Звонка

      Еле приметная тропа поднималась по склону таёжного леса, прячась в высоких зарослях пожухлого папоротника. Колючие и неприветливые ветви то и дело пытались хлестнуть Звонку, но внимательный мужчина придерживал лохматые лапы деревьев. Шагая впереди, он постоянно оглядывался на плетущегося следом дочь, словно боясь упустить её из виду.       — Осталось немного, скоро придём, — хриплый голос мало успокаивал, и девочка совсем поникла, продолжая пробираться глубже в лес. Слишком быстро наступил конец их трехдневного путешествия.       Девочка шла, не обращая внимания на осеннюю красоту тайги. Не замечала утренних скачущих по веткам гигантов сосен солнечных зайчиков, что просачивались сквозь объёмные кроны деревьев. Не видела ни мягкий хвойный ковер, укрывающий землю под ногами, ни сверкающие драгоценными камнями росы кусты с красно-желтой листвой.       Девочка смотрела только на широкую спину отца. Старалась запомнить узоры, вышитые на плаще с волчьим воротником. Поднимала взгляд, удерживая в голове родные черты, — вот он снова обернулся, — длинные волосы, стянутые на затылке кожаным ремешком, острые скулы и тяжелая челюсть с короткой бородой.       — Не вешай нос, — словно поняв, о чем думает дочь, сказал мужчина. — Так будет лучше для всех, особенно для тебя.       В ответ лишь молчание и плотно сжатые губы.       Тропинка неожиданно кончилась, и путники вышли на открытое пространство небольшой поляны у обрыва. Девочка только бросила короткий взгляд, и открывшееся зрелище заставило обо всём забыть: сверху, у обрыва, была прекрасно видна вся тайга. Обычно сидевшая в общинном доме и за одиннадцать вёсен не уходившая далеко от пределов родного стана девочка впервые видела лес вот так, с высоты птичьего полета. В душе что-то колыхнулось.       — Зво́нка, — обеспокоенно позвал её мужчина.       Девочка отвела восторженный взгляд от завораживающих просторов и послушно развернулась.       И тут же испуганно спряталась за отца.       На поляне они были уже не одни.       — Ну? — недовольно прохрипел старик, в накинутой на плечи лохматой медвежьей шкуре. Из капюшона выглядывали седые волосы и крючковатый нос, а из-под кустистых бровей колюче глядели чёрные глаза.       — Подойди ближе, не бойся, — отец подтолкнул дочь к старику. Та, запнувшись, вышла вперед и смущённо опустила голову, боясь снова встретиться с неприятными глазами незнакомца.       — Хилая она какая-то, — старик подошел ближе и, почти склонившись над девочкой, стянул с её головы капюшон из тонкой кожи, обнажая чёрные косы. — Может не выдержать доли отшельника. С чего мне брать её к себе?       — Уверяю тебя, шаман, она сможет — есть в ней искра! Видит она их! — горячо заверил мужчина, явно опасаясь, что старик передумает. — Звонка, покажи.       Девочка поняла, о чем просит отец и, сняв с плеча вышитый красными листьями узел из рыбьей кожи, достала глиняную игрушку. Шаман нахмурился и тут же выхватил поделку из худеньких рук.       — Научил кто? — стал сурово допытываться шаман у мужчины, что был на полторы головы выше и вдвое шире в плечах.       — Сама! — замотал головой тот, — и рисует углём на бересте!       — Сама, говоришь? — прищурился старик, но игрушку при этом держал бережно. Девочка кивнула, — подними голову, — неожиданно добрее прохрипел шаман. — Смелей! Ну-ка, укажи, где она сидит.       Потеплевший голос чужака, да и одобрительный взгляд отца притупили страх, и Звонка уже увереннее огляделась.       Светлая поляна, окружённая широкими стволами сосен, что вершинами уходили далеко ввысь и перемешивались с вкраплениями стройных берёз и лохматых елей. У подножия леса рос колючий можжевельник, красуясь россыпью голубых ягод.       Ту, кого просил найти шаман, девочка увидела сразу: на одной из ветвей ели, что находилась за спиной старика, сидела небольшая бурая птица с хищным загнутым книзу клювом. И с хмурым, недовольным взглядом жёлтых огоньков, рассматривала Звонку. Но стоило девочке задержать на птице взгляд и показать на неё пальцем, как та издала пронзительный прерывистый звук, распушив перья на шее.       Старик одобрительно хмыкнул, прислушиваясь к своим мыслям.       — Что ж, убедил, — прохрипел шаман. — Я беру её в ученицы.