Снейпу ей совсем не хотелось, не хотелось говорить с ним и видеть его. Но делать было нечего. Как никак, но ему придется сегодня ее заметить. И это немножко воодушевляло Джейн.              Она спустилась в пахнущие сыростью подземелья, прошла по холодным каменным коридорам и остановилась у кабинета Снейпа. Предчувствие было нехорошим, но Джейн отмахнулась. Она специально без стука открыла дверь и вошла.              Кабинет зельевара был погружен в тяжелый полумрак. Горел и потрескивал камин, и всего один факел освещал рабочее место Снейпа. В воздухе витал аромат каких-то трав, включая уже знакомые Джейн нотки мелиссы. Снейп сидел за столом, увлеченно склонившись над свитком пергамента так, что концы его черных волос касались бумаги.              — Стучаться не учили? — не поднимая головы, поинтересовался Снейп.              — А ваш кабинет прилично выглядит, — заявила Джейн, с любопытством разглядывая полки с мерцающими в неярком свете стеклянными пробирками и флаконами. — Удивлена видеть у вас такой порядок. В прошлый мой визит здесь было все иначе…              Снейп медленно поднял глаза и уставился на Джейн.              — Ах, это вы! — произнес он. — Как же я не догадался. Это же от вас не дождешься ни вежливости, ни манер.              — Неправда, — приторно улыбнулась Джейн. — Я пытаюсь быть максимально вежливой. Вот, пожалуйста, профессор МакГонагалл просила передать вам журнал.              Джейн положила журнал на стол под нос Снейпу. Но тот даже не взглянул на него. Он смотрел на Джейн. Черные настороженные глаза внимательно изучали ее. Ей снова начало казаться, что Снейп пытается заглянуть внутрь ее, в самую душу… Действовало это завораживающе-гипнотически.              — Что вы так смотрите? На мне цветы не растут, — бросила Джейн, невольно сглотнув.              Снейп молчал. Он был серьезен как никогда. Его черные брови были задумчиво сведены. Он словно решался на что-то. Джейн стало не по себе, под кожей забурлило чувство надвигающейся опасности, по телу пробежали мурашки.              — Я ухожу, до свидания, — поспешила сказать она, поворачиваясь к двери.              — Не так быстро, — остановил ее Снейп.              Замок в двери щелкнул, и Джейн обернулась. Снейп уже стоял, выпрямившись и держа в руках волшебную палочку. Он направил ее на Джейн. Глаза его угрожающе сверкали.              — Что вы делаете? — опешила Джейн.              — Раз уж вы сами ко мне пришли, я не упущу возможности… — протянул Снейп, продолжая прожигать ее взглядом. — Возможности узнать все.              Джейн заметно нервничала. Ей даже в голову не пришла мысль достать палочку, настолько она была поражена поведением Снейпа. Ей становилось страшно.              — Что узнать? — срывающимся голосом спросила Джейн.              — Боишься… — проговорил шелковым голосом Снейп. — Я вижу страх в твоих глазах. Все-таки ты не бесстрашная девочка. Но уж слишком многое ты себе позволяешь. У любого кончится терпение слушать твои дерзости. Пора тебя проучить… И научить уму-разуму.              Снейп на шаг приблизился к Джейн, та невольно отступила к стене. То, что Снейп перешел на «ты» уже было неестественным. Происходящее пугало ее.              — Не подходите, — предостерегла она.              Джейн, наконец, догадалась достать волшебную палочку. Тонкие губы Снейпа искривила змеиная улыбка.              — Это тебе не поможет, — сердито прошипел он. — Твое сознание полностью открыто…              Джейн лихорадочно прикидывала, какими заклинаниями можно защититься. Но мысли путались. Пронзительный взгляд черных глаз Снейпа ее завораживал.              Снейп поднял палочку.              — Потом ты все равно ничего не вспомнишь…              Джейн до последнего не верила, что он может ей что-то сделать.              — Легилименс! — крикнул Снейп.              Кабинет поплыл у Джейн перед глазами, в голове замелькали смутные образы, которые вдруг начали складываться в яркие картинки прошлого.              Она маленькая сидит на коленках у матери и просит рассказать про Хогвартс… Бабушка и дедушка поздравляют ее с Рождеством, она ест конфеты и смеется… Мама рассказывает ей об отце… Мама льет слезы над фотографией Люциуса Малфоя… Маленькая Джейн озадачена, она никак не может взять в толк, почему папа не приходит к ним… Дядя Даниэль приносит газету, в которой говорится о начале войны… Дядя Даниэль рассказывает о массовых убийствах, маленькая Джейн подслушивает, ей страшно…              Все детство Джейн мелькало у нее в мозгу. Она как будто переживала свою жизнь заново, только в ускоренном варианте.              Она смотрит с мамой мультики в гостиной… Дядя на работе, Джейн с нетерпением его ждет… Перед ними вдруг появляется домовой эльф…              Все замедлилось…              — Винки должна предупредить… Вас хотеть убить… Вы должны уходить… Нужно бежать, мисс… — лепечет эльф, заламывая руки и умоляюще глядя выпученными карими глазами на маму Джейн.              Элизабет в панике хватает Джейн и бросается на кухню к своим родителям. Но уже поздно. В дом врываются Пожиратели смерти. Их трое. Они, не раздумывая, убивают стариков. Две вспышки яркого зеленого цвета, и бабушка, и дедушка Джейн падают как подкошенные. Джейн плачет.              Пожиратели, схватив Джейн и ее маму, аппарируют в какую-то комнату с огромным резным камином. Джейн страшно, ей жутко страшно… Страшно за маму…              Они лежат на полу, Элизабет прижимает Джейн к себе, а высокий светловолосый юноша с рассыпанными по лицу веснушками, смеется, поднимая палочку. Элизабет умоляет пощадить их. Но Пожиратель неумолим, лицо его перекошено каким-то страшным безумием и ожесточением. Секунда, и Джейн отбрасывает от матери. Она больно ударяется об стену. Двое других Пожирателей громко гогочут. Один из них уже развалился в кресле, готовясь к зрелищу.              — Круцио!              Элизабет истошно кричит от невыносимой боли. Ее длинные темные волосы разметались по полу. Джейн со слезами кидается к ней, но в тот же миг ее отбрасывает обратно к стене. Пожиратели что-то кричат, называя ее маму «грязнокровкой», «отребьем, недостойным жить», «шлюхой», смеются над ее любовью к Малфою, вновь применяют к ней Круцио. Дикие крики, хохот, страх, слезы…              Элизабет лежит на полу у ног Пожирателя полуживая. На ее смертельно бледном красивом лице проступают ссадины и кровавые царапины. Кровь смешивается со слезами. Пожиратель зачитывает пафосную и оскорбительную эпитафию и посылает в нее еще одно заклятие… В один миг полы комнаты покрываются кровью. Джейн с криками бросается к маме. Элизабет как будто глубоко изрезана ножами по всему телу. Она уже без сознания. Маленькая Джейн в ужасе рыдает у нее на груди. Руки и лицо Джейн в алой крови матери… В комнате стоит жуткий хохот…              — Мама, мамочка, не умирай… — просит Джейн.              Ее снова отбрасывает к стене. И на этот раз Джейн знает, что сейчас произойдет. Светловолосый юноша направляет палочку на окровавленное тело Элизабет Эйлер, и… ее больше нет… По комнате разлетаются кровавые ошметки, вся комната в вязкой алой крови… И это все, что осталось от еще молодой и красивой женщины. Джейн больше ничего не чувствует, внутри пустота. Время как будто остановилось…              — Круцио!              Джейн пронзает невыносимая боль. Сотни острых ножей впиваются в каждую клеточку ее тела. Но скоро боль резко исчезает, и Джейн в страхе отползает к стене.              В этот момент распахивается дверь и в комнату входит какой-то черноволосый юноша в темной мантии.              — Крауч! — кричит он светловолосому Пожирателю. — Что, черт возьми, здесь происходит?!              Шок от потери матери настолько силен, что Джейн больше ничего не может различить. Слезы и страх куда-то исчезли, она не может больше ни о чем думать, кроме увиденного. Мамы больше нет, кругом ее кровь… До нее долетают слабые отголоски спора вошедшего юноши и Пожирателей смерти.              Она смотрит на свои окровавленные руки, глубокая пустота и отчаяние наполняют ее душу. Ей хочется, что бы это все было просто ужасным сном…              Джейн смутно чувствует, как ее пытаются поднять и поставить на ноги. Сознание понемногу возвращается, и она с трудом удерживается на ногах. Человек в темной мантии подводит ее к камину, где горит голубой огонь.              Джейн немного подталкивают, и она медленно пытается понять, что от нее хотят, но в этот момент раздается высокий леденящий душу голос. Она оборачивается. В комнате стоит человек с бледным змеиным лицом и красными глазами. Джейн чувствует, как панический страх наполняет ее.              Смерть близко… Это неизбежно… Она умрет…              В этот момент ее с силой толкают в огонь. Огненный водоворот, голубые языки пламени, а в душе — ужас, пустота, боль и страх. Все смешалось. Все превратилось в хаос…              Перед глазами Джейн рассеялся туман, и она различила кабинет Снейпа. Она вернулась в реальность. Голова жутко болела, раскалываясь надвое. Дыхание сбивалось, в глазах стояли слезы, рыдания сдавливали грудь. Еще раз пережить смерть матери было непросто…              Снейп стоял, опустив палочку, и смотрел куда-то сквозь Джейн. Отсутствующий, стеклянный взгляд, а в каменном лице — ни кровинки.              Джейн потихоньку пришла в себя, боль в голове немного утихла, и она поняла, что сидит на полу, прижавшись спиной к холодной стене. Джейн встала, пошатываясь. В мозгу все еще мелькали кадры увиденного. Она оттерла с лица слезы.              Крауч… Это имя эхом отозвалось у нее в мозгу. Вот имя убийцы ее матери!              — Крауч, — прошептала Джейн, и перед ней возник образ пожилого судьи Турнира; она вспомнила историю с его сыном, о которой читала в газетах.               Джейн кинулась к двери, но та была закрыта. Снейп так и стоял, замерев и не произнося ни слова. Она проговорила заклинание и открыла дверь. Не оглядываясь, Джейн бросилась прочь.              Снейп же находился в каком-то трансе. Просмотренный эпизод имел место и в его жизни. Это поразило его до глубины души. Он отпустил Джейн, так и не стерев ей память о его проникновении в ее сознание…