К юго-востоку от Изабель, лесная дорога, 24 июня, полдень
Одно из самых популярных мест для грабежей — перекрёстки лесных дорог. Есть, где спрятаться, хороший угол обзора и велика вероятность, что проедет богатенький торговец, если повезёт, не позаботившийся об охране. Фил проходил знак, на котором написано направление в Хилкрест, Портонар, приморский город, и Фадфорд. До первого города района Убежища воров оставалось несколько километров. — «Вот я уже давно хотел спросить». — откликнулся демон. — Если это твои очередные шутки… — вздохнул Фил. — «Нет, серьёзно…» — Ну, валяй, раз серьёзно. — «Что ты собираешься делать?» — В каком смысле? — «Ну, вообще… Какие планы на жизнь?» — А тебе не все ли равно? — «Так-то мы с тобой в одном теле и хотелось бы знать, какие у нас тенденции и цели!» — Найду приятеля, что тебя тогда покромсал. Если он мне поможет, то вернусь в гильдию и буду жить дальше. Если нет… — «Ну, чего замолчал?» — Задумался… — «Все вы смертные одинаковы… У вас такая короткая жизнь, а вы не знаете, как ее потратить!» — Уж конечно, лучше жить веками, видеть смерти друзей, близких и сойти с ума… — «Ты знаешь среднюю продолжительность жизни среди демонов? Так я скажу! Пять лет!» — Я думал вы долгожители. — «У нас суровый естественный отбор, а тех, кто прожил хотя бы с десяток — единицы с тысяч! А кого земля уже несколько веков волочит, единицы вообще! Мне повезло, что именно я убил и пожрал своих пятерых братьев и сестер в чреве матери, выбрался живым из родильной ямы. Меня не поглотил какой-нибудь пожиратель из Пустоши и, в общем, получилось как-то прожить с шесть земных веков. Вот уже середина седьмого прошла». — И как ты бедный со скуки не подох… — «Когда у тебя есть желание выжить, то жить тебе не надоедает. Свой седьмой век я хочу посвятить «человековой» культуре, музыке, например. Всегда хотел научиться играть на этом… Как его… Еще есть черные, белые…» — Пианино? — «В точку!» — А чем ты занимался все остальные шесть веков? — «Первые три пришлось потратить на выживание и доказательство своей благородной крови. Четвёртый на вливание в аристократию демонов, манерные встречи и пафосные развлечения… Пятый был не такой интересный, обычная битва за территории, подчинение своей воле слабых демонов и другая скучная рутина. Шестой был самым интересным. Я только узнал о существовании вашего мира, мы совершили первую вылазку. Тогда открыли первые порталы где-то на севере. Было холодно, но меня таким не пронять! Нам помешало то, что кроме мертвых человеков нас никто не встретил…» — Вы открыли первые порталы в Морозных горах? — «Это не смешно! До сих пор аллергия на трупный запах… Бррр!» — И несколько лет назад вы снова вылезли… — «Это да! Меня, как благородного демона, сделали генералом одной из армий! Нашей задачей было очистить лес от всего живого. Справлялись мы очень хорошо, все в этом мире такие хлипкие! Будь у вас такой же отбор, то стали бы хорошими противниками… А так, резня, ничего такого». — И смысл? У демонов нет чести. Из жажды крови? — «Ну, ты меня до Пожирателей не опускай! Из любопытства! Кому не интересно поискать хороших соперников в другом, абсолютно незнакомом мире?» — У людей не так это работает… — «Вот поэтому у вас такой спад общества! Живёт тот, кто хочет и не хочет! Даже не тот, кто достоин!» — А что в этом плохого? Разве не каждый достоин жить? — «Ой, только вот не надо! Нет, не каждый! Если вероятность вашего рождения уходит далеко до абсурдной случайности, то это не делает ваше существование обоснованным и полным смысла! Ты должен становиться умнее и сильнее других, чтобы не опускаться на дно пищевой цепи! А что у вас? Даже те, кто не хочет жить и постоянно жалуется, все равно еще дышит и ходит!» — Ну… От части да, но… — «Что «но»?! Согласись, что большая часть людей — лишь бесполезный мусор, ограниченный своими и только своими проблемами и видящий не дальше сокола без глаз! Да, мы убиваем друг друга, но и поглощаем себе их силу и душу, отчего они становятся частью нас, их смерть несёт смысл. А какую пользу несут убийцы, насильники и воры? Они живут ради себя, у них нет великой цели, не убивают недостойных и не грабят для уничтожения денег!» — Для уничтожения денег и убийства недостойных у нас есть церковь и Инквизиция… — «И все-таки, вы уничтожаете сами себя быстрее, чем вам кажется!» — Но вы нас еще нескоро изведёте… — «Эх, какие же вы люди… Люди!» Из кустов послышался шум. Фил мгновенно среагировал и достал меч. — Ты видишь, что там? — спросил Фил. — «Что-то живое…» — Не думаешь, что дежавю?.. — «Думаю…» Фил разочарованно вздохнул и подошел к кустарнику, раздвинув ветки. Неожиданно, оттуда выскочил огромный черный волк, и Фил, еле как, успел уклониться. — Учуял? Кусай! — послышался грубый мужской голос из других кустов. Вскоре, вышел ратного телосложения бандит с лысой головой, густой бородой и татуированным лицом. За ним из зарослей вывалились еще несколько человек с луками и ржавыми мечами. — Так, дело плохо. — подумал Фил, пятясь назад от необычно гигантских размеров псины. — Да что такое?! Опять бомж! — возмущенно произнес один из участников банды. — Вот честно, если пройдет хотя бы еще один бедняк, то я сваливаю! — Заткнись! — опустил его к земле лысый. По всей видимости, он был тут главой. — Слушайте, у меня ничего нет, кроме еды! — крикнул им Фил, поглядывая на пасть волка. Главарь подошел ближе, почесав волка за шею, отчего тот стал менее агрессивным. На его лице появилась небольшая страшная, но искренняя улыбка. — Кажется, он хасс… — подумал Фил и немного вспотел. — «А что, это плохо?.. Кто такой «Хасс»?» — Это один из народов людей, что разводили огромных волков на бои. Племя само по себе очень… Ранимое… — «Это как?» — В бою им нет равных и во всех учебниках по стратегии красным по белому написано: «Численное превосходство против хассов и их волков должно быть не меньше семи человек на одного хасса…». Но, в то же время всех своих союзников они принимают получше, чем некоторые семьи своих детей. Смертоносные в бою, но искренние к родным. — «А! Слышал! Это не про них говорят женщины «хассом пахнет»?» — Это да… Женщина, что хоть раз почувствует хасса, иных не полюбит. Чуждые мужчины уже не милы. — «А ты откуда про них так знаешь?» — Я… Из Хасской деревни… Разговор был закончен, когда хасс перестал гладить пса и приблизился к Филу. На его лице появился веселящий оскал. Мужик достал каменный медальон с двумя перекрещенными волнистыми линиями из вышитой в мехе кольчуги. Фил, в ответ, вытащил свой, но более маленький, похожий на колесо, но без каких-либо рисунков. — «Эм… Это что?» — спросил демон, но Фил ясными глазами смотрел на воина, не замечая его. Бандит взял Фила ладонью за затылок и немного потряс, притянув к себе. Фил закрыл глаза и послушно поддался легкому толчку. Окунув свой татуированный нос в густые и сальные волосы Фила, мужик глубоко вдохнул. Немного подождав, будто снимая пробу, он притронулся иссохшими губами ко лбу Фила, выдохнув, уже горячим паром, поглощенный воздух. Открыв глаза, Фил отошел. Воин смотрел на него спокойно, прищуривая глаза. Однако, Фил не выдержал и озарился легкой улыбкой. Строгая гримаса война тоже была уже на пределе. Вскоре, совсем обессилив, он оголил свои посиневшие десны и, на удивление, целые зубы. Они заключили ладони в крепкое рукопожатие и придвинулись друг к другу, обнявшись и посмеиваясь громко, будто боевым кличем. — Хаас, брат! — произнес мужик, охватив обоими ладонями плечи Фила. — Хаас, Хагнар! — улыбнулся Фил и тоже положил руки на плечи собеседника. — Неужели, ты сын Бевила? Филагос! Как ты вырос! Мужчина! И шрамы, ты посмотри! Добро! — Спасибо, дядька! — Пошли к нам в лагерь! Расскажешь, что тут делаешь!Лес рядом с перекрёстком, 24 июня, ближе к вечеру.
Фила привели в бандитский лагерь. Как оказалось, Хагнар, друг его отца, что ушёл пару лет назад из деревни, основал банду разбойников. Фил грелся у костра, оглядывая незнакомых людей без стеснения. — Ну, давай, рассказывай! Как дела в деревне? Как там Маргарет, жена, черт бы ее побрал! — усмехнулся Хагнар, придвинув к себе Фила, и дернул за плечо. — Дочь у тебя хороша, с каждым днем все краше! — взял его за руку Фил, смотря в глаза. — Зенна… Она… Умерла… Не выдержала разлуки и повесилась. Хагнар помрачнел, но продолжал держать руки Фила. — Я тебе верю. — ответил он, отпустив ладони. — Вот бабы! Как она себя может называть хассом, раз своего мужчину дождаться не… Не изменяла, хоть? — Нет, о дочери все пеклась. А как той четырнадцать исполнилось, то… — Молодец… Достойная баба… — по щетинистым щекам Хагнара пошли две тонкие струи. — Но глупая! Все бабы одинаковы… Зенна… Что ж ты так… Как домой приеду — так ходишь, гордая псина, нос задерешь! А тут любишь, оказывается… — Отец взял на себя проводы и Камень. Маргарет живёт у нас. — Ну что же. Тебя, как зятя, я не рассматривал… Но сейчас ты стал мужчиной! По наследству к нам идут Камни наших отцов и дедов! —…А мы принимаем эти Камни. — Если ты когда-то придёшь в деревню, то передай дочери, что я больше не вернусь… — Стой, почему? — Да, я отдал все Камни… — Но… Ах… Хорошо… Я верю, что ты знал, что делал… — Хаас, родная кровь! — Хаас! Фил обнял Хагнара, как можно крепче. — Так куда ты направляешься? Как я помню, то отец не хотел отпускать тебя. — Я сбежал… Но от Камней я не отказался! — Добро… Но, все же, один Камень ты в себе раскрошил… — Понимаю… Но это для того, чтобы спасти нашу деревню! — От чего? — Власть пришла к нам, стала свои законы издавать и собирать с нас деньги. Давно наша земля излишков не имеет… — Это как?! У хассов что, яйца отвалились?! Вот зря я ушёл! Видели бы предки такой позор… Тьфу! — Ничего не поделаешь! Мало у нас уже хороших воинов, всех забрали в столицу. — Не волнуйся! Скоро власть изменится и на троне воссядет Истинный король! — Это ты ему отдал свои Камни? — Да, и посвятил свою жизнь его Камню! Фил понимающе повел головой и попросил разрешение притронуться к еде. Хагнар, не колеблясь, кивнул. — Не думал я, что из тебя толк выйдет, — признался Хагнар, смотря на блестящий отполированный меч Фила. — Но ты стал мужчиной, пусть и не хассом… — Во мне течёт кровь моих предков! Я пытался пройти то испытание, но… — Но хассом не стал. — отрезал Хагнар и начал есть. По обычиям, Фил не мог перебить старшего во время еды. Так что он удалился. — «Давай так, один вопрос, — неожиданно отозвался демон. — Что. Это. Было?» — Ты про что? — «Про все! Что за Камень? Что за испытание и предки… Кто ты вообще такой?» — Ох! Я из деревни хассов. Да, это племя непревзойденных воинов, собаководов и любовников… Мы староверы, почитаем предков, а Камни — это ответственность и проблемы, что несёт в себе человек с рождения. Если хасса изгоняют, то он не лишается своих Камней, а наоборот, ему приписывают еще один — позор. Если хасс добровольно отдает все свои Камни кому-то, то это серьёзно. Он возлагает все свои обязанности и проблемы на владельца, но и служит ему до самой смерти. — Все эти клятвы такие глупые и прямые… — Для хасса, Камни — смысл его жизни! И если он кому-то поклялся, то появляются узы такой силы, что видели лишь матери к собственному ребёнку! — Погоди, мне кажется, или там… Фил отвлекся. Он сам не заметил, как отошёл за лагерь. В круг стояли клетки с животными и сундуки наживы. Однако, в одной из клеток был человек… — А знаешь, я не удивлен… Если в этом лесу орудует хасс, то даже кролик мимо не прибежит… Можно было догадаться, что тебя поймают… В клетке, сверкая обнаженными рогами, сидела девчонка. Все слова Фила она старалась пропускать мимо ушей и только больше дула щеки, отказываясь говорить. — Нашли эту диковинку в лесу. — внезапно раздался голос позади, заставив Фила вздрогнуть. — Грязный демон! Пусть и ребёнок, но это не меняет ее крови! Иногда, кажется, что Хагнар слишком… — Хагнар — истинный хасс! Убивать детей ниже всякого! — оскалился Фил, осадив взглядом разбойника. — Мало того, что её посадили со зверьем? Разбойник раздраженно цыкнул, махнул рукой и пошёл по своим делам, не желая беседовать с очередным хассом. Когда он уже ушёл, Фил наклонился над клеткой. — Я, почему-то, так и думал… — протянул он и достал меч. Одним резким движением Фил разбил цепи замка. — Я не просила меня спасать! — надулась девчонка, скрестив руки, и отвернулась. — Как хочешь, но влияние Хагнара недолго продержится. В итоге тебя либо продадут, либо убьют еще по дороге. Причем второй вариант — самый гуманный… — А смысл? Я никому не нужна, обо мне никто и не вспомнит… — Это да… — отрезал Фил и отошёл от клетки. — Но жить или нет выбирать тебе. Некоторое время он терпеливо ждал ответа, деловито скрестив руки перед грудью. Тишина. Фил напряженно вздохнул и зашлепал по мокрой болотной траве. —… Ладно, стой! Я… Я не хочу умирать… — И что мне с этого? Одного желания недостаточно. — Просто скажи, чего ты хочешь?! — Во-первых, никаких капризов, довольствуйся тем, что дам. Во-вторых, ты называешь меня «хозяин»… — В смысле?! Я не буду этого делать! — В-третьих, не перебивать! — Ладно… Хозяин!.. Что ещё? — Ещё… Постарайся не умереть раньше меня… — Это… Почему? — удивленно покраснела девочка. — Не важно… — отвернулся Фил и отошел от клетки. — Ты идёшь или нет? Выйдя из шока, девчонка быстро покинула ржавую и скверно пахшую темницу. Вдруг, Фил услышал приближающиеся шаги разбойников. — Превращайся! Тебя они просто так не отпустят! — велел Фил, оглядываясь на яркий свет факелов. — Я не могу! Думаешь, я бы попалась, если имелась возможность? — Мне, видимо, нужно тебе приказать… Скажи свое имя! — Что? — Ты жить хочешь? Говори! — Л-ладно… Эм… Филиция! — Филиция, приказываю! Ничего не последовало, девчонка все ещё находилась в привычном облике. Звук шагов слышался все ярче и громче. — Говори настоящее имя! — Но я настоящее… — Не ври! Говори то, что у тебя с рождения! — М-м-м… — Ну! — Мег! Мег меня зовут! — Мег, приказываю! Хагнар увидел впереди небольшое фиолетовое свечение и еще быстрее устремился к клеткам. Выпрыгнув на место и размахивая секирой, он застал лишь Фила, сидящего на земле, и пустую клетку. — Что случилось? Где полукровка? — спросил Хагнар, подбежав к Филу. — Эта чертовка околдовала меня и заставила разломать замок! После она скрылась в лесу и уже далеко… — Не бойся! Мой волкодав её выследит, и мы накажем демоницу! — оскалился Хагнар и свистнул. — Так, а об этом я не подумал… — сглотнул про себя Фил. — Он сейчас на раз-два нас вычислит… Огромный песик выскочил из-за кустов и Хагнар дал ему обнюхать клетку. Со старанием вдыхая, он резко остановился и, с оскалом, посмотрел на Фила. Парень покрылся потом. — Филагос… Что произошло, говоришь? — с прищуром прошептал Хагнар. — Видимо, её колдовством пахнет! — среагировал Фил. — Смотри-ка, даже я унюхать не смог… Вот ведьма! Хагнар продолжал пронзать взглядом парня, но, вскоре, переключился и начал оглядывать местность. Фил, с облегчением, вздохнул. — Надо её найти, — процедил Хагнар, засунув топор за спину. — Половина останется в лагере, а вторая прочешет лес, далеко она от волков не убежит! Постучав волка по спине, он указал ему рукой направление и тот кинулся по первому приказу. Вслед за ним, побежали и другие разбойники, выпустив своих более мелких питомцев. — Хагнар, я хотел бы с тобой поговорить… — Филагос, не нужно у меня отпрашиваться, ты уже взрослый! Если тебе нужно идти, то я не в праве тебя задерживать! — Эм… Ладно… Удачи тебе! — не желая больше развивать в разбойниках сомнения о побеге Мег, Фил пошлепал вдоль вытоптанной тропы, желая поскорее покинуть весь этот кошмар.Вблизи от Убежища воров, несколько часов спустя.
— Пх, Филагос! — периодически усмехалась Мег. — Только разболтай кому-то! — пригрозил ей кулаком Фил. — Чего ты стесняешься? Своего имени позориться, мне кажется, последнее дело! — Да ты что! А кто не хотел мне своего настоящего говорить? — У меня… Причины на это… — Это какие? — Мег, с эльфийского, означает «чудовище». Это последнее слово, что выкрикивала моя мать перед смертью… — Ясно. — Когда моя мама была мной беременна, на нее напал демон, заразив скверной. Ее смогли вылечить, а я, будучи в утробе, поддалась яду. Когда хрупкая полукровка родилась, мать объявили в поклонении демонам, и Инквизиция устроила публичную казнь. Я была еще мала и меня тоже собирались утопить. Но… — Это надолго… — Паладин, что должен был со мной разобраться… Не смог этого сделать… Он, сам по себе, был очень странным человеком. Вырастил меня, обучил и дал это имя… — Н-да, жестоко детей так называть… — Я переняла у демонов способность к быстрому развитию. Я росту быстрее, если имею достаток еды… Он знал это и держал меня полуголодной. А после продал в рабство… Я… Я просто не понимаю! Зачем? Зачем он меня тогда не убил? Он хотел, чтобы я всю жизнь испытывала боль?.. Впрочем, я уже не узнаю этого… — «Как грустно, сейчас слезинку пущу…» — бубнил демон, пытаясь развеять скуку. — А ты как стал таким? — неожиданно заговорила Мег, опустив голову вниз. — Я, в отличие от тебя, душу раскрывать не привык… — ответил Фил, медленно удаляясь вперед. — Да как… Как ты так можешь?! — завопила девчонка, — Я тут тебе… А ты так! — Я не спрашивал, ты сама начала. — Вообще-то это ты спросил, как я такой стала! — Я сказал «ясно», а не «расскажешь ли ты мне всю свою жизнь»! — Что ж ты такой… Такой… — Ну, давай, какой я?! — преградил ей дорогу Фил. Мег остановилась и хотела высказаться за каждую издевку и насмешку, без утайки, не жалея нервов. Но начала всматриваться в его лицо, а симптомы гнева и обиды исчезали на глазах. Лицо стало спокойным, на секунду даже показалось грустным. Она плотнее сжала губы и пристально всмотрелась в правый глаз. — … Обиженный… — потянулась к его голове Мег. В груди Фила что-то екнуло. Он выпученными глазами смотрел на нее, пока та гладила его щеку, медленно снимая повязку. Левый глаз, на удивление, тоже выражал удивление и, как живой, смотрел на маленькое и хрупкое тело. — Не говори ерунду! — отпрянул Фил, легким и плавным движением откинув ее руку, — Мне не на кого обижаться… — «Ты погляди какая цаца! Вон, как нашего твердолобого на темы сердечные вытянула!» — ухмылялся демон. Фил никак не реагировал. — Смотри! Мы уже пришли! — вскрикнула Мег, радостно выбежав вперед, и смотрела на город. — Ничего себе! Какой он большой! Я даже не вижу ему конца! — Хм, когда-то я тоже так смотрел на эту картину… — подумал Фил, равнодушно глядя на счастливого ребенка. — И как эта девочка собирается сражаться? Такая хрупкая и всеми ненавидимая… А как хочет жить… — Ты чего стоишь? Пошли, я хочу все увидеть! — крикнула она, звонко смеясь, как дитя.