Другой мир

— Не хочу показаться неуверенным в тебе, но ты точно знаешь, что делаешь? Просто сражаться как раньше не получится, так что, — Киришима говорил максимально тихо, иногда оглядываясь на стоящего неподалеку Мидорию, который что-то объяснял остальной их шайке, — будет сложно. — Не учи ученого, будто я этого и сам не знаю. Мне не нужна причуда, чтобы навалять какому-нибудь мудозвону, — блондин, сведя брови, наблюдал все это время за Изуку и за тем, как он резко чего-то смущается — наверняка от слов Мины или бурной похвалы Каминари о предыдущем бое. Как бы то ни было, Бакуго понимает, что раньше не замечал подобного, может, и видел мельком, но чтобы вот так вглядываться в малость покрасневшую моську друга детства — ни разу. — Ладно, сейчас наш черед, — Эйджиро не сильно ухмыляется, хлопая парня по плечу, — ты там покажи им, где раки зимуют, — рыжий знает не хуже остальных его друзей и товарищей, что Кацуки вполне способен в драку без квирка, пускай это и будет не так эффективно, но попробовать никогда не поздно. Они много чего пережили, и после всех тех ужасных моментов их школьной и одновременно геройской жизни, класс начал равняться на Бакуго и Мидорию. Эти двое считаются лидерами, и остальные пытаются при возможности не отставать, видя, как те стремятся стать лучше, мотивируя этим одноклассников. Сейчас ситуация немного похожа, пускай Изуку и только начинает им доверять, так как до этого даже не улыбался в их сторону, однако он потихоньку раскрывает свое истинное лицо, становясь похожим на такого милого и всем привычного доброго коротышку. — А как же иначе, — Бакуго всегда был самоуверен — у него этого хоть отбавляй, а если выпадает возможность раздавить кого-нибудь, то всё истинное Я выходит на свет, моча врага лицом в грязь. На мгновение Изуку встречается с ним взглядами и Кацуки думает, что как только вернется в их убогий и ни чем не лучше этого говна мир, то надерет зад его излюбленному Деку, что за все это время поди уже успел отвыкнуть от матов и яростных взглядов в свой адрес. Мидория же все размышлял, что что-то из всего этого ему уже знакомо, постоянно прокручивая возможные варианты доступных воспоминаний — ничего подходящего так и не нашлось в кудрявом черепе. — Ты слушаешь? — Пинки наклоняет голову чуть набок, ближе к лицу конопатого, от чего тот вздрагивает, разрывая зрительный контакт с Бакуго и сразу краснея от столь близкого нахождения девушки возле себя. — Да, прости, — делая шаг назад, парень криво улыбается. Ему все еще сложно привыкнуть, что его окружает столько людей, которые не пытаются его прикончить, пока он стоит к ним спиной. Как бы хотелось вспомнить, были ли у него друзья раньше, до катастрофы, или же Изуку был одиночкой по жизни, но именно сейчас он не жалеет, что спас этих ребят. Кацуки проходит мимо него, кидая краткий взгляд и направляясь в сторону выхода из их временного, не такого уж, но укрытия, — Бакуго, — Мидория неосознанно дернулся следом за блондином, но сам толком не знает, зачем. Подрывник оборачивается к нему, выгибая бровь в ожидании. Веснушчатому кажется, что они поменялись местами, хотя прошлый конец поединка все же не хотелось бы повторять. Растерявшись буквально на ровном месте, парень начинает бегать глазами по узкому помещению, — ты это, — чего он хотел сказать сразу после произнесенной фамилии вылетело из мозга, — будь… осторожен, — что же это: такое чувство, что уши и шея, попутно с щеками, начинают плавится. Это явно с ним впервые, да и ни разу он такого никому не говорил, от чего не легче. Ребята не пытались прервать милую минуту между этой горе-парочкой, только сжимая губы, чтобы не начать хихикать раньше времени. Кацуки зыркнул на одноклассников, дабы те даже не думали ржать, а они и не собирались, отворачиваясь, чтобы не смущать и также не мешать. Изуку постепенно начал осознавать, что только что ляпнул, смущенно кривясь и стараясь спрятать лицо, которое вышло из-под контроля, выдавая его чувства. — Я — не ты, так что не проебусь, — язвистая ухмылка повисла на лице блондина, но, по крайней мере, эти слова маленько убавили растерянность Мидории и жар, что начал душить. Давненько он не ощущал подобного — от чего-то именно Бакуго вызывает это непонятное смущение, хотя они же оба парни и чего-то такого по идее не должно быть. Изуку кивает: зачем вообще говорил, если блондин не нуждается в его словах. Кучерявый отходит назад, потирая шею, неловко улыбаясь. Вот же дурачок, теперь стыдно. Кацуки цокает, отворачиваясь и ухмыляясь себе под нос, выходит из коридора, после чего его встречают всеобщими воплями и неразборчивыми выкриками с ближних рядов. Наверняка там было что-то обидно-унизительное, но парень пропускал все мимо ушей. Вступая в боевой квадрат, блондин замечает своего соперника, с которым, без удивления, был вполне-таки знаком. Не сказать, что Бакуго был в восторге от человека перед собой, хоть и лично с ней не сталкивался, зато вполне в курсе по рассказам одноклассников после стычки с этой полоумной девицей. Блондинка, улыбаясь, помахала Кацуки, пропищав что-то на подобие: «Хаюшки, красавчик» — после чего ее лицо приобрело опасный вид. Полночь, заметив замену на ринге, сначала удивилась, а после поспешила представить новых участников. — А вот и следующие кандидаты на титулы «Живого» и «Мертвого» — давайте же узнаем, как их зовут. Как я погляжу, Мидория ушел на скамью запасных — какая жалость, ну так, значит, поприветствуем его дружка, — брюнетка указала на Бакуго, что чуть напрягся, исподлобья проводя взглядом по трибунам: ему чересчур не нравилось это проклятое место, а то, что отовсюду орут, как потерпевшие — вообще неистово бесило, — Как тебя звать, мальчик, — женщина хохотнула со своих же слов, ожидая пока ей ответят. Кацуки скривился, не прекращая смотреть на ведущую злостно. Растянув губы в оскале, парень вздернул голову: — Мне насрать, как вы меня будете называть, давайте просто я прикончу эту сучку и свалю отсюда, — разминая кулаки, процедил блондин, получая восторженные протяжные ахи на подобие «воу». Полночь не может не улыбнуться такой наглости, которой хоть и повидала немало, но что-то такое видя впервые. Соперница Бакуго рассмеялась: в ее точке понимания это прозвучало безумно смешно, ведь она думала о том же — раздавить парня и дело с концом. — Какие мы самоуверенные. Ну ладно, значит, «дерзкий мальчик», сейчас тебе придется драться с не менее наглой девочкой — Химико Тогой. Похоже, у нас сегодня в меню бой двух злых блондинок. Ну что же — удачи, детишки, — женщина взмахнула рукой, после чего Бакуго не успел опомниться, как по его щеке что-то полоснуло, оставляя небольшой порез. Блондинка, не теряя и лишней секунды, после метнула лезвия, уже побежала на Кацуки, взмахнув руку с небольшим раскладным ножом. — Прикончишь? Ну давай, посмотрим, кто кого, — девчонка почти смогла бы пырнуть парня, если бы тот не ушел в сторону, выпуская первую из поля зрения. Ноги двигались на автомате, можно сказать, спасая хозяину жизнь, — Шустрый гад, — мгновенно разворачиваясь на месте, блондинка выставила руку с лезвием, разрезая воздух, тут же удивляясь, куда мог деться Бакуго. Парень шмыгнул той за спину, ударяя ногой точно в поясницу, от чего Тога сдавленно вскрикивает из-за выбитого воздуха из легких. — Убожество, — Кацуки с небольшим отвращением разглядывает упавшее тело, не торопясь сразу убивать. На счет последнего блондин не уверен: сможет ли он зайти настолько далеко, чтобы лишить человека жизни — он не уверен. Избить до полусмерти — пожалуйста, но к убийству он явно не готов. Пускай характер Бакуго и поганый, и может довести его до вещей, заходящих за рамки нормального, но после поступления в UA подрывник малость смягчился и научился думать серым веществом, понимая, что с работой героя нужно учиться спасать, а не наоборот. — Мидория, ты в норме? — Серо, кладя ладонь на плечо Изуку, немного толкая привел его в чувства. Конопатый буквально не моргая наблюдал за Кацуки, поражаясь такой реакции, как у гребаного ниндзя, но Ханта оторвал его от зрелища. Все остальные как можно шустрее разбирали завал, за которым уже виднелся свет, — Мы почти закончили. — Хорошо, тогда ждем Бакуго и уходим, — слова парня сопроводил громкий звук от обломков, что повалились в глубь помещения, освобождая проход, хоть и не большой, но в который пролезть было возможно. Брюнет кивает, переводя глаза на арену и хмуря брови, узнав в той девчонке злодея из их мира. Как же им везет сталкиваться со всеми уродами, которые постоянно и везде доставляют им неприятностей. Тога очухивается быстро, подскакивая на ноги, опять пытаясь задеть Кацуки ножом, но тот уклоняется, перехватывая ее руки и со всей дури переваливая через себя, ударяя туловище об твердую поверхность. Блондин давно бы ее на тот свет отправил, если бы не его уже прижившиеся привычка не наносить людям смертельных увечий. Даже с этим приемом, что он провернул с девчонкой только что запросто можно сломать позвоночник или ребра, но все же от этого не умирают быстро, если не повреждены органы, а конкретная инвалидность обеспечена. Как оказалось, здесь люди не такие устойчивые, чтобы после такого хорошего броска об землю сразу подниматься и бежать, нет. Блондинка начала задыхаться, так как отбила легкие, кислород временно перестал поступать, от чего та вся сжалась, стараясь хоть раз вздохнуть. Кацуки напряженно наблюдал за ней, хотя давно мог добить. — Почему он медлит? — Изуку хмурится, а стоящий рядом Ханта сильно прикусывает щеку изнутри: не может же он сказать, что они герои и убийства не входят в их работу. Но все-таки даже так брюнет не ожидал, что Бакуго замешкается при отличной возможности избавиться от здешнего злодея, тем более для него, казалось бы, это не сложно. — Он раньше не убивал, так что это все объясняет, — аккуратно проговорил Серо, мельком оглядываясь к подросткам позади, что внимательно вслушивались в их диалог. — Странно, — Мидория опускает глаза в ноги, разглядывая старые и едва целые красные ботинки. Ханта сразу заметил, как парень погрустнел, — даже с моим желанием оставлять людей в живых и помогать им мне не удавалось обходиться без жертв. Сколько себя помню: смерть для меня или убийство было чем-то неправильным и хотелось, чтобы все тоже так думали. После катастрофы люди совсем разучились делать добро и начали развивать беспредел. Полиция окончательно наплевала на дела, что творились за стенами, работая только в их пределах, а правительству докладывая, что снаружи также все под контролем, хотя на самом деле все уже забыли про здешних, кто отказался уезжать и покидать свой дом. — О каких стенах идет речь? — влез в диалог Киришима, — Тот поехавший парень, что чуть нас всех не поубивал, постоянно спрашивал об каких-то стенах. Я так и не понял сути его вопросов, после чего меня вырубили, за то потом из Бакуго пытались выпытать про них, — конопатый удивленно огляделся, как будто не поверил в сказанное рыжим. — Так вы не оттуда? — веснушчатый кратко говоря опешил, так как до этого думал, что его спутники как раз из тех самых стен, — Раз так, то я даже не знаю, как объяснить, — парень почесал загривок, секунду обдумывая, — В общем, после того, как произошел выброс правительство выбрало обширный участок в несколько городов и возвело вокруг него стену. Туда перевезли всех, у кого хватило средств. Конечно, неправильно брать с пострадавших плату за жилье в безопасных условиях, но, похоже, людям свыше так не показалось, — Изуку помрачнел, чем удивил ребят, — Может я и хочу, чтобы люди перестали вести себя, как животные, но тем, кто все это сотворил никогда не прощу того, что здесь сейчас творится. Тога, шатаясь, поднялась на ноги, стирая с губ кровь, которую отхаркнула, раздраженно смотря на соперника. Она не думала, что драться с этим парнем будет так сложно — обычно ей хватало пары минут, чтобы вскрыть глотки на предыдущих сражениях, но не в этот раз. Девушка смекнула о хорошей физической форме Кацуки и его остро отработанных рефлексах, которым даже она завидует. Фыркнув, блондинка переложила нож в другую руку, а в пустую взяла еще один, чтобы уж наверняка не промахнуться. — Как тебе не стыдно избивать девушку. Совесть не мучает? — от подобного бреда Бакуго передернуло: эта стерва еще смеет что-то подобное говорить. Подрывник цыкает, вздергивая подбородок повыше и цепляясь взглядом за все движения противника. — Чего-то я не наблюдаю тут девушки. Сейчас передо мной ублюдская сука, которую в детстве не учили держать язык глубоко в заднице, — Кацуки старался не показывать всего отвращения к Химико, но он не может пересилить себя и просто свернуть ей шею: даже его совесть способна сожрать из-за подобной твари. Люди на трибунах малость притихли, наблюдая за парой беловолосых, однако все же находились те, кто выкрикивал, дабы прекращали языками чесать и приступали к делу — им явно было мало крови. — Ой, напугал. К твоему сведению — мои родители кинули меня на помойке, так что я сама себя воспитала, — девчонка рванула с места, кидаясь на Бакуго, обе руки выставив перед собой, чтобы при налете насадить парня на лезвие, что в итоге опять у нее не выходит. Кацуки не стал ее перехватывать, понимая, что дважды никто одно и то же не делает, поэтому быстро среагировал, с разворота выбивая ногой оружие из тонких рук, следом нанося удар по лицу, но не кулаком, а ладонью, чтобы зубы ненароком не выбить. Блондин всегда дерется обдуманно, предварительно фокусируя в мозгу слабые места и возможные промахи со стороны врага. — Ну теперь понятно, откуда дерьмом запахло, — следующая атака была очень сильной, чем буквально выбила из девки дух, — биомусору вроде тебя место на свалке, — пригвождая девушку к земле и одним пинком отключая ее от внешнего мира. — Какие вы скучные, — протянула Полночь, медленно направляясь в сторону Бакуго, — Так понимаю, вы все еще в игре, хотя, — женщина приглядывается, щурясь, а после поднимает бровь, восклицательно зыркнув на Кацуки, — покончи с ней, — без всяких эмоций в прямом смысле приказала та, что ввело парня в шок. — Чего? Она без сознания, разве этого мало? — блондин разводит руками, но доказывать все равно не собирается, да и не успевает: брюнетка, заводя руку за спину, вытаскивает оттуда пистолет, передергивая затвор и наставляя на лежащие тело, мгновенно выпуская пару пуль Тоге точно в голову. Бакуго только и успевает, что дернуться, смотря на медленно растекающуюся алую лужу. — Не думала, что ты такой смазливый, — отвернувшись, процедила ведущая, — В этом поединке выигрывает наш дерзкий мальчик, но с доведением дела до конца у него проблемы — посочувствуем ему, — громко и четко парировала Полночь, высмеивая Кацуки со всех сторон. Краем глаза блондин замечает Изуку и Серо, что махнули ему рукой. Парень сплюнул и пошел к подросткам, игнорируя гам и смех. Все его одноклассники уже выбрались на ту сторону груды хлама, только ждавшие его Мидория и Ханта все так же ждали, пока Бакуго подойдет к ним. — Сваливаем, — блондин схватил конопатого за кисть, второй рукой пихая брюнета в спину, — Чего встали? Шевелитесь, — перебираясь и спотыкаясь, парни шмыгнули в небольшую дырку между стеной и остальными кусками потолка. Не став терять время на разговоры, все семеро, реще переставляя ноги, шли вдоль по коридорам, ориентируясь по памяти, оставленной со Спортивного Фестиваля, — Кто-нибудь помнит, где тут блядский выход? — По-моему — там, — указав на почти полностью проржавевшую дверь, проговорил Эйджиро, подходя и дергая за ручки, — Заперто, — нервно прошипел рыжий, поворачиваясь всем телом к ребятам. — Может, попробуем ее выбить? — гениальная мысль, как это они сразу не додумались, но вот только чем — вопрос актуальный. Позади где-то за парой поворотов уже были слышны посторонние звуки, так что ничего не оставалось, кроме как попробовать вынести преграду к свободе. Отойдя на пару метров, все дружной силой кинулись на несчастную дверь, что с одной попытки поддалась, вылетая и ударяясь о стену. Проходя еще через какую-то темную комнату, в которой ужасно чем-то воняло, подростки старались не обращать на запах внимания. Пожарная дверь, над которой висела еще на удивление работающая вывеска с подсветкой «выход». Выскочив наружу, по коже сразу пробежался табун мурашек от сильного холодного ветра. — Куда теперь? — ребята начали крутиться на месте, не зная, что делать дальше. Из-за угла неподалеку от выхода выскочили несколько человек и, заметив беглецов, ринулись к ним, — А знаете, впрочем, не важно — давайте просто уже куда-нибудь, — подхватив под руку Мину и Киришиму, проверещал Каминари, таща тех за собой, а остальные последовали за ними. Убегая от преследования, компания неслась по дороге, как угорелая, то и дело заворачивая на соседние улицы, до тех пор, пока не выбились из сил, забегая в какой-то заброшенный магазинчик. Несколько машин проехало мимо, наверняка по их души, поэтому придется маленько посидеть среди испорченных продуктов, пока все не утихнет. В помещении было тихо — только громкие вздохи в попытке отдышаться после не малой такой дистанции. — Все целы? — Мидория пробегает по присутствующим смазанным взглядом, громко сглатывая и уставше повесив голову, предварительно убедившись, что все на месте: целы, невредимы и посторонних не наблюдается. — Где мы, черт возьми? — стирая пот с лица, прохрипел Кацуки, немного выглядывая из витрины, опасаясь быть обнаруженным. — Пока не понятно, но лучше здесь долго не засиживаться и искать место для ночлега, — Изуку кое-как поднялся на трясущихся ногах после марафона, так же как и Бакуго выглянув на улицу, немного потупив взгляд куда-то на здания через дорогу, после присаживаясь обратно. Обшаривая свои карманы, Мидория недовольно морщит нос сводя брови вместе: карту со всеми его принадлежностями отобрали и теперь не на чем убедиться, что он не ошибся, — Так, если мне не изменяет память и я не путаю место, то мы должны сейчас быть неподалеку от моего убежища. — Ну так и какого мы ждем — нужно идти туда, — повисла тишина, во время которой Изуку внимательно сверлил своих горе-товарищей, будто пытался что-то разглядеть, лежащее глубоко внутри них. — В чем дело? — Мидория не доверял никому до этого, что и стало данной проблемой и причиной молчания. Парень не рассчитывал, что когда-нибудь придется решать: дать ли подросткам оказаться в опасной близости к себе, что весьма опасно, ибо откуда ему знать, что они не предадут его, как было уже не раз. Веснушчатый прежде не попадал в подобные ситуации, как эта и ему не нужно было напрягать извилины и чутье, дабы разобраться в своём доверии к другим. — Я могу вам довериться и не ждать ножа в спину, если решу открыться и показать свое убежище? — слова выходили тихим тоном, а сам Изуку не мог смотреть ребятам в глаза, так как было от чего-то стыдно. — Так ты все это время нам не доверял? — Бакуго, сам от себя не ожидая, начал злиться, хотя веской причины не было: подумаешь, тот, кого он знает как облупленного и до этого только и делал, что шел следом за ним, восхищаясь и ровняясь на него буквально всю жизнь, неожиданно заявляет о возможном предательстве с их стороны. Дело даже не в том, что здесь Мидория в принципе не подозревает о существовании Кацуки и всех остальных, а то, что просто это говорит тот всеми любимый доверчивый мальчишка. Как-то обидно даже такое слышать, от чего кулаки сами сжимаются, слегка подрагивая от раздражения. На заданный блондином вопрос конопатый промолчал, что только подтверждало сказанное, — Хах, вот как. Ну да, мы же ничем абсолютно не удосужились заработать хоть малость доверия… — Бакуго, прекрати, — как всегда Киришима пытается утихомирить пыл своего друга, но тот на этот раз как-то уж сильно взверепенился. Желание ударить Изуку превышало желание просто проораться. — Затухни. Мы, значит, жопы рвали, чтобы не попасться второй раз, да и ты сам неоднократно помогал нам, и для чего? А, сука, для того, чтобы сейчас стоять тут и высказывать нам, что мы не достойны переходить черту «друг или ебаный враг» — видите ли, не заслужили, — Кацуки уже дернулся в сторону кучерявого, но между ними встряли Тодороки и Эйджиро. — Остынь, Бакуго. Криками ничего не решить, и из-за тебя нас могут найти, — парень буквально покраснел от переполняющей его ярости, смотря, как Шото берет кудрявого за плечи, наклоняясь к его лицу, — Мидория, мы не желаем тебе зла, а если бы и хотели убить, то давно сделали это, разве не логично? — Изуку посмотрел на гетерохрома, сразу отводя глаза в сторону, неуверенно пожимая плечами, — Ты можешь спокойно на нас положиться, так что… Осторожно! — парень резко хватает веснушчатого, разворачиваясь и закрывая собой, — Ложись! — витрина внезапно разлетается вдребезги, покрывая осколками ближайшие два метра и компанию в том числе. — Вы действительно думали, что сможете удрать? Почему-то я так и думала, что вам что-то, да взбредет в голову, — знакомый, но не желательный голос донесся с улицы, от которого уже бросало в нервную дрожь, — Деку, выходи. Так и быть, я отпущу твоих друзей — они мне не интересны, а вот ты очень даже, — Мидория повошкался под чужим весом, испуганно уставившись в скривленное лицо Тодороки. Тот слегка приоткрывает один глаз, морщась от боли в районе спины. — Тодороки? — Я в норме, — Изуку и без того знал, что это его чокнутая бывшая подруга решила сначала нашпиговать их пулями, а потом говорить за что. Но не это сейчас волновало парня: проведя ладонью по спине Шото, веснушчатый натыкается чуть ниже лопатки на что-то теплое и влажное. Приподнимая руку, Мидория поджимает губы, смотря на окровавленные пальцы. — Какого хера она творит? — Кацуки пытается подняться, но выстрел и свист над головой заставляют его передумать, кидая вниз обратно. — Не так быстро, — рядом с разбитым окном со стороны улицы слышатся хруст стекла под обувью. Девушка заглянула в витрину, наставляя дуло пистолета на ближе всех лежащих Тодороки и Изуку. — Не стреляй, — тихо попросил парень, помогая Шото сесть и поднимаясь сам, ставя руки на уровни груди, — Урарака, пожалуйста, не делай глупостей, — позади шатенки конопатый замечает Ииду, что прикладывает указательный палец к губам, медленно подходя к Очако со спины. — Глупостей? Боже, Деку, а ты случаем головой не ударился, или же с катушек окончательно начал съезжать? — и вправду смешно прозвучало, в нынешнем свете это слышится абсурдно, — Неужели тот громила из тебя все остатки здравомыслия выбил? Знаешь, меня начали бесить все эти твои игры в друзей с этой шайкой еще в первую нашу встречу. Тебе, наверное, сложно понять, что они тебя используют, как ни крути, а ты всего лишь добыча, за которую хорошо заплатят. Две ваши победы принесли мне довольно-таки неплохую сумму, но как ты понял, тебе придется пойти со мной и если будешь послушным, то останешься жив. Также это касается твоих попутчиков. — Слышь, стерва, хорош тут хрень всякую пороть, — Бакуго постарался выслушать девушку, при этом не возникая, по крайней мере, пытался как мог, но теперь просто молчать не выходило, — Тот, кто тут и использует Деку, так это ты, чертова сучка… — блондин получает пулю в плечо, от чего взвывает, закрывая рану рукой, приземляясь на колени. Кто бы мог подумать, что она выстрелит, как Кацуки казалось — Урарака блефовала, но оказывается нет. — А тебя вообще не спрашивали… — Тенья хватает девушку поперек груди, зажимая ей руки, от чего возможность еще кого-нибудь подстрелить у нее отпадает, — Эй, отпусти, — парень надавливает куда-то в район шеи шатенки двумя мальцами, после чего та теряет сознание. — Вы уж простите ее. — Ничего, Иида, это тебя мы должны благодарить, — Мидория чувствует вину перед всеми за свою нерешительность. Сейчас он готов откинуть все гребанные сомнения. Из-за него пострадали его, теперь уже, друзья и допускать это снова он не горел желанием, — Ты как? — парень обернулся к блондину, что вскинул бровь, повесив голову на бок. — Зашибись, не считая того, что я теперь как херов дуршлаг, а так — не жизнь, а просто сказка, — Кацуки зашипел, когда Киришима попытался чересчур сильно затянуть наложенную им повязку, — По аккуратней нельзя, рукожопый? — Хорошо. Тодороки, а ты? — веснушчатый перевел взгляд на гетерохрома, что все также сидел на полу. Подросток медленно поднял к Изуку лицо, слегка пошатываясь и не сильно кивая, после чего повалился на бок.