***
После введения противовирусного препарата Наташа спокойно смогла выйти на солнце. Она выглядела такой невероятно счастливой в лучах утренней зари, что Питер заулыбался во все тридцать два зуба. Но как они умудрились это все провернуть, ему самому было не до конца ясно. Попросту не верилось в то, что у них получилось. Весь следующий день Брюс продержал желающую покинуть дом Наташу взаперти, чтобы сделать хотя бы основные анализы. Те, что он мог провести сам со своим оборудованием. Все показатели были в норме, некоторые даже превышали её. — Самое странное в этом то, что у твоих клеток потенциал деления как у новорожденного младенца. Хоть ты и не бессмертна теперь, есть вероятность, что проживешь ты не до своих условных девяноста, а одну полноценную человеческую жизнь вдобавок к твоим тридцати пяти годам, прожитым в восемнадцатом веке. — Я смогу иметь детей? — задала Наташа единственный волновавший её вопрос. — Я не могу быть уверен, но уровень половых гормонов в твоей крови соответствует норме. Так что, да. Скорее всего, да. Но все равно стоит сходить к врачу. На этом моменте Питер вышел из комнаты, потому что, очевидно, им двоим нужно было остаться наедине и много чего обсудить. У него самого был неразрешенный вопрос. Нужно ли все это Тони? Он достал из кармана телефон и набрал короткое сообщение. Ответ пришел практически сразу. «Приходи к полуночи ко мне домой. Тут больше никого не будет, я обещаю.» Питер был так занят созданием сыворотки, что и думать забыл, что в доме Тони был тот злосчастный подвал. А теперь он хочет пойти туда и предложить Тони Старку — прожившему несколько веков вампиру, сменить весь свой образ жизни ради какого-то мальчишки из клуба, ненароком ввязавшегося туда, куда не нужно. Питер задумался, имеет ли он право на такое вообще. — Я дам ему выбор. Остальное — не моя ноша, — пробубнил Питер себе под нос, слабо веря в собственные слова, и поплелся в комнату ждать назначенного времени.***
Ровно в полночь прозвенел дверной звонок. Тони в этот момент нервно перебирал только что доставленные бумаги по поводу перестройки подвала под складское помещение, по сути ничего с ними не делая — не мог никак сконцентрироваться на содержимом, постоянно думая о том, с чем к нему сегодня придет Питер. Вариантов было много. Если бы тот пришел, чтобы с гордостью плюнуть ему в лицо и попросить больше никогда не появляться на глазах, Тони бы его понял. Если бы принес какое-нибудь предписание о соблюдении дистанции от знакомого адвоката Наташи — тоже не удивился бы. Старк боялся только одного: если Питер захочет быть с ним несмотря на то, что его все время будет преследовать опасность, будет очень тяжело ему отказать. Придется сделать что-то по-настоящему дикое, чтобы отвернуть мальчишку от себя, если всего, что произошло до этого, оказалось недостаточно. А последнее, что Тони хотел бы делать — это причинять боль Питеру. Снова. Он бросил свои измятые бумажки обратно на журнальный столик и быстрым шагом направился к двери. За ней, как и ожидалось, стоял Питер со странным металлическим чемоданчиком наперевес. — Здравствуй, — проговорил тот совсем тихо. Старку пришлось приложить немалые внутренние усилия, чтобы тут же не броситься к нему и не прижать к себе покрепче. Он посмотрел Паркеру прямо в глаза, но тот отвел взгляд. Тони поспешил сделать то же самое, и только тогда Питер посмотрел на него. — Привет, Пит, — он едва заметно улыбнулся, но в глазах его было пусто. Это не ускользнуло от Питера. — Все в порядке? — поинтересовался он. — Да? — ответил Тони скорее вопросом на вопрос, чем утвердительно. Питер совершенно не понимал, что произошло с Тони за ту неделю, что они не виделись, но перед ним сейчас стоял какой-то новый Старк. Как будто всех остальных альтер-эго было недостаточно. Было тяжело смотреть на него — такого. Хотелось взяться ладонями за лицо, прислониться носом к носу и в самые губы выдохнуть: «Вспомни, кто ты». От подобных мыслей у Питера неприятно скрутило в груди, потому что он сам себе показался диким лицемером: беспокоился о том, что его любимый на себя не похож, а сам пришел сюда, чтобы предложить ему отказаться от собственной природы. «Прекрасно, Паркер, совсем не эгоистично с твоей стороны», — выругался он на себя мысленно. Пауза, повисшая между ними, неприлично затянулась, и Тони отошел от двери, чтобы не мешать Питеру войти. Вскоре они оба оказались на знакомом диване, а странный чемоданчик на полу у ног Питера. Никто не решался заговорить. Питер все еще корил себя за эгоизм и вот-вот был готов развернуться и убежать, а Тони терпеливо ждал, пока разговор начнет инициатор встречи. И все же, Паркер решился: — Я-я… Тони, — обратился он к мужчине и посмотрел, наконец, глаза в глаза, — дело в том, что я не такой хороший, каким ты меня считаешь. — Что?! — брови Старка поползли наверх, а взгляд наполнился негодованием. Питер пришел сюда, чтобы на себя всю вину взять? Нет, так не пойдет. — Что ты имеешь в виду? — Я знал, что не смогу забыть тебя. Вернее, не так. Рано или поздно смог бы, я уверен, все могут жить дальше, но я попросту этого не хотел. — Пит, прости, но… — Тони стал понимать, что сейчас происходило то, чего он и опасался. — Но я понимаю, что быть с человеком для тебя не вариант. Как и мне не вариант остаток дней, которых, кстати, окажется при таком раскладе совершенно неизвестное количество, провести с вампиром. — Тогда зачем ты здесь? — Тони едва заметно выдохнул. Хорошо, что Питеру ничего не придется объяснять заново. — Как я уже сказал, я не хотел тебя забывать. И сейчас я не хочу быть без тебя. Поэтому всю последнюю неделю мы с Доктором Беннером разрабатывали сыворотку… Сыворотку, которая позволит вампиру снова стать человеком. И я пришел предложить её тебе, как последний эгоист. Прошу, не делай этого, если не хочешь, — последние слова звучали сдавленно, как если бы говорящий пытался сдерживать слезы. Выражение лица Тони было практически нечитаемым. Он едва приоткрыл рот, но никак не мог найти слов. Теперь уже Питеру пришлось дожидаться, пока тот соберется с мыслями. Сначала он выдавил из себя две короткие фразы: Первая: — Охренеть. А через секунду после неё вторая: — Не смей так о себе говорить. Никогда. Затем он встал и подошел к окну, откуда был виден практически весь город как на ладони, и застыл. Эта поза позволила Питеру любоваться профилем Тони, и он подумал, что стоило прийти сюда хотя бы ради того, чтобы увидеть его снова. Даже если это самый последний раз. Он понял, что не готов упустить свой последний шанс — для него он и правда был последний, ведь с самого начала было понятно — Тони откажется. Даже странно, что он так долго думает. И Питер решился на отчаянный для самого себя шаг. Он встал, подошел к Старку, который, казалось, вокруг себя сейчас ничего не замечает, и обнял его со спины. Тони вздрогнул от неожиданно прислонившегося тепла. — Не отталкивай меня, пожалуйста. Я уйду, как только попросишь, но сейчас, молю, не отталкивай, — прошептал Питер и уткнулся лбом в выступающий на задней поверхности шеи позвонок. Тони коснулся пальцами ладоней Питера, лежавших на его груди, и переплел свои пальцы с его. Так они простояли, кажется, целую вечность, но на деле прошло лишь несколько минут. — Я не могу, — сказал Тони и почувствовал влагу на своей спине. Питер не смог сдержать слез, — я не могу оставить клан. Я слишком много лет перекладывал свою ответственность на других, — послышался едва сдерживаемый всхлип, а руки на груди сжались сильнее. Тони ловко вывернулся из крепкой хватки и притянул мальчишку к себе, прижимая его, хлюпающего носом и раскрасневшегося, лицом к лицу. — Но ты должен знать, Питер, — он обхватил его лицо ладонями и Питер грустно усмехнулся — ровно тот же жест он собирался проделать с Тони в начале их встречи, — если бы ничего, совершенно никакие обязательства не сковывали меня, я бы сделал это. Это то, чего я хочу больше всего на свете, Пит. Боже, прошу тебя, не плачь, — и он стал большими пальцами стирать слезы с щек Питера. — Поцелуй меня, — прошептал Питер Тони в самые губы, — в последний раз. И я, честное слово, уйду. Больше ты никогда меня не увидишь. Этими словами Питер словно проделал в груди Тони огромную дыру, которая больше никогда не заживет. Старк прижался губами к влажным от слез губам Питера, ослабив оборону, когда тот стал настойчиво, но по-юношески, отвечать на целомудренный, казалось бы, поцелуй, торопясь ухватить как можно больше. Питер немного нелепо протолкнул свой язык Тони в рот, вынудив его разомкнуть губы, и тот полностью капитулировал со всем своим сопротивлением. Тони перехватил ведущую роль на себя, завладев ртом Питера медленно и немного грубо, чуть сильнее нужного засасывая поочередно губы, чуть жестче переплетая его язык со своим. Он пропустил сквозь пальцы каштановые кудряшки, притянул голову Питера ближе к себе, и целовал, целовал, целовал. Паркер чувствовал напряжение Старка в каждом его мускуле. Он гладил его спину и плечи, стараясь избавить от болезненной скованности. Но ничего не помогало. Поэтому Питер уперся ладонями Тони в грудь и оттолкнул. — Мне пора, — сказал он едва слышно. Тони пытался, но не мог ничего сказать. Он не хотел прощаться. Просто не мог. Он молча дошел с Питером до двери, захватив тот самый чемоданчик и вручив хозяину прямо в руки. — Тони, — Питер бросил на Старка последний, тот самый, влюбленный взгляд, — я тебя люблю. Хочу, чтобы ты знал об этом. И практически бегом, не оборачиваясь, вылетел за дверь. Еще секунда — и он бросит все ради этого мужчины. Но нет. Все так, как должно быть. Ровно так, как Питер и ожидал. Старк остался стоять у двери в оцепенении. Питер любит его. Несмотря на весь тот пиздец, что шел с ним в комплекте, что творил он сам — Питер любит его. «Чего ты хочешь, Тони?» «Я хочу Питера Паркера в свою жизнь», — ясно прозвучало в его голове. Но кого волнует, чего он хочет? Тони выдохнул и сжал пальцами переносицу, затем посмотрел на экран телефона, чтобы проверить время. Не было еще и часа ночи, и он решил, что неплохой идеей будет поехать в клуб и поискать себе там занятие. Не будет же ничего плохого, если он подготовит месячный отчет за Наташу. Она ему только спасибо за это скажет. Дорога не заняла много времени. Однако Тони показалось странным отсутствие машин на парковке. Видимо все решили, что сегодня отличный день, чтобы выпить. Но подойдя ко входу, он обнаружил на двери табличку с надписью «Закрыто по техническим причинам». Это удивило его еще больше — не было никаких технических причин, о которых он бы не знал, учитывая, сколько времени он проводил в последнее время в этом заведении. Тем не менее, дверь была не заперта. Тони зашел, спустился по знакомой лестнице, прошел через коридор и вышел в главный зал. И с удивлением обнаружил там Ванду в компании северно-королевской четы. — Лафейсон? — Тони удивленно вскинул брови, — я думал, вы уже уехали. Съязвить хотелось нестерпимо, потому что настроение было хуже некуда. Но как назло, никакие оригинальные колкости не шли на ум, а на языке крутились только заезженные шутки про голубков. Ну и чья бы корова, собственно. Пришлось ограничиться вполне уместным вопросом. — Мы остались, чтобы провести переговоры с Хранительницей Запада, которая любезно объявилась спустя тридцать лет отсутствия, — саркастично произнес Локи и сложил руки на груди. Тор в это время развалился на одном из диванов и игнорировал происходящее вокруг, играя в какую-то игру на смартфоне. — Мистер Лафейсон, мы же с Вами договорились — я принимаю ваше предложение, а вы перестаете вести себя как засранец, — сказала Ванда улыбнувшись одними губами, тогда как в её взгляде отчетливо читалось «еще один камень в мой огород — размажу по стенке». Локи недовольно фыркнул. — Простите, уважаемая, но для заключения договора на взаимовыгодных для обеих сторон условиях нам пришлось торчать в этом клоповнике практически месяц, — он брезгливо указал рукой на входную дверь, явно имея в виду не только клуб, но и город в целом, — так что я вполне справедливо высказываю свое недовольство. Тони напрягся. Локи прекрасно знал, что ходит по тонкому льду, также как знал, на что способна Ванда в гневе. Вот этого всего точно не стоило говорить. Ко всеобщему облегчению — одному Тору было плевать на все, кроме его Тамагочи, Ванда рассмеялась, подошла к Локи и потрепала его за щеку, как старушки треплют младенцев. — На этот раз прощаю, — она сделала пару нежных хлопков по его скуле и направилась к Старку, разведя руки для объятий, — Тони! — Что тут происходит? — недоумевал Старк, пока тонкие женские руки обвивали его шею. Ванда потянула его к себе, что вынудило Тони наклониться, и поцеловала в лоб. — Пойдем, я тебе все объясню, — промурлыкала девушка, выпустила Тони из рук и, направляясь в сторону кабинета, сказала: — До встречи, Мистер Лафейсон! — Надеюсь, не скорой… — пробубнил Локи так, что его услышал только Тони, которого это более чем устраивало. Оказавшись в кабинете, Ванда села на кресло за рабочим столом, а Старк остался стоять перед ней. — Ты что задумала? — спросил он неожиданно ставшую серьезной девушку. — Тони, у меня создалось впечатление, что ты живешь не так, как тебе хочется. — Возможно. Да нет, так оно и есть, — Старк тяжело вздохнул. — Тогда как я последние тридцать лет, наконец-то, живу в согласии с собственными желаниями. Я хочу того же и для тебя. — И что ты предлагаешь? Кто тогда будет заниматься делами? Кланом? Это все, конечно, здорово, но кто-то должен остаться у руля. Киллиан, что ли? — Тони возмущался, но где-то в глубине души почувствовал, как медленно разгорается огонек надежды. — Может быть и он, кто знает. — Что?! — Один предложил мне на время передать Запад под управление Северного клана. Сказал, что при условии, что я делегирую свои полномочия в его пользу, он наведет у нас порядок с Демонами. — А ему это зачем нужно? — Он хочет ввести некоторые коррективы в образ жизни вампиров в целом — вывести вид на новый уровень открытости среди людей, обустроить безопасное для вампиров общество, может даже какие-то специальные территории для жизни. Пункты донорства, например. Он хочет прирезать на корню вероятность войны между людьми и вампирами или же эксплуатацию одних другими. Для того, чтобы иметь большее влияние, ему нужен мой голос. — Но ты же понимаешь, что он будет делать все, что захочет? Что угодно?! — глаза Тони начинали наливаться кровью от возмущения. — Я знаю Одина столько же, сколько живу на этом свете. Это решение далось мне нелегко, я долго думала, но, пожив несколько лет на территории Севера, поняла, что могу ему доверять. Представляешь, там есть школы для новорожденных вампиров! И несколько племен-доноров из потомков Викингов. Там правда все… иначе, — по тому, как Ванда говорила об этом, он понимал — она серьезно, — Тони, я почувствовала твой страх за того мальчика. Я видела, как ты смотришь на него. Просто позволь себе быть счастливым, хватит себя наказывать. Иногда можно разрешить себе делать то, что хочется, и позволить кому-то другому тебе помочь. Мне понадобилось слишком много лет, чтобы это понять. Не трать свое время. Тони сначала замер. Потом приоткрыл рот, чтобы что-то ответить, а затем развернулся на пятках, вышел за дверь, сел в машину и поехал к Наташиному дому. Туда, где сейчас должен быть Питер.