Другой мир

POV: Мидория Изуку. Вы когда-нибудь чувствовали себя раздавленной помидоркой? Да, сравнение так себе, но все же по-другому описать свое состояние я не в силах, когда сижу на пепелище собственного убежища рядом с единственным выжившим из той самой груды угля. Кацуки потерянно, и в какой-то степени обречённо, смотрел на потрескавшийся асфальт, а по его щекам и носу тихо скатывались слезы. Мы сидим на обочине дороги в молчании, потому что я не могу произнести и слова, не говоря уже о Бакуго, который потерял разом всех. Кто бы мог подумать, что мои предположения сбудутся, хотя нас от силы не было всего часа четыре. Думаю, стоит начать с самого начала данного кошмара. Как и было задумано, мы как можно быстрее прибыли на место, так как Тодороки оказался серьезно ранен, что не могло меня не поразить, ведь он еще как-то умудрялся после огнестрельного ранения сидеть ровно целых три минуты от силы. Я не врач, поэтому шибко помочь парню не смог, предупреждая остальных, что гарантии на то, что он выживет не так высоки. Удручать ребят ложными заявлениями я не собирался, ведь если он умрет, то получается, я нагло солгал. Шото на удивление оказался очень крепким, что только больше вводило меня в недоумение, ведь я много раз наблюдал людей, которые умирают после подобных ран. Пулю, что застряла в подвздошной реберной мышце, рисковать и удалять опять же не стал, так как боялся лишних повреждений: играть в медсестру не особо хотелось. Киришима любезно помогал мне, так же как и Мина с Серо, которые более-менее могли реагировать на кровь, в отличие от, например, Каминари: тот был в панике. Мы старались хотя бы промыть и перевязать ранение, на что Кацуки заявил, мол, он даже пальцем к Тодороки не притронется, да и вообще помогать не собирается. Закончив с поставленной задачей и убрав все окровавленные тряпки, я показал, где подростки могут расположиться. Все со спокойной душой выдохнули, рассчитывая, что на этом все прекратилось, по крайней мере временно, и теперь есть возможность нормально отдохнуть и расслабиться. Я без всякого предостережения тоже так считал и откровенно был рад, что все остались живы. Уйдя в свою, заставленную мониторами, проводами и другим барахлом, комнату, буквально лужицей расплылся в любимом кресле, лениво при этом проводя взглядом по камерам снаружи на одном из экранов. Пока все было чисто и это не могло не радовать вдвойне, ведь я все никак не мог успокоить свое нутро в беспокойстве, что нас могут в любую секунду засечь и, в прямом смысле слова, выкурить из бункера. Стук в дверь для меня стал неожиданностью, после которой в проеме я заметил уже привычную хмурую гримасу Бакуго, что вошел без особого разрешения, да и я против не был. Парень провел глазами по, мягко говоря, творческому беспорядку помещения и со скептически выгнутой бровью уставился уже на меня а-ля в какую свалку он попал. Каюсь: времени убрать беспорядок у меня не выпадало, с моим-то образом жизни это довольно не просто, да и смысла убираться нет: свинарник — значительная моя черта, что отличает меня от интеллигенции и взрослого поколения, которые, как мне кажется, помешаны на порядке, а я, как-никак, пока что подросток. Ну, или мне просто стыдно признать, что я — патологический свинтус и ищу себе оправдание, что, конечно же, всеми силами не подтверждаю. Сначала мне показалось, что Бакуго хотел со мной о чем-то поговорить, но он просто молча присел на край стола, рассматривая фотографии на стенах и иногда оглядываясь на мониторы, от количества которых его глаза ползли на лоб. Я не стал нарушать тишину и отвернулся обратно к экранам, при этом подтягивая к себе заметки, что успел написать за прошлый месяц о своих мини-исследованиях. Кацуки их заметил, хмурясь еще сильнее — хотя куда больше, — и наклоняясь в мою сторону, с неким интересом пробегаясь по строчкам, а в скорее беря несколько листов и уже конкретно вчитываясь. Мне нечего было скрывать, поэтому отбирать с криками не было нужды. — Что это? — вопрос деликатный, но отвечать я почему-то замялся, неуверенно поворачивая голову к блондину. Тот смотрел в ответ до тех пор, пока не получил ответ. Дело в том, что я не так давно начал эксперименты с намерением найти антидот против мутации, но в итоге все мои попытки оказались провалены, а я благополучно все запустил, только иногда просматривая записи, безнадежно понимая, как я бесполезен. После данного пересказа парень хмыкнул, кидая краткое «Деку», вновь вернувшись к чтению. На тот момент я не подозревал, что мои счастливые минуты с этим местом и теми ребятами катастрофически стремятся к нулю, как обратный отсчет. Впервые за, возможно, всю жизнь наконец нашлись те, кто может не променять на чертовы деньги, а просто побыть рядом. Мое убежище представляло собой небольшой, но вполне уютный дом — для семерых людей очень даже нормально. Мне было не жалко поделиться жильем, тем более, все уже было оборудовано, как настоящая неприступная база, через ловушки которой даже таракану будет сложно протиснуться. Но, похоже, люди, что спалили все дотла, сумели обойти примочки, в том числе и камеры. За них я посадил Эйджиро, когда мы с Бакуго собрались покинуть ненадолго убежище: я знал одного врача, что смогла бы помочь Тодороки и за которым, естественно, пришлось идти, но одного меня не отпустили и послали блондина, так как тот только и делает, что ходит и ворчит. — Значит, она обитает тут неподалеку? Тогда почему мы не можем пойти все, если ты так боишься, что сюда могут нагрянуть по наши души? — совсем перед тем, как уйти, я решил объяснить Киришиме, где и что — на случай, если все же мы не успеем вернуться. Мое чутье меня еще не подводило, вот я и решил заранее показать, где оружие, как пользоваться камерами и ловушками. — Ходить толпой опасно, как ты уже убедился из наших прошлых похождений. Я бы и Бакуго с собой не взял: разобраться с кем-то или сбежать для меня раз плюнуть, а тут на всякий-провсякий понадобятся лишние кулаки, — рыжий на мои слова лишь заулыбался, говоря, что они справятся, да и мне помощь в дороге не помешает. — Знаешь, мы тебе жизнью обязаны, ведь ты многим рисковал, чтобы помочь нам, так что постараемся не быть настолько беспомощными и уж прям сильно не рассчитывать на тебя, а-то так и на шею недолго сесть, — что-то в ту секунду подступило к горлу и проглотить это было очень больно; рука неосознанно потянулась к шее, обхватывая глотку, пытаясь незаметно помассировать и одновременно стараясь успокоиться, но мысли и осознание действительности вырвало из глаз слезы. Эйджиро встрепенулся, не понимая моей реакции, как и я сам, — Ты чего? Я что-то не так сказал? — парень растерялся, метаясь туда-сюда. Мне показалось, что строить из себя перед Киришимой и другими сильного и неприкосновенного, каким я пытался быть в нашу первую встречу, нет смысла. Моё внутреннее Я полностью им доверилось, так что и скулеж со всхлипами удерживать я не стал. — Все х-хорошо, просто счастлив, что смог вам помочь — и не так уж и долго продлилось это счастье. Раньше мне четко казалось, или видимо все же нет — я знал, что что-то во мне приносит людям несчастье, хоть я и всеми силами помогаю каждому нуждающемуся. По-моему, я убил больше людей, чем спас, что является проблемой и теперь, когда мне есть на кого положиться, ведь появился страх, что они могут погибнуть. Стоило мне и Кацуки переступить порог дома, как блондин принялся проклинать: меня, который достал его вконец; дорогу, что была не ровная, вся в трещинах и кочках; небо, что было чересчур серое; и даже ни в чем не провинившихся птиц, которые просто пролетали мимо, попадая под воздействие гнева Бакуго, на что я только и успевал посмеиваться. Путь, как я и предупреждал блондина в начале, не занял так много времени, мы добрались до места, где должна быть наша мисс Док, как ее прозвали местные, которые часто наведываются к ней за помощью. Многоэтажное и, как и всё вокруг, заброшенное здание особо не привлекало внимание, чтобы бы людям с погаными намерениями было сложнее найти девушку, которая и так, рискуя собственной головой, помогала пришедшим к ней. Разумеется, так просто она не вышла к нам с теплыми объятиями: для этого пришлось подниматься на тридцатый этаж, не используя лифт и плюс не промахнуться с дверью, для чего точно нужно знать, куда стучаться. — Прости, Мидория, но я не могу тебе помочь, — эти слова повергли меня в недоумение, а стоявшего рядом Кацуки вообще в шок: мы, значит, перлись, как рассуждал блондин по дороге обратно, черт знает сколько, проливали пот на гребанных колесницах, а она заявила, что отказывает в помощи — и как это переваривать. — Подожди, ты не можешь так просто отказать! Наш друг умирает, а я не знаю, как вытащить пулю, — сколько бы я не умолял ее пойти с нами, нас, мягко говоря, послали, под предлогом, что со мной у нее только проблем прибавится, так как, оказывается, цена на меня возросла раза так в трое. Стоило нам выйти на улицу, как Бакуго с рыком пнул какой-то мотоцикл, что валялся у входа, как и прочая техника на парковке прям напротив здания. — Какого черта. Ей что, настолько за свою жопу страшно, или только ты один любитель кидаться в драку за чужие шкуры? — все никак не унимался парень, распугивая даже микробов вокруг нас своим ревом. Примерно через пару улиц блондин все же смог успокоиться, пускай хоть и частично. За несколько кварталов мы заметили дым: я старался успокоить себя разными мыслями, но, приближаясь к убежищу все ближе, наши надежды ломались просто на глазах. Оказавшись у дома, что полыхал всеми оттенками пламени, у нас обоих пропал дар речи, мы просто стояли как вкопанные, смотря на полусгоревшее строение. Сил пошевелиться, да и вообще стоять, не было, в следствии чего ноги подкосились и удержать равновесие не получилось, падая на колени. Вот так все и закончилось, после чего мы остались лишь вдвоем посреди улицы. Как назло начало темнеть, а небо заволокло темными тучами, после пошел дождь, словно предугадав момент, помогая потушить пламя: через пару часов все уже потухло, но мы не обратили на это внимания, продолжая сидеть на месте. Первым вернулся в реальность я и, кое-как встав на ноги, глянул на Кацуки, которого потряхивало, и он даже не пытался удержать в себе чувства, сутулясь все сильнее, вжимая лицо в колени. Ливень никак не хотел прекращаться, а расплывчатое сознание так и норовило дать сбой и сдаться. — Нельзя тут оставаться… — парень резко поднялся, направляясь в противоположную сторону от меня, заставляя пару секунд соображать, а после бежать следом, — Погоди! Ты куда? — догнав блондина, не успеваю и плеча его тронуть, как оказываюсь на асфальте с разбитым носом, крепко за него держась и прикрывая рукой сочащуюся кровь. — Не лезь ко мне, — Бакуго явно не в себе, что доказывает этот бешеный взгляд, с которым он сверлит во мне дыру, — Просто оставь меня в покое! — рявкнул тот на всю улицу, хватаясь рукой за ткань на груди. Почему-то мне страшно и шевелиться, немного отползая назад, когда Кацуки идет на меня, угрожающе хватая за ворот и опять ударяя по лицу, разбивая костяшки и сдирая с них кожу об мою челюсть, — Почему? Почему они там, а я тут? Ответь мне, блять, почему?! — не пытаюсь закрыться руками или вообще что-то предпринять, давая блондину выпустить пар, хотя у самого поджилки трясутся, а от многочисленных ударов в голову я едва ли не терял контакт с внешним миром, сквозь кровавую пелену смотря на парня в ответ. — П-прости, — губы тут же распухли от гематом, от чего говорить стало сложно, но все же Кацуки будто водой облили. Он разжал руку, которой буквально удерживал меня на весу, медленно отпуская уже порядком растянутую кофту. Я чуть не упал, но перенаправил свой вес в сторону блондина, чтобы упасть на него и парень поймал меня в объятия. Постояв пару секунд, мы пошатнулись и шлепнулись на дорогу, вжимаясь в друг друга, по крайней мере Кацуки вцепился в меня мертвой хваткой, громко скуля и рыча от беспомощности. Я же спустя мгновения обмяк у Бакуго в руках, совершенно наплевав, оставит ли парень меня, когда успокоится или же позаботится, что было маловероятно, ведь в этом отчасти моя вина.