В прекрасном прошлом

       ТАРДИС плавно приземлилась в нескольких шагах от избушки, где жил Уилфред. Доктор опустила рычаг, огляделась, вздохнула.        — Роза, идём со мной. Остальные, пожалуйста, оставайтесь здесь. Мы здесь ненадолго. Заберем Уилфреда — и назад.        Роза вздохнула. Поправила платье. Вышла следом за Доктор.        Откинув на спину разлетевшиеся волосы, Мисси с достоинством, будто на коронацию шла, вышла следом за ними.        — Я тоже иду с вами. Не могу позволить себе пропустить сенсационное признание во лжи от твоей обожаемой блондиночки, Доктор.        Доктор сердито посмотрела на Розу. Та покачала головой:        — Я не лгала тебе. Не понимаю, о чём она говорит.        — Лгунья — хищно улыбнувшись, парировала Мисси и выставила вперед отвёртку, которая тут же затрещала весьма болезненно. — У тебя есть сутки на то, чтобы во всём признаться, глупая курица. Не то расскажу я.        Роза метнула на Мисси злой взгляд, но той, кажется, было наплевать.        — Не знаю, что здесь происходит, — вздохнула Доктор, — в любом случае, вам обоим лучше всё мне рассказать. Но для начала заберем Уилфреда.        — Ты как всегда бежишь от проблем, Доктор — язвительно сказала Мисси. Она направила отвёртку на покрасневший кленовый лист, нахмурилась, сорвала его, и сунула в карман пиджака. Наверное, нужно было спросить, какого чёрта она творит, но Доктор этого делать не торопилась. Она была чертовски зла и на Мисси, и на Розу, боялась, что эта злость помешает ей решить куда более важные проблемы, и старательно отметала это чувство от себя. Она обо всём разузнает, обязательно. Но позже.        Они очутились у двери избушки, где жил старина Уилфред. Доктор поднесла руку, чтобы постучать, но ощутила странную слабость. Рука словно сомлела. Чёрт возьми! Может, это не случайно? И радиация, затхлость этого места так на неё действует.        — Не могла бы ты действовать быстрее, Доктор? У меня ужасно болит голова! — пожаловалась Мисси. Оглянувшись, Доктор увидела, что она держит ладонь на лбу, будто человек, застигнутый приступом мигрени. Не могла же это быть случайность, чтобы им обоим стало не по себе одновременно?        — Ты ещё слышишь барабаны? — обеспокоенно спросила она.        Мисси медленно покачала головой:        — Почти нет. Разве что, очень-очень слабый звук, когда сильно устану.        — Может, тебе стоит отдохнуть?        — Я в порядке сейчас. Барабанов не слышу. Но голова раскалывается. К тому же, этот лес заражен радиацией. Когда я была здесь десять месяцев назад, её было значительно меньше. Я проверила.        Она молча протянула Доктор свою отвёртку. Из той сыпались искры и она ужасно трещала. Как будто электрика, закоротивший провод.        — Может, она давно неисправна? — предположила Доктор нерешительно.        Мисси уничтожающе взглянула на неё:        — Не может. Это моя отвёртка, а не твоя. Твою, кстати, пора усовершенствовать, оболтус-Доктор.        Ладно. Спорить с Мисси, впрочем, как и беспокоиться о ней, было не самой лучшей идеей. Доктор мысленно поругала себя за эту никому не нужную заботу.        — А ты, Роза? С тобой всё в порядке? — спросила она.        — Да, всё хорошо — кивнула Роза, но взгляд её был очень печален.        У Доктор всё ещё млели руки, и ноги будто не ей принадлежали. Пожалуй, лучше войти в дом скорее. Прятаться было не самым лучшим методом, но зато весьма действенным.        Она постучалась.        — Уилфред, это я! Открой, пожалуйста!        Послышались шаги. Дверь открылась и на пороге возник улыбающийся Уилфред. В руках он держал круглое печенье.        — Леди, вы как раз вовремя. К чаю. Проходите.        Он посторонился. Доктор вошла первой, следом за ней в дом скользнула Роза. Мисси снова зашла, так горделиво держа голову, точно её вот-вот коронуют. На почтительное Уилфредово: «Леди» никак не отреагировала. Она единственная предпочла не садиться за стол, а встала у окна и внимательно рассматривала вечер. Вела себя так, будто её здесь и не было, или всё происходящее её не касается вовсе. Интересно, зачем она тогда за ними с Розой увязалась, думала Доктор.        — Уилфред, — мягко сказала Доктор, — я всё знаю. О Донне. Мне очень жаль, старик. — Прости, Док, — вздохнул он, — ты выглядела растерянной. Не хотел тебя ещё больше расстраивать.        — Всё в порядке, — кивнула Доктор, — я понимаю. Мы отправляемся домой. И мы здесь, чтобы забрать тебя с нами.        Некоторое время старик молчал. Потом на губах его появилась грустная улыбка, и он упрямо покачал головой:        — Я не поеду. Меня там никто не ждёт.        — Да, но здесь очень опасно. Дома тебе будет лучше. Ты будешь в безо… — Мисси повернулась и сверлила её взглядом, Доктор поправилась, — в большей безопасности, чем здесь.        — Послушай, Док, — улыбаясь, мягко возразил Уилфред, — я очень рад, что ты меня снова нашла и так беспокоишься. Но это лишнее, правда. Я остался один. Моя дочь, внучка, её муж, и даже мои правнуки — все мертвы. Я одинок, такова судьба. Так какая разница, где мне проводить остаток жизни? Здесь мне даже лучше. Не так сильно болит сердце. Я много думаю. Отпускаю свою боль. Твоя подруга уже рассказала тебе, что, когда нашла меня, именно она дала мне этот совет?        Доктор почувствовала, что земля уплывает из-под её ног. Представила Мисси, которая спокойно разговаривает с её другом. Советует отпустить свою боль. Мастер, отпускающий свою боль? Не может этого быть! Скорее, Англия падёт! Скорее, Вселенная разрушится!        Ах да, точно. Она именно это и делает — рушится.        Переведя взгляд на Мисси, Доктор заметила, что она смотрит в пол и сердито сопит. Но сказать что-либо она не успела. Мисси тяжело выдохнула:        — Хватит, старик. Не хочешь возвращаться к себе домой, отправим тебя домой к Розе. Её сумасшедшей мамочке всё равно плевать, с кем флиртовать.        — Эй! — возмущённо вскрикнула Роза. — Не смей так говорить о моей маме! — Разве не она клеилась к сантехнику, пока я отправляла тебя из дому?        Роза ничего не ответила, но заметно покраснела.        Доктор, тем временем, почувствовала, что её боль становится ещё сильнее. От неё, похоже, скрывали всё на свете. И они ещё называют себя её друзьями! Разве друзья так делают? Разве так поступают?        Но она пообещала себе, что разберется с этим чуть позже. Сейчас нужно было увезти отсюда Уилфреда, потом — всё остальное. Хотя, кажется, проблемы сыпались ей на голову как из рога изобилия.        — Уилфред, — Доктор мягко улыбнулась и взяла друга за руку, — я знаю и понимаю твою боль. Я чувствую горечь потери по сей день. Моя семья погибла. Каждый день, каждую минуту они со мной. Но только в моих мыслях. Мой народ выкошен в смертоносной войне. Остались только я и Мисси. Мы обе, похоже, самые одинокие создания в целой Вселенной. И, как бы я себя не обманывала, одиночество — это больно. Чем дольше ты один, тем глубже чёрная дыра, в которую ты стремительно несешься. Однажды она тебя затянет полностью. Но случится это лишь тогда, когда ты сам сдашься и перестанешь бороться. Я борюсь каждый день. Каждую секунду. Иначе меня давно уже не было бы на свете. И ты должен бороться. Тебе не место здесь, в этом лесу, который высасывает силы из всего живого. У тебя есть дом. И, даже если ты потерял один дом, всегда можно найти другой. Земля — это ваш, людей, общий дом. Пока она существует, дышит, живёт, вы не можете быть чужими или изгнанниками. Понимаешь меня?        Она пристально глядела на него, рассматривала его приветливое лицо, изборожденное морщинами. Он покачал головой, хотя уже улыбался:        — Не знаю, Док. Наверное, ты права. Но я не хочу быть для кого-то обузой, понимаешь? Я всегда старался бороться, чтобы не упасть, не стать слабым. Не хочу, чтобы кто-то думал: «Быстрее бы умер этот старик!», вынося из-под меня горшок, когда я сам буду не в состоянии этого сделать.        Он судорожно вздохнул.        — Уилфред, — Роза встала и крепко обняла его, — ты никогда не будешь обузой для нас с мамой. Мы примем тебя с радостью. И Доктор права. Ты не можешь оставаться один. Ты не должен жить в одиночестве. Это больно.        Она улыбалась, Доктор тоже. Уилфред по очереди посмотрел на них, а потом хлопнул ладонью по столу:        — Ладно, леди. Убедили. Я еду с вами, куда бы вы там не ехали.        — Отлично. Хочешь забрать какие-нибудь вещи отсюда, Уилфред?        Старик встал, подошёл к кровати и вытащил оттуда дробовик.        — Это всё, Док. Идём, леди. Нам, похоже, не очень безопасно оставаться здесь дальше.        Они вышли из дома. Уилфред бросил на избушку прощальный взгляд. Он не стал её замыкать. Махнул рукой и вошёл последним в ТАРДИС.        Внутри он внимательно оглянулся и восторженно сказал:        — Прекрасный космический корабль! Я скучал по тебе. Леди Тардис, вы сменили дизайн? Отлично, мне нравится.        — У вас всех дурной вкус — демонстративно фыркнула Мисси.        Доктор улыбнулась и нажала на рычаг.