Роллеры

      — Ник… — сорвалось с моих губ.       Не верю. Не может быть… Это сон. Однозначно, сплю. Это не может быть Ник. Ник не может смотреть такими глазами, Ник не может улыбаться так, чтобы улыбка его будто принадлежала лишь мне одной, Ник не…       Чёрт побери, это он! Прямо тут. У меня дома. Так близко…       Тело предательски задрожало. Хотелось кинуться ему на шею, прижаться как можно сильней и никогда-никогда не отпускать его.       Я нервно сглотнула. Глаза защипало.       — П-пап, — пробормотала я, не отрывая взгляда от роллера, — пожалуйста…       — Нет, — строго ответил отец. Чего я и ожидала…       Конечно, он не разрешит мне даже коснуться его, не то, что обнять. Я медленно опустила ладони. Нервно вздохнула и сделала шаг. Второй.       «Как же она исхудала…» — это было моей первой мыслью. Сердце больно сжалось. Нет, она не похудела физически, Астра исхудала духовно. Казалось, она совершенно утеряла жизненные силы. Я понял, что имела в виду Алиса под свежим воздухом.       Моя добрая улыбчивая Астра теперь выглядела невыразимо печально. Моя смелая и стойкая Астра устала бороться. Настал мой черёд.       И я был готов на всё, чтобы вновь увидеть её радостную улыбку, её вечно пылающий азарт. Если я должен стать спичкой, которая разожжёт огонь в глазах роллерши, я сделаю это. Во что бы то ни стало. И никакие Николаи Васильевичи мне не помешают.       Неожиданно я обратил внимание на её футболку. Точнее, на мою футболку… «Так вот, где она, — подумал я, слабо улыбнувшись, — а я весь шкаф перерыл». Она медленно подошла ко мне. Остановилась в двух метрах от меня. Я сделал неуверенный шаг.       Все мои слова, заготовленные заранее неожиданно пропали, как это и бывает в самый нужный момент… Я вдруг почувствовал себя очень неловко. Стою тут в прихожей, разглядываю её лицо, волосы, одежду и молчу. А ещё с этим дурацким подарочным пакетом…       Он неожиданно замялся. Нервно сглотнул, смущённо улыбнулся, несильно покраснел. Отвёл взгляд.       — Я… э-эм… — он оглядел себя.       Ему было неуютно. Сильно. Он поставил небольшой светлый пакет рядом с собой, расстегнул ветровку, снял.       Мой отец, стоящий в арке, изогнул бровь. Я не сдержала улыбки.       Ник выглядел комично. Такой неловкий, растерянный, с этой тёплой ветровкой, которую когда-то надел на меня, чтобы не замёрзла. Такой необходимый…       Он обнаружил крючок и повесил туда куртку. Посмотрел мне в глаза и покраснел сильнее.       — Я… — Он снова замялся. Стало смешно, и неожиданно лёгкий трепет разлился по душе. На миг мне показалось, что не было никакого запрета, не было никакой ссоры и никаких месяцев мучений. Лишь на миг…       Ник запустил пальцы в волосы, убирая непослушные пряди назад, вдохнул, выдохнул и вновь посмотрел мне в глаза.       — Только я мог запороть всё в первую минуту, — совершенно серьёзно произнёс парень и снова сделал полшага ко мне. — Астра, прости меня.       Моя улыбка померкла.       — Ч-что?.. — я непонимающе посмотрела на него.       — Я очень виноват, — практически прошептал Ник. — Мне очень стыдно, Астра. Я повёл себя, как последний… мудак.       — О-о, правда? — саркастично вмешался отец. — Ты осознал это только сейчас? Что же ты такого натворил?       Я покраснела. «Он же не помнит… Та ночь… Он… Не должен был помнить её.»       — Много чего, — я смело перевёл взгляд на отца Астры.       — Например? — он продолжил допрос. Я знаю, что вы в курсе, Николай Васильевич, можете не докапываться.       — Ушёл, — ответил я, выдерживая испепеляющий взор отца Астры.       — Ник, ты не… — её голос задрожал, я снова повернулся к ней.       — Не что? Не помню? Я помню всё, Астра, — я горько улыбнулся. — И виноват за всё. Абсолютно.       — Это не так… — она помотала головой не отрывая взгляд.       — Так, — я на пару секунд застыл, попавшись в ловушку её прекрасных глаз; поморгал, отгоняя странное чувство, и продолжил: — Мне очень стыдно. И больше всего за то, что ушёл. Я не должен был.       — Это неважно, — она сделала полшага ко мне, нервно закусила губу.       Я прикрыл глаза и медленно помотал головой:       — Для тебя это было очень важно, не отговаривайся. Я поступил эгоистично. И я хочу всё исправить.       — Пап, можно нам минуту? — она посмотрела на родителя молящими глазами.       — Нет, — отрезал Николай Васильевич.       — Прошу, мы не…       — Нет, сказал, — он вспыхнул.       — Коля, можно тебя на минуту? — послышался голос Ольги Ивановны из кухни.       — В чём дело? — отец Астры повернулся к жене.       — Хочу поднять один вопрос, касаемо ситуации, — она мрачно сверкнула глазами.       — Ну давай, подними, — он направился в сторону кухни.       Мы остались наедине. Наши взгляды встретились. Мы синхронно шагнули в сторону входной двери, скрываясь в прихожей. Оказались ближе, чем раньше. Сердце пропустило удар, дыхание сбилось.       — Астра… — я перешёл на шёпот, с надеждой вглядываясь в цветочные узоры. Могу ли я её коснуться?       Она отрицательно покачала головой. Я расстроенно кивнул, одновременно сглатывая ком. Разум заволокло туманом.       — Я скучал, — я чуть наклонил голову к роллерше.       — Я тоже, — она подняла подбородок.       — Я мудак, прости меня, — едва сдерживался, чтобы не подойти ещё ближе.       — Ты не мудак, Ник… — попыталась оправдать меня Астра.       — Мудак. Придурок. Идиот. Как я мог уйти?       — Ты просто… — она не договорила.       — Был эгоистом, — я сделал полшага назад. — Я думал только о себе. Я боялся, что твои родители будут злиться на тебя из-за меня. Я не хотел брать ответственность.       — Ты и не должен…       — Я обязан, — руки потянулись к ней. Неосознанно. Я остановил себя буквально в сантиметре от её ладоней. Голова кружилась. — Я виноват от и до.       — Это не так.       — Прошу, не оправдывай меня. Я не должен был сходить с ума, не должен был поддаваться тупым желаниям, я не имел права уйти…       — Но ты ведь не помнил…       — Плевать. Я с самого начала всё понимал. И я не хотел уходить. Ты просто не представляешь, как я не хотел… Но ушёл.       — Ник, ты пришёл. Это самое главное.       — И я больше никогда не уйду, — прошептал.       Разум неожиданно помутнел, я дёрнулся к ней, становясь почти вплотную. Она чуть подалась назад, но я не позволил ей отойти, уверенно положив ладони на спину, приобнимая Астру двумя руками. По пальцам прошёл ток. Я отскочил, приводя голову в полу-порядок.       — Извини, — я залился краской.       Она тоже покраснела, и быстро-быстро замотала головой, мол, не переживай.       — Ну давай, давай обсудим всё по-нормальному! — голос Николая Васильевича вывел нас из оцепенения. Мы обратились вслух, повернув головы в сторону кухни.       — Спасибо, что решил не отсекать меня от ситуации в этот раз, — пылко ответила Ольга Ивановна.       Мы непонимающе переглянулись. Тяжёлыми шагами отец Астры прошёл к арке. Гневно осмотрел наши полные непонимания лица и строго сообщил:       — Оба. На кухню, — и скрылся из виду.       Я стянул кроссовки, кивнул Астре, и мы, ошарашенные, проследовали за ним.       Нас усадили за стол. Меня справа от отца, маму — слева. Ник пристроился напротив нас. Я старалась не дрожать. Отец прокашлялся.       — Так как моя жена не потерпела стоять в стороне, я перенёс наш разговор в немного более официальную среду, — он отхлебнул практически остывший чай, заваренный до прихода Никиты. — Повтори, парень, в чём ты там больше всего провинился?       — Посмел уйти, — его спокойный уверенный голос сводил меня с ума. Как он мог оставаться таким рядом с моим отцом? Безумец!..       — Это по-твоему, самое ужасное, что ты сделал? — я буквально почувствовала, как папа изогнул бровь.       — Я считаю, что всё, сделанное мною ночью и утром, ужасно. — Ник смотрел ему в глаза. — Но после всего, что натворил, я посмел оставить её разгребать проблемы. Это было тупо с моей стороны.       — И после этого ты посмел явиться? — отец прищурился, отставляя кружку. Атмосфера на кухне становилась всё более напряжённой. Ника это, казалось, совершенно не волновало.       — Мало того, я ещё и прощения попросил, когда не заслуживаю, — он положил локти на стол, опираясь на руки, чуть приближаясь к отцу.       — О, это ещё не всё. Ты в курсе, что Астре нельзя с тобой видеться? — папа продолжал закипать. Мне становилось страшно.       — Да.       — Тогда на кой чёрт ты здесь? — строго спросил он, повышая тон… Нам конец?       — Пришёл бороться, — ответил спокойный, как удав, Никита. — За право находиться рядом с ней.       — Ты его не получишь. — отрезал глава моей семьи.       Мама изучала Ника взглядом, но ничего не говорила. Допрос проводил исключительно отец. Хотя допрос больше напоминал мне словесную войну, которую выигрывал однозначно Ник, как самый спокойный в этой квартире.       — Меня это не останавливает. — Я кусала губы, изучая лицо роллера. Ник, что ты творишь?       — Неужели? — отец злился всё больше, я еле сдерживалась, чтобы не отодвинуться от него. Нервно закинула ногу на ногу.       Мне было страшно. Я боялся каждого своего слова, каждого вздоха. Ещё сильнее — каждой мысли. Я боялся, что мысль окажется быстрее разума. Что она вырвется, и я ляпну что-то жуткое. Испорчу всё.       Я не позволял себе отвести взгляд. Я не позволял себе дрожать. Я уверенно смотрел в глаза Николаю Васильевичу, пытаясь не выдавать эмоции, пытаясь не накосячить. Хоть когда-то я должен был сделать всё, как надо! Хоть в какой-то момент своей жизни, я обязан был не ошибиться.       — Абсолютно. Подобный ответ не закончит мою борьбу, — выдал я.       «Никита, что ты несёшь? — бурлило в моей голове, — сейчас же извинись!»       — Пока моя дочь живёт в моём доме, она не получит разрешения, — отец Астры сжал губы. Я вспотел.       «Нет, идти назад уже поздно. Крепись…»       — Не остановит. - Я чуть улыбнулся, придавая лицу практически беспечное и нахальное выражение.       — Не понял… — мне крышка. Меня однозначно сейчас убьют.       — Ваши слова не остановят меня, — я чуть наклонил голову. Как же страшно. — Я не оставлю попыток.       — Думаешь в твоих попытках будет смысл? — Меня буквально испепеляли взглядом.       — Я сделаю всё возможное.       — Ты настолько уверен в своих силах? — Мужчина всё больше злился. После этого вопроса я едва сдержался, чтобы не сглотнуть. Ладони намокли.       — Я уверен не в силах. В чувствах. — Я не отводил взгляд, внимательно и практически беспечно изучая краснеющее лицо Николя Васильевича. — И пока я уверен в том, что она нужна мне, я не остановлюсь.       — Не боишься сдаться на полпути? — Отец Астры, казалось, уже решил, куда спрячет мой труп.       «Вы издеваетесь? Да если я сдамся на полпути, то вы же меня и прирежете! — кричал мой разум. — За то, что я «оказался недостойным Астры и осознал это слишком поздно». Практически уверен, что вы так и скажете!»       — Я не могу потерять чувства к девушке, из-за которой мой мир перевернулся.       Я действительно так считал. Она правда перевернула всё… Кажется, я наконец встал с головы на ноги. И, понимая это, я неожиданно стал смелее сам для себя. Я сделал глубокий, но тихий, вдох, приводя мысли в порядок. «Да, Ник, — промелькнуло в голове, — ты борешься за свой глоток свежего воздухе, за свой свет, за девушку, которая сделала тебя тем, кто ты сейчас. Борись же смелее, идиот!»       — Так где же ты был раньше? — вопрос вывел меня из мыслей. Но теперь я был готов.       — Утопал в страхе, — признался я, внутренне успокаиваясь. — Мне понадобилось много сил, чтобы принять ответственность и найти причину своих изменений. Как только я понял, почему я изменился, я позвонил. Точнее, попытался.       — Но не дозвонился. И звонил на протяжении трёх недель, — его лицо исказилось от злобы и отвращения ко мне.       — Я был почти уверен, что в блокировке по решению Астры. Не находил смелости увидеть её с глазу на глаз.       — Что же вдруг изменилось? — Он вновь взял чашку и сделал глоток, не сводя с меня глаз.       — Я услышал совет. «Если она нужна тебе — борись». И решение пришло само собой. — Я не надолго замолчал, обдумывая то, что собирался сказать. Мысленно кивнул сам себе. — Больше я не остановлюсь. Могу ли я увидеть её завтра?       Сердце застучало быстро-быстро. Ник меня поражал. Я никогда не думала, что кто-то настолько легко и просто будет спорить с моим отцом. И задавать подобные вопросы.       — Не можешь. — Папа, ты ужасен! Что же он должен тебе сказать, чтобы ты передумал?!       — Очень жаль, — он впервые отвёл взгляд. Ёкнуло сердце. Неужели Ник сдался? Он помолчал несколько секунд (они показались для меня вечностью), а потом улыбнулся: — Тогда позже.       О-фи-геть. Позже… Позже! Никита, он прибьёт тебя!       — Я так понимаю, ты меня не понял, — отец отставил чашку, положил ладони на стол и резко поднялся, облокачиваясь на руки.       — Я вас прекрасно понял. — Ник принял ту же позу.       Повисла пауза. Тяжёлая, напряжённая. Мама всё ещё изучала глазами Ника, так и не подав ни звука. Я отрывисто втянула воздух в лёгкие.       Ник и мой отец испепеляли друг друга. Казалось, они были готовы накинуться сию же секунду. Только вот отец был зол, а Ник — спокоен. Совершенно. Абсолютно. И я не перестану это повторять!       — Ты сейчас выходишь из-за стола и сваливаешь к чертям, — медленно, яростно отчеканил отец. — Чтобы я тебя больше не видел.       — Хорошо, без проблем, — Никита выпрямился, отошёл от стола; чуть поклонился моему отцу, будто бы выражая уважение или благодарность за беседу, улыбнулся моей матери, тоже едва склонившись, и повернулся ко мне.       Подмигнул.       — Был очень рад знакомству, Николай Васильевич, Ольга Иванова.       — Проваливай! — отец повысил голос.       Я вздрогнула. Ник незамедлительно телепортировался в прихожую, натянул кроссовки, казалось бы, силой и быстротой мысли, взял ветровку с вешалки.       Я сорвалась к нему.       — Ник… — я не знала, что сказать.       — Всё будет хорошо, Астра, — он накинул куртку и кивнул в сторону пакета. — Не уловил момент удачный. — Поднял его и протянул мне. — Это тебе, — послышался его нежный шепот.       Он скрылся в дверях.

≫•———•>×Х×<•———•≪

      Руки дрожали. Губы расплывались в улыбке. Я сидела на кровати и медленно опустошала подарочный пакет. Он был переполнен питьевыми йогуртами самых разных вкусов. Я вытащила три шоколадки. Не смотря на дно, я запустила руку в пакет и нащупала что-то мягкое.       «Стоять! Мягкое?!»       Я резко ухватилась за ткань и подняла руку. Глаза расширились.       «Не верю. Как?.. Как он…»       Серое худи. Его. То самое. То самое худи, которое от отдал мне во сне. То самое худи, в котором ходил под дождём, в котором вымерз на площадке.       Я втянула носом нежно-пряный запах Ника. Незаметно для себя покраснела. «Пусть отец только попробует отобрать…»

≫-------->•×•<--------≪

      «Алиииисаааа» — «Ммм?» — «У вас во сколько уроки заканчиваются?» — «В 15:45» — «Спасибо))»       Уже в половину четвёртого, взволнованный, я подъехал к триста пятой школе. Ждать не было сил. И терпения. Я снова себя накручивал. Я боялся, что совершил ошибку, сказал что-то не то. Мне было страшно даже думать о том, как же меня сейчас встретит Астра. Что она скажет? Как отреагирует на моё появление?       Этой ночью я плохо спал. Ссора с её отцом не давала мне покоя. Я мучился в догадках, что же потом сказали Астре? Не сделал ли я хуже? Какое теперь ко мне отношение? Ясно было одно — Николай Васильевич был готов меня прибить.       Я был практически уверен в том, что такое поведение с моей стороны — единственный нормальный подход к ситуации, которую решать надо было супер-быстро. Пока Астра ругалась с родителями, пока ей не разрешали меня видеть, ей медленно становилось всё хуже. Я не мог позволить этому продолжаться. Я должен был в самый короткий срок показать, что даже и не собираюсь сдаваться.       Причём не только её отцу. Я хотел донести это до самой Астры.       Хотя, наверное, она в этом уже убедилась сама для себя. Но это неважно. Точно знаю, в глубине души она сомневается во мне. Скорее всего. Я так считал…       Двери школы открылись, и на улицу начали выходить старшеклассники. Я сосредоточился и стал вглядываться в лица. Среди первых Астры не оказалось.       Прежде, чем я наконец её заметил, с конца урока прошло десять минут, а то и все пятнадцать. Сердце бешено заколотилось. Вот она. В белой куртке, без шапки, с опечаленным лицом, в джинсах. Мне хотелось позвать её. Броситься к ней и заключить в объятия. Сказать, что больше никогда-никогда её не отпущу и не оставлю одну. Но я не мог.       Прослушка. Если я произнесу хоть звук — её отец может услышать. А значит, ей может прилететь. Ей за всё может прилететь от отца… Поэтому я просто сжал губы и постарался попасть в её поле зрения.       Стараться мне не пришлось. Она уже смотрела на меня шокированным взглядом. Я грустно улыбнулся, направился в её сторону. Роллерша медленно попятилась. Осматривала меня жалобными глазами, словно она надеялась, что это не я. Что ей кажется.       Я поднял руки в успокаивающем жесте. «Да, это именно я. Я не накосячу, клянусь.» Она замерла. Нервно закусила губу. Сделала шаг ко мне. Второй. Между нами было каких-то три метра. Она быстро приложила палец к губам, смотря на меня молящим взглядом. Я кивнул. Не спеша опустил руки. Приблизился. И ещё немного.       Разум безжалостно погружался в туман, тонул в цветочных серых глазах Астры. Я сглотнул, пытаясь унять головокружение. Пытаясь собраться с мыслями. Хотел заставить себя не кинуться на неё с объятиями.       Я видел по глазам, как она не хотела, чтобы я становился ближе. И хотела одновременно. Теперь жалобно смотрел уже я.       Метр. Нас разделял всего метр. Астра была безумно близко. Сводила с ума. Я открыл было рот, хотя что-то сказать, но так и застыл. Не нашёл слов, да и нельзя было. Сжал губы. Ещё шаг.       Всё. Я сдаюсь. Я не могу смотреть на тебя и не трогать! Я не могу видеть твои глаза, наполняющиеся слезами боли, отчаяния. Я не могу видеть твои страдания.       Ты хочешь, хочешь меня обнять, я знаю. И я хочу, Астра. Прошу. Позволь…       Словно в оцепенении я поднял ладонь и потянулся к её щеке. Замер в сантиметрах от кожи. Замер в секундах от желанного соприкосновения.       Позволь…       Её губы неожиданно задрожали. Она резко отвернулась от меня. «Астра…» Затем снова повернулась. Жалобно выдохнула и отвела взгляд. Я понял. Нельзя.       Почему?       Я вопросительно посмотрел в глаза роллерше. Она, криво улыбаясь, лишь помотала головой. Шаг назад. Ещё один. Закусила губу, сглотнула ком, подступивший к горлу, помахала мне рукой, едва сдерживая слёзы, развернулась и ушла.       Я остался стоять посреди небольшой площади перед школой. Только сейчас я обнаружил многочисленные взгляды, обращённые к нам. Только сейчас заметил сколько людей следило за нами. И только сейчас я заметил Алису.       Она подошла ко мне.       — Так и думала, что ты будешь здесь, — она тепло улыбнулась.       — Это было очевидно, — я вернул взгляд к уходящей Астре. — Я сделал хуже?       — Вряд ли. — Лисова покачала головой. — Она всё утро лишь мечтала о том, чтобы ты пришёл. После вчера ей заметно стало лучше.       Она кивнула в ту сторону, куда ушла Астра, приглашая меня немного пройтись. Мы медленным шагом направились к выходу с территории школы.       — Ты сделал невозможное, — она улыбнулась шире. — Я даже представить не могла, что Астра настолько быстро восстановится.       — Но она ведь только что… — Я запутался. Алиса сказала, что я сделал лучше, но ведь… Астра чуть ли не плакала, смотря на меня сейчас. Сердце сжалось. Разогрелось любопытство.       — Она сегодня была в прекрасном настроении. — подруга Астры с какой-то глуповатой и счастливой улыбкой посмотрела на меня. — Впервые за несколько месяцев у неё появилось желание треснуть Яну.       — Ну-ка расскажи, — теперь я тоже улыбался.