История и общество (сборник стихов)

Архаическое право крепостное Царь Александр самолично отменил. И кажется, что зарево благое Свет солнечный от Бога нам излил. Случилось это с тяжким пораженьем, Была позорной Крымская война. До самых потаённых углублений Обнажена отсталая страна. Война сия была нам очистительной: Урок суровый иностранец преподал. Но государь наш поступил неосмотрительно: Он земли крестьянам сразу не отдал. Свой грех сей царь хотел тогда исправить: Конституцию он был готов принять. Но у черни ни терпения, ни памяти: Кинулись царя благого убивать! Взрыв бомбы — император смертно ранен, Рок такой — медленье кровью искупить. Но благодетеля убили, не тирана! России дорого пришлось за то платить! … Наследник же убитого, став править, Не воевал ни с кем, и ущемлял он барство. Свою жену-Россию вновь хотел прославить, Избавить от греховного мытарства. В подтверждение того, что снова сильны, Частично взяли от Европы тяжкий груз. С Британией и Францией Россия Антантой названный поверила союз. Капитализм стал, вперёд наш край шёл ровно, Прочилось промышленное дело. Но спохватился царь, к несчастью, поздно: Уж опухоль в сердце раковая зрела. Ульянов Александр с террористами Хотел убить царя, но их схватили. Всякие там пробудились активисты, В бунтах спокойствие внезапно потопилось. Николаю-Страстотерпцу в долг отпало Родимую Россию исцелять. Правления тяжёлого начало — Полумёртвую из гроба поднимать. Царствованию зачин тогда — Ходынка, Николая люд кровавым обозвал, Обманутый печальной лживой дымкой: Сам царь в случившемся виновен не бывал. Как положение исправилось чуть вроде, Японцы захватили Порт-Артур, И вновь уж шепотки пошли в народе, Что царь наш неумелый самодур… Кровавое случилось воскресенье: Стреляли царские войска тогда в народ. И вновь пошло общественное мненье, Что царь-де, мол, безнравственный урод. А царь пустил Столыпина реформы, Землю наконец он людям дал. В Николае доброта была бесспорна: Он выходить на хутор разрешал. Он позволил политические партии, Думу при царе сём учредили, Николай берёг царизма самовластие, Но понемногу он давал, чего просили. Потихоньку жизнь стала людям лучше, Но небо тьма зловонная закрыла: По всей Европе запалили пушки! Война вдруг мировая разразилась! В Сараево убили Фердинанда, Бочонок с порохом на мир весь разорвался, Перестали понимать, где ложь, где правда. Казалось, белый свет в прах разломался. Россия вот воюет — нет припасов: Не готовы были мы к такой войне. Но в том почёт, что мы с французом сразу Держали немцев, как союзник, наравне. Самсонов сгинул, но прошёл Брусилов, Надежда в сердце поселилась робкой птахой, Уже готовы мы отпор дать немцу были, Но Ленин уж царю готовил плаху. Бунты поднялись в армии на фронте, Николай Второй низвергнут был с престола. Вся страна была тогда словно в болоте, Стало нужно всё отстраивать нам снова. Керенский повёл войну как раньше, Без перемирия, и было то ошибкой. А зараза по стране ползла всё дальше Гидрой революционной многоликой. В октябре она до сердца добралася И сожрала его: взяли власть советы. Керенский от них в бега подался, Некому потомкам дать ответов… Некому — война гражданская вспылала! В крови земля и небо, брат на брата… Всё, что прежде было, то сломали. Оплевали всё, чем были мы богаты. Безоглядно всё проклятию предали, Чуть не до ада мы друг друга опустили. Что пригляделось — с кровью отнимали. Матушку-Россию мы убили! Свет во мраке утонул при всех тех битвах, И ни бой за каждый шаг земли, Ни землепреклонённые молитвы Страну, убиенную нами, не спасли… Об этом даже помнить страшно дурно! Сколько злодейств все мы совершали! Царя с семьёю в Екатеринбурге Мы без суда со злобы расстреляли! Отнимали хлеб, одежду, жизни В чумовой безжалостной борьбе. Забыли люди, что есть честь и что Отчизна, Там думал каждый только о себе. Провозгласил Ильич республику народную, Коммунизм Ленин выставил над нами, Говоря, что мы теперь всегда свободные, Но на самом деле стали мы рабами… Ленин умер — над республикой стал Сталин, Его ищейки — Берия, Ежов… Прошли почти сто лет — мы не сломали Тех рабских и диктаторских оков… Сегодня мы как куклы, как невежды! Но хоть гаданья и прогнозы неуместны, В сердце светят ожидание, надежда — Когда Россия, наша мать, для нас воскреснет? Когда наша Держава вновь восстанет, Для славянского проснётся человека? Смерть Иисуса измерялась тремя днями. Для России это, может быть, три века?..