Своя сторона

Потрясённую, всеобъемлющую тишину в Зале Праведников можно было резать. Распиливать на ледяные блоки, колоть на маленькие-маленькие кубики и добавлять в атмосферу шумных городов и массовых мероприятий. В гомеопатических дозах. Один миллиграмм на тысячу душ – и вот уже водители в гигантской лондонской пробке открывают рты совершенно бесшумно, а надрывающиеся клаксоны не издают ни единого звука. Четыре эфирных существа и три оккультных, оцепенев, смотрели, как Всемогущая Создательница, нагнувшись к Азирафаэлю, взяла его за подбородок, заставляя поднять голову. (Михаил могла бы поклясться, что на слегка просвечивающих текучим золотом пальцах красовался яркий алый маникюр… Сандальфон, правда, потом утверждал, что никакого лака на ногтях у Всевышней не было, а сами ногти странным образом напоминали когти). Что говорила Она скорбящему ангелу, никто не разобрал. Зато улыбку, одновременно насмешливую, укоризненную и ободряющую, разглядели все присутствующие, без исключения. А в следующий миг Бог исчезла. Без предупреждения, без единого звука, без какого-либо следа, говорящего, что всё произошедшее здесь – реальность, а не некая коллективная галлюцинация. Только пошатнулся, обмякая Азирафаэль и, как был, ткнулся лбом в грудь лежащего у него на коленях тела. Безвольно опали, скрывая от чужих глаз рыжеволосую голову, белые крылья. Начальники двух соперничающих контор насторожено переглянулись. Не нужно было приглядываться, чтобы понять, что от дерзкого ангела осталось одно материальное вместилище, а душа отправилась куда-то… Непонятно куда и, главное, непонятно с каким результатом. - Надеюсь, у тебя хватило ума не устраивать прямую трансляцию для всего Ада? – едва размыкая губы, пробормотал Гавриил, старательно делая вид, что разглядывает удостоившегося визита Всемогущей ангела со своей то ли казнённой, то ли наоборот спасённой ношей. Вельзевул нервно передёрнула плечами. - Можжжжно подумать, тебе хватило ума этого не делать, - сквозь зубы процедила она, так же старательно не глядя на конкурента. – Кто мог зззнать, что эти придурки отожжжгут такое? Гавриил вздрогнул и, наконец повернувшись к Лорду Ада, вперил в неё потрясённый взгляд: - То есть… Твои по-прежнему наблюдают… И сейчас тоже? - Раззззумеется, - огрызнулась та. На архангела было жалко смотреть. - Но… - Ты всерьёззз думаешь, что я могла отключить трансляцию, когда появилась Она? – зло прожужжала Вельзевул; но в голосе отчётливо слышалось потерянное, беспомощное выражение. - Ну… Ты могла бы… - И ужжже зззавтра ты пытался бы договариваться с новым Лордом Преисподней! – отрезала она. Гавриил неуверенно пожевал губами. Оглянулся на собратьев – таких же пришибленных и ничего не понимающих, как и он. И обречённо подытожил: - У нас проблемы. - Ооо, ты дажжжже не представляешь, какие, - мрачно согласилась Вельзевул. Дагон нервно хохотнула. А Хастур, старательно притворяющийся просто ходячей лежанкой для своей жабы, просто с присвистом втянул воздух сквозь зубы. С того самого момента, как Всемогущая без стеснения прочитала его мысли, прочитав беглую нотацию и походя сковырнув давнюю рану, а после и вовсе поймала на неприличном интересе к Её Плану, он решил временно считать себя немым. Пока не вернётся обратно в уютный и знакомый Ад – от праведности подальше, а то чем Бог не шутит… К слову, проще было сказать, чем Она шутит. Как выяснилось – всем, что может и не может прийти нормальным ангелам, демонам и даже людям в голову. Так что надежда бедного герцога не отсвечивать лишний раз была заранее обречена на грандиозный и шумный провал. Вновь повисшую было неуютную тишину разбавил долгий звон. Михаил, совсем забыв о копье в своей руке, расслабила пальцы, едва успев поймать его, когда то качнулось, задев наконечником пол. Все вздрогнули, а демоны вовсе едва не подпрыгнули. Гавриил, облегчённо переведя дух, расслабил плечи, разом становясь чуть ниже. - Михаил, ты не могла бы?.. – раздражённо уточнил он, бросая на коллегу обжигающие взгляды. Та только независимо пожала плечами. Миг – и копьё исчезло. Хастур и Дагон в один голос облегчённо вздохнули, вызвав этим холодный взгляд своего лорда. А Гавриил неуютно поправил воротник и, прокашлявшись, вновь окинул долгим взглядом образовавшуюся в центре Зала Праведников скульптурную группу… Или, исходя из нынешнего состояния обоих, скорее натюрморт. - Ну… в целом, всё не так уж плохо, - преувеличенно бодрым тоном подытожил он. - Говори ззза себя, - сухо огрызнулась Вельзевул. - Я говорю за свою контору, дорогуша, и за твою, к слову, тоже! Её визит… - он благоговейно указал глазами куда-то в условные облака, - Как нельзя лучше подтверждает нашу правоту… И, к слову, обоснованность нашего… хм… сотрудничества. Советую тебе убедить своих, что всё случившееся отвечает и интересам Ада тоже. Нехорошая, опасная улыбка Вельзевул была ему ответом. - Радуйся своему нежжжданному преимуществу, пернатый… пока можжжешь. Рафаэль принадлежжжал Аду шесть тысяч лет, и позззабочусь, чтобы он не долго задержжжался на Небесах. И он… и твой драгоценный принципалит. Не думай, что я зззабыла о твоей нечестной игре. Ты ещё пожжжалеешь, что решил обмануть Ад. Гавриил неуютно повёл плечами и скривился. С досадой бросил взгляд на две неподвижные фигуры в центре зала. Судя по его взгляду, он уже жалел, что вмешался в судьбу смертного Азирафаэля. - Ты же уже подтвердила, что Ад не имеет претензий к Азирафаэлю. Собираешься показать и своим, и моим, что слово Лорда Ада ничего не стоит? – устало огрызнулся он. - Ни в коем случае, дорогой коллега, - осклабилась Вельзевул. – Наоборот, предложжжжу твоему ангелочку всестороннюю поддержжжку, когда он присоединится к нам. Гавриил помолчал, напряжённо думая о чём-то и в упор разглядывая свою противницу. Холодно бросил: - Не советую этого делать. Суд состоялся, преступник… хм… - он кинул нервный взгляд на свешивающуюся с коленей Азирафаэля рыжую голову, - Наказан, так что… - О да, наказззан, я вижжжу, - едко вставила Лорд Ада, недовольно поджимая покрытые язвами губы. - С чего ты взяла, что смерть нельзя считать наказанием? - С чего ты взззял, что это можжжно считать смертью? Гавриил едва не зашипел (у него получалось намного хуже, чем у Кроули, но надо отдать ему должное: он очень старался). - Прекрати это делать! - Что делать? - Спорить со мной! – понижая голос, прошипел Гавриил. Воровато оглянувшись, он цепко ухватил Вельзевул за локоть, кивнув в сторону от с любопытством прислушивающихся коллег и противников, и раздражённо щёлкнул пальцами, создавая помехи в эфирной и оккультной трансляции сразу. – Не глупи! Ты представляешь, что с нами будет, если мы не признаем этих двоих полностью прощёнными теперь, когда Она сама выступила в их защиту?! - Я представляю, что будет со мной, если я не докажжжу, что Ад достанет изззменника где угодно, - угрюмо отозвалась Вельзевул, высвобождая локоть. Без особого, впрочем, энтузиазма. Гавриил душераздирающе вздохнул. Видимо, он тоже вполне это представлял. Задумавшись на миг, он поднял руку, беря прямо из воздуха измятый клочок бумаги. Пробежал глазами по буквам. - Но ведь ты не можешь спорить с тем, - попытался зайти он с другой стороны, – что Кроули был осужден и казнён, в точном соответствии с приказом Всемогущей. Здесь сказано совершенно недвусмысленно: один будет наказан за грехи обоих. Мы и так рисковали, предав смерти Кроули после того, как он… Он нервно передёрнул плечами, предлагая домыслить остальное самостоятельно. Вельзевул неуютно поёжилась. - Аззззирафаэль не умер, - упрямо возразила она. – Исцеление не считается. Гавриил поморщился, словно у него зубы разболелись. Резко кивнул в сторону двух неподвижных тел, уточнил сухо: - Ну, вряд ли можно не считать эту кошмарную сцену. Между прочим, это было достаточно… пугающе, ты не находишь? И ты можешь взять этот метод на вооружение, если кому-то в Преисподней придёт в голову бунтовать… Для самых злостных мятежников, вместо той твоей ржавой ванны. Средство сдерживания, если ты понимаешь, о чём я говорю. Вельзевул окинула его ироничным взглядом. Независимо сложив руки на груди, она брезгливо кивнула в сторону объекта спора: - Не пытайся меня ззззаболтать, Гавриил. Тебе выходка этого мерзззкого отступника, раззззумеется, на польззззу, но меня не устраивает такой расклад за мой счёт! - Разумеется, она мне на пользу! – раздражение в голосе Гавриила наконец прорвалось, и стало понятно, что он на грани взрыва. – Но это уже твои проблемы, дорогуша! Не моя вина, что ты допустила, чтобы твой эмиссар на Земле, вместо того, чтобы заниматься своей работой, заражался добрыми чувствами и проникался человеческой тягой к самопожертвованию во имя други своя! - Беззз патетики, мой неуважаемый коллега! - Без оскорблений, моя драгоценная не сестра! Они умолкли, тяжело дыша и сверля друг друга гневными взглядами. - Ладно, оставим этот спор, - первым опомнился архангел. – Предлагаю тебе взаимовыгодное решение. Я объявляю, что виновники срыва Апокалипсиса понесли наказание и были прощены… А ты просто говоришь своим, что изменник, поспевший предать Ад, наказан самым страшным образом: лишён своей драгоценной свободы и изгнан из ваших вольных рядов… Ты же правая рука Люцифера, во имя Господа! Придумай что-нибудь красивое и звучное, неужели ты не найдёшь, чем заболтать своих подчинённых?! Вельзевул покосилась через плечо на прислушивающихся к их импровизированному совещанию демонов. И вдруг недобро усмехнулась. - Неплохо сказзззано… Ты мог бы зззанять достойное место рядом со мной… мой пока ещё не коллега. Тем более что должность изззворотливого болтуна в Преисподней теперь вакантна. Гавриила перекосило, и на миг показалось, что он не сдержится и сплюнет, прямо здесь, на освящённый пришествием Всемогущей пол. Но нет – удержался (хотя явно с огромным трудом). - Воздержись от своих острот, Вельзевул, - ледяным тоном процедил он. Та довольно усмехнулась, торжествуя свою маленькую, не имеющую практической пользы, но исцеляющую уязвлённую гордость победу. - Как скажжжешь, дорогой бывший брат. Я дажжже не буду припоминать тебе, как вовремя оступился твой драгоценный ангелочек… Не мне спорить с Всемогущей, разззз ужжж она не зззахотела отправить этого дерзззкого наглеца на перевоспитание к нам. Она растянула губы в недоброй улыбке и, привстав на цыпочки, прошептала в ухо машинально пригнувшегося, настороженно хмурящегося Гавриила: - Рано или поззздно Азззирафаэль всё равно будет принадлежжжжать Аду. И тогда ты пожжжалеешь, что вмешался в прохожжждение им испытания смертной жизнью. Для тебя было бы лучше, если бы он Пал как слабый духом смертный, а не как ангел, разззочаровавшийся в Небесах. А потом, не давая Гавриилу времени ответить, резко взмахнула рукой, восстанавливая трансляцию, и громко хлопнула в ладоши: - Так, чего вы там стоите? Мы воззззвращаемся в Ад. Предатель Кроули понёс своё наказззание, теперь судьба этого иззззменника – не наши проблемы. Если ему повеззззёт, он никогда не вернётся к жжжжизни, чтобы уззззнать, что из свободного и гордого демона превратился в жжжалкого раба Божжжьего. Хотя снисхожжждения он не зззаслужжжил, так что жжжелать ему покоя я не буду. Архангелы оскорблённо переглянулись. - Придержи язык, стерва! – взвилась Уриил, первой не выдержав оскорблений в сторону Всемогущей. Вельзевул лишь жужжаще рассмеялась. И демоны исчезли. Потухший адский меч Хастура ещё какое-то время лежал на сверкающем полу, словно насмешкой над чистотой и непорочностью Небес. Но потом его словно дёрнули откуда-то снизу, и он, глухо булькнув, провалился прямо сквозь твердь. Архангелы, оставшиеся одни, в подавленном молчании переглянулись. - Не могу поверить, что после всего, что этот мерзкий отступник Азирафаэль совершил, Всемогущая не пожелала его покарать! – тоном оскорблённого аристократа процедил, первым справившись с неловкостью, Сандальфон. – Он не заслужили милости Господа! Михаил бросила на него короткий предостерегающий взгляд. - Ей виднее, - сухо откликнулась она. - Разумеется, - ещё холоднее отозвался Сандальфон. – Впрочем, уверен, что Азирафаэль не справится с миссией по спасению Рафаэля. Не сомневаюсь, что этот шанс, которым он не сможет воспользоваться – и есть кара Всемогущей. Он благоговейно возвёл очи к облакам и добавил чуть тише: - После всех этих тысячелетий нам не нужен предатель на Небесах… Даже раскаявшийся. Уриил обожгла брата ненавидящим взглядом и, пробурчав что-то себе под нос, резко отвернулась, старательно отодвигаясь от него подальше. А Гавриил обменялся встревоженным взглядом с архистратигом. Неопределённо пожал плечами. - По крайней мере, если принципалит не сможет вернуть Рафаэля к жизни, мы будем знать, кто в этом виноват, - устало подытожил он. Возражений не последовало.