2019 год
«Я не уверен, что произойдёт что-то плохое, если регулятор заменить на новый, — думал Брайан, сидя в кресле своего гостиничного номера и вытянув перед собой уставшие ноги, — Ничего ужасного не должно случиться. Да вообще ничего не должно случиться, если уж на то пошло». Ночью он не спал. Вертелся в кровати с боку на бок и думал, где мог потерять эту злосчастную ручку. Прокручивал прошедший день эпизод за эпизодом… Нет. Он не мог вспомнить. Вконец измученный своими мыслями, в половине шестого утра Брайан задремал. Из тревожного, поверхностного сна его вывел сначала звон будильника (который был благополучно проигнорирован), а после, спустя ещё часа три — настойчивый стук в дверь. Его уже игнорировать было нельзя. Брайан встал, ощущая боль в голове и лёгкую потерю равновесия, и открыл дверь номера. За дверью был Пит — он, как и обещал накануне, пришёл помочь искать пропажу. С ним были и остальные техники сцены, и даже Роджер. — Привет, Брай, ты чего, всю ночь не спал? — по потрёпанному виду Мэя и его заспанным глазам Родж сразу это понял. — Неважно, — ответил Брайан, потирая ладонями лицо и встряхивая головой в тщетной попытке взбодриться, — Пойдёмте искать. — Только кофе выпьем, ок? — Роджер дотронулся до его плеча, — А то, боюсь, ты до сцены-то не дойдёшь. — Не так уж сильно я стар, — усмехнулся Брайан, и они пошли сначала за кофе, а затем — в концертный зал. Как и ожидалось, ничего они там не нашли. Обшарили каждый сантиметр огромного помещения, привлекая к процессу поисков причастных и непричастных людей. Всё было бесполезно. Они промучились до самого вечера. Ко всеобщему удивлению Мэй первый разогнул спину и сказал: — Всё, хватит. Пойдёмте… «Ничего не случится, — твердил как мантру Брайан, отдыхая в глубоком кресле и иногда поглядывая в сторону гитары, оставшейся без одной из своих мелких деталей, — Такое уже было. Я помню. Ещё бы я не помнил, — он улыбнулся своим мыслям, — Но это было, кажется, целую жизнь назад. Теперь всё иначе. Она не явится. Не предъявит мне ничего. Она больше не…» — он не додумал эту мысль, поддавшись нахлынувшей вдруг нестерпимой грусти. В глазах защипало, и Брайан отвел взгляд от лежащей на кровати любимой гитары. Нет, всё же он уже очень стар. Очень и очень. Нервы у него ни к чёрту и сентиментальность зашкаливает. И спина болит, очень сильно болит после напряжённых бесполезных поисков. Он очень стар, а она… «Она больше не поговорит со мной», — додумал он и закрыл глаза.Конец 70-х
Коцерт был в разгаре. Фанаты кричали до хрипоты и прямо-таки бесновались, особенно те, кому посчастливилось оказаться в первых рядах. Фредди творил своё невероятное шоу и пел, пел, пел с такой отдачей, что, казалось, он сейчас выпрыгнет сам из себя. Роджер весь отдавался ритму, долбя по своей барабанной установке, а Джон, как обычно, сосредоточенно играл на басу справа, лишь иногда едва заметно двигаясь и будто пританцовывая. Один лишь Брайан был словно не в себе и часто сбивался с ритма. Раньше за ним такого не наблюдалось, и остальные участники группы периодически странно поглядывали на него. Мэй мало того, что боялся играть — он теперь боялся даже дотрагиваться до своей гитары. Округлый корпус, длинный гриф и нежные звенящие струны — всё это теперь представлялось абсолютно живым, чувствительным, реагирующим на любые прикосновения, словно человек. Девушка. Его любимая девушка… Теперь он просто не мог заставить себя крепко прижимать её струны или играть слишком тяжёлые риффы. Когда Брайан проснулся утром, Скарлетт была с ним. Она лежала рядом, под одеялом, а он крепко прижимал к себе её изящный деревянный корпус. Да, она снова была в обличии гитары, но Брайан не сомневался, что это не навсегда. Он отказывался верить в то, что его прекрасная, идеальная во всех отношениях и такая страстная девочка больше не вернётся. И пусть произошешее ломало все известные ему законы Вселенной, Мэй точно знал, что это был не сон. Это просто не мог быть сон. В перерыве между песнями Фредди, обливаясь потом и вытирая лицо полотенцем, подошёл к Брайану и сказал: — Мэгги, я не знаю, что с тобой сегодня, но так не пойдёт. Нам надо заводить публику. Подогревать интерес. Постоянно. Ты и сам знаешь. И это должен делать не только я, то есть не я один, справедливо? Так что давай, сыграй потяжелее, подрайвовее. Заведи их. Брайан только рассеянно кивнул, не зная, что ему делать. Сменить гитару, сославшись на неполадки с Red Special? Но тогда она расценит это как измену и снова устроит ему разнос… Губы Мэя тронула безумная улыбка. Он сам себе казался сумасшедшим. — Поднажми, Брай! — добавил проходящий мимо Роджер, — Что-то ты сегодня слабоват. Брайан, честно говоря, не знал, чего Фредди и Роджер добиваются и куда уж дальше заводить эту разгорячённую донельзя публику, но решил не спорить. Подходящих аргументов в голове всё равно не было. Следующей песней должна была быть Brighton rock c мощным и крайне длинным гитарным соло, и Брайан чуть похолодел. Как, чёрт возьми, как он будет играть это теперь, зная, что она чувствует каждое движение его пальцев?! Он запаниковал, однако времени на раздумья не было. Фредди уже успел переодеться, Роджер отдышаться, и все они вчетвером снова оказались на сцене. Брайан взял первые аккорды, изо всех сил стараясь прикасаться к струнам бережно, осторожно и ловя при этом агрессивные взгляды Фредди. Выводить вокалиста из себя было бы чрезвычайно глупым поступком. Брайан слишком хорошо это понимал, и потому ему ничего не оставалось делать, кроме как отпустить себя и разойтись по полной. Как раньше. Как будто ничего не было. «Только бы не порвать струны, — молился он про себя, а руки привычными движениями уже играли мощные, тяжёлые риффы длинного соло, — Я надеюсь, тебе это нравится, а не доставляет боль».***
К себе в номер он буквально бежал, опережая всех остальных. Безнадёжно отставшим Фредди, Роджеру и Джону оставалось только удивлённо смотреть вслед Брайану, исчезающему в дверях отеля со своей гитарой на спине. Но Мэй не думал о товарищах по группе, о концерте, о прочих делах — все его мысли были только о Скарлетт. «Пожалуйста, пожалуйста, появись снова, я так хочу тебя увидеть!» — буквально молил он, суетливо открывая ключом дверь номера и бережно кладя футляр с гитарой на застеленную алым покрывалом кровать. Отвлёкся на секунду, чтобы закрыть дверь на замок, а когда обернулся, то почувствовал, что всё напряжение прошедшего дня вдруг ушло, испарилось, уступив место всеобъемлющей радости. Перед ним стояла она — на этот раз полностью обнажённая. Только пышные тёмные кудри чуть прикрывали грудь. Она смотрела на него внимательно, с лёгкой улыбкой на губах, и Брайан почувствовал, как его лицо тоже озаряется счастливой улыбкой. — Тебе понравилась моя игра? — прошептал он, не смея даже пошевелиться, не говоря уж о том, чтобы подойти к ней, протянуть руку и дотронуться до такого манящего обнажённого тела. Скарлетт задумчиво кивнула. Лёгкая улыбка не сходила с её вишнёвых губ. — О да, Брайан, — сказала она, — Да, мне очень понравилось. Ты был так нежен… — она прикрыла глаза, — Особенно нежен. Непередаваемое чувство. Твои пальцы могут творить чудеса, когда ты этого хочешь. Да ты и сам знаешь об этом, — она снова взглянула ему в лицо, — А потом ты разжёг во мне настоящий огонь. Ничто не сравнится с тем, что было между нами в конце, — она подошла к Мэю и прижалась к нему всем своим миниатюрным телом, обнимая тонкими руками за пояс, — Во время того соло… Брайан сам не заметил, как подхватил её на руки и понёс на кровать, мечтая лишь о том, чтобы как можно скорее сорвать с себя такую мешающую одежду и слиться воедино с этой нереальной, неземной красоты девушкой. На этот раз Скарлетт не сопротивлялась. Она сидела на покрывале, скрестив ноги по-турецки, и смотрела, как Брайан поспешно сдёргивает с себя рубашку, брюки, а затем и бельё. Когда последний предмет одежды был отброшен, Скарлетт раскинула свои руки в стороны в приглашающем жесте: — Иди ко мне, пожалуйста, Брайан. Войди в меня скорее. От одних только этих слов у Мэя вырвался стон. Забравшись на кровать, он опустился на девушку сверху. Та крепко сжала его в своих объятиях. Её руки были горячими, всё её тело было очень горячим. Она часто дышала, прижимаясь к нему, обхватывая руками и безмолвно прося о большем. Долго, однако, просить не пришлось. Чуть приподнявшись, Брайан раздвинул её бёдра своим коленом и как можно более осторожно вошёл наполовину, сдерживаясь, помня о большой разнице в их размерах. Скарлетт со стоном двинулась ему навстречу, и его давно уже ноющий от желания член погрузился на всю её горячую и влажную глубину. Теперь уже стонали они оба, плавно двигаясь в объятиях друг друга. Это было похоже на танец, это и было как танец. Брайан ещё никогда не испытывал ничего подобного, он будто растворялся в ней, весь, без остатка теряясь в острых и одновременно сладких ощущениях. — Пальцы… — в какой-то момент услышал Брайан. Не сразу поняв, о чём речь, он вглянул в её лицо, снова ставшее таким розовым и разгорячённым от наслаждения. Совсем как прошлой ночью. Влажные губы вновь прошептали: — Пальцы, Брайан, твои пальцы… — тут он всё понял и легонько дотронулся до её лица своей правой рукой. Она тут же обхватила своими губами его средний и указательный пальцы и начала их посасывать, захватывая чуть ли не на всю длину и извиваясь под ним, словно дикая кошка, отчего у Брайана пошли мурашки по всему телу и на несколько секунд прервалось дыхание. Он почувствовал, что надолго его не хватит. — Скарлетт, — простонал он, откидывая назад голову и стараясь не смотреть на её лицо, на влажные губы, плотно обхватывающие его длинные и такие чувствительные пальцы. Он не хотел кончить раньше неё, это было бы неправильно, но, похоже, контроль уже был утрачен. Когда она на секунду разомкнула губы и тихо простонала: «Брайан…», он не выдержал и излился в неё, чувствуя внизу живота невыносимо сладкие спазмы. Казалось, это длилось бесконечно. Когда он пришёл в себя, то бессильно уронил голову ей на грудь, покрывая поцелуям возбуждённо торчащие розовые соски и шепча: — Прости, прости… В ответ она лукаво улыбнулась, приподнялась на подушках и шире раздвинула ноги, давая ему понять, чего хочет. Губы Брайна оторвались от груди Скарлетт. Он взглянул в её глаза, затуманенные страстным желанием, чуть улыбнулся и устремился вниз, к её животу, покрывая его торопливыми поцелуями и постепенно подбираясь к самому заветному местечку. Когда кончик его языка коснулся тёмно-розовых губок, истекающих влагой, она протяжно застонала и раздвинула бёдра ещё шире, а когда он прошёлся по выступающему бугорку её клитора, девушка вскрикнула и резко выгнулась навстречу партнёру. С минуту он целовал и посасывал эту нежную горошинку, наслаждаясь стонами Скарлетт, которые звучали то тихо, нежно и высоко, то вдруг неожиданно громко и чуть хрипловато. В какой-то момент она задрожала и выгнулась ещё сильнее, чуть ли не рыча от наслаждения, а затем расслабилась и нежно погладила Брайана по кудрям. — О… Мой создатель… — она едва могла перевести дыхание, — Ты только мой, слышишь? Я никуда тебя не отпущу… Никогда… Брайан лежал головой на девичьем животе, чувствуя, как тонкие пальчики перебирают его волосы, и думал лишь о том, как он абсолютно, полностью, бесконечно счастлив в этот момент. Потом мысли стали путаться, и Мэй незаметно для себя провалился в сон.