Неожиданно

Феличиано провел с Иваном весь день. С тех пор, как они стали друзьями, ему хотелось узнать о русском больше, чем то, что о нем говорят. Они разговаривали о войнах, в которых участвовали; о вещах, которые любят, и которые не любят (Феличиано сказал, что "ненавидят" — это слишком сильное слово); о своих семьях. Иван и Феличиано хорошо сдружились — теперь итальянец чувствовал себя комфортно рядом с русским. — Феличиано? — окликнул парня Иван. — Хм? — Вы с Германией встречаетесь? Это возымело даже большее действие, чем он ожидал, задавая этот вопрос; взгляд итальянца потускнел, а сам он грустно понурил голову. — В смысле, ты можешь не отвечать, если не хочешь, — взволнованно добавил русский. — Нет, все в порядке, — сказал Италия, глядя прямо в глаза северянину. — У меня в самом деле есть чувства к Людвигу, но я так и не смог признаться ему... Глаза Феличиано наполнились слезами, и Россия, заметив это, крепко обнял его прежде чем тот горько расплакался. Все, что он так долго сдерживал в себе, теперь стремилось вырваться наружу. Иван понимающе улыбался и поглаживал парня по спине, пока не услышал с его стороны только тихие всхлипы и не обнял его еще крепче. Они просидели так около часа. — С-Спасибо тебе, — заговорил Феличиано. — Да, без проблем, — ответил блондин, отпуская итальянца. Его глаза были красными и заплаканными. Россия не привык видеть всегда радостного Италию таким расстроенным. Феличиано взглянул на часы. Было уже далеко за полночь. — Я что, правда так долго здесь просидел? Прости меня, Ваня, — Россия проследил за взглядом итальянца. — Не нужно извиняться. Ты можешь остаться здесь на всю ночь, если хочешь. — П-Правда? Спасибо! Могу я тебя еще раз обнять? — Я не против, делай, что хочешь, — ответил Иван. — Х-Хорошо, — сказал Феличиано и прижался ближе к Ивану, который уснул, едва его голова коснулась подушки, чем немало удивил итальянца. Италия также отметил про себя еще кое-что. Волосы северянина были бледно-желтыми, как песок, и во сне он напоминал невинного ребенка, а еще он был просто невероятно высоким — правда, это итальянец знал и раньше. У него был очень красивый профиль, так что Феличиано захотелось его нарисовать. Тут итальянец вспомнил, что к завтрашнему дню ему необходимо выспаться, так что он выключил свет и, вернувшись назад в постель, уснул. Проснулся Италия рано, обнаружив, что проспал всего семь часов. Встал он раньше Ивана - тот просто перевернулся на другой бок, и Феличиано задумчиво уставился на него. Без сомнений, этой ночью он обнимал его немного крепче, чем прошлой. Он не помнил свой сон в этот раз, но зато вспомнил о предстоящей встрече и попытался разбудить русского. — Эй, Вань, - прошептал парень. Высокий мужчина повернулся и медленно открыл глаза, смотря на него заспанным взглядом. Феличиано внезапно стало жарко, но причину этого он понять не мог. — Доброе утро, — поздоровался Иван и зевнул. Феличиано это показалось очень милым, но он отогнал эту мысль, помня, что влюблен в Людвига. — Мне нужно уходить. Собрание почти через час. — Да, хорошо, - ответил уже окончательно проснувшийся блондин и заключил своего друга в объятия. — Спасибо тебе еще раз. Увидимся на собрании! Пока, Ваня, — сказал Феличиано, все еще с пылающим лицом. У двери его номера стояли Людвиг и Кику. — Вее! Людвиг! Кику! Что привело вас сюда? — Здравствуй, Италия-сан, — учтиво поздоровался Япония, вызвав у итальянца улыбку. Впрочем, эта улыбка исчезла, как только он взглянул на Людвига, про которого решительно забыл на весь вчерашний день. — Ой! Извини на счет вчерашнего, Людвиг, у меня были кое-какие дела. Немцу хотелось узнать, почему он смылся от него ради России, который раньше его пугал. Решив было оставить любопытство при себе, он вспомнил, как смотрел на него Иван, обнимая итальянца. В его груди снова что-то сжалось. — Ф-Феличиано, почему ты был с Россией? — спросил Людвиг, попытавшись сделать голос как можно более спокойным. Феличиано молча смотрел на него несколько секунд. Кику, чувствуя, как накалилась атмосфера, решил не вмешиваться, но оставался здесь, помня, что Людвиг попросил его об этом. — Э-эм... Ваня теперь мой друг, так что... — Что?! Мне не послышалось? Ты назвал его Ваня?! — Он мой друг, Людвиг! Он правда замечательный и, в отличие от тебя, он правда меня слушает, а не игнорирует! — воскликнул Феличиано, не понимая, почему он так яростно его защищает — они ведь просто друзья..? Реакция Италии просто выбила немца из колеи. Повисла напряженная пауза, но неожиданно открылась дверь номера напротив и из нее выглянул Ловино. — Картофельный придурок, почему ты кричишь на моего бро? — спросил старший итальянец, подходя ближе. — Ловино! У нас важный разговор! Тебя это не касается, — начал Людвиг, но Ловино перебил его. — Заткнись. Все, что касается моего бро, касается и меня! — В любом случае, мне сейчас нужно переодеться. Людвиг, давай отложим эту тему на время, — встрял Феличиано, пока Людвиг и Ловино пытались испепелить друг друга взглядом. Поспешив от них скрыться, он зашел в номер и закрыл его изнутри. "Почему Людвига это так волнует? Он не может осуждать меня за то, что я называю Россию Ваней", — думал про себя Феличиано, переодеваясь в свою повседневную форму. Выйдя из комнаты и заперев ее на ключ, итальянец повернулся и наткнулся на удивительную картину. — Привет, Феличиано! — воскликнул радостный блондин, обнимающий красного как помидор Ловино. — Эм... Привет, Альфред. Зачем ты тискаешь моего брата? — в полном замешательстве спросил итальянец. — Ты скоро узнаешь, — ответил американец, продолжая обнимать южанина. — Придурок, скажи им сейчас. — Но я хочу сказать об этом на собрании, пусть все знают! — Знают что? — озадаченно спросил Феличиано, переглядываясь с Людвигом и Кику. — Мы с этим идиотом встречаемся, — ответил Ловино, кивая в сторону Альфреда. — ЧТО? — одновременно воскликнули Италия и Германия, в то время как Япония просто удивленно поднял брови. — К-Как давно? —- наконец спросил Феличиано. — Две недели, — ответил Альфред прежде, чем Ловино успел открыть рот. Феличиано задумчиво посмотрел в сторону. Две недели — это не так уж и много. — Ве, поздравляю! — воскликнул он, приходя в себя. Ловино в ответ широко улыбнулся, радуясь вместе с братом. — Ладно, разве нам не пора идти? Конгресс вот-вот начнется. — Штаты уже там. Аляска попросила меня организовать эту встречу, чтобы обсудить что-то важное, так что я позвал вас, ребята, не только для того чтобы рассказать о нас с Ловино, — важно сообщил Альфред. — Аляска? Дочь России, верно? — спросил с улыбкой Феличиано. Америка кивнул. — Да, что-то вроде. Она очень на него похожа. Ты в последнее время сдружился с ним, да? — улыбнулся Альфред, подразумевая что-то вроде "Он тебе нравится, верно?". — Мы просто друзья, - ответил Феличиано, приняв посыл. Ловино выглядел потерянным. Оттеснив его немного назад, итальянец ободряюще улыбнулся. — Он неплохой парень, бро, и совсем не такой страшный как о нем говорят. В ответ Ловино рассеянно кивнул. *** Входя в зал, Феличиано со спины увидел Россию, наскоро извинился перед Людвигом и Кику и направился в его сторону. — Что он делает? — спросил Людвиг у японца. — Подкрадывается к России-сану, вероятно, — вздохнул Кику, оглядываясь на напряженного немца. Сперва Иван не слышал тихое "Ве" итальянца, а когда обратил на него внимание, Феличиано уже был близко и запрыгнул русскому на спину. — Ве! Привет, Ваня! — счастливо промурлыкал Феличиано. — П-Привет, Феличиано, — ответил Иван, густо покраснев. — Старший братик! — возмущенно воскликнул голос спереди. — Привет, Беларусь! — поздоровался Феличиано, слез на пол и приветливо улыбнулся. — Если ты хочешь увести у меня моего старшего братика, я... — Я ничего такого не хочу! К тому же, вряд ли у такой красивой девушки его кто-нибудь сможет увести. Мы просто друзья. — О ч-чем ты говоришь? Не провоцируй её! — побледнев, прошептал Россия, но Феличиано отмахнулся. — Что ж, хм... Спасибо, Италия, — ответила Беларусь и зарделась. — Всегда пожалуйста! — Но если ты заставишь братика грустить, ты поплатишься за это! Феличиано кивнул и взял Ивана за руку, но заметив разозленный взгляд Наташи соединил свободную руку Ивана с её рукой и довольно улыбнулся. — Я должна кое-что спросить. Почему ты держишь моего братика за руку, разве ты не боялся его раньше? — поинтересовалась Беларусь, все еще затаив злость в голосе. — Нет, больше я его не боюсь. Я держу его за руку, потому что он мне нравится, — ответил Феличиано и повернулся к ним, видя их застывшие выражения лиц. Иван был краснее, чем парой минут ранее Ловино. — А что на счет немца, с которым вы все время вместе? Почему тебе нравится мой брат? — Хм, Иван намного дружелюбнее и мягче, чем Людвиг. Людвиг похож на скалу, так что с ним я не могу поговорить о чем вздумается. А с Иваном могу, — ответил Феличиано, и Наташа перестала задавать вопросы. Дальше до конференц-зала они шли молча, пока не услышали возглас Англии: — УБЕРИ ОТ МЕНЯ ЭТО ЧУДОВИЩЕ! — кричал он на мужчину, держащего крокодила. — Нет-нет, Бэсси, он не хотел этого говорить, — испуганно пролепетал хозяин своему питомцу. К нему подошли Альфред и Ловино. — Джефф! Я ведь просил тебя оставить своего питомца дома! Хотя крики Англии были забавными, — хохотнул Альфред. — Мы почти закончили, так что вы можете заходить. И я не мог оставить Бэсси дома одну, она боится! — возмутился мужчина, прижав крепче крокодила по имени Бэсси. — Один из твоих штатов, Америка? — Да, это Алабама, — ответил Альфред, в то время как Джефф со своим питомцем выскользнул в коридор. — Мне нужно кое-что обсудить с Мэрилэнд, пока она не ушла, — неловко извинялся мужчина, идя по коридору под многочисленными взглядами других стран. Как только Иван зашел в зал, на него кинулась с объятиями светловолосая девушка чуть ниже его самого. Радостно воскликнув, он повисела на нем немного, затем оторвалась и поздоровалась со всеми. — Феличиано, знакомься — это моя дочь, София, сейчас она одна из штатов Америки, — представил её Россия. — Ciao, София. — Привет! Ты, кажется, Италия, верно? — спросила София с едва заметным русским акцентом. — Ага, — кивнул Италия. — Папа, вы с ним в отношениях? — спросила София, обратив внимание на их сцепленные ладони. В ту же секунду они оба их разжали, отчаянно покраснев. — О, понимаю, — прошептала она так, чтобы услышал только Иван, — я болею за тебя, пап. Сделай что-нибудь, пока не стало слишком поздно. — София! — Да, да... Просто доверься мне, — улыбнулась девушка и вышла вместе с остальными. — Ве~ Ваня, что она тебе сказала? — Поверь мне, ты не хочешь этого знать, — пробормотал Россия. — Эй, вы двое, можете пожалуйста пройти к своим местам? — попросил Альфред, поднимаясь вместе с Ловино на трибуну и начиная собрание. Россия и Италия молча кивнули и сели на пустые сидения. — Итак, во-первых, — начал Америка и показал на Ловино, — он теперь мой! — Южанин уронил голову вниз и отчаянно прикрыл глаза, чтобы не видеть всех этих пораженных взглядов, обращенных к нему. — Удивлены? — Как давно? - спросил Антонио. — Две недели, — ответил Ловино. — Но почему ты мне не рассказал раньше, Лови? — прохныкал Испания. — Я должен был первым рассказать об этом Феличиано, а ему я рассказал об этом утром. — Ох, чудно, — скривился Антонио, — Кстати, Альфред, обидишь Лови, и будь уверен — ты за это поплатишься, понятно? — Конечно, — улыбнулся Альфред, — В любом случае, вторым вопросом, ради которого я вас сюда позвал, является глобальное потепление, — объявил Америка, — и чтобы решить эту ужасную проблему, я предлагаю построить огромного робота, который будет охлаждать Землю в случае перегрева! — Сомневаюсь, что это реализуемо, Альфред, — прокомментировал Англия. — Реализуемо, ведь так говорит герой! — воскликнул Америка и продолжил: — Ловино согласен со мной, верно? — Господи, будь более реалистичным! Что если он сойдет с орбиты и улетит в сторону Солнца? — ответил Ловино, зная, что это пустая трата времени. — Что ты в нем нашел, Лови? — шепотом обратился к нему Антонио. — Временами я сам не знаю, но, кажется, он делает меня счастливым?.. — задумчиво протянул Ловино, к концу предложения переходя на шепот. — Хм, ладно, — сказал Альфред и ненадолго задумался, — Что на счет международной зеленой недели? Это не сильно поможет, но, по крайней мере, ситуация будет не такой плохой как сейчас. В зале повисла тишина. — Что? Это тоже глупая идея? — спросил Америка. — Нет, на самом деле это действительно может сработать, — ответил Артур, оправившись от удивления. — Спасибо, Англия. Кто еще согласен? — спросил Альфред и, получив всеобщее одобрение, объявил: — Что ж, раз все согласны с моим великим геройским планом, собрание переносится! После завершения встречи страны засобирались и стали понемногу расходиться. Людвиг хотел извиниться перед Феличиано за то, что накричал на него сегодня утром. Он просто волновался — Россия ведь почти сумасшедший! Когда он подошел к итальянцу, тот улыбался и о чем-то говорил с Иваном. — Ф-Феличиано. — Ве~ Да, Людвиг? — улыбнулся Италия. — Здравствуй, Германия, — поздоровался Иван, и улыбка с его лица спала. — У нас все еще есть время, Феличиано. Мы можем погулять по городу. — Ох, конечно! Но Иван тоже с нами пойдет, — ответил Италия и взял русского за руку, заметив как тот погрустнел. — Конечно, без проблем, — кивнул Людвиг и растянул губы в вежливой улыбке. — Спасибо, Германия, — ответил Иван, аналогично улыбаясь и смотря с холодной решимостью. Людвиг понял, что этот день будет очень долгим.