Балтика 69

Саша проснулся рано с утра от того, что в горле пересохло настолько, что было даже неприятно дышать. Он разомкнул веки и понял, что находится не у себя дома, но в такой до жути знакомой квартире. Квартире Васи.   Голова жутко болела, а на сигналы вспомнить хоть что-нибудь со вчерашнего вечера память не отзывалась. На момент Беличенко испугался, потому что представлял каких делов мог натворить будучи в говно. Парень распахнул одеяло. Одетый, уже хорошо.   Блондин поднялся с кровати, подошёл к старому трюмо и посмотрел в зеркало. Выглядел он конечно не айс, но и не так плохо. Слегка пригладив волосы, Саня направился к выходу из комнаты. Из гостевой были слышны какие-то шумы.   Войдя в уютную комнату, Беличенко застал Васю прямиком из душа, с мокрой головой, в домашних шортах, без верха и напевающего какую-то незамысловатую мелодию. От такой необыденной, домашней картины у Саши зарделись щеки.   — Доброе утро, куда собрался? — сказал Беличенко и подошёл к еще несобранному, после вчерашних семейных посиделок Васи, столу-раскладушке чтобы налить себе воды из графина и с жадностью, залпом опустошил стакан жидкости.   — Да никуда, просто помылся.   — А я думал, что сальная челка это твой стиль жизни, — усмехнулся блондин, но тут же похмурел, посмотрел на свой урчащий живот и продолжил, — Жрать охота.   — Ну, поройся в холодильнике, может, что со вчера осталось, — оба парня бросили свои занятия и направились в маленькую кухоньку, совмещенную с гостиной.   В холодильнике кроме риса и каких-то веганских салатов не нашлось ничего дельного, но для небольшого завтрака и этого было вполне достаточно. Ребята взяли тарелки, положили туда пищу и направились за стол в большую комнату.   В начале трапезы они болтали о чем-то не очень важном, но потом внезапно замолкли и ели в неловкой тишине иногда переглядываясь.   Тишину решил разорвать Звездкин.   — Мне не очень хочется об этом говорить, но я думаю придется, — красноволосый напряженно выдохнул. Он отложил столовые приборы из рук на край тарелки и положил голову на сцепленные ладони, рассматривая лицо в миг ставшего очень серьезным Беличенко. Вася нервно прикусывал губу и все не решался начать тяжелый разговор.   — Эм, хорошо. О чем надо поговорить? — немного подрагивающим на некоторых словах голосом произнёс Саша.   — О тебе. А точнее о твоей, эм, — Звездкин замялся, — Проблеме, если это можно так назвать.   — Выкладывай, — тихо и совсем неуверенно сказал Беличенко и отвел взгляд куда-то в стену. Говорить сейчас о чем-то серьезном не хотелось совершенно, но придется. Вася ведь не отстанет пока не поговорит.   — Из-за чего, а точнее даже зачем, ты пьешь? Только пожалуйста честно. Я не хочу опять слушать какой-то рандомный пиздеж.   — Ну… У меня были и есть некоторые проблемы, ты их не поймёшь… — стал увиливать от честного ответа блондин, его глаза забегали из стороны в сторону.   — Я, блять, прошу ебанную правду. Я не блядский дурак чтобы верить твоей хуете, — процедил сквозь зубы Звездкин и отвернулся от лица Беличенко. Парень начинал вскипать и это было видно невооруженным взглядом.   — Я бы хотел, но не могу тебе это сказать. Ты действительно не поймёшь, я уверен в этом на все 100%, — на этом моменте Вася окончательно вышел из себя и вскочил из-за стола чуть не сталкивая на пол тарелку с человеком-пауком.   — БЛЯТЬ, ЧТО ТАК СЛОЖНО СКАЗАТЬ, ЧТО ТЕБЯ В ЭТОЙ ЖИЗНИ ТАК ЕБЕТ В ОЧКО, ЧТО ТЫ БУХАЕШЬ?! ЭТО ЖЕ РАДИ ТВОЕГО БЛЯДСКОГО БЛАГА! Я И ПО ХОРОШЕМУ ПРОБОВАЛ, И ТАК, И СЯК, А ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! — лицо красноволосого заалело от злости копившейся в нем, — ПОЧЕМУ ЭТО ТАК СЛОЖНО СКАЗАТЬ: Я ПЬЮ ПОТОМУ, ЧТО Я ХУЙЛО. ИЛИ ТАМ НЕ ЗНАЮ ЧТО ЕЩЕ У ТЕБЯ ТАМ, — на некоторых фразах голос Васи срывался и превращался в его фирменный визглявый с легкой хрипотцой, даже немного режущий уши. Но это было красивое зрелище, редко парня можно было застать в таком настроении и была в этом даже своя эстетика. Растрепанные волосы, немного съехавшие с переносицы очки, красные щеки: даже такой Вася был прекрасен. От этого Саше было стыдно еще больше чем должно было.   — ТЫ ПРОСТО ПИЗДЕЦКИ НЕЛОГИЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ТЫ НЕ ТОЛЬКО СЕБЯ МУЧАЕШЬ! Я ПЫТАЮСЬ О ТЕБЕ ЗАБОТИТЬСЯ, ПЫТАЮСЬ ОГОРОДИТЬ ОТ ВСЕГО ЭТОГО, А ТЫ ПРОСТО, ПРОСТО… НЕВЫНОСИМ! ЗАЧЕМ ТЫ ВСЕ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?   — ДА ИЗ-ЗА ТЕБЯ БЛЯТЬ, ИЗ-ЗА ТЕБЯ! ПОТОМУ ЧТО ТЫ НЕ ЗАМЕЧАЕШЬ ВСЕГО, ЧТО Я ДЕЛАЮ ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ ТЕБЕ СВОИ ЧУВСТВА! Я, БЛЯТЬ, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЕБАННЫЙ ЗВЕЗДКИН! СЛЫШИШЬ, ЛЮБЛЮ! — не выдержал уже Саша, о чем сейчас же пожалел, — Блять… Что я наделал… — пришло к нему осознание поступка.   — Ты просто блядский еблан, это не был повод спиваться, — проговорил сквозь зубы, отрешенно смотря куда-то в стену, красноволосый, — А сейчас, прости, но выметайся, я слишком зол и шокирован сейчас для всего. Мне нужно хорошенько подумать, — он поднялся и ушел в направлении спальни. Сначала что-то рухнуло на кровать, стал слышен приглушенный, как будто подушкой, крик, а после что-то упало на пол.   Саша выбежал в коридор, мгновенно обулся и оделся и выбежал на лестничную клетку хлопнув дверью. Слезы брызнули из глаз, он уже не мог это контролировать. Куча эмоций смешалась в нем: злость, обида, печаль. Хотелось просто сесть где-то, обхватить колени руками и реветь или просто биться в агонии. Беличенко спускался по лестнице кое-как сдерживаясь от истерики, просто чтобы не упасть прямо здесь. До его дома было минут 10 быстрой ходьбы. Парень бежал сломя голову, всхлипывая, но держа в себе чувства, так и норовившие вылиться из него слезами.   Еще не дойдя даже до подъезда, блондин нащупал в кармане толстовки, так скоро наброшенной на тело при побеге из квартиры друга, ключи. Не придется возвращаться. Плохая примета говорят.   Только блондин оказался в своем жилище, он спиной захлопнул дверь и сполз по ней вниз. Жгучие слезы тут же потекли из глаз. Он беспрерывно всхлипывал, глотая сопли. Во рту уже был горько-солёный, ужасный привкус. «Как же убого я наверное сейчас выгляжу. Я и сам такой убогий. Заставляю страдать других людей, на меня то насрать, но другие… Я отвратителен.» — в голове закопошились мерзкие мыслишки, только и ждавшие этого приступа самобичевания. Руки жутко зачесались требуя алкоголя. На балконе была заначка в качестве бутылки водки и подарочного мартини. Но его же просили… Хотя какие тут просьбы если самый родной и желанный для него человек скорее всего ненавидит его? Вот именно, что никакие. Он сдался.   Через час, после выпитой половины водки, даже без закуски, в глазах уже плыло, но на душе было так же погано. Хотелось позвать кого-то, вызвать какую-нибудь шлюху или даже самому отдаться рандомному прохожему, но сейчас одиночество было важнее. Он просто пил, пил и еще раз пил, иногда прерываясь на вытирание слез, льющихся уже по инерции. В таком состоянии он прикончил первую бутылку, после которой хоть немного трезво соображать уже физически не получалось. Открывая мартини, в голове всплыли картины сегодняшней ссоры.  Отвратительно-мерзкий Саша и до безобразия красивый Вася. Красные щеки сливались с цветом волос, высокий голос, срывающийся на крик, кулаки сжатые настолько, что белели костяшки, кадык, так и скачущий вверх-вниз по шее. Он был похож на само пламя, бесконечная энергия, готовая сжечь все на своем пути.   Беличенко представил как Вася, в порыве злости и страсти, впечатывает его в стену и горячо целует, покусывая губы Саши так, что из нежной кожи в некоторых местах начинает сочится кровь. Красноволосый зарывается руками в блондинистые волосы и тянет их, наматывает на пальцы пряди доставляя как боль, так и удовольствие второму парню.   Как же хотелось этого всего в реальности.   Получить пару темно-коричневых, даже почти зеленых засосов от предмета своего воздыхания, кричать от удовольствия и чувствовать такую близость.   Саша закусил губу, представляя как бы это было прекрасно и вдруг понял, что пиздецки возбужден. Он расстегнул ремень, потом пуговицу зашуршал собачкой молнии и сбросил с себя штаны. Через ткань был виден его стояк и блондин осторожно, минуя резинку боксеров, просунул в них ладонь и нащупал там свой член. Он пульсировал и стоял как вкопанный, так же из головки сочилась естественная смазка из-за чего там, где головка соприкасалась с трусами, было небольшое мокрое пятно. В голове опять всплыли эротические фантазии: Вася кинул Беличенко на стол-раскладушку, снося все что на нем стояло, и расстегивает джинсы Саши.   Все это настолько неправильно… Все это не должно происходить… Но запретный плод, как известно, сладок.   Так хотелось чтобы его жестко выебали, кто угодно, просто выебать из него всю дурь, но конечно желательно чтобы этот «кто-то» был Василием Звездкиным. Но выходить на улицу сейчас было не лучшим вариантом, а у проституток хуев не было, как и у Саши страпона или дилдо. Зато у Беличенко была пустая бутылка. Будет ли ему больно? Возможно. Приятно? Скорее всего. В любом случае отступать было уже поздно. Парень подспустил серые боксеры так, что было видно его член. Смазки дома у Саши не было, да и откуда ей там взяться, последний раз он ебался примерно 2 года назад, еще в школе.   Он окончательно снял свои штаны, а вместе с ними и трусы. Блондин облизал два своих пальца, чтобы хоть как-то смягчить возможную боль от растягивания, и медленно вставил их внутрь своего ануса. Сначала Саша просто осторожно совершал движения «туда-обратно», но когда пальцы стали проходить легко, подключил туда еще и третий. Когда он нечаянно попал в простату, от неожиданных приятных ощущений Беличенко даже взвизгнул. Через несколько минут растягивания Саня понял что готов к чему-то покрупнее и вынул пальцы из отверстия.   Блондин взял в руки эту злополучную бутылку сорокоградусной, причем одной из самых дешевых и далеко не лучшего качества, и принялся облизывать ее и обсасывать, временами представляя, что это далеко не стеклотара, чтобы она легче вошла. После проделанных манипуляций, Саша поставил бутылку на пол, возле небольшого дивана, дабы было за что держаться. Он поднялся, закатал край толстовки, мешалась, подошёл к дивану, раздвинул свои булки и, медленно спускаясь, стал опускаться на узкое длинное горлышко, и чтобы не упасть, опирался спиной о стенку мебели, стоящей позади него. Сначала все сжалось внутри из-за незнакомых, даже немного неприятных и болезненных ощущений, но после пары приседов, дело пошло лучше. Беличенко расслабился и попытался присесть еще ниже, что у него успешно удалось, как сразу попал по простате уже во второй раз, создавая довольно громкий стон, и стал энергичнее двигаться. Блондин обхватил рукой свой член, начиная надрачивать в такт своим движениям. Он уже не сдерживался и просто стонал на всю комнату, может даже и квартиру, соседи слышали всю эту симфонию с вероятностью в 80%, так как стены в его доме были чуть ли не буквально картонные, но Сане было глубоко на это похуй, его мозг думал сейчас только об одной вещи: о том, что парень хотел Звездкина и как это было бы горячо, если вместо ебанной бутылки водяры был бы Вася. С такими безусловно похабными мыслями Беличенко излился себе в руку, попадая несколькими каплями белой вязкой жидкости себе на кофту. Надо будет стирать.   Саша слез с горла и уселся на пол, тяжело дыша. Все-таки пока он занимался мастурбацией, все проблемы и депрессивные мысли отошли на задний план. Беличенко все еще был в говно, но как только он понял что сейчас произошло, сразу захотел все это забыть. Конечно с помощью еще одного литра алкоголя, и желательно покрепче, чем оставшееся на донышке мартини. Блондин поднялся и побрел в душ, ему нужно было смыть с себя остатки этого вечера прежде чем выйти на улицу, ну и конечно закинуть в стиралку толстовку. --------------------------------   Он все еще был убит внутри. Беличенко нужен был еще алкоголь, но дома ничего не осталось. Недалеко был круглосуточный частный магазин где, даже не смотря на закон, продавали бальзам для излечения души и после 11. Парень с трудом встал, оделся и, накинув легкую куртку, вышел из жилища.   Город плыл в глазах, Саша казался себе таким маленьким по сравнению с многоэтажками. Этажи тянулись над ним бесконечной дорогой в небо.   Во многих окнах еще горел свет, люди жили своей жизнью, у них были свои проблемы, может даже серьезнее, которые, если подумать, заботили только их. Безразличие поглотило людей и не желало отпускать, особенно оно чувствовалось в таких маленьких мерзких городишках типа Барнаула.   Звезды горели на небосклоне часто скрываясь за облаками. На основных улицах все еще мелькали люди, но в переулках и дворах, которыми шёл Беличенко, было пусто, как и в его мыслях. Абсолютно не хотелось ничего, просто сесть где-нибудь и пить, и пить, и пить, ну или сдохнуть, чтобы проблем вообще не стало. За быстрым потоком мыслей, сменяющая одна другую, Саша совсем не услышал шаги, приближающиеся сзади.   Он понял, что происходит только когда мощным ударом в голову его почти отправили в нокаут. Блондин упал. Саня находился в сознании, но сделать ничего не мог, просто лежал и чувствовал резкую боль в животе куда приходились большинство ударов. Так же его пинали и по ногам от чего он совсем перестал их чувствовать. Он слышал как его мучители смеялись, слышал все что о нем говорили. Однако он расплылся в блаженной, но болезненной улыбке. Заслужил. Избиение продолжалось минут десять от силы, однако по ощущениям длились они как час.   Беличенко почувствовал что по его карманам что-то ищут и окончательно вырубился.   Полночь, покрапывает морось, Саша лежит в темном переулке, с пустыми карманами, в небольшой лужице крови, стекающей изо рта и окружающей его голову.