Фантом. Нарушая границы.

       Тэ медленно отступал назад и не сводил ошарашенного, испуганного взгляда с надвигающегося на него Чонгука, в глазах которого теперь плескалось темное, опасное пламя. Еще пара шагов и юноша уткнулся попой в край письменного стола, заваленного бумагами. Отступать дальше было некуда и паника захлестнула его разум.        — Ты зря решил выяснить правду, малыш. — прошептал детектив, дернув подбородком. — Ты зря не послушался меня и сунул свой любопытный носик в мои дела. Плохой мальчик. Очень плохой. А плохих мальчиков нужно постоянно наказывать.        Тэхен нервно облизнулся и спросил дрожащим голосом:        — Ты меня убьешь?        — Нет. Зачем же мне убивать тебя? Я столько сил потратил, чтобы завоевать твою любовь и твое прекрасное тело, что было бы глупо с моей стороны просто взять и лишиться этого всего из-за того, что ты узнал обо всем чуть раньше положенного. Ведь я хотел приручить тебя, подчинить, сделать своим до мозга костей, чтобы ты сам просил меня надеть на тебя ошейник. Все будет гораздо прозаичнее. Ты просто никогда не покинешь эту квартиру и станешь моим милым питомцем. Да, Тэ? Ты ведь хочешь стать моим котиком?        — Чонгук, прости меня, я правда никому не расскажу об этом. Обещаю! Я не стану обращаться в полицию или что-то такое. Только отпусти меня… Пожалуйста! — начал умолять Тэхен. - Я не хочу сидеть взаперти всю свою жизнь.        — Отпустить? Конечно же, ты никому не захочешь об этом рассказать, в этом я и не сомневаюсь. — детектив начал расстегивать свой ремень на брюках. — Ты ведь так боишься огласки… Что же будет, если твои набожные дядя и тетя узнают, что их милый, славный племянничек, так похожий на ангелочка, некоторое время с упоением трахался с каким-то мужиком? А если еще и в подробностях, то кого-то из них явно хватит удар. Уверен, что они будут просто в шоке. И что будут о тебе говорить в университете? Даже представить страшно…        Тэ не сводил пристального взгляда с его размеренно двигающихся рук. «Сейчас или никогда!» — пронеслось в голове у юноши и он, собрав всю свою храбрость и волю в кулак, оттолкнул от себя, слегка введенного в заблуждение бездействием жертвы, Чонгука и рванул по направлению к двери. Но тот быстро среагировал и кинулся ему наперерез, схватив беглеца поперек туловища.        — Неееет! — заплакала Тэхен, брыкаясь ногами в попытках вырваться, но детектив уже подтащил его к дивану и бросил на него, наваливаясь сверху.        — Не усложняй, Тэ. Прошу тебя! Я не хочу причинить тебе боль. Ну пока не хочу… — выдохнул Гуки и начал ловить одной рукой оба его запястья, а другой пытаться связать их своим ремнем.        Сердце Тэхена бешено стучало от ужаса, а в голове билась мысль, что все это время он любил самого настоящего маньяка. Ви кинул быстрый взгляд на стоящую рядом с диваном тумбочку и заметил тяжелую настольную лампу. Не было времени придумать план или как-то просчитать последствия своего принятого впопыхах и под воздействием аффекта решения. Он, просто не долго думая, протянув к лампе руку, схватил ее и наотмашь ударил Чонгука по голове.        От удара детектива отбросило в сторону и он упал на пол без сознания рядом с диваном. На вспотевшем виске тут же вспух кровоподтек с рассеченной раной и оттуда по лицу парня начала растекаться багровая, густая кровь. Тэхен вскочил на ноги и в ужасе заметался по квартире. Вид крови поверг его в шок. Нет, он вовсе не желал этого. Убивать Чонгука он не хотел и теперь даже не совсем понимал, как вообще так вышло. Просто, как показалось тогда его мятущемуся в страхе разуму, что это был единственный выход из сложившейся ситуации. Но теперь, детектив лежал на полу, истекая кровью и совершенно не подавая признаков жизни. Прикасаться к нему, Тэ боялся, словно тот был уже остывшим трупом. Но не только мысль об умирающем бойфренде посетила его пылающий разум.        «Что же теперь со мной будет?» — пронеслось в голове Ви. Он обреченно обвел глазами комнату и натолкнулся взглядом на свои фото, развешенные тут и там. «Нужно убрать улики! Никто не должен узнать, что я как-то связан с Гуки!» — лихорадочно думал юноша, срывая снимки со стен.        На улицу он выбежал весь красный и в шоковом состоянии. В голове, словно запертая в клетке дикая птица, билась мысль о том, что он только что стал самым настоящим убийцей, про которых часто читал книги, смотрел фильмы и видел новости по телеку. Он своими руками убил мужчину, по которому еще только утром сходил с ума. Мозг отказывался верить в действительность произошедшего. Теперь все казалось дурным сном, самым обычным кошмаром, от которого нужно было срочно проснуться.        Как пришел домой, Тэхен не помнил. Он устало вошел в комнату и плюхнулся на кровать. Его трясло, словно в ознобе. Благо Чимина сейчас не было дома и не пришлось ничего объяснять, врать и придумывать. Сил на все это не было совершенно.        «Чонгук мертв… А я стал преступником… Мы вот так легко поменялись с ним ролями… Я убил его и даже не вызвал полицию… И теперь он будет лежать там, разлагаться, пока его не найдут соседи из-за запаха… И я больше никогда его не увижу, не почувствую вкуса его губ, не услышу его мелодичного голоса… Гуки, почему ты оказался сталкером? Почему?» — размышлял юноша, заливая слезами подушку. Теперь, когда первый шок прошел, в груди Тэ поселилась тупая боль и острое чувство вины.        На улице уже наступил вечер и по городу цепной реакцией зажглись фонари, освещая улицы призрачным светом. В комнате бывшей квартиры Тэ почти темно. Света фонарей, падающего из окна, вполне достаточно, чтобы двое влюбленных видели лица и очертания тел друг друга. Кровать слегка поскрипывала под ними, а тихие сладкие стоны, больше похожие на всхлипы, смешивались с прерывистым, возбужденным дыханием в вязкий коктейль и окутывали сплетенные в страстном танце любви тела. Руки Джина обхватывали мощную шею Намджуна, забирались ему в волосы, скользили по широкой спине. А тот, находясь между разведенных ног возлюбленного, плавно двигал бедрами, входя в сжимающуюся попку.        — Я люблю тебя… — тихо прошептал Джун куда-то в шею бойфренду. — Ты самый красивый на свете… Самый сексуальный…        Ответом ему был полный неги вздох. Наконец-то у них появилось место для секса и они могли делать это хоть каждый день, хоть два-три раза в день, хоть все выходные, не боясь при этом шуметь или быть застуканными, но осознание этого пока не до конца укоренилась в их головах и поэтому по привычке оба вели себя довольно тихо. Между парнями как-то негласно установилось правило, что они оба должны скрывать свои отношения, притворяясь натуралами. И только тут, наедине, парочка могла быть самими собой, скинуть не только одежду, но и маски, любить друг друга до умопомрачения.        Чимин решил поговорить с Юнги и Хосоком, как посоветовал Сокджин, поэтому приперся к парням прямо в комнату. Открыл ему дверь хмурый Шуга и впустил слегка смущающегося юношу внутрь.        — Эээ, я поговорить пришел. — промямлил он, топчась у порога и старательно отводя глаза. Говорить о таком было стыдно, что ппц.        Хоби тепло улыбнулся ему и похлопал по кровати рядом с собой, мол садись, не стесняйся.        — Ммм, как бы это сказать… — Чимин сделал шаг в комнату, но остановился в нерешительности, поймав на себе тяжелый взгляд Юнги. Тот то без сомнения догадывался о чем пойдет речь.        — ЧимЧимка, иди лучше ко мне, я дико соскучился. — Хосок уже не мог спокойно смотреть на него и сам подскочил к парню, пытаясь обнять.        — Хоби, послушай… — Чим попытался отстраниться, но друг уже схватил его за талию, притянул к себе и нежно поцеловал в губы. Глаза юноши расширились от ужаса. Он же пришел поговорить, а не это вот все.        — Люблю твои сладкие губки… — выдохнул в поцелуй Джей-Хоуп. — О чем ты хотел поговорить?        — Ээээ, послушайте, я же не такой. — пискнул Чимин, пытаясь снова высвободиться из объятий.        — Теперь такой. — хмуро заметил Юнги с кровати.        — А вот и нет. Я по девочкам же. А вы...        — Ага, скажи это моему члену, который ты с таким наслаждением сосал. — хмыкнул Шуга, отводя глаза.        Хоби же снова притянул к себе Чимина и впился поцелуем в его шею, плавно перетекая губами на ключицы, которые его буквально сводили с ума.        Чим закатил глаза. Да, он был по девочкам, но шея и плечи — его эрогенная зона и то, что сейчас делал Хосок дико доставляло, заставляя колени дрожать, а пенис наливаться кровью. Маленькие руки впились в плечи друга, то ли в попытке оттолкнуть, то ли удержаться от падения. Силы и решимость вдруг покинули Чима.        — Ты пришел сюда за порцией удовольствия, да, Чимин? — прошептал куда-то в самое ухо Юнги, оказавшись сзади юноши и прижимаясь к его попе стоящим членом через свободные домашние штаны.        Руки Шуги уже полезли под растянутую толстовку Чима и заскользили вверх к напрягшимся от предвкушения ласк соскам. Как только пальцы коснулись их, юноша невольно подался тазом назад, вдавливая между своих ягодиц возбуждение Сахарочка, и протяжно застонал. Снова его ласкали две пары рук, при чем именно там, где приятнее всего, словно знали его тело наизусть…        — Не надо… — простонал Чимин, когда с него уверенно стянули спортивные брюки, а под толстовкой все так же шарили горячие руки, а потом и толстовка как-то сама собой снялась, и полетела куда-то в сторону.        — Ты же хочешь нас… — прошептал сквозь стиснутые от страсти и злости зубы в самое ухо Юнги, прижимаясь сзади и обхватывая рукой стоящий колом член Чимина. — Твое тело гораздо честнее тебя.        — Скажи, что ты хочешь, чтобы мы с тобой сделали? — улыбнулся Хосок, разминая его ягодицы.        — Вставили… — пропищал Чим, краснея, как рак и потираясь голой задницей о выпуклый пах Сахарочка.        — Что и куда? — начал издеваться Юнги, поглаживая большим пальцем головку юноши.        Чимин нетерпеливо застонал. Говорить он не хотел, было дико стыдно.        — Мы ничего никуда не вставим, если ты не скажешь. — прошептал Хосок, опускаясь губами к его соскам. — Будь паинькой уже и признайся, что ты пришел сюда, чтобы мы с Шугой поигрались с твоим телом, как только мы умеем.        Ласки буквально сводили Чимина с ума, хотелось всего и сразу. В руках этих парней, юноша вдруг превращался в самую настоящую шлюху, как он себе это представлял и даже мысль об этом его возбуждала. Это было какое-то колдунство. Вот он нормальный парень с гетеросексуальными вкусами и мечтами о грудастых телочках, но стоит этим двоим зажать его и распустить руки, как превращался в гея-пассива, истекающего смазкой и просящего засадить ему по самые помидоры.