***
Он сам себе напоминал гончую, устремившуюся в сердце леса. Джека рядом не было, поэтому вела их магия, и Ян бешено тянул нити на изнанке, так, что они вибрировали и дрожали — и не смели его подводить даже в такой дикой обстановке. Они вступали в царство Хозяйки, и ничему нельзя было доверять, однако поисковый амулет вел их на последнем издыхании — Ян выжимал из него всю магию. Вирен мог быть в опасности — и им нужно было как можно скорее до него добраться. Лаврентий спешил за ними, хотя Ян с сожалением понял, что священник не привык к таким марш-броскам. Пришлось немного замедлиться, но зато Ян смог сосредоточиться, точнее настроить амулет. Изнанку словно штормило — Хозяйка чувствовала, что кто-то направляется к ней, и она злилась, готовилась драться. Злость ее была ненаправленной; ветром шуршала в листве, налетала отзвуками каких-то пронзительных криков, схожих с совиными. Стало будто бы мрачнее, сгустилась темнота под деревьями. Яну все казалось, что за ними кто-то наблюдает, но он не мог понять, его тревожность разыгралась или правда рядом были лесные существа, прижавшиеся к стволам деревьев, невидимые. Вдруг Влад схватил его за руку, кивнул на странно шебуршащийся орешник. Инстинктивно Ян потянулся к поясу, коснулся гладкой пластиковой ручки магического пистолета… Но потом он узнал голос: — Мы здесь! — Вирен высунулся из кустов и помахал рукой. — Только тише! Пока шли, мы видели одного лесовика, кто знает, сколько их тут. Пригнувшись, Ян скользнул к нему. От лесной тропы, протоптанной, видно, грибниками, их отделяло поваленное дерево, огромным стволом закрывавшее от любой атаки. За лесом с другой стороны чутко следили Вирен и участковый. Справа, почуяв их, высунулся довольный Джек; он едва не повалил Яна на мягкий мох от радости. Укрытие было неплохое, Ян одобрительно кивнул. Рядом с хмурым Савельичем Ян увидел незнакомого мальчишку — впрочем, это точно был племянник участкового: одинаково поблескивающие зеленые глаза, похожие черты лица. Вадька смущенно поздоровался. Он при виде петербургских инквизиторов как-то оробел и попытался сделать вид, что чем-то очень занят: тоже принялся оглядываться, следя за периметром. — Все целы? Что там с лесовиком? — тревожно спросил Ян. — Все нормально, отряд Филатова привлекал внимание, а мы спокойно шли в их тени, — отмахнулся Вирен. — Я заметил, что ведет их именно Филатов. Наверно, у этого типа и правда связь с Хозяйкой. Но… там проблема. Влад громко фыркнул. Они знали, что без проблем не обойдется, конечно же. Только не в их расследованиях. Вирен пристально поглядел на мальчишку-полицейского, который, избегая смотреть Яну в глаза, пробормотал: — Эти рабочие, которые шли с Филатовым… Как они поняли, что он привел их почти до места, схватили его и связали. Я видел, что он пытался сопротивляться, но их-то больше… Маги тоже за них. И охранники. Кричали что-то про клад. Ян тихо застонал. Конечно, чем еще, как не обещанием денег, Филатов мог заманить сюда рабочих! Но те в какой-то момент решили, что куда выгоднее не делить прибыль с нанимателем, а просто использовать его как проводника. И даже не знали, что никакие деньги Филатову были, скорее всего, не нужны. — Охуенно, теперь и его спасать, — огрызнулся Влад. — А кого еще? — тут же спросил Вирен. Пришлось быстро рассказывать и про пропавшую девочку, и про Агафью, поведавшую им старые легенды. — Раскол, значит, — вздохнул Лаврентий, приободрившись. До этого священник казался мрачным: не верил он в успех их похода. — Это может быть нам полезно… Ян устало прикрыл глаза, постарался составить план. Лес шуршал вокруг, как будто накатывал ближе волнами, подбирался, полз… Хотел оплести, утащить, увлечь. Почему-то на Яна напала беспричинная смелость; он не был человеком, у него и тела-то не было, только притворившийся им мрак. У него не могло быть детей, а если Хозяйка хотела переделать его, превратить в лесное чудовище, то Ян даже не знал, кто кого пожрет быстрее… — Почему Филатова не убили? — спросил Вирен; его голос доносился как будто бы издалека, из-под толщи воды. Ян открыл глаза. — Им нужны гарантии, что они хотя бы доберутся до денег, — сказал Влад. — Он связан с Хозяйкой, а значит, может ее найти… Сука, все с этими деньгами! Идиот он! Рабочие тут еще наслушались от деревенских, мы начали рыться… Теперь они точно уверены, что там что-то огромное. — Но они же наверняка правы, — нервно рассмеялся Савельич. — Слушайте, а если мы убьем тварь?.. Почему бы нам не забрать все себе?.. — Это… нечистое золото? От существа, которое столько погубило? — возмутился Лаврентий, ткнув его в плечо. — Иван, оно тебе не нужно! И я разочарован, что у тебя есть такие мысли… — А ты поживи на зарплату участкового, я на тебя посмотрю! Да и тебе бы не помешало, хоть крышу починишь, — огрызнулся Савельич. Ян грустно улыбнулся: участковый был прав, церковь не просто выглядела заброшенной и старой, в ней почти опасно было находиться. Однако он строго сказал: — Мы делим золото вполне живой нечисти. Нельзя расслабляться раньше времени. Хотя Савельич еще ворчал, не унимаясь, они постарались собраться. — Итак, какой у нас план? — спросил Лаврентий, оживленно оглядываясь. — Нам нужно как-то отвлечь людей, чтобы подобраться к Хозяйке… Но если ей навредить, что будет с лесом?.. И нужно подумать о ребенке! — Предлагаю использовать старую гвардейскую тактику, — заявил Влад, вытаскивая пистолет. — Которая заключается в том, что мы посылаем тактику нахуй. — И что это значит?.. — Чаще всего — смерть и разрушения, — тяжело вздохнув, предостерег Ян. — Сначала подойдем поближе и осмотримся. Они решили разделиться; Ян, Влад и Вирен выдвинулись вперед, а за ними держались остальные, которых внимательно «пас» Джек. Адский пес неплохо компенсировал магию и инквизиторское вооружение — и на него можно было положиться. Однако Ян рассчитывал держать ту тройку на расстоянии, отвлечь внимание на себя. Амулет тянул его вперед, пока не разрядился, и Ян невольно поторапливался, опасаясь, как бы колдовство не выветрилось. Однако Вирен сказал, что Джек бежал по следу в том же направлении; сожалея, что нельзя положиться только на пса, Ян часто останавливался и внимательно прислушивался, неловко и неумело прощупывая изнанку. — Вроде мы раньше тут были, — обратившись к Владу, заметил Вирен. — Ну, тогда… — Да тут все деревья, блядь, одинаковые, — прорычал тот. — Но вполне возможно. Они прошли еще дальше, когда услышали голоса. В притихшем лесу, где не раздавалось никаких звуков человека (их отряд предпочитал переговариваться шепотом, чтобы не тревожить никого), спор звучал почти что громкими воплями. Переглянувшись, они устремились ближе, а Ян зажег защитный амулет, накрывая себя прозрачным заслоном магии. Перед ними был отряд Филатова — как на ладони, они даже не озаботились часовыми. Однако рабочих было больше, и среди них точно были оборотни, выигрывавшие в силе и ловкости. Ломиться напролом, как предлагал Влад, не вариант… — Так, я пойду и постараюсь договориться, — сказал Ян. — Мы не можем просто перестрелять всех, — выразительно добавил он, поглядев на Влада, — если мы не уверены, что не заденет Филатова… — Ну и хуй бы с ним, он всю эту кашу заварил! — И нам надо спасти Машу, — напомнил Ян. — Ребенок точно не должен пострадать! Поэтому я отвлеку их внимание, а вы обгоните отряд и постарайтесь добраться до Хозяйки. Ее лучше уничтожить сразу же… Надеюсь, она еще, — он прерывисто вздохнул, — не переродилась. — Ага, а то она нас прихлопнет на раз-два, — ухмыльнулся Влад, проверил пистолет. — Вирен, погнали. — Будь осторожен, пап, я за ним присмотрю, — пообещал Вирен, напоследок коснувшись его плеча. Ян придержал сына и вручил магический пистолет — наверняка его самого сейчас обезоружат, так незачем отдавать в чужие руки навороченное изобретение. — Ты тоже смотри в оба, — велел он Вирену. Выдохнув, Ян шагнул вперед, прорываясь через кусты. Он нарочно приметил хрусткую ветку, на которую наступил, чтобы его засекли. Несколько рабочих тут же вскинули оружие: у пятерых были ружья, у двоих пистолеты — бывшая охрана Филатова, остальные были вооружены ломами и какими-то другими железками. В центре оказался знакомый бригадир, Сергей, который тут же указал на Яна, чтобы его схватили, не успел он зачитать обвинения, как приготовился. — Да что вы делаете? — возмутился Ян, не слишком-то сопротивляясь, когда у него отнимали табельное и поисковый амулет. — Вы препятствуете работе Святой Инквизиции — вы хотя бы представляете, чем вам это грозит?! Вы все арестованы и… Кто-то ощутимо двинул его по затылку — но не так, чтобы он отключился. Ян не слишком боялся, что его застрелят: как бы ни отуманивала разум жажда наживы, эти рабочие должны были понимать, что убийство инквизитора при исполнении им не простят. Тут уж никакие деньги не помогут; кардинал знала, где они, и такое она не прощала. Он надеялся, что его крики выглядят правдоподобно. Вообще-то все, что Ян вопил насчет ареста, было правдой: он с удовольствием задержал бы всех этих людей и оборотней, однако пока было рано. Ему предстояло работать отвлекающим маневром, и Ян с удовольствием заметил, что смог их переполошить. Его связали (не слишком крепко, он даже мог пошевелить запястьями) и отвели в сторонку, к мрачному Филатову, который выглядел страшно потрепанным. Несколько пуговиц от рубашки было оторвано, галстук держался на честном слове, а штаны — все в пыли. Охраняли его маги — хоть в этом они поступили мудро. Рабочие и правда остановились, обсуждая, что теперь делать. Они стояли чуть в отдалении и перешептывались настороженно, косясь на Яна. Они были в ужасе; пленного инквизитора точно не ожидали, но уже не могли остановиться. Были так близки к кладу… а на самом деле — к своей смерти. И, хотя Ян и планировал их задержать, он все же начинал волноваться, как бы до них не добрались лесовики, пока отряд стоит на месте. Но спорщики к чему-то пришли — и пленников ткнули в спины, вынуждая следовать за ними. — Вы могли бы уничтожить этих людей, — вдруг прошипел Филатов, с яростью следя за тем, как Сергей командует рабочим прорубать путь через густой кустарник. — Я знаю, кто вы такой, майор, и я не понимаю, отчего вы позволяете… — О, так вы изучили мою биографию, — дружелюбно улыбнулся Ян, хотя это стоило многих усилий; он перешел на шепот, надеясь, что маги позади слишком заняты тем, что сканируют враждебный лес. — Но, видите ли, я должен отвлекать внимание ваших нерадивых помощников, пока мои напарники разбираются с вашей матерью. Филатов скривился, словно мысли о родстве с Хозяйкой причиняли ему физическую боль. — Она не… Она просто вышвырнула меня, — сквозь зубы напомнил Филатов. — Так что я желаю им удачи. От всей души. — По крайней мере, вам не предстояло стать всего лишь кормом для Хозяйки. Вам дали свободу, а вы решили самолично пойти на смерть, — прошипел Ян, стараясь не задумываться о жестокой судьбе, которая ждала других детей — девушек, даже маленьких девочек… — Хотя, если подумать, я вам благодарен. Если бы не вы, мы бы никогда не узнали, что за ересь тут творится. Лес всколыхнулся. Ян напрягся, всерьез взялся за веревки, быстро справляясь с банальными узлами. Все взгляды были направлены не на него, а на выскользнувшие из леса темные фигуры. Невольно Ян подумал, что, возможно, окружившие его рабочие не так-то сильно отличаются от искаженных лесовиков — некоторые из них, вполне возможно, тоже желали поживиться… Раздался голодный рев, скрежет зубов… — Держитесь вместе, они против нас не выстоят! — рявкнул Сергей, подбадривая остальных. — Идиоты, — безнадежно простонал Филатов. Он казался по-настоящему испуганным, впервые увидев хищные изогнутые фигуры, словно выточенные из древесных стволов. — Вы можете что-нибудь сделать? — в ужасе обратился он к Яну. — Не разговаривать там! — крикнул на них кто-то. Из леса вынырнула одна из тварей, издав странный вопль. Рот смотрелся узкой прорезью, в которой мелькнули острые зубы. Раздался грохочущий выстрел; Ян отпрянул, чтобы не попасть на линию огня. Пленников оттеснили прочь, но Ян видел, что рабочие не справляются. Эти лесовики были ловчее, чем предыдущие, и Ян с опаской смотрел на мелькающие вокруг тени, запоминая движения и рывки. Рабочим хотя бы пришло в голову стать кругом… Там, за кругом, остались два тела, и Ян понял, что даже не заметил, как их убили. Слишком быстро. — Далеко еще? — один из магов немилосердно тряхнул Филатова. Возле его лица заискрило боевое заклинание, плюющееся обжигающими искрами. Так вот как они заставили его подчиняться… — Совсем недалеко. Чуть правее — и там… Кажется, Ян услышал что-то, но за ревом ошалевших лесовиков было трудно разобрать. От Влада полыхнуло вспышкой обжигающей ярости — нашел, добрался! Нужно было спешить; не дело бросать их один на один с Хозяйкой. Вот только стая лесовиков… Неожиданно в кустах послышался громкий шум, и лесовики чутко обернулись туда, вертя тупыми пеньковыми головами. Шум как будто стал громче, в кустах зашуршало — быстрое, нечеловеческое движение, к земле — Джек… Ян посмотрел на рабочих с ружьями, опасаясь, как бы они не начали палить во все стороны: нервы у них явно сдавали. Но тех куда больше волновали лесные твари. Непрофессиональнее некуда. Конечно. — Где ваш напарник? — прошептал Филатов, подозрительно оглядываясь на оживший лес; он уже догадался, что кто-то вмешался, перетягивая внимание лесовиков. — Если нам повезет, мы скоро его увидим… А вот не повезет — кому-то другому. Лес содрогнулся от пронзительного женского крика. Он вибрировал где-то в вышине, вспугивая птиц, и лесовики бросились врассыпную — то ли охотиться на рыскающего в кустах Джека, то ли помогать своей владычице, на которую сейчас накинулись Влад с Виреном. Ян понял, что на его губах блуждает довольная ухмылка. Филатов казался потерянным, совершенно отчаявшимся. — Ради чего все это было… — пробормотал он, словно только сейчас стал сожалеть обо всем, что успел натворить. — Чтобы так провалиться из-за какой-то глупости… — Есть две вещи, которые заставляют людей поступать так, как никто в здравом уме не поступил бы: деньги и безумный фанатизм. — Что ж, думаю, вы правы… — с легким удивлением согласился Филатов. — И, слава Деннице, я отношу себя к фанатикам. Бизнесмен нахмурился, но ничего не сказал. Тем более, их повлекли дальше, когда отряд убедился, что лесовики потеряли к ним интерес. Теперь грохот издалека был таким, будто кто-то выполнял работу этих людей и валил лес. Ян наклонился к уху Филатова, пока их волокли: — Неужели вы правда думали, что человеческая жадность не победит? Как-то слишком наивно для бизнесмена… — У нас было соглашение! — отбивался Филатов. — Там четко прописаны доли! Да, мне пришлось присвоить часть клада себе, чтобы это не выглядело слишком подозрительно, но она была не такой большой… — Там, вроде как, еще государству полагается, — мягко намекнул Ян, но Филатов только закатил глаза и дернул плечами. Это он, конечно, здорово придумал с контрактом, однако Ян сомневался, что для каких-то обычных рабочих он много значил. Да, бизнесмены, с которыми привык вести дела Филатов, согласились бы на такие условия, но для этих людей клад был бы шансом изменить всю свою жизнь. И наверняка у них мелькнула мысль о том, что деньги в России решают все — и потому ради них можно пойти на преступление. — А на что вы надеялись? — вскрикнул Ян, грозно поглядев на Филатова, что бизнесмен вдруг смущенно поник, как нашкодивший мальчишка. — Рассказали им про сокровища и ждете преданности? Да им наплевать на ваши проблемы! Их интересуют только деньги! «Как и вашего отца», — отчетливо подумал Ян. Воспитать ребенка лесной твари взамен на уютную спокойную жизнь в добротном доме, на поездки в Карелию, на руку любимой женщины, которая расчетливо предпочла того, кто обеспечит ее. Взамен на богатство. Такое, о ком никто никогда не слышал в захудалой деревне. Родительской любви там никогда не было. И не могло быть. Филатов помрачнел — почувствовал это, горькое и невысказанное. Может, взгляд у Яна стал на мгновение жалостливый, когда сквозь привычную непроницаемую маску инквизитора пробилось сочувствие. Понимание. Когда-то он тоже гадал, зачем понадобился своему отцу. Зачем он вообще… живет. — Она вас не убила, — сказал Ян, умалчивая о том, что она, вполне возможно, и не могла. Филатов вряд ли разбирался в тонкостях магии. — Могла бы избавиться — ей нужны только девочки, нам сказали. Но не стала, отдала людям. — Хотите сказать, что лесная тварь оказалась добрее моих человеческих родителей? — жестоко усмехнулся Филатов. — Может, и так. Но у меня есть частица этой силы, я чувствую ее… Мы связаны. Ей на меня наплевать. Их уже не пытались заткнуть, да и вообще едва ли слушали — рабочие спешили на шум. Они оказались на поляне. Вначале Ян, как ни странно, увидел сплетенный из дерева трон. Или же алтарь — он не разобрал сразу, но рванулся вперед, отодвигая плечом какого-то хмурого мужика. Глаза у рабочего бегали. Он явно пожалел, что вообще в это ввязался. Потому что на троне-алтаре билась лохматая девчонка, больше напоминавшая дикого зверька, — в ней Ян узнал Машку. Она извивалась, пытаясь вывернуться, сбежать, однако живые древесные побеги держали ее крепко. Увидев высыпавших на поляну людей, Машка громко завизжала. Хозяйка обернулась. Она казалась выше обычного человека; обнаженная женщина с оливковой кожей, великолепные оленьи рога на голове… Лицо какое-то странное, искаженное, словно под маской человека прячется хищник. На гладкой коже темнело несколько царапин, бок был подпален. Вокруг нее мелькали две слаженные фигуры, Влад и Вирен, ведя свой сложный танец, но все же Хозяйка улучила миг, чтобы обернуться, поглядеть на плененную девочку… И тогда Хозяйка закричала снова, и лес откликнулся, зашумел, защелкал. В чаще раздался злой вскрик, чья-то громкая ругань. Похоже, Лаврентий с Савельичем уже не могли сдерживать лесовиков. — Они приближаются! — рявкнул Ян, обернувшись к тем, кто минуту назад держал его пленником. — Если не хотите умереть, придется драться! И они послушались — потому что большинству нужно, когда кто-то отдает им приказы. Даже если это связанный инквизитор… впрочем, Ян быстро распутывал веревки, сбросил их на землю и кинулся к Владу на помощь. Позади что-то вскрикнул Филатов, но Ян просто надеялся, что тот выживет в этом ужасе. Лесовики вырвались из леса волной. Первым навстречу им кинулся маг, выставил простенький щит, но они навалились на него всей толпой и смели, погребая, и из-под жестких, покрытых корой тех послышался отчаянный нечеловеческий вой… Кто-то бросил лом и побежал — ближайшая тварь настигла его, вцепилась в спину, сдергивая на землю, где прижалась к горлу, раздирая. Поляна превратилась в кошмар. Но Ян ничем не помог бы им, только погиб бы — зато он мог остановить Хозяйку, чтобы все прекратилось… — У нас все в полном порядке! — проорал Влад, которого только что с размаху впечатали в дерево. Он мотнул головой, вытряхивая из взлохмаченных волос листья и кору, оскалился хищно и ринулся в атаку с бешеным боевым кличем. Новый удар должен был тяжело врезать его по голове и оглушить, но тут со спины на Хозяйку напал Вирен, взмахнув злосчастным топором… Ян бросился им на помощь. Люди рассыпались по поляне. Рабочие схватились с лесовиками — и слава Деннице, что они не полезли к самой Хозяйке. Где-то там же мелькали полицейские с Лаврентием, лаял Джек, пытаясь разгрызть покрытые жесткой корой ноги, мотал головой… Хозяйка двигалась неповоротливо, словно она не до конца пробудилась. Возможно, так оно и было — или же она теряла силы, растрачивая их на лесовиков. Ян перехватил нож, почти что мачете, что ему швырнул Влад. Он с размаху вдарил по побегам, потянувшимся по земле прямо к Маше; с другой стороны, размашисто работая топором, оказался Вирен. Влад отвлекал Хозяйку, быстро стреляя. Ян не считал про себя, но догадывался, что скоро нужна будет перезарядка… — Где магический пистолет? — рявкнул он, бешено оглядываясь на Вирена. — Выбили, я потерял!.. Только один остался! Он мотнул головой в сторону Влада. Войцек отстреливался из обычного табельного, и, слава Деннице, медленно пробивал защиту — чем меньше у Хозяйки оставалось сил, тем чаще на ее теле отпечатывались выстрелы. Она не успевала исцеляться… Стрельба затихла, и Ян тут же рванул туда, сменить Влада. Уже видел, как Хозяйка тянется к нему рукой, на которой выросли хищные когти — впечатает в землю, достанет, Владу некуда бежать… Но тут грохнул выстрел, и Хозяйка будто бы споткнулась, завыла обиженно. В спину ей, прямо между лопаток выстрелил Савельич. Человека бы от такого попадания разнесло в клочья, но Хозяйка только разозлилась больше, вертясь на месте… У ног ее мелькнул Джек, лязгая клыками. Ян дернул Влада за плечо, роняя на землю, а над головой у них рванулись живые побеги. Вместо того, чтобы пробить тело, врезались в деревья позади. — Дай что-нибудь, — нетерпеливо шикнул Ян. — У меня эти уроды все отняли. Живее, Вирен там один… Влад растерянно пошарил по поясу, выругался. Оставался магический пистолет, но Ян помнил, что заряд, как и в амулетах, не бесконечен. Им нужно будет добивать. Наконец, Влад выудил ему гвардейский револьвер, бросил пачку патронов. Пока они медлили, Хозяйка потянулась к девочке, и лицо ее жадно исказилось. Рядом никого не было, только Вирен, который отчаянно сражался с растущими из ее ног побегами, стелющимися по земле. Джек пытался кусать Хозяйку за щиколотки, чтобы остановить, но та не обращала на него внимания, и пес зло облаивал ее… Хозяйка была неумолима, она потянулась к Маше. И Вирен кинулся наперерез, закрывая девочку собой… Побег схватил его за горло; Вирен жалобно вскрикнул, падая на колени, вцарапался в деревесину, пытаясь оторвать от себя… Даже если Хозяйка не хотела убивать своих нежеланных детей, то чужого ребенка она уничтожала с большой охотой. — Вирен! — вскрикнул Ян. — Не смей трогать моего сына, сука! — взвыл Влад. Очевидно, его вопль получился куда убедительнее, и Хозяйка медленно обернулась к нему, качнула головой, словно великолепные оленьи рога, короной украшавшие ее, весили слишком много. Глаза светились безумием. Но Вирен сумел выхватить нож и яростно пилил побег, пока Хозяйка не усилила хватку и не задушила его окончательно. — Только тронь моего ребенка, и я клянусь, от твоего леса останется только пепел, — страшно прохрипел Влад, захлебываясь кровью, что текла по его лицу. — У меня нет магии, но я приведу сюда адские легионы, они срубят каждое дерево в твоей блядской священной роще и сложат великий костер. И я буду слушать, как ты воешь в агонии! Он едва не зарычал по-песьи. Яна пробрала бы дрожь, если бы он не знал Влада — и то, на что он способен. На что способны они вместе. Огненная ярость окатила их обоих, разделенная по контракту, но не успокоилась, она только росла и выжигала все вокруг. Их связывала не только нерушимая магия, но и страх за Вирена. Возможно, Хозяйка не понимала, что значат слова Влада. Она окончательно потеряла рассудок, рассеялась… или же просто не могла взять в толк, почему кто-то может дорожить настолько каким-то мальчишкой. Но, пока они ее отвлекли, Вирен смог освободиться, но не побежал, а тут же ринулся вытаскивать Машку с алтаря… Вот только там дерево не поддавалось, словно на самом деле он был сделан из стали. К нему поспешил Джек; рыча, подкапывал растущие из земли побеги, основание алтаря, но и это не помогало. Неожиданно Хозяйка замедлилась, потянулась куда-то в сторону. Филатов успел освободиться, в руке у него поблескивал чей-то нож. Словно очнувшись, Ян огляделся и увидел, что несколько человек ничком лежит на земле, растерзанные лесовиками. Они проигрывали. Но для Филатова это уже не имело значения; он кинулся на Хозяйку с ножом. — Помрет же, — хрипнул Влад. Каким-то чудом Филатов сумел увернуться от широкого удара когтями, отпрыгнул прочь. По движениям он не казался человеком, умеющим драться, — его вело отчаяние. Ян бросился ему на выручку, подтолкнув Влада к Вирену. В глубине души опасался, как бы по Владу не шарахнули со всей силы, потому решил, что тому лучше быть подальше… Когда-то они убивали богов. Лесная нечисть и близко не стояла. Странно, но эта наглая мысль сразу его ободрила. Ян скользнул рукой к поясу, не глядя, совершенно не думая — зная, что там. Чуть изогнутый нож с серповидным клинком. Он пришел в руку, как и всегда, когда нужен был, и Ян до боли стиснул пальцы, чувствуя знакомую прохладу рукояти. Ему нужно лишь подобраться; мрак голодно зашелестел в его ушах. Хозяйка была самой жизнью. Матерью тысяч детей. Той, кто сотворил лесовиков и неясно каких еще тварей. По ее велению оживал и восставал лес, росли древесные побеги, сама земля отзывалась. Древняя сила, родом из кельтских легенд, как думал Влад. Богиня Дикого Леса. Королева Земли. Вот только сила, бьющаяся у Яна в груди, была совсем иной. Черным клубящимся мраком, холодным и ничего не рождающим, способным только разрушать. Ледяная магия объяла кончики пальцев, и Хозяйка почувствовала это. Дикая нечисть всегда жила по своим жестоким правилам, где главной была сила. Если не можешь победить — умри. — Янек! — позвал его издалека Влад. Он резко помотал головой, и все стало на свои места. Да, Хозяйка была чудовищем, но нельзя было терять рассудок из-за нее. Ради ее уничтожения. Ян оскалился, рубанул по побегам, поползшим к ним с Филатовым, которого он загораживал собой. Он не вкладывал в удар ледяную неумолимую силу, но клинок весь соткан был из нее. Срезал начисто, и на нелюдском лице отразился страх. Он мог рубить бесконечно — и в это время его союзники умирали. Падали на землю, и кровь их тоже питала силы Хозяйки, потому что древние боги любили человеческие жертвы. Оглянувшись, Ян увидел, как Влад и Вирен в четыре руки вытаскивают со страшного древесного трона-алтаря брыкающуюся и совершенно ничего не соображающую Машку. Только он задумался, как они смогли ее освободить, как увидел Лаврентия, который лил на побеги что-то из фляжки — наверняка святую воду. Побеги иссыхали на глазах — в этот момент Ян готов был поверить в чудо. Хозяйка закричала, отступая. Кто-то стрелял в нее, и она подняла руки, воздвигая древесный щит. «Огонь, — подумал Ян. — Нам нужно сжечь ее к чертям». Дерево хорошо горит… Вот только огненного заклинания в магическом пистолете не хватило бы. Нужно что-то большее — и Ян вспомнил всполох адского взрыва, от которого он закрыл Влада на стрельбище. И мысленно взмолился, чтобы их техники оказались такими же самонадеянными со своими недоработками. Хозяйка скрылась, восстанавливая силы, а вот лесовики перешли в наступление. По тому, как бешено они бросились щелкать зубами и размахивать когтями, Ян догадался, что больше воинов в запасе у Хозяйки не осталось и это ее последний шанс… Он побежал к Владу, едва ускользнул от атаки — вместо того когти лесовика пробили чью-то грудь. Ян обернулся. Сергей захрипел и упал; лицо его было удивленным и каким-то обиженным. Где-то справа раздался захлебывающийся вой, и Ян испугался, что там терзают Джека, но это лесовик раздирал какого-то полуобернувшегося оборотня. Перекинуться тот так и не успел, упал наземь жуткой химерой. Рабочие больше не пытались бежать, понимая, что лес — это царство нечисти. Сбившись вместе, шансов выжить больше. Когда Ян оказался возле Влада, тот сразу же всунул ему в руку пластиковый пистолет, но от него не чувствовалось жара… Яростно зарычав, Ян встряхнул оружие. Все-таки починили! Могли ведь, когда не надо… Он услышал скрип дерева — Хозяйка раздвигала заслон, готовясь к последнему удару, и поползшие оттуда побеги снова устремились к Филатову. Наверное, хотела зачерпнуть хоть что-то, чуяла в нем свою кровь. — Надо доломать эту хуйню, — рявкнул Ян, показывая на пистолет. — Войцек, давай. Я в тебя верю. Ты гребаная катастрофа… Договорить он не успел — почувствовал, как Влад обратился к контракту. Схватился за него весь, чтобы вплестись, чтобы ближе некуда, до щемящего чувства в груди. Ян вдруг закричал, ощущая, как перехватывает дыхание, как слезы текут по лицу. Было так больно, что хорошо. Влад схватил его за руку, вместе направляя пистолет на Хозяйку, нависшую над Филатовым. И магия заметалась, не понимая. Ауры слились, и мысли путались, и они были одним, и заклинание никак не могло понять, что происходит и кто направляет его. Пластик стал горячим, чуть не тек по пальцам выжигающей лавой. Дрожал в руке, вибрировал, отзываясь на дрожь изнанки; держать пистолет даже вдвоем было уже невыносимо. И тогда, когда Ян хотел из последних сил дернуть спусковой крючок, Влад перехватил и вынудил его просто зашвырнуть пистолет в Хозяйку. Ян в ужасе наблюдал за тем, как пистолет летит, сверкая искрами. А потом грохнул оглушительный взрыв, и их отбросило прочь.***
Ян жалобно застонал и перевернулся на бок. Странная боль растекалась по всему телу, словно его ударили огромным кулаком, вбивая в землю. Откуда-то доносились голоса — громкие, вздорные. Рядом скулил Джек. Чья-то рука гладила его по волосам, и Ян смутно подумал о Владе, но тут же понял, что это чужие прикосновения. Тело напряглось, и его вышвырнуло в реальность, забрезжил свет. Первым делом ему пришлось отбиваться от Джека, который попытался облизать ему лицо. Над ним сидел Вирен, терпеливо ощупывавший его голову. Прикосновения были осторожными, однако настойчивыми, и Ян догадался, что тот проверяет, нет ли раны на затылке. К счастью, он не уловил того неприятного ощущения, какое бывает, когда струйка крови льется за воротник. Он был цел, но голова странно кружилась, а мысли рассыпались. Ян обнял пса, чтобы тот успокоился, и уткнулся носом в черный мех. — Что происходит?.. — неразборчиво спросил. Он услышал крики. Кажется, там пробивался голос Лаврентия, который призывал всех к мирному решению; раздался громкий выстрел — кто-то стрелял в воздух. Ян сдавленно застонал и пошевелился, и Вирен помог ему сесть, придерживая. Где-то рядом раздавался безутешный детский рев, и Ян хотя бы подумал, что Машка цела — хотя вряд ли когда-нибудь забудет этот проклятый день. Зрение едва сфокусировалось, но Ян сумел различить переполошенного Вадьку, который пытался успокоить девчонку… — Они нашли клад, — свистящим шепотом выдал Вирен. — Прямо под троном. Когда она… в общем, догорела… трон обвалился. И все лесовики — тоже. Кажется, лес недолго протянет. Ян едва не позабыл про клад, но теперь вдруг понял, что там за столпотворение. Обреченно застонал. Люди забыли об убитых, которые в лужах крови лежали тут и там, о раненых — только Вирен остался рядом, чтобы помочь. Золото дураков, конечно… Ян оперся на Вирена и поглядел на Влада, который лежал рядом, глядя в небо, и курил сигарету. Хлопнув по карману, Ян сообразил, что Войцек вытянул у него пачку, пока он был без сознания. — Не хочешь что-нибудь сделать с тем столпотворением? — пробормотал Ян. — Не, я туда не полезу, — скривился Влад. Ему было больно, и он едва говорил, но старался, чтобы они с Виреном ничего не заметили. Получалось у него откровенно хреново. — А вообще знаете, что бы я сделал с теми деньгами? — вдруг сказал Влад. — Отдал бы Лаврентию, пусть восстанавливает свою чертову церковь. Идея была славная, но они оба знали, что священник не примет такое пожертвование. Он совершенно не умел быть практичным. — Я сказал, что тебе надо просто отлежаться, но Вирен не поверил, перепугался весь, — тепло фыркнул Влад, осторожно сев рядом и осмотрев Яна. — Ты как, порядок? Хотя голова еще немного шла кругом, Ян кивнул. Он осторожно поднялся и нетвердо пошел к толпе рабочих. При виде него те отшатывались, отступали, словно от прокаженного. Впрочем, Ян примерно представлял, как должен выглядеть после того взрыва: с подпаленной одеждой, с кровью и сажей на лице. Клад и правда поблескивал на том месте, где недавно стоял жуткий трон — какая-то нора в земле, в которой покоилось золото. Ян прищурился, различил и монеты, и украшения с самоцветами. Вся казна старого монастыря — и, вполне возможно, то, что люди приносили богине, которой поклонялись. Ей не нужно было бездушное золото, однако она быстро поняла, что его жаждут люди… и готовы на все ради подачки. Клад защищали Лаврентий с Савельичем — по тому, как второй размахивал ружьем, Ян понял, что это он стрелял недавно, — а еще к ним, к удивлению Яна, присоединился помятый Филатов. Когда Ян к ним вышел и развернулся к рабочим, заметил, что многие прячут от него лица. Недавно они крутили ему руки, а теперь выжили только благодаря тому безумному взрыву… — Я не собираюсь говорить, что все вы арестованы, — почти угрожающе начал Ян, — уверен, с этим мы еще успеем разобраться… договориться, — значительно сказал он. — Но нам не стоит трогать этот клад, тем более — забирать его себе! Вы же слышали про проклятое золото? Из двух десятков человек, которые отправились с Филатовым, была цела где-то половина; оба мага погибли, поэтому экспертов по колдовству тут не было. В ответ на слова Яна рабочие завозились, о чем-то переговариваясь. После всего увиденного они и правда готовы были поверить в проклятие — особенно, если о нем столь авторитетно рассказывает инквизитор, только что убивший неведомую тварь. По крайней мере, Ян надеялся, что так и было. Но золото заманчиво блестело… — Вы же слышали про все эти истории, когда находили клад в египетских пирамидах, например, а потом погибали от жутких болезней? — почувствовав их неуверенность, надавил Ян. — Здесь ровно то же самое! А теперь, когда Хозяйка мертва, это проклятие еще и смертное! А это куда серьезнее… — И что же нам, оставить его здесь? — возмутился какой-то оборотень с желтыми глазами. — Пусть валяется в лесу? Кто-нибудь другой заберет его, а почему, сука, не мы… Мы за него дрались! — Вас никто не просил в это ввязываться! — прикрикнул Ян. — Кладом займется Инквизиция. Мы сможем его исследовать и… Кто-то выругался. Один из рабочих сплюнул и отошел; глаза у него были пустые. Ян опасался, как бы они не напали, пытаясь завладеть кладом, однако за его спиной возникли Влад с Виреном, у ног вился Джек, свирепо рыча. Если считать с Вадькой, который все еще пытался договориться с плачущей девочкой, их было почти равное число… И рабочие нехотя согласились, поняв, что Ян непробиваемо серьезен. Ими занимались полицейские, и Ян спокойно позволил возиться с этим Савельичу с племянником. Понаблюдал за тем, как Лаврентий роется в кладе — тот и не рассчитывал ничего взять, но иногда вытаскивал золоченые кресты и цокал языком; это в нем говорило любопытство. Филатов бледно улыбнулся Яну и протянул ему руку, которую тот с небольшим колебанием пожал. — Спасибо, майор. Кажется, я обязан вам жизнью… — Ерунда, — быстро отмахнулся Ян; он не любил долгих благодарностей. — Теперь вы довольны? Больше не будете искать свои корни?.. Уж простите за неуместный каламбур. Филатов невольно оглянулся в центр поляны, где еще тлели деревянные обломки. Магическое пламя всегда горело долго, зато прожигало насквозь даже камни. — Думаю, теперь моя душа спокойна. Я не хотел, чтобы этим все обернулось… — оправдывался Филатов, однако Ян его уже не слушал. Филатов знал, что так все будет — с кровью, с дракой, с мерзкими древними ритуалами. Он сам разбудил это существо, приказал людям переворошить лес, пользуясь их жаждой наживы, пообещав им золото… Возможно, и справедливо, что те обернулись против него — в этом Ян видел зловещую предопределенность. Однако смерти Филатов уж точно не заслуживал. Хозяйка все равно проснулась бы, снова пошла бы искать новые жертвы. Уже повзрослевшая Машка сгинула бы в лесу, и никто не услышал бы про пропажу в деревне Чудово. Кто-то из мужчин вернулся бы домой с золотом. Но они разорвали круг… Устало вздохнув, Ян подошел к своим. Ему не хотелось думать слишком много. — Вирен, ты как? — спросил он. Влад усмехнулся, и Ян отчетливо услышал его ехидные мысли: уж конечно, только майор Войцек-Зарницкий, сам едва стоя на ногах от усталости и легкой контузии, будет спрашивать о чужом самочувствии. Но Вирен не был чужим — и Ян отчетливо увидел синяки кровоподтеков у него на шее, там, где крепко схватилась древесная лапа. — Я… да. Все нормально, скоро пройдет. Спасибо, что помогли, — пробормотал Вирен. Он стыдливо смотрел себе под ноги. — Я не думал, что она может меня схватить, простите. Вел себя как дурак… Он мечтал о героических свершениях, так что Ян даже не удивился, когда его храбрый сын ринулся наперерез лесной твари. Признаться, ничего другого он и не ожидал. Так что Ян крепко обнял Вирена, а потом, отстранившись, постарался выпутать из его всклокоченных волос веточки и листья. Вирен смущенно улыбался, но не рвался из объятий, а напротив, лез ближе, как радостный щенок. — Ты спас девочку, — напомнил Ян. — И всех нас… Это главное — что она не добралась до Маши. Хотя некоторых из этих людей не назвать хорошими, — с сожалением уточнил он, — но они определенно не заслужили умирать тут сегодня. Ты молодец, Вирен. Он бы с удовольствием постоял так еще с Виреном, наслаждаясь этой блаженной минутой, когда битва окончена и им не нужно больше ни с кем сражаться. Савельич вместе с Вадькой арестовывали потрепанных рабочих — но, разумеется, формально, наручников на всех у них не было; наверняка начнутся какие-то проблемы, но это позже… К ним приблизился Лаврентий — с большой опаской. — То, что вы говорили там… Что обещали ей… Влад, вы чудовище! — вздохнул священник. — Верно. Кажется, вы начали понимать, кто именно сторожит сторожей. К удивлению Яна, Лаврентий протянул Владу руку и твердо пожал. По-прежнему казался пораженным, однако в глаза смотрел прямо и уверенно, как и раньше, поэтому Войцек украдкой неловко оглянулся на Яна, ища подсказки. Ему наверняка казалось, что Лаврентий после всего пережитого за последние дни сошел с ума. — Иногда миру нужны такие, как вы, — сказал Лаврентий, кивнув. — Я же не глупец, я понимаю, что вы не способны измениться так, как вас хотела бы видеть моя религия. Но это и не нужно. — Спасибо, — неловко произнес Влад. — Не то чтобы мне нужно было чье-то признание. Я типа взрослый человек. Но… правда — спасибо. Время прощаний еще не пришло, им нужно было разобраться со всеми последствиями и увериться, что рабочих вместе с Филатовым передадут на руки полиции… И все же Лаврентий решил это сказать. — Ну, перестаньте, вы его смущаете, — проворчал Ян, подступая ближе, чтобы поддержать Влада. — Войцек, ты отлично справился. Это было эффектно. Именно то, что надо. Тот прямо просиял, с гордостью глядя на Яна. Он тихо улыбнулся и потрепал Влада по плечу. Иногда тот был таким же предсказуемым, как Джек, но все же Яну нравилась его искренность. — Ладно, мне нужно признание, — сдался Влад. Ян рассмеялся, несмотря на то, что это было немного больно. — Так быстро время прошло, — заметил Лаврентий. Несмотря на кошмар и разруху, он казался почти радостным — потому что все закончилось. — Удивительная у вас работа… хотя все же не для меня, я боюсь. Предпочту сеять разумное, доброе, вечное своими скромными методами. Хотя жаль расставаться… — Ну, еще немного времени у нас есть, — сказал Ян. — Нужно дождаться наших, они все оформят. — Изнанку мы разъебали. А у вас тут, знаете, дороги — пока доберутся… — поддакнул Влад. — Так что придется еще немного потерпеть нашу шайку, если вы не против. — Нет, конечно, не против! — улыбнулся Лаврентий. И дело точно было не только в знаменитом христианском гостеприимстве.