Орхидея в ночи

Во всей Поднебесной только самый ленивый не слышал о Вень Цин «золотые руки». И признаться, Цзинь Лин думал, что это прозвище, порожденное исключительными умениями в лекарском деле, принадлежало девушке, но никак не юноше, стоящему перед ним. У Не Хуай Сана, что маячил где-то поблизости, чуть кровь ртом не пошла, когда Вень Цин с пол тычка отделал какого-то незадачливого воришку, покусившегося на его кошелек. Бедный мальчишка только и успел подумать, что его брат раздвоился. Подобного он бы точно не пережил. А вот Цзинь Лин только и мог, что таращиться на лекаря, неприлично-широко разинув рот. Если бы только этот момент можно было переиграть, Цзинь Лин не сгорал бы от стыда каждый раз, вспоминая их первую встречу. В тот момент, когда их взгляды встретились, Цзинь Лин был готов провалиться под землю. Потому что после нескольких мгновений волевой взгляд Вень Цин изменился. Теперь он смотрел на Цзинь Лина, как на местного дурачка. Только благодаря одобрительному хмыку Не Мин Цзюэ Цзинь Лин смог понять, в чем же было дело. Он тут же захлопнул рот, да с таким щелчком, словно зубы решили его покинуть. — Не Мин Цзюэ из клана Не, — представился первым молодой глава. — Приветствую молодого господина Не, — поприветствовал его юноша. — Я Вень Цин из клана Вень. — А ты хорош для лекаря, — заметил Не Мин Цзюэ, мельком взглянув на валяющегося у их ног воришку. — Люди моего ремесла могут не только исцелять… — усмехнулся Вень Цин. Не Мин Цзюэ еще раз одобрительно хмыкнул. Сейчас было не важно, что человек, стоящий перед ним, состоял в ненавистном ему до скрежета зубов клане. Так Вень Цин неожиданно влился в их маленькую компашку. И кажется, неловко в этот вечер было только Цзинь Лину. Не Хуай Сан только бледнел и был готов в любой момент спасаться бегством. А уж когда речь зашла про него, то и вовсе чуть не склеил ласты. На самом деле Не Мин Цзюэ и Вень Цин просто затронули тему младших братьев. У обоих были младшие братья, которые терялись в тени старших, чья слава шла далеко впереди них. Но это Цзинь Лин понял, когда познакомился с Вень Нином. Тот был светлым и застенчивым юношей, изо всех сил старающимся поспеть за, бесспорно, более талантливым старшим братом. Их отношения в корне отличались от отношений Цзинь Цзы Сюаня и Цзинь Лина. Но это он осознал лишь посетив Безночный город во время недельного совета орденов. Цзинь Лин честно не хотел ни подслушивать, ни подсматривать, но так уж вышло. Вень Цин отчитывал Вень Нина, нависнув над ним. И пусть со стороны это выглядело угрожающе, как человек, знакомый с такими людьми, как Цзян Чен и Не Мин Цзюэ, Цзинь Лин мог сказать, что недовольство со стороны Вень Цин было вызвано скорее волнением за младшего брата, чем простым недовольством. Когда Вень Цин поднял глаза и увидел Цзинь Лина, пытающегося слиться с красной колонной, юноша явственно ощутил, что ему тоже сейчас прилетит, поэтому, пока Вень Цин еще не успел открыть рот, выпалил: — Я потерялся, — и на всякий случай поднял руки вверх. Вень Цин приподнял бровь, и Цзинь Лин понял, как глупо выглядит. Это уже второй раз, когда Цзинь Лин умудрился так опозориться перед врачевателем. Вень Цин вздохнул. — Что это там у тебя? — кивнул он на содранные ладони. — Ох, Цзинь Лин, с тобой все в порядке? — спросил Вень Нин. — Да, все хорошо. Я просто упал… — отмахнулся Цзинь Лин. Убегая от Вень Чжао, прибавил он мысленно. — Идем, — Вень Цин аккуратно, почти невесомо взял его за предплечье и мягко потянул за собой. Цзинь Лин не рискнул возражать. Вень Цин был лекарем… лекарем с тяжелой рукой. Такому возражать — себе дороже. Если бы Цзинь Лин своими глазами не видел, как Вень Цин в одно мгновение разделал под орех того воришку в Гу Су, то совсем не удивился бы, что тот так легко может касаться раненой кожи. Ладони саднили, но стоило Вень Цин промыть их и нанести мазь, как их окутала приятная прохлада, и раны перестали пульсировать. — У вас и правда золотые руки, — потрясенно выдохнул Цзинь Лин, рассматривая свои ладони. И смутился собственных слов. Вень Цин по-доброму усмехнулся. — Будь внимательнее, — наставительно сказал он, стоило им очутиться в той части Знойного дворца, где были выделены покои для гостей из ордена Цзинь. — Спасибо, — поклонился Цзинь Лин. — И за руки, и за то, что проводили. Вень Цин только кивнул. Он уже повернулся, чтобы покинуть второго молодого господина Цзинь, как… — Вот ты где! — грозное возмущение заставило его затормозить. К Цзинь Лину направлялся человек с красным от злобы лицом, облаченный в золотые одежды. Цзинь Лин отступил и умоляюще взглянул на Вень Цина, ища защиты. — Как долго тебя нужно искать?! Отвечай! Человек был совсем близко, когда Вень Цин заслонил второго молодого господина Цзинь своим плечом. — А ты еще кто такой? — возмутился он и отдернул руку, которой хотел схватить Цзинь Лина. — Как ты разговариваешь с наследником ордена Цзинь? — угрожающе рыкнул целитель. — Он-то, господин… — нахально усмехнулся человек с пионом на одеждах, но продолжить не осмелился. Цзинь Лин услышал голос брата и понял, что тот направляется к ним быстрым шагом. Вень Цин отступил в сторону, и Цзинь Цзы Сюань заключил своего младшего брата в объятья. — Как же хорошо, что ты нашелся, — облегченно выдохнул он. — Где ты был все это время? И что с твоими руками? — помрачнел в лице юноша. — Кто это сделал? — Ох, все в порядке, Гэгэ, — занервничал Цзинь Лин. — Я просто неудачно упал. Не переживай, мои руки быстро заживут. Все благодаря господину Вень Цин. Он помог мне. Вень Цин не успел удивиться слишком уж уважительному обращению от Цзинь Лина, как произошло то, чего все присутствующие никак не ожидали увидеть в этой жизни. Цзинь Цзы Сюань отвесил Вень Цин поклон. — Благодарю за помощи моему брату. — Ничего. Это моя работа, — Вень Цин сдержанно кивнул. Прежде чем удалиться, он бросил взгляд на притихшую фигуру человека в золотых одеждах. Возможно, именно он был причиной ран Цзинь Лина. Стрельба из лука не дело для лекаря, но Вень Нин так просил его принять участие, что Вень Цин в конце концов пришлось согласиться. И пожалуй, это был тот редкий случай, когда целитель был рад, что потворствовал желаниям своего младшего брата. Когда стрела, пущенная Цзинь Сюном (так звали того неприятного человека в золотых одеждах), чуть не угодила Цзинь Лину в глаз, Вень Цин не успел все как следует обдумать, а его стрела уже летела наперерез чужой. На этом соревнование и для Вень Цин, и для Цзинь Сюна было закончено. Последний смотрел на Вень Цин, словно загнанная в угол крыса, готовая укусить. Вень Цин ухмыльнулся, более жалкого зрелища он ещё не видел. А наивный Цзинь Лин даже ничего не заметил. Он ещё большее дитя, чем Вень Нин, подумал Вень Цин. — Ах, так жаль, — щебетал он, когда соревнование лучников закончилось. — Вы почти одержали победу. — Есть вещи поважнее победы, — ласково сказал Вень Цин. — Что например? — спросил Цзинь Лин, и Вень Цин был уверен, что на мгновение уловил хитрый огонёк в глазах напротив. — Что-то очень маленькое, — Вень Цин чуть подался вперёд, наблюдая, как наливаются румянцем чужие скулы. Воздух застрял в горле у Цзинь Лина, и он отвернулся, сверкая алыми кончиками ушей. Губы Вень Цин тронула улыбка. Первая, предназначенная не его младшему брату. Вень Жо Хань точно сошёл с ума, когда решил начать эту войну. Везде, где ступала нога члена ордена Вень, вспыхивал пожирающий огонь. Кровь, страдания, слезы… Вень Цин потерял сон и аппетит. Не проходило и дня, чтобы его руки не были по локоть залиты чьей-нибудь кровью. Перед глазами мелькали только чужие раны. В лазарете больше не витал запах трав, вместо него стояло зловоние разлагающейся плоти, а с языка не сходил железный привкус. Беспокойство поселилось в душе Вень Цин, все действия он совершал по привычке, разрываемый тревогой за младшего брата. Сейчас Вень Нин был где-то на поле боя, робкий и жалостливый. Это бедствие, вызванное Вень Жо Ханем, погубит всех, кто обладает добрым сердцем. И… его тоже… Развязка войны оказалась неожиданной, хоть при любом раскладе Вень Цин не был бы счастлив. Гора Луань Цзань казалась не таким уж плохим местом, во всяком случае по сравнению с лазаретом. Пусть здесь было довольно мрачно, земля была неплодородной, а взгляд Вень Нина навсегда утратил живой блеск, здесь были свои радости: тишина, умиротворение и… Вень Цин трепетно касался мягких холодных губ, согревая их жаром собственной страсти. — Ах, — томно выдохнул Цзинь Лин, когда чужие губы прильнули к его шее. Второго господина Цзинь здесь не должно было быть, но тем не менее Вень Цин скользил ладонями по изгибам его тела, таким податливым и манящим. Он привычным движением развязал узел потрепанного ханьфу, пробираясь к нижним одежда. Несмотря на холод пещеры, тела влюблённых распалялись все больше и больше. Цзинь Лин всхлипнул, когда скользкие от смазки пальцы вошли в узкое колечко мышц. Мягкие стенки плотно обхватили их, не давая двигаться. Вень Цин нежно погладил Цзинь Лина по щеке и утянул во влажный поцелуй. Мышцы немного расслабились, и Вень Цин продолжил растягивать возлюбленного, шепча тому на ушко ласковые слова. Его плоть давно изнывала и просила освобождения, но он держался, чтобы не навредить Цзинь Лину. Тот был хрупок, и при неосторожном соитии его можно было порвать. — Пожалуйста… — взмолился Цзинь Лин, когда пальцы любимого ещё глубже проникли в его естество. Он сильнее сжал плечи Вень Цин, стараясь как можно больше наполнить воздухом лёгкие. Его взгляд был застлан желанием. Вень Цин усмехнулся и поцеловал его в ушко. Он провел своей плотью по розовой дырочке, стараясь как можно больше смазать её уже просочившемся семенем, и, взяв возлюбленного за бедра, аккуратно вошёл на всю длину, сдерживаясь, чтобы не перейти на быстрый темп. Эта страсть, нежность, удовольствия, забота — все это дорогой для Цзинь Лин подарок. Вень Цин не был наивным простачком. Он знал, что никто не оставит в покое легендарного лекаря из ордена Вень и Старейшину Илин, основателя темного пути совершенствования. Рано или поздно за ними придут. И Вень Цин хотел, чтобы любимый хранил о нем лишь хорошими воспоминания. Ему было так жаль… Так жаль превращаться в пепел и видеть свое отражение в потускневших от горя любимых серых глазах.