Молчание жертвенного агнца

      31 июля 1991 года, ровно в 12 часов пополудни, в самый разгар солнечного жа́ра, в тихом английском городке под названием Литтл Уингинг, в котором никогда ничего необычного не происходило, на тихой улочке Привит Драйв, появился странный незнакомец. Высокий, спортивного телосложения, с длинными чёрными и блестящими на солнце, как вороново крыло волосами, мужчина шёл по пыльной дороге твёрдым размашистым шагом в только ему известном направлении. Не обращая внимания на прижатые к стёклам лица любопытных и изнывающих от жары и скуки домохозяек. Несмотря на невыносимый зной, незнакомец был облачён в длиннополый тёмно-коричневый сюртук, шею его закрывал шарф или платок, наподобие галстука, а распахивающиеся при движении полы сюртука, открывали его длинные, стройные ноги, в узких брюках того же цвета и материала, что и сюртук. Острым, как бритва, взглядом чёрных глаз он оглядывал таблички на подъездных дорожках похожих друг на друга домов. Его крючковатый нос брезгливо дёргался, когда он замечал заинтересованные взгляды женщин, а узкие губы пренебрежительно кривились, когда кто-то из них кивал ему и пытался улыбнуться, но, натыкаясь на ледяной взгляд, тут же отскакивали от окон и забывали то, что только что наблюдали…       Незнакомец остановился напротив дома номер 4, быстро и зорко огляделся по сторонам, и никого не заметив рядом, толкнул калитку. Мужчина уверенно прошёл по вымощенной мелким булыжником дорожке к крыльцу дома и, поднявшись по ступенькам, негромко постучал в дверь костяшками длинных и тонких пальцев. На стук из дома отозвался недовольный женский пронзительный голос: — Кого там принесло в такую жару? Мы не покупаем у коммивояжеров. Пойдите прочь. Мужчина, скривив брезгливую гримасу, постучал ещё раз, уже намного громче и настойчивее. Дверь распахнулась и на пороге появилась разозлённая хозяйка дома. Она была высокая и очень худая. Её яйцеобразное лицо, зауженное к подбородку, выражало крайнюю степень недовольства и раздражения. Близко посаженные глаза злобно посмотрели на незнакомца, острый кончик носа нервно задёргался, рот раскрылся и из него вылетели гневные слова: — Вы, мистер, не понимаете английского языка? Я сказала, что мы не покупаем у коммивояжеров… — Здравствуй, Петуния, — грубо перебил её бархатным баритоном незнакомец. Рот женщины так и остался открытым, в глазах мелькнуло узнавание, переходящее в испуг, а потом и в прямой ужас. — Ты?! — только и смогла выговорить женщина. Она отскочила от двери и попыталась захлопнуть её перед носом мужчины, но он опередил и поставил ногу в стильном блестящем ботинке между дверью и косяком, не давая женщине закрыть её. — Негостеприимная ты, — прищурив глаза проговорил незнакомец. — Чего тебе надо? — немного придя в себя спросила хозяйка. — Ты хочешь, чтобы я об этом прямо здесь сказал? — насмешливо приподняв брови, мужчина оглянулся на улицу. Как раз в это время напротив калитки остановились две женщины и стали о чём-то говорить, поглядывая на дом номер 4. Женщина по имени Петуния, тяжело выдохнула и отошла от двери: — Проходи, — резко сказала она и злобно зыркнула на соседок, так не вовремя решивших посудачить напротив её дома. Мужчина пошёл мимо неё, стараясь не задеть легко одетую женщину. Она, усмехнувшись, захлопнула дверь. — Всё такой же монашек, да, Северус? Ты почти не изменился. Постарел только.       Мужчина бесцеремонно прошёлся по комнате и остановился напротив импровизированного камина. На надкаминной полке стояло множество фотографий одного и того же ребёнка, начиная с пеленочного возраста и до сегодняшнего дня. Это был очень упитанный, светловолосый мальчишка с маленькими голубыми глазами и капризными тонкими губами. И это был не тот, которого искал этот мужчина.  — Чего тебе надо? — раздражительно спросила хозяйка дома. — Где мальчик? — поворачиваясь к ней лицом строго спросил мужчина. — На улице, гуляет с друзьями, — растерянно произнесла Петуния, — а зачем тебе мой сын? — Твой сын мне без надобности, — скривившись, глядя на снимки, сказал Северус, как его назвала женщина, — я спрашиваю про другого мальчика, про сына твоей сестры, Лили. — Откуда я могу знать, где этот мальчишка?! —  возмущенно воскликнула Петуния. — Десять лет назад, в начале ноября, тебе принесли ребёнка твоей родной сестры, я спрашиваю, где он? — Ты чего, совсем рехнулся? — закричала на него женщина. — С какого это перепуга мне должны были принести ребёнка этой ненормальной? — Не смей называть её ненормальной, — в миг оказавшись около неё, рявкнул Северус и вытащил из кармана палочку. Женщина резко отстранилась от него и спряталась за спинку дивана. — Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь? — испуганно пробормотала она. — Никто нам не приносил никакого ребёнка. И почему должны были принести её сына мне? — Лили и её муж погибли десять лет назад, их ребёнок остался круглым сиротой, — успокоившись медленно стал говорить мужчина, — директор школы Дамблдор решил, так как ты единственная кровная родственница матери мальчика, поэтому и должна растить и воспитывать этого мальчика. Он сам отдал тебе ребёнка. Вот я и спрашиваю последний раз: ПЕТУНИЯ, ГДЕ МАЛЬЧИК? — Да не знаю, о чём ты говоришь? — всхлипывая тихо произнесла Петуния. — Я даже не знала, что… Что Лили погибла, моя девочка, цветочек, — внезапно женщина разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Поморщившись, Северус достал из кармана сюртука небольшой фиал и протянул его женщине. — Это успокоительное, — сказал он, — не бойся, не отравлю. — Знаю, — вытирая глаза ладонью, продолжая всхлипывать, пробурчала Петуния, — если бы твоя мать была жива, она бы в миг вылечила бы наших родителей. — Мистер и миссис Эванс умерли? — сглотнув комок воздуха, спросил мужчина. Родители его подруги детства Лили Эванс, были ему ближе чем родной отец, после смерти матери. — От воспаления лёгких, — кивнула Петуния, — представляешь, в наш продвинутый век умереть от воспаления лёгких… — Что оба от воспаления? — удивлённо спросил мужчина. — Мама от воспаления, а папа — сердечный приступ прямо на похоронах. А ты разве не знал? Лили же тогда на последнем курсе училась, — доверчиво выпив предложенное успокаивающие, она села на диван и закрыла глаза. — Последний раз я видела Лили на нашей с Верноном свадьбе, но после того, что устроил её муж и его друг… Вернон мне категорически запретил общаться с сестрой. Лили писала мне несколько раз, но я не отвечала, она и перестала писать, я думала, что она обиделась. Сама я не могла написать, не знала куда и как отправить письмо, а тебя не было, — как будто обвиняя его в том, что не могла связаться с сестрой, проговорила Петуния. — Мы с ней тоже перестали общаться на седьмом курсе, — ответил Северус. — Я ничего не знал про ваших родителей и вашу ссору. Наступило неловкое молчание, нарушаемое тихим тиканьем часов. — Петуния, ты точно не знаешь ничего про мальчика, — взволнованно спросил Северус. — Не знаю, не было никакого мальчика. Зачем мне тебя обманывать, я же знаю, что это невозможно. — А твой муж? Может он что-то знает? — Не уверена, — пожала худыми плечами женщина. — Я бы знала. За столько лет, он бы всё равно проговорился, — нервно закусывая нижнюю губу, сказала Петуния. — Может подождать его? Мне он соврать не сможет. Я же всё равно пойму. — Он скоро на обед приедет, — поднялась с дивана хозяйка, — мне надо на кухню. Жди, я не против. Мужчина посмотрел вслед женщины и сев на её место и закрыв глаза стал вспоминать своё детство, когда он встретил двух совершенно разных сестёр, и как он познакомился с ними…       Из печальных воспоминаний его выдернул резкий, громкий голос. — Вы кто такой? Северус открыл глаза, перед ним стоял очень грузный мужчина, похожий на того мальчишку, что был на снимках, только намного толще. — Я спрашиваю, что вы делаете в моём доме? Петуния! — взревел мужчина. — Да, дорогой, — женщина чуть ли не бегом выбежала из кухни. — Кто это? И что он делает в нашем доме? — показывая на незнакомца пальцем, больше похожим на сардельку, вспылил мужчина. — Вернон, ты только успокойся, — ласково проговорила жена, поглаживая возмущённого мужа по пухлой потной руке, — это наш бывший сосед, Северус Снейп. Он ищет ребёнка моей сестры. Она, оказывается, погибла вместе с мужем десять лет назад, и вот он почему-то решил, что их ребёнок может быть у нас, — быстро проговорила женщина и внимательно посмотрела в глаза мужа. — Он такой же, как твоя сестра и её муж? — угрожающе спросил мужчина. — Ну уж простите, — не выдержал незваный гость, — ещё никто не сравнивал меня с этим… — Значит не такой? — тупо переспросил хозяин дома. — Не совсем такой, и это не столь важно, — поднимаясь с дивана, произнёс Северус, — мне необходимо знать, где мальчик? — Откуда мы можем знать, — отводя бесцветные глаза от проникающего в его голову взгляда, попытался вывернуться толстяк. — Ты знаешь, — Терпеливо произнёс Снейп. — говори, куда ты дел ребёнка? Он стал надвигаться на тушу хозяина, а тот в испуге попятится от него и плюхнулся на диван так, что подпрыгнули диванные подушки. Северус навис над ним и… …Вот он выходит из дома, собираясь ехать на работу и натыкается на корзинку, стоявшую на пороге перед дверью. Наклоняется и видит в корзинке маленького ребёнка, который, сладко причмокивая маленькими губками, крепко спит. Сверху на одеялке, в которое завернут малыш, лежит бумага, он берёт её в руки и читает, потом до него доходит, что это сын тех ненормальных родственников жены, у него тут же наступает паника, он хватает корзинку и почти бегом идёт к своей машине. Поставив корзину с младенцем на заднее сидение, он садиться за руль. Подъехав к небольшой церквушке, расположенной недалеко от кладбища, где похоронены родители Петунии, он останавливает машину, оглядывается вокруг, никого нет. Часовня ещё закрыта, он вытаскивает корзину и ставит её около входной двери в церковь. Бумагу бросает в корзину, потом бегом возвращается к машине и уезжает на работу… Вечером он проехал мимо этой церкви, корзинки с ребёнком на ступеньках уже не было и он с чистой совестью и спокойной душой возвращается домой к жене и любимому сыну… Больше он об этом не вспоминал… — Где эта церковь? — рявкнул Снейп. — Около кладбища, — обливаясь потом от страха, проговорил толстяк. — Отвези меня туда, — приказал Северус. — Я не могу, мне надо на работу, — промямлил тот. — Северус, что случилось? — взволнованно сжимая ладони спросила Петуния. — Он наткнулся на корзинку с ребёнком на вашем крыльце и отвёз его к этой церкви, — не спуская с толстяка взгляда, от которого пробирает в ледяной холод его студентов, сказал Снейп. — Я не спрашиваю у тебя согласия, я говорю тебе — отвези меня в эту церковь. В       голове у черноволосого мужчины стали проноситься картинки инквизиции; сжигания на кострах ведьм и колдунов в средневековье, изгнание бесов из одержимых, чем постоянно грозился ему отец и один раз даже вызвал домой священника, чтобы изгнать беса из сына… Маленький Северус тогда выжил только благодаря матери и её зельям. — Вернон, — вернул его в реальность возмущённый женский вопль, — как ты мог так поступить со мной? И с сыном моей сестры? Вези нас немедленно в эту церковь. И моли всех своих хранителей, чтобы с мальчиком ничего не случилось. — Петуния, зачем нам этот мальчишка? — взорвался толстяк, почувствовав, что давление на него ослабло. — У нас есть свой сын! — Одно другому не мешает, — рыкнула на него жена, — живо собирайся, я пойду переоденусь. — А как же обед? — слабо сопротивляясь, спросил Вернон, ни на чего не рассчитывая. Он знал, если его жена закусила удила, то лучше ей повиноваться, а то и на диету посадить может. — Один раз не пообедаешь, тебе на пользу пойдёт, — ответила ему через плечо жена, поднимаясь по ступенькам на второй этаж.       Это было небольшая церквушка посередине кладбища. Северус поднялся по каменным ступенькам и мысленно перекрестился. Петуния шла за ним по пятам, а её муж остался в машине. Они зашли в освежающую прохладу церкви, здесь пахло ладаном и свечами. Людей было немного. На первом ряду сидел черноволосый мальчик, он читал книгу, услышав шаги, ребёнок поднял зелёные глаза и вопросительно посмотрел на подошедших к нему мужчину и женщину. — Мальчик, — спросил мужчина, — как тебя зовут? Тот неопределённо пожал плечами и ничего не ответил, продолжая вопросительно смотреть на этих людей. — Его зовут Гарри, — раздался голос от иконостаса, и мальчик вскочив с лавки быстро подбежал к священнику и спрятался за его спину, выглядывая из-под локтя защитника. — Вы что-то хотели? — Добрый день, Падре, — вежливо сказала Петуния. — Падре, мы можем поговорить с мальчиком? — Можно, но толку от этого не будет. Мальчик не разговаривает…