Другой мир

Мидория всегда помогал тем, кому только мог и кому это было нужно. Он не обращал внимания на то, что после каждого «благого» дела его постоянно пытались пристрелить, прирезать, скормить мутантам. Это не имело значения, по крайней мере, так парня не мучила совесть и он не страдал от бессонницы по ночам, потому что кого-то не помог спасти. Тысячи раз он попадал в передряги из-за своего долга помочь и все равно продолжал спасать. Его правила противоречили правилам этого мира. В то время, как закон звучал на улицах развалин города о том, что «либо ты убиваешь, либо тебя» Изуку делал наоборот. Этого правила придерживались все бродяги, мородеры, бандиты, но Мидория следовал своему — никто не заслуживает смерти в этой дыре. На худой конец не самой поганой, к примеру, быть сожранным или ограбленным после чего есть возможность получить пулю в лоб и остаться гнить. И вот опять он спас каких-то незнакомых себе людей. Парень уже собирался уйти, оставив компашку, хрен пойми кого, одних. Да, они не пытались прикончить своего спасителя, но Мидория решил поскорее ретироваться, мало ли. Подростки не успели и очухаться, как незнакомец исчез. Кацуки показалось, что голос этого парня был ему до жути знаком, так же, как и остальным. — Что это сейчас было? — поднимаясь с пола, спросил Денки, оглядываясь по сторонам. — Не знаю, — так поднявшись, ответил Эйджиро, — мне вот интересно: кто это был? — Черт его знает, по крайней мере, он наши жопы вытащил из этого дерьма, — пробурчал Бакуго, смотря в сторону, куда несколько минут назад слинял пацан, что их спас. — Это то да, но какого он просто ушел? — Рожи твоей испугался, — рыкнул блондин с оскалом поглядев на Киришиму. Тот поджал губы, смотря на друга в ответ. Они могли и дальше выяснять отношения, но время поджимало — надо было выбираться из этого места и как можно скорей. Переодевшись в шмотки, которые принесли Бакуго и Тодороки, компания выбрела к выходу из здания, наконец перестав скитаться по бесконечным коридорам. Солнце начало только подниматься, окрашивая черное небо в ярко-голубой. Ветер прохладными порывами врезался в лицо и забирался под одежду, вызывая неприятную дрожь во всем теле. — И куда теперь? — почесав затылок, спросил Серо, рассматривая развалины когда-то жилого района. — Не волнуйтесь, мы решим эту проблему, — послышалось со стороны. Подростки обернулись и им в лицо тут же уперлось дуло от автомата. Ребят окружили со всех сторон, держа на мушке. — Если не хотите быть нашпигованы свинцом, то советую не дергаться, — сказал все тот же парень и стоящие под прицелом сразу его узнали. Торчащие в разные стороны фиолетовые волосы и того же цвета глаза, под которыми красовались черные синяки — это никто иной, как Шинсо. Парень тыкал дулом своего оружия в лицо Кацуки, который начинал закипать, но для начала проходил состояние искреннего удивление вместе со всеми. Никто не ожидал увидеть здесь кого-то знакомого, особенно того, с кем у них не очень хорошие отношения. В начале ребятам показалось, что Шинсо занесло сюда так же, как и их, но потом поняли, что ошиблись. Подростков скрутили и усадили на колени, заставляя смотреть на вожака этой банды, а именно на фиолетоволосого. Тот в свою очередь оглядел всех и остановился на Пинки, которая старалась не подавать признаков жизни, чтобы на нее даже не смотрели, не то, что трогали. Шинсо подошел к Ашидо и грубо схватил ее за волосы, дергая назад, заставляя показать лицо, что та так старательно пыталась спрятать. — А кто это у нас тут? Какая миленькая, не правда ли? — парень хмыкнул, а девушка застыла, ощущая на себе множество взглядов и нервно сглотнула. — Убери от нее свои грязные лапы, — рычит рядом сидящий с девушкой Серо. Брюнет обычно ни с кем в грубых тонах не разговаривает и это бывает довольно редко, но сейчас он не мог смотреть, как над его подругой надругаются. Глава банды покосился на парня и медленно выпрямился, так же медленно подошел к нему чуть ближе. Неожиданно, резко с размаха ботинок фиолетоволосого проехался по челюсти брюнета, от чего последний валится на бок, роняя брызги крови из разбитой губы. Парня тут же поднимают обратно и опять удар. Мина дергалась и молила не трогать его, но ее, по всей видимости, никто слушать не собирался. — Ублюдок, да как ты смеешь, — не выдержал Киришима, смотря уже на бессознательного друга и переводя взгляд на Шинсо. Тот фыркает и отходит от Серо. — А что, какие-то претензии? — он явно издевался, раз заставлял парней постепенно закипать от злости, — Это моя территория, а вы — чертовы наглые ублюдки, которые приперлись на чужой район. Так что не возникай и жди своей очереди, — прошипел тот Эйджиро прямо в лицо. — Может, сразу пристрелишь, зачем тянуть, — едва не рыча проговорил Тодороки, исподлобья глядя на недо-Шинсо. — А мне нравится смотреть как жертвы, вроде вас, мучаются от боли и просят пощадить или поскорее добить. Это слегка завораживает и дает ощущение адреналина в крови, — парень поднимает ногу и упирается подошвой в плечо Эйджиро, надавливая, от чего рыжий шипит, дергаясь и пытаясь скинуть конечность. Главарь поворачивается к двум своим подчиненным, что стояли возле Мины, — Берите девку и идите поиграйте, но не увлекайтесь, другим оставьте, — те кивают в ответ и хватают Ашидо за руки, поднимают с колен и волочат за собой. Девушка всячески упирается и кричит, прося отпустить. — Сукин сын. Вот только выберусь и лично костыли пообломаю, больной ты ублюдок, — взрывается терпение Кацуки. У Ашидо и Бакуго не очень хорошие отношения, в принципе, как и у всех остальных с ним, но блондин не мог смотреть, как его одноклассницу уводят черт пойми куда, для хер пойми чего. Он не мог слушать ее крики и рыдания, как она захлебывается в слезах, умоляя отпустить и его это бесило. Парень был готов подорвать здесь все к чертям, будь его причуда при нем. Отсутствие квирка раздражало не меньше, почему именно с ними это происходит, почему они просто не могут вернуться в их общежитие и представить, что это был сон, просто дурной сон. Мину затолкали в какой-то подъезд и закрыли дверь изнутри. Девушка попятилась, упираясь лопатками в стену, иногда всхлипывая и заикаясь, тихо повторяя не трогать ее, но бандиты только хищно скалились и надвигались на кудрявую. Все произошло быстро и внезапно. Один из бандитов резко повалился на пол со свернутой шеей, а второй — с перерезанной гортанью. Мина успела только вскрикнуть перед тем, как ей закрыли рот ладонью. Девушка разглядела того самого парня, который помог им. Подросток приложил указательный палец к губам. Респиратор болтался на шее, а очки все так же были на глазах, вместе с капюшоном на голове. Розоволосая, как только поняла, кто перед ней, тут же кинулась пацану на шею. Мидория был удивлен, или же больше шокирован, недоумевающе смотря на светловолосую. Кое-как оторвав от себя девчонку, парень подошел к двери и заглянул в щель. — Ты же поможешь им? — тихо спросила Мина, перебирая пальцами край кофты. — Не волнуйся, все будет нормально. — Чертов уебок, — шипит Кацуки сплевывая сгусток крови и пытаясь подняться, — пойди убейся, раз с башкой не все в порядке. Очередной удар по животу выбивает воздух из легких. Бакуго едва держится, чтобы не вырубиться. Каминари и Серо уже лежали и буквально не дышали. Тодороки и Киришима были на грани потери контакта с внешним миром, а Кацуки держался дольше всех, поэтому его избивали, естественно, дольше всех. — Повторяю свой вопрос: ты и твои дружки из-за стен? И где лазейка, через которую вы пришли? — пока что спокойно говорит Шинсо, наклоняясь и хватая пепельно-игольчатые волосы подрывника. — А я тебе что, сука, объясняю. Я не ебу, о чем ты мне тут втираешь, — рычит блондин, пытаясь вырваться из мертвой хватки фиолетоволосового. — Хорошо, — глава банды выпрямляется, берет калаш у рядом стоящего парня и с силой ударяет прикладом в висок Бакуго. Парень едва не теряет сознание, когда в глазах потемнело, вокруг все заискрилось звездочками, а слова Шинсо эхом раздались в голове, — Ну что же, давай с начала… Пинки уже почти, в прямом смысле, выпинывает Мидорию из их укрытия с шипением: «Помоги им». — Да погоди ты. Я думаю, — буркнул парень, смотря в щелку между дверью и косяком. — Пока ты тут думаешь их убьют, — прохрипела девушка, дергая Изуку за плечо. — А если я не придумаю план, то убьют и меня. Так что не мешай, — Мидория был готов застрелиться — это розовое недоразумение все мозги уже вынесла и переставать, по-видимому, не собиралась. Прошло около двух минут и Ашидо с новым пищанием прицепилась к парню. Кудрявый закатил глаза и тяжело вздохнул, оборачиваясь к Мине. Та смотрит на него с напором и всем видом показывая, что не отстанет. — Ладно, но если меня пристрелят — я пристрелю тебя, — нахмурился несчастный подросток, вытаскивая несколько патронов и перезаряжая двухстволку. — Идет, — розоволосая улыбнулась, — ну давай, иди, наваляй им там всем, — сжимая руки в кулаки и вздымая ими вверх, с уверенностью заявила Ашидо. — Ага. Мидория поджидал подходящего момента и вот он наступил. Шинсо заметил, что как-то тихо и ему показалось это подозрительным. Фиолетоволосый хотел слышать крики девчонки, но в отместку — тишина. Парень дернул головой в сторону подъезда, куда полчаса назад ушли его люди с девчонкой. Один из подчиненных кивнул и без комментариев двинул в указанном направлении. Изуку подождал, пока бандит подойдёт ближе и с ноги открыл дверь. Та распахнулась и ударила подошедшего, от чего тот упал. Мидория не стал терять время и всадил пулю в грудную клетку парня. В два размашистых шага Изуку оказался в метре от Шинсо, уперевшись дулом тому в лоб. — Проклятье… — прошипел парень, хмурясь. — Шинсо-Шинсо, как тебе не стыдно издеваться над безоружными, — с наигранным разочарованием и явно настоящей злостью протянул Изуку, стягивая с себя капюшон и натягивая очки на лоб. Длинные кучерявые волосы упали на плечи и глаза. Дунув на пряди, те отлетели в сторону. Яркие зеленые глаза блеснули яростью. Глава банды поджал губы — он ненавидел, когда его планы ломают на корню, а еще сильнее он терпеть не мог, когда именно Мидория портит все. Каждая их встреча заканчивалась перестрелкой и потерями. — Почему-то я так и думал, что ты припрешься и испоганишь мне все веселье. — Ох, поверь, я живу для того, чтобы портить все, что связанно с тобой, — зеленоволосый хмурится, краем глаза посмотрев на лежащих, полуживых подростков, подмечая для себя, что те еще живы и нужно думать шустрее, после помочь им. — По крайней мере, ты облегчил мне работу. Теперь мне не придется снашивать обувь в поисках твоей жопы. Мидория помрачнел куда сильнее, чем до этого, положив палец на курок, буквально, искрясь раздражением. — Неужели ты собираешься спустить курок? — с безразличным выражением лица, смотря на ствол, проговорил Шинсо. — С превеликим удовольствием, — сплюнул кудрявый. Резко разворачивая в руках ствол, Мидория въезжает тому в челюсть прикладом и с разворотом присаживаясь на корточки, сбивает того с ног. Мигом встает обратно и выстреливает в одного из нападавших, срываясь места и сокращая расстояние между двумя другими парнями, на ходу перезаряжая. Все закончилось быстро — никто даже моргнуть не успел. Шинсо смотрел на все с открытым ртом и мгновенно начиная гореть от злости. — Сукин ублюдок… — Спасибо, я знаю, — тихо сказав, Изуку возвращается к лежащему и с размаху ударяет того носком ботинка по лицу, — Странный ты. Знаешь же, что я не оставляю в живых тех, кто подчиняется тебе или связан с тобой и что самое правильное решение — убить меня, но ты, по всей видимости, предпочитаешь умереть, — рассуждает кудрявый, слегка нервно поглядывая по сторонам. — Не зря на тебя цену подняли… — прохрипел тот, вцепившись в голень обеими руками, пытаясь скинуть придавившую его ногу с груди. — Стараюсь. — И зачем ты спасаешь эти никчемные шкуры? — перебил Мидорию бандит, смотря на парня и пытаясь понять смысл всего того, что он делает, ведь подобное происходило не в первый раз и Шинсо не редко был свидетелем. Но как бы там не было, а пользы он в этом не видел, поэтому не понимал это кучерявое создание. — Это мой выбор и посторонних это не должно заботить, — на полном серьезе проговорил кудрявый, вытаскивая из-за пазухи пистолет, проверяя магазин и наставляя его на парня. Как бы Изуку не пытался сохранять всем жизни, кому только мог, все равно приходилось убивать. Когда до этого доходило веснушчатый старался прикрывать глаза и думать о чем-то другом, а рука, которой он сжимал оружие непроизвольно дрожала, что опять же доказывало ненависть конопатого к подобному. *** Кацуки очнулся от того, что перед лицом у него щелкнули пальцами. Поморщившись и приоткрыв глаза, понял — перед носом у него мельтешил Киришима, не хило так побитый. — Очнулся? — рыжий помог подняться и Кацуки внезапно захотелось лечь обратно — его вестибулярный аппарат наотрез отказывался восстанавливаться. Головная боль уже отдельная тема, — Как самочувствие? — Заебись, — пошатнувшись, пробурчал подрывник, — Где мы? — скользя взглядом по помещению и оглядывая всех, убеждаясь в том, что все здесь и даже присутствуют лишние. Зрительная стрелка останавливается на сидящем в двух метрах кучерявом парне. Поначалу Бакуго показалось, что это девушка, наверное, из-за волос, которые были завязаны на затылке в пучок, — А это кто? — не отводя глаз от парня перед собой, спросил блондин. — А, это… Слушай, ты только не злись, — Эйджиро наклонился к Кацуки чуть ближе, чтобы их не услышали, — Это Мидория, но не наш, а похоже, из этого мира, как и Шинсо, — как можно тише проговорил рыжий. — Ха? Здешний Деку, значит, — совсем не тихо проговорил подрывник, сжимая руки в кулаки, — Слышь, — обратился блондин к конопатому. Парень обернулся, непонимающе посмотрев на Бакуго. В этот момент Мидория рылся в рюкзаке в поисках бинтов и вообще не надеялся, что Кацуки очнется раньше, чем он слиняет. Что-то внутри подсказывало, что на контакт с этим человеком лучше не идти. Отдав рядом сидящей Ашидо, наконец, найденные бинты, Изуку всем телом развернулся к Бакуго и даже подошел, беря проспиртованную тряпку и начиная протирать гематомы на лице подрывника. Блондин же в недоумении от такого пофигического поведения уставился на веснушчатого. — Мог бы ради приличия «спасибо» сказать. Я, вообще-то, рисковал, чтобы спасти, до того как вас убьют, — вполне спокойно проговорил кудрявый, — Мне уже сообщили, что ты не из вежливых, так что… — на это парень просто пожал плечами. Кацуки морщился и зашипел от жжения спирта, не долго думая решив промолчать — матюгать этого Мидорию не было смысла. Он не знает их и, смотря на его поведение, знать и не хотел. Руки Изуку аккуратно делали свое дело. Одной он придерживал лицо Бакуго, а другой обрабатывал, блондину стало даже как-то странно приятно. Лица подростков были в опасной близости, взгляды резко столкнулись, но Мидория даже бровью не повел, оставаясь спокойным, в отличие от Кацуки. Блондин замешкался: в память влез образ «его» Изуку, который бы сразу раскраснелся и отвел глаза в сторону. Подрывник нахмурился сильнее и глянул в сторону, чтобы не пялиться, кудрявый же не особо обратил на это внимание. — Итак, — закончив с побоями блондина Мидория поднялся, подходя к своему рюкзаку, беря его в руки и застегивая, — я удаляюсь, а дальше вы сами. — Как сами? Мы же даже и двух минут не протянем, — запаниковала Мина. Если выбирать между безоружными одноклассниками, с которыми шансы выжить катастрофически стремятся к нулю и парнем, с которым выжить проценты упираются в соточку, то Пинки выбирает второе — ничего личного, просто хочется жить и все. К тому же надо думать, как вернуться домой, а насколько все присутствующие знают Мидория в их мире очень умен и может быстро что-нибудь придумать. Этот должен быть не глупее. — Ты как хочешь, а я иду с тобой, — на полном серьезе выдала Ашидо. — Чего? — от такого заявления у Изуку чуть глаза на лоб не полезли, — Ну нет. Ты, конечно, извини, но у меня много работы, да и опасно со мной ходить. — Да, я согласен с Ашидо. Банально без оружия нам тут не выжить, поэтому, думаю, нам следует идти с Мидорией, — проигнорировав возмущения конопатого, рассуждал Тодороки. — Ага, мне тоже так кажется, — поддержал одноклассника Каминари, на теле которого и живого места нет. Остальные, то есть Киришима и Серо согласились с троицей, Кацуки же было все равно, куда и с кем идти. — Вы меня вообще слышите? У меня проблем и без вас хватает. — Это не обсуждается, — подал голос подрывник, сам не поняв зачем. Возможно, его немного взбесили отмазки кучерявого, а как понятно — это ему не нравилось больше всего — Твоего мнения никто не спрашивал, — это было грубо, очень, но по-другому он не умеет. — Что? В смысле? — Изуку понял, что крупно влип и то, что от этой компании он еще не скоро отделается, что ввело беднягу в ступор.