Настал последний день, и как только Феликс проснулся, он не ощутил рядом с собой родное тепло. Открыв глаза и поднявшись с кровати, Ли обвёл взглядом комнату, понимая, что Ангела здесь нет. Блондин пошел в гостиную, дабы осмотреть жилье, Хан обнаружился сидящим на диване. Одет Джисон был в строгий черный костюм; он держал в руках тот черный блокнот с золотыми письменами, в котором записывалась судьба Ликса. Рыжеволосый встал, подходя к парню почти в притык и показал ему развёрнутой стороной главный лист, на котором красивым почерком было выведено «Жизнь».
— Я очень рад, что теперь ты
свободный, — печально улыбается Хан. Ли его перебивает своим удивлённым вздохом, замечая резко треснувшую кожу на лице. Словно у фарфоровой куклы.
— Н-нет, нет, нет-нет-нет. Нет! Я не хочу быть
свободным, если от этого ты погибнешь!.. — на шее стал медленно сгорать ремешок, пеплом приземляясь на пол.
— Спятил? «Я» — лишь обличие твоего главного греха, моя миссия завершена, а ты теперь не будешь заложником Смерти, где твоя жизнь на кону!..
— Мне плевать! Пусть ты хоть проекция моего сознания, хоть иллюзия! Я полюбил, а значит не отпущу. И либо ты останешься со мной, либо я уйду с тобой! — Ликс схватился за трескающееся запястье, откуда исходил нереальный жар и ярко-оранжевое свечение.
— Не глупи, отпусти, пока не поздно!.. Ты ведь обожжешься! А у тебя вся жизнь впереди! — неугомонно кричал Джисон, пытаясь убрать чужие ладони от себя. Оттолкнуть, чтобы не покалечить.
— Моя жизнь — ничто без тебя… — честно сознаётся Ликс, — Думаешь, моим главным грехом стал ты из-за обильного количества любви? Думаешь, я просто так искал того, кто был бы мне дорог, что не заметил, когда переступил ту грань?..
— Прости… Но тебе так будет лучше! — решительно высказал рыжеволосый, таки отталкивая парня и понемногу рассыпаясь в прах.
— Без тебя мне никогда не будет лучше! — упёрто ответил Феликс, подрываясь с места, утягивая Хана в объятия.
— Нет!.. Глупый, отпусти! — жар усиливался, кожа продолжала трескаться, а в уголках глаз показались слезинки боли. И физической и душевной.
— Да пусть я самый глупый человек в мире, тебя я не отпущу!.. — Ли сильнее стиснул Хана в своих руках, ощущая подступающие ожоги. Было больно, кончики пальцев обжигало, — Как ты не поймёшь? Я уйду из этого мира с тобой или без тебя…
— Какой ты глупый, Ликси… Не смей уходить за мной.
— Н-нет, Джисон-а… — слёзы стойко держались, пока Ли цеплялся за последнюю каплю счастья в своей никчемной грешной истории существования. Отчаянные слова вырвались под оглушающий стук сердца: — Не уходи… Останься…
Рыжеволосый был очень счастлив наконец услышать своё имя из уст Ли. На последних секундах сознания, Хан решился на последний поцелуй в своей жизни, даря его Ликсу. Тело догорело до пепла за пару секунд. Рассыпался, растворился. И лишь одежда в огне осталась лежать на полу. В воздухе застыло последнее тихое слово Джисона «Живи», что просто разрушило дамбу, удерживающую поток слёз. Блондин сжимал пиджак в огне, на который падали крупные капли.
— Почему меня все бросают?.. — вопрос, произнесённый дрогнувшим голосом, остался витать в пространсте. Теперь никто не сможет ему ответить.
Феликс так желал тепла и в конечном итоге получил, словно подарок на день рождения. Ликс так близко к нему подобрался, что обжёгся. И в прямом и в переносном смысле. Теперь никто не залечит его обожжённые пальцы, ладони… Сердце. Вновь некому будет согреть холодной ночью. Опять один. Никому ненужный…
**********
— Феликс~, проснись, — Ли приоткрыл глаза и сквозь пелену разглядел своих начальников, коллег, друзей. Все стояли с радостными улыбками, держа в руках шарики и торт.
— Где?.. Что?.. — обводя медленным взглядом окружение, парень понял, что видит только белые стены вокруг. — Я уже умер?..
— Что? Нет, конечно, — улыбнулся Крис, — Ты в больнице и уже скоро поправишься.
— Несколько дней назад, в воскресенье, у тебя дома случился пожар. Соседи заметили дым и вызвали пожарных и скорую на всякий случай. Как оказалось, не зря, — поддержал Ёнхён.
— Твою квартиру, как и тебя, удалось спасти буквально за минут десять до полного сожжения, — продолжил Хёнджин. — Правда, ожоги… Некоторые будут очень заметными.
— А ещё мы хотим поздравить тебя, — начал Югём, — Ты теперь
свободный!
— Поздравляем, — вторил Чонин.
Уголки губ поползли вверх, брови дрогнули, а Ли зажмурился, скрипнув зубами и сжав простыни забинтованными руками, ощущая боль. Влажные дорожки вновь стали появляться на щеках, доставляя огромную боль обожженным участкам кожи на лице. Парень попросил зеркало, взглянул на скрытую за пластырями и повязками левую сторону лица, понимая, что ничто уже не будет как прежде.
— Ты не рад, что жив? Или, что свободен?.. — аккуратно произнёс Бан, не зная, как реагировать на состояние подопечного.
— И то, и то… — прошептал Ликс, не желая никого видеть. — Пожалуйста, оставьте меня…
— Прости, мы не знали… — тихо сказал Ёнхён, выпроваживая остальных из палаты.
— Если… Нет, когда поправишься, мы будем ждать тебя в компании, — напоследок произнёс Крис, после чего скрылся в дверном проёме.
Со стороны постели послышались более громкие всхлипы…
**********
Спустя пару месяцев Феликс полностью востановился. Он регулярно ходит к психологу; пьет антидепресанты; частенько ест сладкое, хотя бы по несколько конфет в день; старается вести себя приветливо со всеми на работе; хочет избегать косых взглядов прохожих на шрамы от ожогов… Но пока что получается не очень.
Ли наносит тонну макияжа, чтобы хоть немного скрыть уродливую сторону любви и доверия. Ходит и «живёт» так вплоть до момента, пока в одно прекрасное утро не приходит на работу, а там его встречает Бан с новостями:
— Поздравляю, следующее собеседование проведёшь ты, — Чан протягивает секретарю папку с резюме, а Ликс, даже не заглянув в неё, соглашается.
Через пару дней, Феликс сидит в кабинете, в котором ранее его же на работу принимали, и ожидает человека, что должен придти. Опаздывает на несколько минут. От скуки Ли открыл таки резюме молодого человека, оглядывая информацию о себе. Глаза округлились, в горле встал ком, а взгляд зацепился за имя.
«Может, совпадение?..» — навязчиво крутилось на уровне подсознания, но тишину нарушил чужой
и такой родной голос:
— Извините, опоздал, — брюнет с белым ремешком умостился напротив Ли, что не мог поверить своим глазам, ушам и сердцу…
— Х-хан Джисон, я полагаю, — Ликс нагло вглядывался в лицо напротив, стараясь запомнить все детали, что не успел уловить ранее.
— Да, всё верно, — парень обворожительно улыбается, но что-то в его взгляде меняется. Он становится серьёзным. — Мы раньше нигде не встречались?
— Н-нет, вы, наверное, обознались, — Феликс попытался улыбнуться.
— Может, в метро? — пуля в ногу, — Или в автобусе? — пуля в плечо, — Ах, да! Может, вы недавно были в парке аттракционов? — пуля в лоб.
— Навряд ли. Давайте начнём собеседование, — стараясь держать себя в руках, Ли чуть было не скинул со стола половину предметов, пока пытался положить папку.
— Вы такой красивый, я должен был запомнить… — Хан стукнул себя по лбу, пока блондин недоумевал: сарказм ли это или же Джисон и впрям считает его красивым?
— Не стоит, правда. Прошу, начнём уже собеседование, — Ли едва держался, чтобы не накинуться на брюнета с объятьями.
— А может, выпьем по чашечке кофе после него? Я угощаю, — Джи улыбался, пока на глаза Феликса наворачивались слёзы.
— С удовольствием, — вымолвил Ликс, а слеза таки скатилась вниз по шраму, вызывая недоумение уже со стороны брюнета.
The End
