***
А жизнь в школе Хогвартс шла своим чередом. Дети каждый день узнавали что-то новое, учились правильно управлять своими необычными способностями данными им Богом. В общем, всё было тихо, мирно, спокойно. Гарри с интересом разучивал новые заклинания для трансфигурации, эта дисциплина удавалась ему лучше всего. Были проблемы с чарами и с зельеварением. Преподаватели не давили на мальчика, а профессор Снейп даже помогал, между ними установилось прочное ментальное общение. Студенты оставили Гарри в покое и даже Малфой и Уизли не приставали больше к нему, навязываясь в друзья. Уизли переключился на одногруппника Невилла Лонгботтома, а Малфой… Малфой просто оставил Гарри в покое и соперничал только в учёбе. Несколько раз пыталась с Поттером пообщаться Грейнджер с факультета Гриффиндор, но Гарри ясно дал понять, что это она ему не интересна и девочка отстала от него и только недобро косилась на него, когда преподаватели за домашнюю работу ставили ему «Превосходно». Гарри близко подружился только со своим соседом по комнате Джастином и старостой факультета семикурсницей Нимфадорой Тонкс. С остальными установились добродушные приятельские отношения. Прошло два месяца, Гарри уже многое узнал про своих родителей, и то что погибли они 31 октября. Он заранее попросил профессора Спраут проводить его к их могиле. Та согласилась… После занятий Гарри ждал своего декана около теплиц. Вот прозвучал удар колокола, оповещающий о конце занятий и из теплиц вывались толпа первокурсников двух факультетов: Гриффиндора и Слизерина. Малфой, заметив стоявшего Поттера, одетого в тёплую тёмно-зелёную куртку с меховым капюшоном и вязаную салатового цвета шапку с пушистым помпоном на макушке, из-под которой виднелись, отросшие за два месяца, чёрные локоны, коротко кивнул ему и тень улыбки коснулась уголков его губ. Гарри приветливо улыбнулся и ответил ему слабым кивком. Следом за слизеринцами вышли гриффиндорцы, первой шла, чем-то очень расстроенная, Грейнджер, за ней двигались злой рыжий Уизли и растерянный Лонгботтом. Уизли, не скрывая своего раздражения, произнёс: — Достала уже, заучка! Думает, что только она одна всё знает! Поэтому с ней и никто не хочет дружить, потому что она зануда! Гарри понял, что рыжий сказал это про Грейнджер, а та услышав его слова, громко всхлипнула и пошла быстрым шагом по направлению в замок, обгоняя слизеринцев, которые стали свистеть и смеяться ей вслед. Видимо, что-то произошло у них на занятиях. Гарри осуждающе покачал головой и посмотрел на Невилла, тот заметив взгляд пуффендуйца, ещё ниже опустил голову и, отпихнув со своего плеча руку рыжего, пошёл вперёд. — Эй! Невилл! Ты куда рванул? Подожди меня! — заорал Уизли, презрительно взглянув на Поттера, он махнул рукой и побежал догонять приятеля. Гарри посмотрел им вслед и недоумённо пожал плечами; с одной стороны он был согласен с рыжим, Грейнджер действительно была ещё той зазнайкой и «невыносимой всезнайкой», как назвал её профессор Снейп, но с другой стороны, зачем же так обижать девочку? Несмотря на её отвратительную привычку первой на занятиях выскакивать с ответом, не давая возможности ответить другим и лезть с нравоучениями и советами туда, где её совсем не просят, она всё же — девочка, а с ними так поступать, по меньшей мере, некрасиво… Постояв минутку около теплицы и дождавшись, когда скроются в замке однокурсники, Гарри робко зашёл в застеклённое помещение, здесь было тепло и влажно, в нос ударил резкий запах перегноя и навоза. В три ряда стояли длинные деревянные столы, на которых располагались горшки с рассадой коричневых, похожих на щупальца, растений. Они поднимались над горшками и, устрашающе шевелясь, тянулись к мальчику, стараясь схватить его за одежду. — О, Гарри! Ты уже готов! — увидев зашедшего ученика, воскликнула профессор Спраут, ласково улыбаясь, от чего её глаза превратились в щелочки, спрятавшись над пухлыми розовыми щеками. — Погоди немного, я сейчас закончу с уборкой, переоденусь и отправимся. Ты уже аппарировал с кем-нибудь? Гарри, отойдя подальше от тянущихся к нему лиан, кивнул и тоже улыбнулся доброй женщине. — Правда? — Гарри кивнул ещё раз. — Ну и отлично! Жди меня здесь, только ничего не трогай. Она подошла к стеклянной стене и положила на неё ладонь, стекло начало мерцать и из прочного превратилось в жидкое, профессор прошла в это и…исчезла. Гарри, широко открытыми глазами, смотрел на переливающуюся всеми цветами радуги стену, а потом протянул к нему руку, но что-то хлопнуло его по ладошке и он в испуге отдернул её и засунул в карман куртки. Профессор вернулась минут через пять. — Ну, как я тебе? — спросила она мальчика, покружившись на месте. На ней было надето светло-коричневое пальто и небольшая шапочка на густых волосах. Гарри, улыбаясь показал большой палец. А потом вопросительно посмотрел на декана и указал на, ставшую прежней стеклянную стену. — А это. Это место — портал в мои апартаменты в замке. Ты же не думаешь, что я бегаю туда-сюда по улице? — задорно засмеялась женщина. Она покачалась пухлым телом, изображая бег. Гарри покраснел и тоже засмеялся. Его звонкий смех хрустальным колокольчиком разнёсся по теплице и отразившись от стен пронесся по рядам с растениями. Тёмно-коричневые лианы изменили цвет на нежно-голубой и неслышно замахали росточками, как крылышками бабочек. Профессор Спраут, увидев это, замерла с открытым ртом. — Первый раз в жизни вижу такое… — удивлённо произнёсла она и перевела взгляд на мальчика. Но тот только пожал плечами, он уже такое видел… И не раз. Они стояли перед широкой, из белого мрамора, могильной плитой, в изножье которой находился невысокий, но на всю плиту памятник. Имена и даты похороненных здесь людей были написаны позолоченными буквами.Джеймс Флимонт Поттер (1960/ 05-03 — 1981/ 31-10) Лилиан Элизабет Поттер (1960/ 21-01 — 1981/ 31-10) «ЛЮБИМ, ПОМНИМ, СКОРБИМ.»
Гарри отвёл взгляд от надписи и посмотрел на профессора. Она вытирала мокрые от слёз глаза носовым платком. — Ты знаешь, Гарри, а ведь я со дня похорон ни разу здесь не была, — скорбно произнесла она. — И не уверена, что кто-то из нас сюда приходил за десять лет, — тихо, почти шёпотом, добавила она. — Увы, людям свойственно забывать многое, — тяжело вздохнула она. — Ты хочешь побыть около них один? — Гарри кивнул и попросил взглядом у неё прощения. — Побудь конечно. Я пройдусь по кладбищу, у меня здесь родственники похоронены. — Профессор Спраут вытащила из кармана пальто волшебную палочку и, наколдовав большой букет лилий, бережно опустила его на холодный камень. Проводив её взглядом, Гарри опустился на колени, и расстегнув молнию на куртке, взял в одну руку крестик, который никогда не снимал с себя, а другую положил на плиту, и начал читать про себя мантру, вызывая души своих родителей. Над плитой образовалось два плотных сгустка воздуха, больше похожих на облака. Мальчик, не сводя с них глаз, продолжал читать до тех пор, пока «облака» не приобрели человеческие силуэты. Они пустыми глазами смотрели на Гарри. Вы знаете, кто я? — Вы — повелитель неупокоенных душ. Но зачем Вы нас вызвали из небытия? — Я не только — повелитель, я ваш сын — Гарри. — Гарри? Наш сын? Я знала, что ты остался жив. — У нас мало времени. Что вас держит здесь? Почему вы откликнулись на мой зов? — Есть незаконченное дело… — Какое? — Спроси своего крёстного, он знает… — «облака» начали таять, а силуэты искажаться и исчезать. Гарри прочитал про себя заупокойную молитву по родителям и, достав палочку, нарисовал на плите большой католический крест. Посидел ещё немного… Он не знает этих людей, он их совсем не помнит. Как он может любить тех, кого совершенно не знает. Это очень сложно любить незнакомых и уже умерших людей, пусть они и были его родителями… Гарри любил дедушку Себастиана, он его знал с самого младенчества, любил сестру Ирму, она его вырастила и воспитала таким какой он есть. Он понимал, что должен любить тех, кто дал ему жизнь и отдал свою за него, но что-то его смущало всё время, когда он задумывался о них. Должен ли он им чего-то? И за что должен? За то что ушли в иной мир, оставив его одного? Может это и эгоизм, но Гарри не мог не признаться себе, что он обижен на них. Очень сильно обижен. «Я, наверное, больше не приду сюда. Зачем? Здесь только ваши бренные сосуды… Души ваши уже на небесах… Прощайте!" Гарри поднял голову и осмотрел кладбище. Почти над каждой могилой висели «облака». Он слышал стоны мёртвых и их просьбы о помощи. Но он ничего не мог для них сделать сейчас. Он слишком мал и слаб. Здесь нужен священник. В голове промелькнуло, — «Сегодня день всех Святых», вдруг он почувствовал сильную боль в затылке, как будто кто-то ударил его молотком по голове… Когда профессор Спраут вернулась к могиле своих бывших учеников, она нашла их сына лежащим на земле без сознания, а его шапочка была вся в крови. Она испуганно оглянулась по сторонам, поблизости никого не было, вообще на кладбище никого, кроме них, не было. Кто ударил мальчика? Схватив его на руки, профессор прижала к груди ребёнка и аппарировала с ним в больницу Святого Мунго…