"Сумбурный декаданс"

Тони решает поехать на базу завтра. Ему хочется как следует все взвесить, понять для себя, как дальше быть и что говорить, да и стоит ли вообще что-то объяснять? В конце концов, разве раньше он утруждал себя подобными мелочами? Нет, вот и сейчас не станет. Правда, большую часть времени в дороге Старк размышляет над тем, что скажет Стиву. С ним по любому придется объясниться. Решение держать на расстоянии по-прежнему в силе, но и избегать его он не может. В конце концов, Пеп права — просто быть рядом пока может. Уладив все дела в компании, он возвращается в Санктум Санкторум, желая поскорее поделиться с Винсентом последними новостями. В числе прочего, ему даже удалось пообщаться с Фьюри, договорившись о минимальном участии в операциях Мстителей. Как ни странно, но тот не стал задавать лишних вопросов, а Тони не вдавался в лишние подробности, поэтому их встреча прошла гладко и достаточно быстро. — Хей, Винс! — он влетает в кабинет на всех парах, замечая сидящего за своим столом мага и быстро направляясь к нему. — Можно сказать, что я теперь свободный человек! — размахивая перед его носом какой-то бумажкой, радостно пропел Тони, не замечая, как Стрэндж меняется в лице при его появлении. — Слушай, с нашим одноглазым Джо я договорился, пока никаких миссий… или вообще… короче, как пойдет, — пожимает он плечами и присаживается на край стола, разглядывая взволнованное лицо друга. — Ты чего странный такой? Вот, смотри, — опять тычет бумажкой Тони, — завещание даже сделал, теперь точно могу спокойно отойти в мир иной, не волнуясь, что мои детишки передерутся за папочкино наследство… И я сегодня ни разу не упал, представляешь? И не свалил ниче… — Тони! — наконец выдыхает Стрэндж, прикрывая глаза ладонью и качая головой. — Заткнись! — Что? Почему? Ты опять злишься на мои сло… — и только сейчас до Старка доходит, по какой причине маг так ведет себя. В противоположном конце кабинета, в самом углу, в кресле расположилась Наташа, а на подлокотнике уютно устроился Клинт. Они внимательно наблюдают за Тони, ничего не говоря и никак не выдавая своего присутствия. Вот же чёрт! Как они тут оказались? Старк пытается взять себя в руки и растягивает губы в лучезарной улыбке: — Вау! Ребята! Безумно рад вас видеть! — а затем поворачивается к Винсенту и, сверкая возмущенным взглядом, шипит: — Ну что же ты не предупредил, что у нас будут гости, а? — А я и не успел, — мрачно произносит Стрэндж, поставив локти на стол и сцепив пальцы в замок, — ты словно фонтан в центральном парке — если уж прорвало, то хрен заткнешь. — Это грубо, дорогой, — качает головой Тони, затем снова поворачивается к гостям, которые до сих пор ни слова не произнесли, лишь смотрели на него нечитаемыми взглядами, от которых становилось не по себе. — Эм… вы не думайте, завещание я составил так, на всякий случай. Знаете ведь, какая опасная работа у Железного человека, мало ли что, а тут подстраховочка и все дела… — Тони, — наконец, подает голос Наташа, произнося каждое слово с такой осторожностью, словно ведет переговоры с террористом, угрожающим уничтожить целый город, — ты, наверное, забыл, что перед тобой лучшая шпионка… — Два лучших шпиона, — поправляет ее Клинт, поднимая вверх руку с поднятым указательным пальцем. — Лучшая шпионка, — с нажимом продолжает Романофф, на что Бартон возмущенно фыркает и встает, поправляя свитер. Тони успевает подумать, что ужасно соскучился по таким вот подколам и безобидным перепалкам. — И мы всё знаем, так что будь добр, прекращай этот балаган! — Прости, Тони, но я оставлю вас, — Стрэндж поднимается из-за стола и создает себе портал в Камар-Тадж, — вам стоит поговорить наедине, а у меня дел по горло. — Предатель, — беззлобно бросает ему в след Старк, наблюдая за тем, как маг скрывается по ту сторону. — Что ж, — скрестив руки на груди, поворачивается к друзьям и делает глубокий вздох, — и что же вы знаете? Целый день он прекрасно себя чувствовал, чуть ли не летал, улаживая все дела. Голова не болела, его не шатало, он даже произносил длинные предложения и ни разу не оговорился. Сегодня один из тех спокойных дней — хороших, когда он напросто мог забыть о своей болезни. А после разговора с Пеппер ему так и вовсе даже на душе полегчало. Она каким-то волшебным образом умела вправить ему мозги на место, пристыдить и напомнить о том, кто он есть на самом деле. Он сильный, и он справится со всем. Вот только теперь, с появлением друзей, Старк снова чувствует себя больным и разбитым, и даже, ему начинает казаться, что где-то далеко, на самом дне зрачка, просыпается боль. Наташа тоже встает и, не отрывая своего взгляда от Тони, подходит к нему. Ее лицо абсолютно бесстрастно, но вот глаза выдают — что само по себе удивительно! — в ней волнение и страх. — Твои походы в больницу не остались незамеченными, — тихо отвечает шпионка, останавливаясь в паре шагов от гения. Тот вздрагивает и опускает голову, снова неосознанно тянется рукой к своей шапке, поправляет ее и морщится от легкого укола боли где-то в области груди. — Теперь ясно, зачем тебе эта хрень! — Клинт указывает пальцем на голову Тони. — Ты должен был сам нам рассказать! — в голосе упрек, раздражение, даже злость. И ни капли жалости, чего так боялся Старк. — Я не собирался ничего говорить! — вспыхивает гений, словно вспоминая, что пора переходить в глухую оборону, а не подставляться под удары и терпеть язвительные замечания. — Никто не должен был знать! И вообще, — он окидывает взглядом Наташу и Клинта, — как вы узнали? Следили за мной? — Да, — подтверждает Романофф, — ты вел себя странно, вот я и решила узнать, что с тобой. Вдруг, проблемы какие, а ты в своем стиле пытаешься решить их в одиночку. — Недалеко ушла в своих предположениях, — фыркает Бартон, вставая рядом с подругой, — это низко, Старк, даже для тебя! — А не пойти бы вам на хер?! — кричит Тони, но тут же успокаивается, крепко сжимая кулаки. Твою ж мать! Он снова сорвался! А ведь этих приступов агрессии не было несколько дней! Может, на его эмоциональное состояние влияет волнение? Или страх? Нужно будет позже проконсультироваться с Винсом по этому вопросу. — Простите, ребят. Правда, простите, я не хотел! — Интересно, — оглядывает его Клинт, — и только из-за этого ты свалил? Мы бы такие твои припадки в бункере пережидали, делов-то! — Если ты боялся жалости, или особого к себе отношения, то ты слишком плохо нас всех знаешь! — холодно чеканит Наташа. — Мы — семья, мы вместе прошли через многое, и уж точно имеем право знать о том, что наш лучший друг умирает! — под конец ее голос срывается, и девушка отворачивается, кусая губы, пронзая застывшим взглядом стену. Бартон кладет руку ей на плечо и легонько сжимает. — Прости, — закрыв глаза, Тони медленно стаскивает с себя шапку. Рваный вдох, тихое «О» и после тишина. На самой макушке, в том месте, куда при сеансах направляли излучение, красуется темное пятно, словно йодом намазанное, а вокруг, уже почти стертые, метки. — Это не очень приятное зрелище. И да, у меня иногда бывают вспышки агрессии. Я не хотел лишний раз пугать вас. Наташа смотрит долго, изучая новый облик друга, а потом резко, неожиданно, делает шаг вперед и обнимает гения, крепко прижимая того к себе. — Ты идиот, — выдыхает она, позволяя слезам течь по ее щекам. Сейчас не хочется скрывать свои чувства, свое отчаяние, когда она только узнала о смертельном диагнозе Тони, и ей очень хочется придушить этого человека, который посмел скрывать от нее свое состояние. — Мы чуть было не упустили драгоценное время! Как ты мог, Старк?! Он крепче прижимает к себе Наташу, расслабляясь в ее объятиях и признавая полное поражение в этой битве. Впервые он видит, как плачет шпионка, и это зрелище бьет сильнее, чем ее коронный удар справа. Невыносимо осознавать, что он все-таки стал причиной ее слез, что из-за него она сейчас в таком разболтанном состоянии. А ведь именно этого Тони хотел избежать. — Ты возвращаешься с нами домой, Старк, — твердо произносит Бартон. Он кладет свою руку на плечо Тони, сжимает. — И это даже не обсуждается. — Ты должен быть с нами, слышишь? — шепчет Наташа, нехотя отрываясь от гения, быстренько смахивая слезы и вновь принимая невозмутимый вид. Теперь ее взгляд полон решимости, и перечить ей — себе дороже. — Хорошо, но у меня одно условие. — Старк не намерен отступать от своего первоначального решения, и даже они не убедят его в обратном. — Никто больше не узнает. Никто! — увидев, что Наташа уже собирается возразить, он качает головой и поднимает руку, призывая выслушать: — Нат, ты права, это все нечестно и глупо, возможно я допускаю ошибку, однако, мне нужно время. Когда я буду готов, то сам расскажу остальным. Дайте слово, иначе я с места не двинусь! Пару минут в кабинете тишина, прерываемая лишь хриплым дыханием Старка. Наконец, Клинт и Наташа переглядываются, словно мысленно о чем-то договариваются меж собой, а затем кивают. — Хорошо, вмешиваться мы не будем, — произносит лучник, морщась при этом, словно лимон откусил, — но это нечестно, особенно по отношению к Стиву. После твоего ухода, он… — А вот он тем более не должен ни о чем узнать! — резко и громче, чем хотелось, восклицает Тони, чем вызывает очередную порцию раздраженных взглядов. — Ни слова, ясно вам?! В конце концов, согласиться пришлось. Со Старком спорить тоже дело неблагодарное, но вполне веселое, а потому, спустя несколько минут отборной брани, они сходятся в едином мнении — Тони завтра же переезжает обратно на базу, а они молчат в тряпочку о болезни.

***

Возвращение прошло ровно. Большинство Мстителей были уверены, что Тони уезжал в отпуск, поэтому лишних вопросов не задавали. Вот только… Стива здесь не было. — Он участвует во всех миссиях. Ни одну не пропустил с тех пор, как ты ушел. Увидеть его на базе практически нереально. И снова вина затапливает Старка. Он ведь прекрасно осознает, что это все из-за него. Безрассудное поведение, ребячество, глупость — как еще назвать? Оба хороши! Один прячется за работой, полностью посвящая все свободное время миссиям, а второй спрятался в доме друга, надеясь, что это спасет его от боли. Но только теперь Тони начинает понимать, как же он чертовски скучает! Не этого он хотел, не о таких отношениях мечтал. И почему вдруг решил, что они смогут просто оставить все как есть? Дружить, как раньше. Конечно, это бы весьма облегчило жизнь им обоим, но, видимо, все решилось иначе. Спустя месяц отсутствия Роджерса на базе, Старк все сильнее ощущает на себе груз вины, все больше погружается в свои мысли, и с каждым днем все ярче видит симптомы своей болезни. Душа невыносимо болит. В груди словно огромный кусок обжигающей лавы, что вышибает дух и не дает нормально дышать. Ему плохо без Стива, он хочет его увидеть, обнять, хочет попросить прощения и рассказать обо всем, но потом, в нем словно просыпается другой человек, который нашептывает, что так даже лучше. Если держаться подальше, то и не так больно, верно? Но Стив любит его! И каждый день воспоминания о том дне разрывают на части, заставляя сомневаться в своем выборе. Чувства просто так не проходят, даже если их попытаться вырвать с корнем, отрезать от себя и выбросить. Нет, они снова будут прорастать, обвивая своими толстыми ветвями, расцветая в сердце и показывая картинки того будущего, которое у них могло бы быть. «Я люблю тебя…» Забыть не получается. Даже работа в мастерской больше не приносит удовлетворения, только глухую досаду и бесконечную злость на самого себя, на свою память, что стала подводить его все чаще. Он постоянно теряет свои инструменты, его шатает сильнее, и Тони перестает замечать невозможный бардак вокруг себя. Понимает. Ему становится хуже. — Сегодня возвращается Стив. — В гостиную входит Наташа и садится на диван рядом с Тони, который и сам не заметил, как в последние несколько часов сидел тупо уставившись пустым взглядом в выключенный телевизор. Он медленно поворачивается к ней и хмурится: — Что? — Ты должен поговорить с ним, Старк, — качает головой Романофф, — так не может дальше продолжаться. Тебе с каждым днем становится все хуже. Ты убиваешь себя быстрее, чем эта проклятая болезнь! Она права. Отрицать очевидное не имеет смысла — без Стива ему плохо; он не видит причин открывать глаза по утрам, ведь его не будет рядом; зачем принимать лекарства, соблюдать диету, удерживать себя от жгучего жаления выпить что покрепче чая. Пусто внутри, и тянет глухой болью. Да, с ним всегда кто-то рядом — Винсент навещает почти каждый день, Пеппер, Питер иногда в выходные забегает, пару раз приезжал Роуди, а еще Клинт с Наташей, когда не на миссиях, то обязательно найдут для их компашки какое-нибудь развлечение. Это помогает отвлечься, но ровно до тех пор, пока Тони не остается один в своей комнате, а вот там уже его накрывают с головой одиночество и отчаяние. Он не может больше так. Ему нужен Стив. Жизненно необходим! — Я боюсь, — шепчет гений, закрывая глаза и откидываясь на спинку дивана. — Просто живи одним днем, — так же тихо говорит ему Наташа, — и позволь нам всем быть рядом с тобой. Не закрывайся, не уходи в себя, не отворачивайся. Хватит уже переживать все в одиночку! Да, Стрэндж тоже самое ему втирал на прошлой неделе. «Положительные эмоции, как показывает практика, творят чудеса! Человек, который любит и который счастлив, может излечиться даже от рака. В медицинской практике такие случаи называют чудесами, а я называю это желанием жить!» И Тони верит ему. И он знает. Стив единственный человек, кто может сделать его по-настоящему счастливым. Пусть и на короткое время. — Хорошо, я… — в горле пересыхает от одной только мысли, что сегодня он увидит его. В груди все сжимается от страха, от убийственной жалости к самому себе. — Я, наверное, действительно веду себя как эгоист. — Рада, что ты сам признаешь это, — хмыкает Наташа, поднимаясь с дивана, — мы с Клинтом через полчаса летим в Вашингтон, вернемся завтра. На базе никого не будет, так что воспользуйся этим шансом по полной, Старк! — Нат! — хрипло смеется Тони, когда до него доходит смысл. — Ну как тебе не стыдно! — Мне? Ты шутишь? — закатывает глаза шпионка и разворачивается, чтобы уйти. — До завтра. Будь хорошим мальчиком, исправь то, что натворил! День всегда тянется невозможно медленно, когда чего-то ждешь. Стрелка часов ползет по кругу улиткой, словно специально надолго зависая на одном месте, а потом возобновляя свой путь еще медленнее, чем до этого. Пытаясь придумать, чем себя занять до появления Стива, Тони несколько раз спускается в свою мастерскую, заново пересматривает старые чертежи костюма Железного человека, пытаясь вспомнить, что же он хотел с ним сделать. Дважды сходил в душ, побрился, трижды переоделся. Когда становится совсем невмоготу, он просто берет в библиотеке какую-то книжку и садится прямо там, на полу, пытаясь вникнуть в сюжет. Бесполезно. Мысли постоянно возвращаются к сегодняшней встрече. В голове прокручивается множество вариантов развития событий. Преобладающим всегда выходит вариант с посылом далеко и надолго. Тони знает, что поступил мерзко тогда, не объяснившись, исчезнув на месяц, фактически в открытую дав понять Стиву, что его чувства не нужны. Да, пожалуй, если ему сегодня съездят по гениальной физиономии, то это будет на все сто процентов заслуженно! Но отступать уже поздно. Сам виноват, и ему предстоит исправить свою же ошибку. Наверное, Стрэндж определенно что-то знал, когда объяснял ему психотипы, когда рассказывал про эгоистичное поведение умирающих больных. И вот теперь, только сейчас, до Старка начал доходить истинный смысл его слов. Ведь, действительно, скрывая и отталкивая от себя родных людей, он поступает как самый настоящий эгоист! Он не им боится причинить боль, а себе. Не их он ограждает от жестокой реальности, а себя. Ведь страдать будет тот, кто знает, что его дни сочтены и никакого выхода нет. «Поэтому, Тони, я и говорю, что прекрасно тебя понимаю. Когда я в институте изучал психологию, то пару раз приходилось сталкиваться с пациентами, которые упорно отвергали наличие своей болезни. Они молчали до самого конца, пока не стало слишком поздно. Помню, одна девушка сама мне призналась, что отдала бы все оставшиеся ей дни только за возможность в последнюю минуту увидеть любимого человека. И вот это было по-настоящему страшно. Когда уже ничего не исправить!» Получится ли у него все исправить? Есть ли хоть крохотный шанс, что после всего Стив простит? Нет, читать совершенно невозможно! Он не может сосредоточиться! Одну и ту же строчку уже полчаса рассматривает. Тони поднимается и подходит к небольшому зеркалу, висевшему возле книжного шкафа. Отражение совсем не радует: бледное, осунувшееся лицо, под глазами темные круги из-за бессонницы, что мучает его с самого возвращения на базу, на голове так вообще чёрт те что творится! Да, шапки ему больше не нужны, но волосы отрастают слишком медленно, чтобы вернуть былой облик. Короткий темный ёжик на голове все же немного скрадывает общее впечатление, прикрывая потемневшую кожу на макушке, но выглядит Старк по-прежнему уныло. Что скажет на это Стив? Как отреагирует? — Босс, мистер Роджерс вошел в здание, — голос Пятницы прерывает невеселые мысли гения, — в данный момент он направляется в свою комнату. — Спасибо, детка. Тони делает глубокий вдох и закрывает глаза. Нужно дать кэпу время, чтобы отдохнуть, принять душ и переодеться. А уже потом настанет время для серьезного разговора. Только бы не передумать! Не испугаться в очередной раз той ответственности, что свалится на него с признанием. Нет! Хватит быть эгоистом! Нельзя! — Скажи мне, когда Стив выйдет из комнаты, — просит Старк, усаживаясь на свою кровать и приготовившись ждать. Его трясет так сильно, что даже зубы начинают отбивать чечетку, а это явно плохой знак. Нужно взять себя в руки, собраться, сфокусироваться на том, что скажет и что сделает. Безусловно, выстраивать какой-то сценарий нет смысла, ведь непредсказуемость поведения Роджерса не дает такой возможности. Этот человек… Он удивительный! Под внешней невозмутимой, сильной и жёсткой оболочкой бравого капитана Америки, готового в любой момент пожертвовать своей жизнью ради любого, всегда скрывался мягкий и ранимый характер. Его невозможно разглядеть со стороны, на удалении, и не всем позволено приблизиться к нему. Но Тони входил в число этих счастливчиков. У него был вип-доступ, который он так бездарно проебал недавно. И теперь восстановить доверие было его приоритетной задачей! Внезапно накатывает тошнота, и Старк огромным усилием воли заставляет себя подавить истерический смех. Вовремя. Как всегда. В голове взрывается и гаснет острая боль, остаточными искрами прокатываясь по нейронам, забираясь глубже к тому месту, где расположилась причина всех бед. Нажав на виски пальцами, гений пытается успокоить и погасить вспышки. Он знает, что это не поможет, но сейчас ничего кроме надежды ему не остается. Да и плевать! Даже с ужасной головной болью он пойдет и поговорит со Стивом. Ничто не остановит… — Мистер Роджерс вышел из своей спальни и сейчас направляется в гостиную. — Спасибо, — слабо шепчет Тони. Сил с каждой минутой все меньше и меньше, и он точно знает, что его время на исходе. Нужно поторопиться, если он хочет выяснить все сегодня, до того, как Стив опять покинет базу. Решимость тает с каждым шагом, с каждой новой вспышкой острой боли в висках. Как же его это достало! Проклятая болезнь рушит все его планы, вклиниваясь в его расписание, ломая к чёрту идеальный распорядок. Даже сегодня, когда большую часть дня он провел в относительном покое, проклятая опухоль не может дать ему передышку. А ведь ему важно оставаться в сознании, не поддаваться беспричинной ярости, которая пышным цветком прорастает в груди, вырываясь наружу звериным рыком. — Нет, я… должен увидеть… его, — прислонившись к стене плечом, он ведет по ней руками, словно стараясь зацепиться за что-то, что даст необходимую опору. Ему остается несколько метров до заветной двери, и он увидит его. Стив стоит возле книжного шкафа и задумчиво разглядывает книги, видимо, собираясь выбрать что-то из многообразия вариантов. Он не слышит, как открывается дверь, но он улавливает движение краем глаза и резко оборачивается. Глаза расширяются от удивления, в них скользит радость, контрастирующая со смесью испуга и сомнения. Да уж, зрелище действительно странное — Тони смотрит загнанно, болезненно, словно терпит невыносимые муки, его губы кривятся, и заметно, как он силится произнести что-то, но выходит лишь слабое «Стив». Старк огромным усилием заставляет себя стоять ровно. Он видит его, и уже от одного только взгляда становится тепло на душе. Удивленный, немного злой и растерянный, но такой родной и любимый, что хочется разом позабыть обо всех своих страхах и просто быть рядом. Прямо сейчас подойти к нему, сделать последние шаги… Странная тишина вокруг, пустая и безжизненная, и становится невыносимо холодно. Ох, чёрт! Кажется, он недооценил силу этого приступа. Уже через пару секунд его накрывает очередная волна, жалящим острием опоясывая череп. Крепко зажмурившись, он падает на пол и сворачивается в клубок, обнимая себя руками. Тело прошибает ледяной пот, и он беспомощно дергается от особо сильной боли. Ее лезвие медленно прохаживается от правого виска к левому, царапает по глазным яблокам, вырывая задушенный хрип из груди. Когда невидимый скальпель втыкается в затылок, возвращая вспышки горячих искр, Тони больше не может сдерживать крик. Он кричит и кричит, пока последние силы не покидают его, и он не проваливается в темноту… …Открывать глаза не хочется. Сейчас ему так хорошо, спокойно, его окружает блаженная пустота и тишина, а за ее пределами только боль. Проваляться бы вот так до конца, ни о чем не думать, ни о чем не сожалеть, ничего не видеть и не слышать. Да, в мягкой и теплой постели… Стоп! Что? Разве он отключился не на полу? Открыть глаза все-таки нужно, и Тони не без усилий делает это. Темно. Слишком темно. Почему? — Свет! Пятница включи свет! — хрипит мужчина, резко садясь в кровати и слепо ошаривая вокруг руками. Но ничего не меняется. — Пятница, какого… Свет! Включи долбанный свет! — паника накрывает с головой, и он больше не может ей сопротивляться. Приложив руку к груди, с силой сжимает рубашку, жмурится и отчаянно сипит: — Пожалуйста, включи свет! Почему так темно?! Почему?! — Тони! Господи Боже! Тони?! Голос. Такой знакомый голос, но вместе с тем и далекий, словно глухой, он невыносимо пугает, отталкивает, и хочется сбежать от него, спрятаться туда, где никто не сможет причинить ему вреда. Но почему так темно? — Свет! Пятница свет! — продолжает кричать Старк, не замечая, как кто-то садится рядом с ним на кровати, крепко обнимает и прижимает к себе, успокаивающе гладя ладонями по спине. Но ужас слишком сильно давит на ослабленное сознание, и Тони не чувствует, не слышит, не видит, он может лишь кричать до хрипоты, пока силы окончательно не оставят его, а перед глазами не запляшут разноцветные искры. Он резко перестает кричать. Тело до сих пор сотрясает от крупной дрожи, а сам Тони крепко цепляется пальцами в чужую футболку. Кто здесь? Кто с ним сидит? Разве он был не один… когда? И где он? — Тони, ты меня слышишь? — снова этот голос. Он кажется знакомым, до боли родным и близким, но в голове сплошная каша, и мозг отказывается воспринимать новую информацию. — Все хорошо, это я, Стив. Я рядом. — Стив? — Имя. Он знает это имя. Стив. Роджерс. Господи! Медленно открыв глаза, Тони жмурится от яркого света. Еще не до конца, но он начинает приходить в себя, понемногу возвращается способность мыслить и воспринимать окружающую действительность. Он сидит на кровати, в своей комнате, его обнимает Стив. Он чувствует его руки на своей спине, теплое дыхание на шее… — Стив! — только сейчас до него доходит весь ужас ситуации. — Нет! Уйди! Убирайся! — Резко оттолкнув от себя мужчину, Тони шарахается в сторону, почти скатываясь с кровати на пол. Тяжело дыша, он поднимается и прижимается к стене, уставившись на Стива потрясенным взглядом. Тот не двигается, только смотрит. В синих глазах читается страх, а на лице маской застывает боль. Он не понимает. Он испуган. И он не знает что делать в таком случае. — Что случилось? — севшим голосом спрашивает Тони, отойдя от первоначального шока. Теперь он может думать. И воспоминания просачиваются в него: сильная головная боль, он отключается, а потом… темнота, ужас, окутывающий с головы до ног, и… — Твою ж мать! Да что б оно все! Старк обхватывает голову руками и сползает по стене вниз, беспомощно оглядываясь по сторонам. Взгляд останавливается на Стиве. Не понимает, но не уходит. Даже не смотря на то, что минуту назад оттолкнул, прогнал. Снова. Его глаза — теплый лед, в нем хочется утонуть, в нем же найти утешение и спасение. Объяснить и попросить прощения. Но разве он заслуживает быть выслушанным после всего? Разве он заслуживает такого человека, как Стив Роджерс? Тони не замечает, как по его лицу начинают течь слезы. Он просто смотрит в стену напротив, ожидая хлопка двери, означающего уход того, кто снова спас его, вернул из темноты, и которого совершенно точно уже не вернуть. Всхлипнув, опускает голову и укрывает ее руками, мечтая сдохнуть в эту самую секунду и больше не чувствовать. Но планам в который раз не суждено сбыться. Приходит тепло. Приходит новое ощущение. Кто-то рядом, мягко и осторожно дотрагивается ладонью до его руки, сжимает. — Хочешь я позвоню Стрэнджу? — голос Стива звучит сломленно, грустно. Но Тони не хочет никому звонить, не хочет делить этот момент ни с кем другим. Ему никто не нужен. Глубоко вздохнув, Старк расслабляется и убирает руки, опуская их вниз, на колени. Так страшно посмотреть в его глаза, увидеть в них разочарование, или тоску, или равнодушие, но, наверное, все лучше, чем пустоту. Но и этого будет достаточно, чтобы сломать окончательно. И он не может, не может позволить себе развалиться на кусочки, ведь не соберет после, уже нет. Покачав головой, Старк рвано дышит, успокаивая гулко колотящееся сердце в груди. Нужно все объяснить. И свой срыв, и свое поведение. Не отпускать. Не терять. И, прежде всего, стоит начать с извинений. — Прости. — Говорить трудно, горло саднит после долгих криков, а желудок скручивает от волнения. — Прости, я не… — Все в порядке! — Стив сидит рядом, смотрит взволнованно, губы подрагивают, а в глазах столько боли, что хватит на двоих. Ему тяжело быть здесь, понимает Старк. — Я ужасно испугался, когда ты упал и начал кричать. А когда отключился, я чуть с ума не сошел! Хотел уже вызвать скорую, но тут ты очнулся. — Он склонил голову к плечу и задумчиво провел взглядом по его лицу. — Что происходит? Почему ты здесь, а не со Стивеном? И что это за приступы у тебя такие? Ты болен? Тони не знает что на это ответить. Сразу все выдать? Выложить правду, а потом корить себя за лишнюю порцию эгоизма? Нет, он опять наступает на одни и те же грабли. Ведь сам хотел поговорить со Стивом, и в тот момент он был уверен, что поступает правильно. В конце концов, Наташа сказала ему жить одним днем, а времени все меньше и меньше. И он должен… нет, он очень хочет провести его вместе с Роджерсом, чтобы потом не жалеть. — Спасибо, что помог, — вздыхает Старк, собираясь с силами. Ему они определенно понадобятся, если он хочет начать свой рассказ. — Всегда пожалуйста, — холодно отзывается Роджерс, видимо, по-своему истолковав поведение мужчины. Он поднимается и делает шаг назад. — Пойду заварю чай, думаю тебе он не повредит. Я… ладно, к чёрту всё! — он резко разворачивается и идет к выходу, не оборачиваясь. — Что? Нет, стой, пожалуйста, — беспомощно хрипит Тони, пытаясь подняться и остановить уходящего Стива, но тот слишком быстро покидает комнату, а сил слишком мало, чтобы среагировать. И уже через пару секунд снова одиночество, снова тишина.