летнее обострение

двери столовой вновь распахнулись перед голодными старшеклассниками сразу после их физических истязаний в медицинском корпусе. их выслушали, порасспрашивали о болячках и отпустили, но то, насколько всё оказалось радикально, навсегда останется у них в памяти. и вот теперь, уставшие и переволновавшиеся, они садятся за свои столики и смотрят на то, что им подали сегодня. каша и мор*ковный сок, прости господи. донпё громко вздохнул и плюхнулся на стул. не то, чтобы вторая часть задевала его, но было немного грустно, что ему придется пить воду вместо потенциального горячего чая или какао. ынсан был удручен этой ситуацией не меньше, он бы с радостью отдал ради донпё двести тысяч вон только для того, чтобы донпё больше никогда в этом лагере не видел ничего продолговатого и оранжевого. хотелось снова попросить сыну-хёна, чтобы он поговорил с поварами, но сыну, к сожалению или к счастью, здесь не было, он, вероятнее всего, лежал на блевотно розовом диване и пил кофе. и всё равно, донпё не унывал, тем более, каша выглядела очень... съедобно. да и к тому же, если он сейчас приляжет на стол и начнет реветь, никто не будет его успокаивать, как вчера его успокаивал хёнджун, потому что хёнджун и сам сейчас лежит на столе и плачет. всё из-за его уверенности в существовании в его организме ужасной смертельной болезни. донпё мог только поглаживать хёнджуна по голове и подтирать за ним слёзы со стола, потому что он не знал, что сказать. - думаю, дохён будет счастлив выпить за тебя твой сок, донпё… - говорит ынсан, всё ещё думая о том, что наличие оранжевой жидкости у донпё в стакане медленно высасывает любые моральные силы. всё равно что сидеть по грудь в воде, не имея возможности её пить и умирая от жажды. донпё и ынсан одновременно поворачиваются к дохёну и застают зрелище, которое до этого видел только сынён, пожелавший ничего связанного с дохёном и его хобби более не видеть. дохён скрючился за столом и что-то писал в маленький блокнотик с брелочком-котиком на кольцах ручкой с розовым пушком на колпачке. очень контрастировало с его черными непонятными татуировками на лице и огромной серой футболкой с надписью “смерть ментам, жизнь пацанам”. - у тебя очень милая ручка… - решается сказать донпё. - я взял её и блокнот у усок-хёна в чемодане. вы не поверите, но у него там толстенная папка с фотографиями кошек, которые он просматривает перед сном и плачет. - отвлекается от своего занятия дохён, чем очень озадачивает донпё и ынсана, и продолжает строчить, выплевывая пух от ручки из-зо рта, когда колпачок попадает ему в рот. - а ты что пишешь? - интересуется наконец ынсан, пока донпё выжимает в пустую чашку для зубочисток влагу с салфеток, которыми вытирает за хёнджуном слёзы. - будущий шедевр, естественно. какой уважающий себя фанат рэп культуры не будет пытаться писать свои текста? а я не пытаюсь, я добиваюсь. - отвечает дохён с поднятым в воздух кулаком. - кстати, знаете рифму к слову ганстер? - хамстер. - предлагает ынсан, а дохён чувствует такой респект, что чуть не падает со стула и отбивает ынсану смачную пятюню. - у тебя есть чувство… чувство рэпчины. если хочешь, я могу научить тебя рэпу. - нет, спасибо. - вежливо отказывается ынсан и встаёт из-за стола. не потому что ему не нравится компания, а потому что даже если с ними не было сыну, кто-то должен был решить проблему с морковным соком. все, кто сидел за столиками, даже донпё и дохён, думали, что ынсан сошел с ума и его сейчас кокнут, но ли всё так же уверенно шёл к стойки раздачи печенья для полдника, где стоял один из поваров и точил нож для хлеба. - повернись и иди обратно к своему столику, если пришёл выпрашивать другой напиток. - сразу предупреждает повар, но ынсан слишком крут, чтобы слушать чьи-то предупреждения, он просто достает из кошелька несколько купюр и серьезно смотрит в чужие глаза. так учил отец, когда собираешься завязать с кем-то сделку, нужно, чтобы этот кто-то знал, что ты серьезен. - я плачу вам двести пятьдесят тысяч вон, а вы больше никогда не подаёте мне и моим друзьям за наш столик что-то с морковью или другими мерзкими овощами. - предлагает ли, кладёт на столик деньги и ждёт ответа. повар около полуминуты смотрит на ынсана почти самым строгим на свете взглядом (строже только у ким мингю), а после резким движением руки втыкает нож в ничем неповинную буханку хлеба и забирает деньги. - пойдёт. жди здесь. - говорит повар и уходит, но только для того, чтобы вернуться обратно с подносом, на котором покоятся четыре кружки с горячим кофе. именно с ними ынсан идёт до его столика, как победитель по жизни, владелец собственной кофейни. донпё и дохён смотря на него офигевшими глазами, а хёнджун, пусть уже не лежал на столе, всё ещё смотрел в никуда. но потом случилось кое-что очень странное для джуна - он встретился взглядом с мингю. и когда тот понял, что хёнджун заметил то, что он следит за ним, мингю быстро опустил взгляд в тарелку, чем очень рассмешил своего соседа по столу. - ты сейчас выглядишь, как сталкер. - делится своими мыслями минхи. он давно доел свою кашу и натирал свой нож куском скатерти. мингю это злит, и его слова, и его нож. - я слежу за дисциплиной, мне не нужны подсказки от какого-то уголовника вроде тебя. - кричит на весь зал мингю и свет отключается в ту же минуту. какая-то девочка из младших падает со стула и начинает визжать не хуже сирены. в какой-то момент они понимают, что это орала не девочка, а настоящая сирена, а в зал, хромая и айкая, забегает юбин. - всем вожатым собраться, возле большого домика пожар. - сообщает юбин и валится на пороге, но его быстро хватают два каких-то вожатых и выводят. остальные вожатые идут за ними. - информация для всех пустоголовых отряда номер десять. - обращается к ребятам джинхёк. - сейчас мы с усоком уйдем, но если что-то плохое произойдет в наше отсутствие, я лишу вас полдника. парни снова ахнули, а джинхёк ушел, унося за собой усока буквально на крыльях любви. естественно было предположить, что все присутствующие в столовой люди начали волноваться за своё здоровье и жизнь. а вот хван юнсона, который по иронии судьбы сидел за соседним столиком от столика минхи, видимо, волновала каша, которая в его тарелке была просто ужасна. исключительно из поварского интереса минхи встал из-за своего стола, наплевав на всяких ким мингю, и подошёл поближе, чтобы лицезреть эту картину. она “ударила” его ниже пояса, минхи было больно смотреть на огромные комки каши, раскиданные по всей тарелке. - глядя на это, я хочу плакать так сильно, будто я целый день работаю на заготовке лука… - кривится минхи, показывая на тарелку с кашей. - что он сказал… - говорит один парень за столом юнсона, но минхи сразу же сует ему в руки стакан. - сбегай за водичкой. - командует минхи и парень не особо хочет бегать за водичкой, но, когда минхи достаёт свой нож и кладёт на стол, его нежелание пропадает. минхи смотрит на нож, который достал чисто инстинктивно, и не может понять, что ему делать. а потом он понимает, что повар, настоящий повар на подсознательном уровне знает, что ему делать, и вспоминает о залежавшемся у него в кармане пакетике с смесью для какао. поэтому, пока тот парень бегает за водой, а юнсон заинтересованно на него смотрит, он разминает комочки каши и засыпает это всё какао. когда приходит тот странный пацан с стаканом воды, минхи выливает половину в тарелку, перемешивает и грустно вздыхает. - всё говно. - говорит он, но юнсон, будучи слишком любопытным на всякого рода дерьмо, пробует. - эй, оно же холодное... - и очень вкусное. ты чародей? - спрашивает юнсон, мечтательно глядя на минхи, а тот смущённо улыбается. точнее его знакомые знают, что смущённо, а парень, который до этого бегал за водой, пугается такой улыбки и убегает из столовой, врезаясь в дверь. юнсон всё так же продолжает смотреть, а минхи садится за стол и делится с ним тонкостями приготовления каш и пудингов. вроде, всё становится на круги своя. минхи нашёл себе собеседника, который уважает его, мингю всё так же украдкой следил за хёнджуном, который немного оклемался и ел кашу. точнее донпё кормил его с ложечки, параллельно наслаждаясь кофе с ынсаном и дохёном, шепчущим себе под нос разные строки своего "шедевра". хангёль пытался объяснить своим соседям по столу, что им обязательно нужно изучить гостиную, пока сынён больше думал о том, как бы ему установить ловушки перед домиков другого отряда. идиллию нарушил скрип двери. на пороге столовой стояли джинхёк с огромной черной полосой на лбу и усок, порхающий в саже сзади него. всё понимали, чем это сейчас грозит десятому отряду, и только на лице донпё блеснула улыбка, означающая его нетерпение перед событием, надвигающимся к ним серой угрозой расправы над их ментальным здоровьем. *** джинхёку нравилось мучить людей. в какой-то мере, ему это нравилось более всего, если, конечно, не считать его речей на сцене. усоку тоже нравилось мучить людей, чаще всего морально, поэтому сразу после обследования и завтрака, они без какого-либо согласования повели детей в так называемый "круглый" домик, где должно было в скором времени случится насилие над чьей-то личностью. и они даже не были уверены, исключены ли они из числа этих личностей. "круглый" домик на самом деле был совсем не круглым. дело в том, что в этом доме проводились не только собрания и мероприятия отрядов, но и занимались всякого рода кружки, поэтому его негласно прозвали "круглым". проходя мимо кабинетов кружков по вышивке и оригами, усок и джинхёк ведут детей в комнату с диванчиками и телевизором, которым они, вероятно, пользоваться не будут. ребята же заходят в кабинет будучи уже помятыми жизнью, особенно после такого насыщенного утра. хёнджун всё ещё волновался по поводу своего обследования, результаты которого будут озвучены только завтра утром, но рядом с ним были его верные друзья, которые в своих одинаковых футболках и солнцезащитных очках выглядели просто сногсшибательно. и мингю, который не сводил с него своего взора, из-за чего хёнджун был и благодарен, и напуган одновременно. донпё не мог успокоиться перед первым (и к сожалению последним) отрядным мероприятием, а постоянно вьющийся рядом ынсан со своими вопросами типа “ты не хочешь пиццу?” или “как ты относишься к игорю николаеву?” успокоению не способствовал никоим образом. хангёль и сынён были в раздумьях столь глубоких, что больше ничего их не заботило. думали они, конечно, о разном. у хангёля из головы всё никак не выходил план проверки гостиной на предмет подозрительных улик. у сынёна же идеи были куда более приземленные. посоветовавшись с самим собой в своей голове, сынён пришел к выводу, что нужно срочно устроить праздник. под праздником он, естественно, подразумевал праздник своего гениального разума, что-то настолько фееричное, чтобы все его прошлые пранки казались на фоне этого детскими шалостями. никто не догадывался, что он планировал пранкерский дебют в этом лагере, кроме него и дохёна. всё таки дохён видел, что его брат клал в свой чемодан, но пока это его не трогает, он не против. самому дохёну приходилось несладко в паре с хёнджуном, теперь обязанности его друзей он взял на себя, приходилось успокаивать его и ловить на себе испепеляющие взгляды мингю. ёхан на этот раз был более внимательным и старался не оставлять джунхо одного, чтобы в итоге не потерять. “это немного, но это честная работа”. многие бы поаплодировали, узнав его реальные намерения, особенно хёнджун и донпё, но ким предпочитал держать язык за зубами. джунхо же постоянно стеснялся такого внимания, старался не отставать от вожатых и смотрел на своих друзей взглядом “пожалуйста меня сейчас спасите”. в какой-то момент всё вышеперечисленное перестало иметь смысл. сначала, потому что на диване в кабинете сидел сыну и крутил у себя в руках пластиковый домик, в отверстия которого нужно вставлять фигурки разных форм, но, увидев учеников, сразу кидает его куда-то в корзину с игрушками. потом джинхёк ударяет палочкой по неизвестно откуда взявшемуся треугольнику, по комнате расходится не самый мелодичный звон, а присутствующие садятся на детские коврики для гимнастики, которыми был устлан весь пол, и начинают ждать слов их “командира”. - вы уже знаете, что я позвал вас сюда, чтобы познакомить друг с другом. думаю, вы и так хорошо с этим справились, но мы всё равно уделим этому несколько минут. просто расскажите немного о себе в двух фразах. кто хочет начать? - спрашивает джинхёк и руку тянет никто иной, как сыну. - хорошо, сыну-щи, говорите. - меня зовут хан сыну, я девяносто четвертого года рождения и моя главная цель во всей моей недолгой жизни - стать лучшим учителем. - начинает сыну с сжатой в кулаке ладонью. ученики первого корпуса понимали, что это означает. - пришёл к этому я не сразу, мне пришлось… и сыну около пятнадцати минут рассказывал о том, как он пришел к своей мечте стать учителем, как он познакомился с дядюшкой хонгю, который стал его репетитором за еду, как он получал мороженое за пятерки и всё подобное этому. естественно предположить, что пятеро ребят из первого корпуса не слушали эту историю, они слышали её до этого раз двадцать, поэтому позволяли себе обратить внимание на что-то другое. таким образом, донпё рассматривал комнату, в которой они находились, и заметил нечто странное и пугающее. пока сыну рассказывал про дырки в макаронах и их важность, через стеклянную дверь на улицу на них смотрел некто. точнее некто конкретный. это был юнсон, его было трудно не узнать, учитывая, что он постоянно ходит в латах и разъезжает на лошади. и сейчас он сидел на своей кобыле, смотрел на их отряд сквозь стекло. даже не на отряд в целом, он смотрел на минхи, как те маньяки из фильмов ужасов, которые донпё запрещают смотреть. минхи не замечал, что на него смотрят, потому что внимательно слушал историю сыну. а юнсон перестал смотреть только тогда, когда понял, что донпё на него смотрит, развернулся на лошади и поскакал куда-то, оставив донпё с кучей вопросов. и сыну, закончившим свой рассказ, которому нужно подать бумажную салфетку, чтобы он вытер слезы. от таких рассказов он всегда слишком чувствителен. - я правильно понял, он хочет стать бомжом, как его учитель? - спрашивает ёхан у джунхо, совершенно не поняв хитросплетений судьбы хан сыну, но никакого ответа, естественно, не получил. - итак, у сыну-щи получилось немного затянуто, но кто продолжит? - спрашивает усок, когда джинхёк подсказывает ему, что делать. желающих было мало, но в итоге каждый рассказал о себе немного. донпё рассказал о своей семье, что почти показалось ынсану ощутимой пощечиной его желанию быть с ним, ынсан тоже рассказал о своей семье, что показалось пощечиной для всех остальных, кого хоть как-то волнует слово “деньги”. хангёль заливал что-то про детективов, ёхан рассказал про тхэквондо. хёнджун чуть было не начал рассказывать всю историю создания его любимой группы, но его прервал минхи, начиная говорить о конкурсе поваров, на котором собирается победить. сынён особо не распространялся о своих увлечениях, в отличие от его брата, который рассказал всю подноготную его хобби, приправляя свой рассказ реперскими звуками. мингю потратил свою “минуту славы” на то, чтобы подчеркнуть важность дисциплины, а за джунхо пояснять пришлось донпё, который из дружеской солидарности, не стал рассказывать остальным о тайне его молчания, стойко защищая его от нападок, вроде “сам пусть рассказывает”. вожатые были в феерически небывалом осадке. усоку хотелось плакать. и домой. он даже не понимал, что больше. проблема, которую он себе представлял, оказалась намного масштабнее. джинхёк же преисполнился этого святого страха так, что до самой смерти хватит, и был решительно настроен взять это “стадо”, как выразился бы усок, если бы не находился в настоящем кризисе, в свою узду. - это всё очень хорошо, но как я уже говорил на вчерашнем костре, нас с вами ждёт много испытаний. - начинает джинхёк, открывая свой блокнот с записями. - нас ждёт примерно четыре крупных соревнований, из которых пока известен только рыцарский поединок под инициативой одного из воспитанников лагеря. - рассказывает ли и буквально все догадались, что это был за воспитанник, которого могут интересовать рыцарские поединки. - и что это означает? будет какой-то приз? - спрашивает ёхан. - если приз будет, я участвую. - да, приз будет за каждое из четырёх соревнований, но это не всё. кроме приза нашему отряду начисляют баллы. их также дают за хорошее поведение, за уборку в комнатах и так далее, но на соревнованиях проще всего их получить. в конце смены баллы будут подсчитаны и тот отряд, у которого большее количество очков, получает приз от администрации лагеря. а я получаю премию. у нас одни и те же интересы. - и когда этот рыцарский поединок? - спрашивают одновременно хангёль и ёхан, а потом смотрят друг на друга с желанием заткнуть навсегда, чтобы не мешал говорить. - в субботу, осталось всего четыре дня, так что решайте, кто пойдет. нужно три человека. - говорит усок, когда на него смотрит джинхёк. всё таки привыкнуть к тому, что ты теперь вожатый, не так просто. над головами парней одновременно возвышаются две руки, некогда идущие рядом. сейчас же их хозяева были настроены негативно друг к другу, хотя все остальные думали, что они вообще никогда друг от друга не отлипают. хангёль посмотрел на ёхана с укором, без слов командуя опустить руку, но ёхан только пнул его в голень и поднял руку ещё выше, назло лучшему другу. - а третий? наверно усок-щи хочет выбрать? - джинхёк смотрит на усока и, хоть ким постоянно зависает, когда джинхёк смотрит на него, усок находит в себе силы спросить, что это значит. - выбрать? в смысле? - просто выбери того, кого хочешь заставить страдать. - объясняет джинхёк ему на ухо (только его, как всегда, все слышат) и усок неосознанно смотрит на ынсана. они встречаются взглядами и ынсан уже понимает, что это означает, поэтому достает кошелек. - ынсан. - говорит усок. - плачу семьдесят тысяч вон и вместо меня идет кто-то другой. - ынсан шлепает купюрами по столу и смотрит строго, но ему далеко до усока. - месть не купишь. - восемьдесят тысяч! - предлагает ли. заманчивое предложение, но усок слишком хорошо помнит, сколько крови у него ынсан выпил на уроках истории. - ты думал, что я тебя не переиграю, что я тебя не уничтожу. - говорит усок с подавляющей злобой в глазах. ынсан понимает, что это конец, поэтому валится всей тушей на коврик для йоги. - я тебя уничтожу. *** как бы не было прекрасно утро, для каждого, кто жил в домике отряда №10, каждое утро казалось небольшим адом, начиная от звона колокольчика, которым джинхёк грозился “наколоколить” несогласных с фактом того, что нужно вставать. для каждой комнаты утро последнего дня июля начиналось по разному. сынён и дохён наблюдали над попытками усока нарядиться так, “чтобы джинхёк упал при виде меня”, имея при себе только футболку вожатого и штаны. хангёль, ёхан и ынсан без конца косились на мингю, потому что тот всю ночь ныл и звал сквозь сон какого-то хёна ждуна, чем очень сильно пугал. а вот в третьей комнате утро началось с несвойственных его обитателям разговоров. когда мы говорим о несвойственных разговорах, имеется ввиду, что ни хёнджун с минхи, ни донпё с джунхо не опустятся до сплетен, несмотря на то, что их разговор нельзя было в полной мере назвать сплетнями. просто всё началось, когда хёнджун, вздыхая и охая, лежал на кровати и читал фанфик про свою любимую группу. - а вы не хотели бы завести здесь отношения? вам никто не нравится? - спрашивает хёнджун у своих товарищей, когда выключает телефон и переворачивается на живот, глядя на своих друзей, которые зевая заправляют свои кровати. - почему решил о таком заговорить? - спрашивает минхи, протирая нож специальной тряпочкой для протирания его ножа. - мне интересно всё о моих лучших друзьяшках. - улыбается джун и смотрит на донпё. - донпё, рассказывай. - о чём? - о том, с кем бы ты хотел встречаться здесь. - я не хочу в кем-то встречаться так рано, церковь это не одобрит. - честно отвечает донпё, застилая свою кровать настолько идеально и быстро, что, если бы были соревнования по застиланию кроватей, жюри поставили бы сону высший балл. - ну наверняка есть кто-то, кто тебе нравится… - наседает хёнджун. - ты хёнджун отстанешь от может него? - спрашивает джунхо и снова краснеет от того, что всё внимание было обращено на него. - ок, а ты, джунхо? тебе никто не нравится? - хёнджун приподнимается на кровати, а джунхо ничего не говорит в ответ, только машет головой отрицательно. сон переводит взгляд на минхи. - что? - задает вопрос минхи, когда замечает взгляд хёнджуна. - у тебя нет никого на примете? - что с тобой сегодня не так? естественно у меня нет никого на примете, потому что я не собираюсь тратить время на бесполезные отношения. у меня другая, более высокая цель, которой я обязательно достигну, если буду упорно практиковаться. все повара мира будут реветь при виде меня. - минхи встаёт с кровати и воинственно поднимает кулак в воздух. - это всё очень интересно, но вас все ждут. - говорит усок, подпирая рукой косяк от двери. никто не заметил, как усок зашел, но это уже было не важно. когда парни вышли из комнаты, джинхёк стоял посередине гостиной с листочком а четыре и оглядывал присутствующих. начал говорить он только тогда, когда рядом с ним встал усок, словно оповещая его, что он собрал всех. - вы наверно, ещё помните, что я говорил вам про озеро. сегодня хорошая погодка, думаю, мы сможем сходить искупаться к нему сегодня после зарядки. но пойдут туда не все, потому что мне пришли результаты вашего вчерашнего осмотра. - начинает вожатый и хёнджун в этот момент напрягается настолько, насколько это возможно. - одному из нас запретили купаться в озере. - и кто же это? - закономерно спрашивает ёхан. всем в отряде было не особо интересно слышать имя этого лоха, если это не их имя, но хёнджун... он очень сильно боялся, что прозвучит его имя, потому что он, как и донпё, приехал сюда, чтобы развлечься, а если его не пустят купаться, то всё пойдёт коту под хвост. - чо сынён. - объявляет джинхёк после долгой паузы. - что? - удивляется сынён, почесывая ухо. - УРА, У МЕНЯ НЕТ ЧЕРВЕЙ В МОЧЕ!!!! - радостно кричит хёнджун и обнимается с первым ближайшим человеком, которым оказывается мингю (одним только богам известно, как он оказался рядом с ними). они смотрят друг на друга удивлённо и хёнджун отходит подальше, боясь, что мингю его наругает. - но почему? что со мной не так? - не понимает сынён. - врачи сказали, что у тебя сопли. - говорит джинхёк и по всему отряду прокатывается понимающее "аааа". - идите собирайтесь на зарядку, черти. - а кто будет вести зарядку? - спрашивает донпё, подняв руку. - усок-щи. - отвечает джинхёк и все моментально смотрят на усока. тот же удивлённо смотрит на джинхёка. - я? - обычно этим занимался юбин, но сейчас то он не может. поэтому этим займёшься ты. - объясняет джинхёк и ынсан начинает смеяться так сильно, что чуть не падает на пол. многие из учеников второго корпуса, которые хотя бы раз видели усока на различных школьных вечеринках, знали, как усок отжигал там, имея внешность кошки и грацию картошки. - не смеемся, идём натягивать треники и бегом на главную площадку. после этой фразы, собственно, всё и пошли в свои комнаты, но вот в комнате ёхангёлей творилось что-то странное и это никак не было связано с событиями, которые пытается разгадать хангёль. сначала ынсан смеялся, а мингю почти плакал (причину своей грусти он естественно не рассказал), потом наоборот: ынсан плакал, а мингю смеялся. ынсан осознал, что пусть усок и будет вести зарядку, зарядка будет, а значит ему придется ЗАНИМАТЬСЯ СПОРТОМ. ли не любил это делать, он вообще не особо любил физически напрягаться сверх меры, поэтому его настроение разом ухудшилось. а мингю смеялся просто, потому что вид плачущего ынсана поднял ему настроение. хангёль и ёхан чувствовали, словно теряют венец первенства в звании самых долбанутых придурков этой комнаты, поэтому сильно волновались, пусть и не понимали истинную причину их волнений. в остальном, поведение отряда было стабильным, как молчание джунхо, и не давало усоку поводов для стресса. он успешно собрал ребят в спортивных костюмах, раздал пару подзатыльников сынёну и дохёну и повел их к главной площади. эта самая главная площадь на самом деле была просто мощеной площадкой со сценой впереди. тут был весь лагерь. усок волновался насчет того, сможет ли он провести зарядку. ынсан волновался тоже, он думал, как бы ему подойти к усоку и дать ему денег за то, что он не будет участвовать в зарядке. реальность была слишком жестока к нему, а его кроссовки от гуччи, вообще-то, были совсем не для спорта предназначены. просто подойти нельзя было, учитывая, насколько сильно усок не любит ынсана, но младший в конце концов набрался смелости. - усок-хён, я плачу тебе… - начинает ынсан, когда усок обращает на него внимание, но в этот момент перед ними обоими появляется донпё в вчерашней футболке “я люблю сосёнки”, от которой ынсан уходил в ужасный шок. - хён, я так рад, что ты будешь вести у нас зарядку! мне так нравится заниматься спортом, а когда тебе поручили такую важную должность, зарядка должна стать ещё лучше! файтин! - улыбается парень и убегает обратно к друзьям. усок не до конца понял, что это было, но он всё равно поворачивается к ынсану. - ты что-то говорил? - я… хотел сказать, что спорт - это моя жизнь. жду не дождусь зарядки. - сразу же говорит ынсан и смывается, оставляя усока наедине с планшетом, на котором записаны все движения для утренней зарядки. он, естественно, понимал, что все эти движения ему не осилить. но у него был запасной план. когда время подошло, он прошёл на сцену, кинул джинхёку планшет, схватил микрофон, чтобы его слышали даже отряды в конце площади, и в эту минуту начался полнейший мрак, больше похожий не на зарядку в детском лагере, а на рейв какой-нибудь кубы или колумбии. усок подговорил юбина включить ред вельвет, а дальше… никто уже не понимал, что происходит. усок танцевал так яростно, каким его ещё никто не видел, весь лагерь следовал его движениям и вытанцовывал из себя последнее дерьмо. джинхёк пытался остановить этот мрак, но к музыкальной установке его не пускал юбин, который как мог танцевал под сайко со своей сломанной ногой, ударяя рядом стоящего сухвана костылями раз за разом. в конце концов усок так сильно вошел во вкус, что позвал желающих потанцевать с ним на сцену. первыми на сцену прошли донпё, джунхо и хёнджун, они долго танцевали с вожатым и несколькими ребятами из других отрядов, но потом хёнджун неожиданно исчез. на всю площадь заиграла неизвестная всем песня, а после на сцене снова появился хёнджун. донпё и джунхо знали, что это за песня наверняка, поэтому побежали прочь от сцены, а хёнджун уже готовился продемонстрировать свой чувственный кавердэнс. “этот лагерь ещё не был готов к великим холли коммунистик” а точнее этот лагерь повалился на землю от шока, когда спокойная мелодия сменилась громким басовым криком рандомной изольды, а хёнджун согнулся в три погибели, пытаясь его повторить. джинхёк, минуя юбина, который валялся на земле, стонал и прижимал к ушам ладони, сразу рванул к муз. установке и выключил этот богохульный мафон. лагерь начал подниматься с задниц в прямом смысле слова и, когда все встали, джинхёк уже был на сцене, помогая усоку подняться на ноги. потрясение кима было, наверно, сильнейшим среди всех присутствующих людей, потому что сначала его уши огрело из рядом стоящей колонки, а потом его полапал джинхёк (читать как аполлон и мужчина его мечты), поэтому чисто рефлекторно продолжал держать микрофон в руке мертвой хваткой. усок ожидаемо не слышал слов джинхёка, поэтому тому пришлось просто поднести руку кима с микрофоном к своему рту. - ноги в руки и бежим спринт до озера, иначе запру вас в комнате с колонками и включу это мракобесие. - объявляет джинхёк и буквально все на этой сраной площади бегут в сторону озера за вожатыми некоторых отрядов. это была сложная жизнь в лагере и нужно было как-то выживать. в десятом отряде все бежали с какой-то бешенной силой, из последних сил надеясь, что никто не запрет их в комнате с колонками, но естественно были те, кто отличился. в данной конкретной ситуации это был кан минхи - простой пацан с простой мечтой и не очень выдающимися навыками в беге. он старался держаться ближе к своему отряду, но в итоге упустил их из виду. и остальные отряды тоже. отличность дороги до этого озера обстояла в том, что пролегала она через лес, поэтому минхи при всем желании не мог найти людей в этом ограниченном деревьями пространстве, где он один на один с природой. хорошо, что хотя бы нож с собой есть. он даже не знал, куда идти, просто двигаясь вперед по тропинке, но в какой-то момент, он услышал нечеловеческие шаги сзади него, повернулся и увидел... этого "чудика на лошади". юнсон сразу спешился с лошади и поклонился ему. - что такой красивый человек делает один в лесу? - вежливо спрашивает юнсон, притягивая свою лошадь к себе за поводья. - ты угораешь надо мной? я потерялся! чувствую себя, как одинокая макаронина в литре кипяченой воды. ты знаешь, где озеро? - минхи смотрит на юнсона с надеждой, но тот только отрицательно мотает головой. - и что мне теперь делать? - предлагаю сходить со мной на прогулку по местному лесу. - юнсон смотрит на свою кобылу. - могу также предложить прокатить вас на своей лошади. - заметано. как на неё залезать? - минхи был уже близок к тому, чтобы вежливо отказаться и идти дальше, но в нём открылся огромный интерес, когда он посмотрел в глаза лошади. родители никогда не разрешали ему заводить коня, даже несмотря на все сотни доводов о пользе и вкусности конского мяса, о которых говорил им семилетний минхи. юнсон помог ему забраться на лошадь, вел его на коне за поводья, как детей в парках обычно катают на пони. он много говорил о своей семье, о своих достижениях в боях на мечах, о своем доме, но минхи слушал в пол уха, он был больше сосредоточен на лошади юнсона. на её красивых волосах и крепком теле, кулинарный разруб которого минхи знал лучше таблицы умножения. все его мысли были о конской соленой колбасе, но внезапно, лошадь остановилась, потому что так, видимо, захотел её хозяин. они остановились у каких-то кустов. юнсон помог минхи спуститься с лошади, зачем-то снова поклонился и посмотрел минхи прямо в глаза, схватив за руки. - на самом деле, я бы хотел вам в кое-чём признаться. когда я увидел вас с моей кашей, нет, ещё раньше, в лечебнице, я был поражен до глубины души. ваши глаза, волосы, нож, всё это вызывает во мне такие чувства, какие могут быть только у моего отца к моей матери, поэтому я бы хотел, чтобы мы с вами впредь проводили больше времени вместе и познакомились ближе, если вы позволите. - говорит юнсон и минхи требуется некоторое время, чтобы понять, что именно хотел ему сказать юнсон. - так ты встречаться со мной хочешь? - вероятно, да... - подтверждает юнсон. - а на лошади катать будешь? - в ответ спрашивает минхи. они оба смотрят сначала на кобылу, а потом друг на друга. - соответственно, этого достоин только возлюбленный лорда. - отвечает юнсон и минхи улыбается, глядя на лошадь. - тогда я буду твоим парнем, вообще без вопросов. минхи не понимал, какие последствия будут у этого его поступка, он просто хотел быть рядом с лошадью и этим странным парнем, называющим себя лордом. это казалось интересным и веселым опытом, несмотря на то, что он ещё полтора часа назад клялся, что не будет ни с кем заводить отношений, пока не выиграет главный приз на конкурсе "сахарная ложечка". неожиданно, романтичность момента нарушает волейбольный мяч, пролетевший у них между лицами и врезавшийся в ребра лошади. юнсон поднял меч с земли и начал рассматривать его, как инопланетный объект, а минхи заподозрил что-то странное, когда услышал из-за кустов громкое "ёхан, ты придурок, куда ты мяч пропердел". кан с усилием раздвинул ветки кустарника и увидел то, что искал - пляж перед озером, дорогу к которому он недавно потерял. озеро, к которому так стремился весь лагерь, было поистине гордостью лагеря "сеульские сосенки". огромное чистое озеро, больше похожее на небольшую морскую бухту, обрамленное с одной стороны искусственным пляжем из мягкого песка. рай в адище. минхи был не единственным, кто был рад увидеть этот пляж, больше всего радости он, конечно, принёс хёнджуну, только его радость - это отдельный фанфик на десять страниц, а вот другие были рады не сильно меньше. донпё сразу же принялся надувать розовый спасательный круг с бабочками, который купил в сувенирной лавке лагеря, джунхо мазал себя, своих друзей и ёхана (после жалобы, что он спортсмен и ему нельзя сгореть на солнце) солнцезащитным кремом, хёнджун сидел, как вкопанный, и смотрел на озеро. он уже успокоился от горячки, которая одолела его во время зарядки, и не мог поверить, что он прошел проверку и сейчас будет купаться в озере. дохён наскоро рисовал себе на груди татушки, пока сынён сидел рядом с джинхёком и злобно смотрел на отдыхающих, перекидываясь с сыну-хёном, который вместо зарядки пошел в столовую и принёс всем газировки, в карты. джинхёк следил за порядком на пляже, а усок не мог перестать на него пялиться и думать о том, спасет ли его джинхёк, если он начнёт тонуть. мингю старался следовать примеру джинхёка и так же наблюдал за порядком, но наблюдать лучше всего у него получалось только за хёнджуном. хангёль развел ёхана на игру в волейбол, но больше пятнадцати минут они не поиграли, потому что хангёль так сильно достал ёхана, что тот просто сбежал от него на полотенца рядом с джунхо и донпё, чтобы лечь и загорать, игнорируя этого придурка и его тупой мяч. ёхан стал настоящей звездой пляжа, как только зашел на его территорию. большинство девушек из других отрядов не решались к нему подойти, а вот когда он лег загорать, к нему всё таки подошли двое, которых он, сначала, принял за хангёля и пытался отпугнуть. у ёхана с ними завязался разговор, но неожиданно, девушки кое-что ему предложили. - не хочешь пойти к нам в гости? у нас в домике есть токпокки. - улыбается одна из них. естественно, это был флирт, это понял даже донпё и рефлекторно закрыл уши руками, но для ёхана это понимание было непосильным, как говорит его мама, "вследствие необычности восприятия его мозговых клеток", которых, хангёль был уверен, было штук девять от силы. - о, класс, джунхо, не хочешь токпокки? - спрашивает ёхан у своей пары, даже не удосужившись поднять голову, просто ждет, когда ему ответят. но в ответ тишина. - он неразговорчивый. - говорит ёхан девчонкам, а они смотрят на него как-то слишком странно. - с кем ты разговариваешь? - спрашивает вторая девушка и ёхан посмеивается. - конечно с джунхо, он... - ёхан поворачивается назад, туда, где в прошлый раз он видел ча, но не находит ни единого признака его присутствия. - джунхо! девушки какое-то время смотрели на него, пока он искал какого-то джунхо под полотенцами и сумками, а потом и вовсе ушли. ёхан был в панике, джунхо снова куда-то пропал. пришлось обращаться к хёнджуну и донпё, которые сидели спинами к нему. - вы не знаете, где джунхо? - спрашивает ёхан, прикоснувшись к плечу хёнджуна. донпё надувал розовые наплечники, поэтому не мог ему ответить, а хёнджун... - так он снова пропал? - отрешенно говорит джун, глядя на озеро. - снова? что значит снова? - спрашивает ёхан, хмурясь. донпё последний раз вдыхает в последний наплечник воздух и закрывает клапан. - он постоянно так делает. внезапно исчезает, внезапно появляется... - донпё надевает второй наплечник на плечо и встает с полотенец. - с богом. - говорит сон и чешет до воды, придерживая воздушный круг двумя руками, чтобы тот не свалился с тонкой талии, как баранка с корнишона. ёхан же, понимая, что разговор с хёнджуном ему никакой пользы не принесёт, идёт по пляжу, искать джунхо. хёнджун, оставшись один одинешенек на полотенцах, продолжает смотреть на озеро, сминая в руках не надутый спасательный круг, который для него купили родители перед самой поездкой. он не решался подойти к воде, просто грелся на солнышке, пока это солнышко ему кое-кто не загородил. - ты почему не купаешься? ты же вроде хотел? - спрашивает у него мингю, больше похожий на спасателя, а не на отдыхающего. потому что на нём была эта клишированная футболка поло, на шее сиял свисток, а на носу был солнцезащитный крем. - я боюсь входить в воду. - признается хёнджун. - ты плавать не умеешь? - умею, но... - недоговаривает джун, как мингю протягивает ему руку. - я могу помочь. - обещает мингю. хёнджун хватается за его руку и доверяет ему свою жизнь, отсчитывая секунды до того, как его ног коснется озерная вода. мингю держит его за обе руки и ведет за собой по берегу, после по дну, всё глубже и глубже, пока где-то на береге, на полотенцах, не звенит телефон хёнджуна. этот звон уведомления хёнджун узнает из тысячи. он мигом растопил весь его страх. он сразу же отпускает руки мингю, толкает его в воду, а сам бежит по горячему песку до полотенец, бешено включая телефон, чтобы через полминуты пляж озарился оглушающим криком. - ГЕРТРУДА ОБНОВИЛА ТВИТТЕР!!!!