Love (not) my body.

Для атмосферы *vspak — она не знает нюансов *Ludovico Einaudi — Primavera ___________________ — Давай понесу, она, наверное, тяжёлая, — голосом с приторно-сладкой интонацией произнёс Митч, забирая у меня действительно лёгкую сумку с одной-единственной ручкой. — Я могла бы и сама, — уже устало отмахнулась я, почти не говоря ничего против. Сама же знаю, что если начну отпираться, то парень может ещё и меня на руки взять, чтобы я, не дай Бог, не споткнулась и не ушиблась. Носится как с ребёнком. — Не голодна? — с улыбкой спросил мой парень, даже не понимая, что он буквально запихал в меня рис с овощами минут двадцать назад. — Ещё нет, — я еле выдавила из себя милую улыбку, но стоило моему лицу пропасть из его вида, как радостное выражение тут же превратилось в уставшую гримасу. — Может я сегодня сама дойду до общежития? Тут всего метров триста пройти. — Нет, с тобой может что-то случиться, а так я буду рядом и смогу помочь. Ну зачем так сильно опекать меня? Для чего? У меня сразу появляется ощущение, что я беззащитный котенок, который ничего сам не сможет сделать в этой жизни. Терпеть такое не могу. С самого детства я привыкла к тому, что я со всем справляюсь сама. Нет, мне, конечно, помогал Ли, да и знакомые, но всё самое значительное я решала сама. Хоть я и могу принять помощь, а в лучшем случае поддержку, но… С Луисом бы такого не было. Черт, я снова его вспомнила. Но если убрать из головы боль и грусть, то сразу становится видно, что дредастый вёл себя со мной совершенно не так. В его поступках проглядывала лёгкая забота, особенно в последнее время, но всё равно не такая, как у Митча. Он давал мне право выбора, прислушивался, а не… Не так. Сейчас все не так. — Как думаешь, куда лучше сходить, в ту кофейню в центре, или в ресторан, который недалеко от университета? — спросил русоволосый, мягко целуя меня в щеку. Раньше этот жест был дико милым и даже успокаивал, но сейчас вызывал лишь рвотный рефлекс. — Хотя… Поедем до меня, посмотрим фильм, поедим пиццу. Хорошая идея, да. — Да, — тихо отозвалась я и снова надела на лицо довольную маску. — Конечно. Мой парень словно пытался задавить мой характер. Ему не нравилось, что я курю, пью, матерюсь, и в принципе люблю сходить куда-то вечером и потанцевать. Прошло уже две недели наших отношений и за всё это время я имела право лишь сидеть дома и читать книжки, а если куда-то и выходить, то только в сопровождении Митча. Он встречает меня у общежития, он провожает меня обратно, ходит буквально по пятам в университете, он ВСЕГДА рядом. Это уже начинает надоедать. Ещё один день, наполненный розовыми соплями, нежностями и сюсюканиями начал подходить к концу. Занятия закончились, русоволосый довёл меня до входа в общежитие и оставил напутствия, следуя которым я должна стоять на том же месте со своими вещами, чтобы остаться у него на ночь. Вообще не хочется никуда идти, если честно. У меня всего два желания. Либо остаться в комнате с Броди, вскрыть бутылку виски и болтать всю ночь напролёт. А второе… Хочется к Лу. Хочется приехать к нему, даже если не ложиться в кровать, то просто провести время вместе. Смеяться над шутками, которые понимаем только мы, пить что-то крепкое, если захочется, а может сорваться и уехать в какой-нибудь клуб, где мы все равно не будем замечать ни одного человека вокруг, кроме друг друга. Но это желание останется несбыточным. Я не должна дать возможной влюблённости перерасти в нечто большее. Этот парень не тот, кто мне нужен. В будущем необходима стабильность, понимание того, что впереди долгая и размеренная жизнь, наполненная типичным человеческими радостями. Обыкновенная американская мечта. Жаль, что меня она не привлекает. Мне нужен огонь, пожар, бушующий где-то в груди. Я не смогу жить в пузыре спокойствия, мне придётся лишь существовать. Но это нужно. Почему? Об этом рассказывают в книгах, фильмах и сериалах. Как люди просто живут друг с другом, работают, заводят детей и мирно встречают старость. Они счастливы. Я очень хочу быть такой же счастливой, как эти семьи из банальных реклам каких-то йогуртов. Это моя мечта. Я насмотрелась на родителей, которые ссорились и в принципе не обращали на меня внимание. Такого мне не хочется, а значит нужно стремиться к стандарту. Но смогу ли я быть счастливой, живя как в картинке? Не знаю. Мне нравятся вечные встряски, прогулки, даже разговоры на тему, которая не является банальной и обычной. Черт, уже сама себе противоречу. Может стоит наконец-то определиться чего мне хочется от этой гребаной жизни? Кажется, не в этот раз. Телефон вибрирует от входящего вызова и я понимаю, что Митч уже пришёл. Быстро схватив рюкзак за лямку, я закидываю его на плечо и, поправляя задравшуюся черную толстовку, выхожу, уже заранее готовясь к тому, что снова придётся переступать через себя и свои желания. Стоило мне увидеть голубые глаза парня, как мой мозг отключился. Я лишь изредка кивала и улыбалась, пока мы ехали до его квартиры. Только сидя на мягком диване, я очнулась и радостная гримаса сползла с лица. — Чай или вино? — с радостными нотками в голосе спросил Митч, приобнимая меня за талию и вынуждая уткнуться в его шею. — Вино, — шепнула я, тут же замолкая. Может хоть оно поможет мне расслабиться. Чёрт, ну почему же я больше не ощущаю себя комфортно рядом с этим человеком. Почему, будучи другом, Митч был таким же добрым и нежным, но воспринималось это совершенно по-другому. Мне было приятно, что человеку не все равно на меня, а сейчас это лишь раздражает. — Давай сегодня посмотрим ту классную комедию, — сказал русоволосый, возвращаясь с бутылкой из тёмного стекла и парой бокалов. — Помнишь, я тебе как-то рассказывал про неё? Я лишь кивнула, понимая, что почти всё, что говорил Митч, я пропускала мимо ушей, в общем как и сейчас. Кажется мой мозг не воспринимает эту информацию как необходимую и просто отключается в такие моменты. Начался фильм и я обратила все свое внимание в экран. Но как бы я не была увлечена, я все равно ощутила тёплую ладонь, которая медленно гладит мою коленку. Мне снова захотелось встать и уйти, но я заставила себя сидеть на месте, хоть комок желчи так и поднимался к горлу. Мне не хочется, чтобы он меня так трогал. Мне не нравится. — Клем… — низким голосом произнёс Митч, разворачивая моё лицо к своему. — Ты же знаешь, что я люблю тебя? — я вяло кивнула и нахмурила брови, смутно понимая, что он хочет этим донести. — Я очень люблю тебя, Клементина. Губы парня коснулись моих, а пальцы проникли под плотную кофту. Его рука все больше продвигалась к груди и тут я поняла, что больше не могу терпеть. — Митч, нет, — твёрдо сказала я, но парень не остановился. Он слегка толкнул меня в грудь, заставляя полностью упасть спиной на диван, и поцеловал, но уже не нежно, как раньше, а с возбуждением. — Митч… — Самая лучшая, самая нежная, самая-самая… — продолжал шептать русоволосый, словно в дурмане. — Обожаю тебя. Буду любить вечно. — Отстань! — крикнула я, когда его пальцы взялись за пуговку на джинсах. — Хватит! Извернувшись, я выкатываюсь из-под парня, вытирая выступившие слезы. Даже не слушая оправданий, я хватаю рюкзак, и, даже не обуваясь, а просто беря ботинки в руки, выбегаю на улицу. Уже на ходу я понимаю, что это точно конец наших отношений, и не только любовных, а даже дружеских. Наверное это и задевает меня больше всего. Он был моим другом. Был… — В бар, — сказала я водителю, когда рядом затормозило такси. — И как можно быстрее. Но кажется этот поступок русоволосого сделал кое-что хорошее. До моей головы дошла одна интересная мысль. Если представить на его месте Луиса, то всё сразу принимает другой оборот. Горячий, интересный, желанный. Если мне нравятся только его касания, только его слова, только… Он. Сам Луис. Целиком и полностью. Может я опоздала и… …это уже любовь?