И каждый вечер, в час назначенный, Иль это только снится мне? Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне. А.А. Блок
Неделя из череды рутинных будней пролетела неожиданно быстро. Город встретил Эль своим привычным шумом, вереницей забот, кругом друзей и непередаваемо прекрасным шлейфом цветочного аромата. Казалось, ужасные события прошлых выходных остались во сне. Там. Позади. За городом. Вместе с тем мрачным поместьем и его холодным хозяином. Казалось. Именно казалось, будто все забыто. Но лишь до той поры, пока солнце не укроется за горизонтом. Стоило Мэри уснуть, как пред глазами всплывал колкий льдистый взор, в голове отчетливо шелестел тот низкий голос. Готическое поместье буквально звало ее сквозь завесу сна. Стены, входные двери, распахнутые в приглашающем жесте, но всегда зияющие своей чернотой за порогом. Окна, за которыми постоянно мелькали силуэты. С каждым днем сны все сильнее походили на кошмары, а просыпаться было все труднее. Фаннинг боялась. Боялась засыпать, оставаться одной, снова ощущать то, как сон парализовывал ее, не давая возможности ни сдвинуться, ни проснуться. За какие-то несколько дней светловолосая заметно осунулась. Под глазами залегли тени, привычная солнечная улыбка померкла, как и некогда яркий взгляд. Девушка спала по восемь, а то и девять, часов, но каждый раз все больше теряла сил. Словно, во снах нечто вытягивало из нее жизнь. Эль делала все на автомате, уже не вкладывая свою жизненную энергию в свои шикарные букеты, что творила на работе, уже не поднимала общий настрой коллектива. Она стала призраком. Призраком прошлого, настоящего. Призраком из сна. Неизбежно наступили выходные. Семья Фаннинг, как и обычно, вместе с дочерьми, отправилась за город. Мать Эль трепетно верила, что это работа так довела ненаглядную младшую дочурку. Измотала, довела до состояния, когда уже не ясно: жив человек или нет. Миссис Фаннинг воодушевленно всю дорогу щебетала о грядущих планах, о пикнике и поездке верхом, расписывала красочно все прелести времяпрепровождения в кругу семьи. И все члены семьи охотно поддерживали этот теплый энергичный настрой, соответствующий солнечному летнему утру за окном автомобиля. И лишь Мэри понуро смотрела в окно, отвернувшись от всей этой суеты. Скучающий блеклый взгляд медленно скользил по линии горизонта, прослеживая плавную смену высоток на зеленые поля и темную полосу леса. Что с ней происходило? Почему она так явственно каждую ночь ощущала этот чертов зов того поместья? Она не знала. Но в светловолосой голове уже четко зрел план. «Не возвращайся более». Да катитесь в ад, мистер ДеХаан. Назло вернется, заставит рассказать все, что творится в этом проклятом доме. Заставит исправить это влияние. Эль не была глупа, она поняла, что после пребывания в этом доме, последний стал на нее воздействовать. И теперь, когда она оказалась вне его стен — поместье зовет ее обратно. Все было на грани фантастики. Как нескончаемый кошмарный сон. Очередной, прервать который Мэри все никак не может. Ждать не было смысла. Стоило семье Фаннинг ступить на двор их загородного дома, Эль сорвалась с места, устремляясь изо всех сил к конюшне. Правда, этих самых сил оставалось совсем немного. Вернувшись туда, где все началось, влияние усугубилось. Оно ощущалось явственнее, сильнее, бесконтрольнее. Ворвавшись в первое же стойло, светловолосая сорвала со стены поводья, накидывая те на воронового коня. Зевс. Совсем юный конь, подаренный отцу кем-то из его друзей. Прекрасный жеребец, завораживающе черный с шелковистой длинной гривой, заплетенной в целую сеть мелких кос. Собрав остатки сил, Мэри на кипящей злости и упорстве оттолкнулась ногой от небольшой табуретки, стоящей рядом, в прыжке взлетая на коня. Без седла устойчивость посадки была значительно хуже, но ее это сейчас не волновало. Рванув поводья и кратко прикрикнув, девушка рванула вперед. Проносясь мимо ошеломленных родителей, Мэри лишь крикнула им что-то вроде «К ужину не ждите», уносясь прочь от возмущенно-удивленных взглядов и града вопросов. Ее вели ощущения. Она не помнила дорогу, не знала, как попасть в то место, которое так упорно пыталась забыть. В то место, где тебя не ждут. Она скакала на зов, бьющийся в груди, словно птица в клетке. Глаза застилали слезы бессилия и мутно-белая пелена злости на себя за то, что слаба. Что поддалась. Руки с каждой минутой все сильнее немели. То ли от того, что тонкие пальцы до безумия крепко сжимали черный ремешок поводьев, то ли от того, что последние силы были брошены на то, чтобы удержаться на спине коня и при этом не травмировать его при галопе. Извилистая лесная дорога, почти полностью обрамленная густым тоннелем деревьев, наконец, оборвалась. Лес отступил, являя взору девушки поместье. То самое поместье, что являлось во снах в разы мрачнее и темнее. Рефлекторно натянув поводья, Эль остановила Зевса, в некотором трансе перекидывая ногу через круп животного и спрыгивая на землю. Та предательски резко ушла из-под ног и, если бы не рядом стоящий конь, за спину которого Мэри успела ухватиться, лежать девушке сейчас на земле. — Мисс Фаннинг? — со стороны дома послышался настороженный мужской голос. — Алан… мне надо… Мне надо поговорить с мистером ДеХаа… — сделав шаг, Мэри лишилась опоры, окончательно теряя сознание и падая вниз. Не по-человечески быстро сократив расстояние до девушки, Алан подхватил оседающую блондинку у самой земли, не дав той удариться о землю. Перехватив ноги Эль, брюнет легко поднял ее на руки, направившись к дому. На пороге, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив на груди руки, стоял Дэйн. Изящная ровная бровь была слегка изогнута в немом вопросе. — Сэр? — Она истощена. И это наша вина. Отнеси ее в спальню. Очнется — будем решать, как исправлять это. И с конем разберись, — кинув куда более мягкий взгляд на существо, мужчина на миг задумался, после исчезая первым в доме. Вязкий, противный, липкий туман затянул собой сознание, лишая чувств. Он издевался над измученной душой. Он позволял ей слышать разговоры, едва уловимые шаги, открывающиеся двери, задвигающиеся шторы. Но не давал ни пошевелиться, ни среагировать. Она вновь парализована. Заперта в собственной голове, как узница в своем же теле. И это было страшнее всего. «…думаете?» «…она вытерпела…раньше не было…позови и предупреди их… Скоро Флосский бал…должны успеть» «…сэр. Я понял…» Жалкие урывки фраз двух знакомых голосов не давали полноту картины. Эль слышала равнодушную сталь голоса Дэйна и нескрываемую тревогу в тембре Алана. Они словно стояли над ее головой и одновременно за десятки метров. Миг и все стихло. Отчетливый щелчок закрывающейся двери и всепоглощающая тишина. «Нет. Стойте. Только не опять, прошу. Вернитесь».***
Тихо. Здесь всегда тихо. Редко, когда окрестности поместья охвачены какими-либо звуками, ведь сам хозяин этих мест, словно порождение самой Тишины. Даже сейчас, находясь в напряженном, взвинченном состоянии, вышагивая по своему кабинету, ДеХаан практически не издавал звуков. Идеально начищенный паркет словно превращался в мягкий пушистый ковер под уверенными твердыми шагами мужчины, боясь потревожить покой хозяина. Но покой итак был потревожен. Светлые брови сдвинуты к переносице, отчего на лбу пролегла складка задумчивости и мрачности. Радужка пронзительно голубых глаз сейчас отчетливо потемнела, напоминая больше предштормовой океан. Губы изломаны и напряжены, а длинные бледные пальцы беспокойно вертят черный прямоугольник мобильника. Дэйн останавливается возле широкого окна, открывающего взору задний двор поместья — небольшой, но богатый на различные виды растений, парк. Его взгляд устремляется куда-то мимо всего пейзажа, расфокусировавшись. Все мысли вьются вокруг той особы, что второй раз бесцеремонно ворвалась в его покой, вихрем разрушив все планы. Тайфун светлых волнистых локонов, лазурных глаз и легкого шлейфа лилий. По своей неосторожности блондин допустил, чтобы гостья подверглась магии поместья. Магии, существовавшей здесь испокон веков, с самого возведения этих стен. Защитные чары, наложенные древними алхимиками в средневековье, воздействовали на каждого чужака, кто не был принят по правилам. И со временем они убивали того, кто без позволения ступил на порог сего дома. Но была у чар этих брешь: они значительно слабели на территории самого поместья. Осторожный стук в дверь выдернул ДеХаана из собственных мыслей. — Входи. — так и оставшись стоять у окна, Дэйн повернул голову в сторону двери, впиваясь взором в вошедшего Алана, за которым маячил еще один силуэт. — Оба входите, хватит топтаться, как лемминги. — Господин, мы сейчас не можем тратить свое время на нейтрализацию чар, магия древняя, они не… — Я не спрашивал твоего мнения, Кара. — мужчина оборвал влетевшую в кабинет высокую блондинку, что начала тараторить уже с порога. — Я поставил перед фактом. Ты лучше меня знаешь, что срок Мэри Эль Фаннинг еще не подошел, а значит мы не можем позволить ей умереть. — Тогда есть смысл спасти эту невинную душонку, а потом лечь в гроб вместо нее. — девушка не унималась. В ее взгляде было безграничное уважение к хозяину дома, но сейчас там еще отчетливо виднелось осуждение. — Господин, мы с Харпером почти вышли на след тех, кто на вас напал, мы не можем сейчас это бросить… — Я и не говорю, что этим заниматься будете вы. — Дэйн смягчил свою сталь в голосе, делая пару шагов в сторону девушки, замечая в ее глазах искреннюю тревогу за сложившуюся ситуацию. — Нейтрализацией чар займусь я с Аланом. И я вижу целесообразным посвятить в это Эль. — Ее-то зачем? — от новой волны возмущения Кара дернула головой, отчего длинные прямые блондинистые пряди, стянутые в высокий хвост, рассыпались по плечам девушки. — Ты забываешься. Я сказал, что вижу это целесообразным. Мне не нужна в поместье еще одна блондинка истеричка, которая оспаривает мои слова, — выразительно выгнув бровь, ДеХаан удовлетворенно отметил, как стушевалась Кара, став более покладистой. — Вот и умница. — Но вам же нельзя… — Я знаю все риски работы с ней. Я виноват в том, что мисс Фаннинг лежит без чувств наверху, значит мне это и исправлять. Все, разговор окончен. Держи меня в курсе ваших поисков и не действуйте без моего ведома. Отдав последние указания, хозяин поместья развернулся и отошел к своему столу, всем видом давая понять, что обсуждение завершено. Уловив этот намек, Кара покорно кивнула мужчине, резко поворачиваясь на все 180, взметнув каскадом светлых волос, и удалилась из кабинета. В комнате вновь воцарилась тишина. Светловолосый, сев за стол, сложил пальцы в замок на уровне губ, поставив на них подбородок. — Алан, — голос как-то резко растерял всю свою силу, грозность и резкость. Он звучал глухо, утомленно. — Мне понадобится твоя помощь. Надо привести мисс Фаннинг в чувство. И ввести в курс дела, когда она сможет здраво мыслить. — мужчина потер переносицу двумя пальцами. — Да, сэр. В отличие от первого этажа, по которому разносились голоса из кабинета хладнокровного хозяина поместья, на втором себе нашла обитель всепоглощающая тишь. Казалось, будто сам воздух замер, не двигаясь, погрузившись в сон. Самая дальняя дверь темного коридора была отворена, отчего на пол падал ровный прямоугольник белесого света. В той самой комнате сейчас спала Эль, но сон ее нельзя было назвать здоровым. Светлые, потерявшие свой лоск, локоны разметались по подушке, прилипли ко лбу, покрытому испариной. Грудь часто и рвано вздымалась от сбитого дыхания, а тонкие пальцы девушки нервно сжимали край простыни, обессиленно натягивая ткань. Подобное проявление сна за последнюю неделю стало для Мэри естественным. Она спала и бодрствовала одновременно. Балансировала на грани сна и реальности, не имея возможности открыть глаза, вернуть контроль над собственным телом. Девушка могла слышать то, что происходило вокруг, но ни ответить, ни среагировать. Однако, сегодня впервые изменилась одна деталь: обычно в таком состоянии светловолосая всегда видит пред взором темное, мрачное поместье. То самое, в котором она была сейчас, но словно с наложенным сверху эффектом фильма ужасов. Сейчас перед глазами лишь расплывались бордовые, серые и черные пятна, будто на мокрую бумагу капали акварелью. И такое состояние могло длиться часами, но внезапно в нос ударил резкий запах трав, а запястье руки обожгло болью. Эль закричала. Крик вырвался против воли. Как всплеск эмоций. Через чур громко. Но это помогло очнуться, скинуть с себя эти противные оковы сна, распахивая глаза. И то зрелище, что предстало перед взором останется надолго в памяти Фаннинг. Прямо над ней стоял сильно обеспокоенный Алан, удерживающий ее за запястье, которое и пульсировало болью. Темные глаза парня были переполнены какой-то тревогой и даже легким страхом, а губы были сжаты от напряжения. У изножья кровати, оперевшись обеими руками о бортик, стоял ДеХаан. Светлая челка беспорядочно упала на глаза, которые в свое время, Эль готова была поклясться, на миг сверкнули такой же взволнованностью, что и Алана. Плечи и спина Дэйна были напряжены, но на лице, как и раньше, ледяная маска равнодушия. Фаннинг переводила непонимающий взгляд с Алана на Дэйна и обратно, хмуря светлые брови. Оба смотрели на нее сейчас так, словно она в одном прозрачном пеньюаре взобралась на Эмпайр-стейт-билдинг и решила оттуда прочесть сонет Шекспира. Еще при этом угрожая пристрелить всех панд мира. Стоп, что? Кажется, ее чем-то накачали. — Приложи к запястью остатки смеси и забинтуй. Дочитай до конца и можешь заканчивать, — строгий, чеканный голос ДеХаана вмиг отрезвил затуманенную дурманом голову девушки. Она опустила глаза на свою руку, замечая ровный аккуратный порез, из которого сочилась неестественно темная кровь. Слишком темная даже для такого мелкого пореза. — Что происходит? — наконец, вспомнив, как говорить, Фаннинг даже не пыталась предпринимать какие либо попытки к сопротивлению. Тело было слишком ослаблено, а перед взором все еще частично плыло. — Я расскажу. Но позднее. Сначала наберись сил и окончательно приди в себя. — с этими словами хозяин дома выпрямился, не сводя взора с рук Алана, контролируя его действия. — Нет. Не так. Кто тебя, черт возьми, учил? ДеХаан сделал шаг вперед, уже поднимая руки в порыве отнять у брюнета бинты, но в последний миг осекся, опуская руки и отступая назад. — Сначала поперек, потом крестом и вокруг большого пальца. — Да, сэр. — парень чуть виновато потупил взгляд, быстро исправляясь и забинтовывая руку Мэри так, как указал хозяин. Эль почему-то ощутила себя подопытной мышью, на которой тренируется начинающий врач, а Дэйн контролирует и раздает указания. Девушка еще не окончательно отошла от мучительного и выматывающего сна, но не заметить эту осечку блондина не могла. Не показав это никак внешне, Фаннинг взяла этот момент на заметку. — Не напрягайте руку день-два. Вечером я сменю вам повязку, — любезно завершил свои действия Алан, закрепив край бинта. Мазь, наложенная парнем, быстро сняла неприятную боль, наполняя воздух вокруг отчетливым характерным ароматом. Он успокаивал. Мысли постепенно прояснялись. — Никаких вопросов. — подняв указательный палец вверх, Дэйн сверлил льдисто-голубым взглядом светловолосую. Заметив в ее глазах этот лихорадочный блеск, предвещающий шквал вопросов, ДеХаан поспешил ее остановить. — Привести себя в порядок. Ужин. А потом разговоры. С этими словами мужчина исчез за дверью комнаты, а следом вышел и Алан. В комнате снова воцарилась тишина. В то самое время, где-то на окраине леса, принадлежащего поместью ДеХаанов, в тени густых деревьев, в воздух взметнулось сверкающее лезвие, с размаху вонзаясь в податливую плоть и разрывая ту. По коже быстро и обильно заструилась ярко-алая кровь, заливая землю вокруг. В то самое время, где-то на окраине леса оборвалась чья-то жизнь.