Peccata capitalia

Утро не задалось с самого начала. Раскрывать глаза и куда-то идти не хотелось, но Влад заставил себя пошевелиться, царапнул руку поверх татуировки с белым драконом, окончательно заставляя себя пробудиться. Рядом что-то сдавленно проворчал Ян — он всегда пытался урвать даже последние мгновения сна и готов был, если нужно, сражаться за них. Влад пошел готовить завтрак, убедившись, что Вирен гуляет с Джеком и им обоим ничего не угрожает (Вирен откликнулся по амулету, который, как приличный ребенок, взял с собой). Выбор у Лаврентия был не очень большой, только в холодильнике неизменно появилась новая банка молока с перевязанным марлей горлышком. Прислушавшись к себе, Влад понял, что его почти не беспокоит то, что священник шастал по дому, пока они спали — и были наиболее беззащитными. Проверив котят, Влад убедился, что они пока мирно спят: Первый, Второй и Третий не обратили на него внимания, когда он налил им свежее молоко. Стоило наклониться над котятами, в носу предательски зачесалось, и Влад неохотно отошел, проклиная свою аллергию. В окно он толком не выглядывал, пока нарезал бутерброды с сыром и колбасой. Посмотрел, только когда Ян выполз из кровати и мрачно уставился на улицу, отодвинув легкую занавеску. — Черт, какой-то ужас, — сонно пробормотал Ян, выглянув и тут же отшатнувшись. Капли дождя тяжело разбивались о подоконник. Ян кутался в теплый клетчатый плед, наброшенный на плечи, и выглядел очень мелким и замерзшим. — У тебя нет ощущения, что кто-то украл кусок лета? Влад пожал плечами. Он тоже чувствовал себя каким-то убитым из-за мерзкой серой погоды, ударившей неожиданным похолоданием. Думать не хотелось, но надо было. — Будем расследовать это дело? — усмехнулся он. Ян поежился, кутаясь в плед. — Понял, — вздохнул Влад. — Начать стоит с кружки горячего кофе… — Тут есть кофе? — жадно спросил Ян. Кофе и сигареты — за них он готов был продать душу. К счастью, эта самая душа висела на шее у Влада и надежно охранялась. — Лаврентий показал, где тут банка… — Влад уже полез в шкафчик, раздвигая всякую утварь, чтобы добраться до припрятанного кофе. — Правда, растворимый, но все равно. Хотя бы имитацию нормального утра мы можем себе позволить! — Мне кажется, я немного скучаю по дому, — сказал Ян, рассеянно улыбнулся. Влад его понимал. Они редко куда-то уезжали надолго, а их дома в Петербурге и Аду были настолько похожи, что кто-то счел бы их разными комнатами одной квартиры — в меру уютной, очень захламленной, страшно обжитой. Невольно Влад вспомнил про свой дом в Праге — городе, где он когда-то провел молодость и умер. В последний их визит в Чехию Кара помогла выкупить квартиру у государства, но Влад толком не знал, что с ней сделать. Она стояла полупустая, а Ян бродил по ней, подозрительно приглядываясь и прислушиваясь. Сказал, что древние родственники Влада слишком любопытны. Что ж, с таким приходится мириться, если ты — нелюбимый потомок прославленного магического рода. — О чем задумался? — спросил Ян. — Да так, ни о чем, — честно сказал Влад. — Наверное, для меня дом — это там, где моя семья, — предположил он. — Рай в шалаше, вся эта херня. Но это не значит, что я предлагаю свалить в лес, где нет нормального кофе. Они завтракали как-то невесело. Не хватало вертящегося под ногами неугомонного Джека, и Влад иногда с надеждой поглядывал на дверь, но Вирен с псом так и не вернулись. Конечно, им куда интереснее было носиться где-то по деревне… И охота же в такую погоду! Но для Вирена, жителя адской пустыни, дождь до сих пор был в диковинку, а Джек готов был на прогулку в любых условиях. Влад мог только малодушно порадоваться, что не ему пришлось продираться сквозь мокрые кусты. — Ты уверен, что они не пойдут в лес? — тревожно спросил Ян. — Нет, конечно, Вирен же не дурак. Мне кажется, наша предыдущая вылазка кого угодно убедит, что не надо туда лезть… Кто знает, может, из демонов эта сука тоже может сделать лесовиков. Теперь они дожидались новостей: на слабенькой связи оставалась Инквизиция, которая все копала что-то насчет бизнесмена Ильи Филатова, пока тот ехал в глушь, чтобы разобраться с тем, что происходит на лесоповале. Лаврентий же, как они с вечера договорились, отправился беседовать с соседями, чтобы пустили в дом «дачников». Как выяснилось, семья Козловых, которая там теперь обитала, в ближайшее время не собиралась приезжать в Чудово, а ключи доверили склочной соседке бабе Насте. На переговоры к ней Ян с Владом с чистой совестью отправили священника. Дождь вскоре кончился, как по заказу. Влад ухмыльнулся, хотел уже искусить Яна на небольшую прогулку по деревне — стоило собрать свежие сплетни, вдруг что полезное попадется! — когда вдруг полыхнул лежавший рядом защитный амулет. Ян замер у неудобного деревенского рукомойника — он пытался ополоснуть посуду. Амулет загорелся, запульсировал уже настойчивее. Не ошибка сигнальной магии… Но врага рядом не было. — Сарай, — сообразил Влад. — Там что-то… В сарае, вплотную пристроенном к их домишке, хранились дрова и всякие инструменты — именно оттуда возник легендарный топор. Его, возможно, уволок Вирен, потому что в сенях Влад инструмент не увидел. Без раздумий схватился за тяжелый громоздкий двуручник. Вчера Ян ласково насмехался над ним, наблюдая, как Влад прилаживает меч к стене, чтобы не упал, но и был под рукой на случай, если придется отворять незваным гостям. Сейчас им обоим было не до смеха. — Я первый, ты прикрой, — попросил Влад, уже отворяя дверь, с бесстрашной наглостью готовый встречать врага. Воображение рисовало ему очередного лесовика, но теперь Влад почему-то чувствовал себя еще хуже. Гораздо проще рубить чудовищ, если не знать, что когда-то они были людьми… Фразу «невинными людьми» Влад старался не употреблять — это было бы лицемерием. Для всякого найдется повод, чтобы сжечь его на костре. Когда-то Инквизиция поиском таких предлогов и занималась. Снаружи было тихо, мокро и туманно. К сараю Влад шагнул осторожно, отклонился к стене, осторожно заглянул в приоткрытую дверь. Принюхался, но ощутил только запах древесины. Меч, который он держал в руках, уже не казался таким тяжелым, когда все мысли Влада занимало пробравшееся в сарай существо. Лесовика он бы уже заметил, услышал, те умом и осторожностью не отличались, да и что ждать от тех, у кого кора вместо мозгов… Неужели кто-то решил банально ограбить священника? Влад ухмыльнулся, слегка расслабился. Заглянул глубже, скользя взглядом по аккуратно сложенным вязанкам дров, натыкаясь в пыльном углу на древнюю газонокосилку… Но тут на Влада бросилось нечто мелкое, черное, похожее на яростного кота, решившего перегрызть ему горло. Но у котов не было столько зубов. Везде. Кошмарное видение мелькнуло перед глазами на миг, а потом Влад вскинул клинок — не думая, позволяя рукам действовать. Раздался истошный визг. Тварь упала на землю, разрубленная. В ней было больше животной ярости, чем рассудка. Перебитая тушка исходила темной смолой, стремительно впитывавшейся в землю. Оторопевший Влад подумал, что Лаврентий совсем не порадуется, когда об этом узнает. — Что это было? За его спиной стоял Ян, державший в руках табельное, и хмуро рассматривал зубастую кошку. От нее остались неясные ошметки, больше напоминавшие растекшийся горячий пластилин. Поза Яна была слишком спокойной: он показал Владу погасший амулет — рядом больше никого не было. — На этой твари не написано, а я, знаешь, как-то постеснялся спросить, что она такое, когда она захотела отгрызть мне ебало, — ехидно произнес Влад. — Да и мы тут не чтобы описывать редкие виды нечисти… а чтобы разобраться с этой сукой, Хозяйкой! Это точно она натравила! — Это ты зря, помнишь же, недавно Красную книгу нечисти завели, — проворчал Ян. — Вдруг ты прирезал какого-нибудь эндемика? И вот будешь жалеть всю жизнь… — Или не буду, — нагло ухмыльнулся Влад и закинул меч на плечо. Он покосился на тварь, думая, не станется ли с нее переплавиться и собраться заново, но ничего не происходило. Аккуратный маленький убийца, которого к ним подослали. Создание, собранное из чьих-то жутких снов, тень, отделившаяся от стены. Влад представил, как заходит в сарай и падает с разорванным горлом. Как тварь, дождавшись удобного момента, пробирается в дом, стелясь к полу, чтобы улучить удобный момент и перебить их всех… Хорошо, что после вчерашнего они не стали надеяться на кропотливо возводимую защиту Лаврентия, а поставили вокруг участка старую добрую магическую сигнализацию. — Коргоруш, — сказал Влад, вспомнив. Ян выжидательно смотрел на него, требуя подробностей: о такой редкой деревенской нечисти он даже и не слышал. — Это нечто вроде домашних духов, но чуть более злобные… По природе похожи на ведьминых фамильяров, — пояснил Влад. — Они не принадлежат лесу… — Тот домовой тоже не был его частью, но все равно уважал Хозяйку, — напомнил Ян. — Все дело в силе. Если ты возьмешь верх над нечистью, она будет тебе служить. Но, видно, вдалеке от своей чащи она могла контролировать только одного… коргоруша, — старательно выговорил он. Может быть, то, что они перебили часть лесовиков, ослабило ее, злорадно подумал Влад. Хотя радоваться тут было нечему: столько людей сгинуло в лесу, пропало без вести, чтобы переродиться в верных тварей Хозяйки. Они не стали рассказывать про их природу Лаврентию, но Влад аккуратно поинтересовался, сколько народу пропадало в последние годы: больно большая армия была у Хозяйки! Но священник только сказал, что в год запросто может пропасть один человек, но не трое, как сейчас. — Она готовилась, — сказал Влад. Знал, что Ян может заглянуть в его мысли и запросто подхватить, не запутается. — Даже если выкрадывать в год по человеку из деревни… А ведь есть еще всякие туристы, да и соседние села… А они жила тут столетиями. Если она прибыла в этот лес с варягами… Мысли о чем-то настолько древнем невольно пробирали, хотя Влад знал многих демонов в Аду, которые были гораздо старше неведомой нечисти. Но в Преисподней время текло как-то иначе, не оставляло на них грозный отпечаток прошедших столетий, а вот земная нечисть чувствовала это иначе. И вполне могла утонуть в безумии за прошедший срок — время не щадит никого. Ян проверил телефон и убедился, что с Лаврентием все в порядке. Связь удачно ловила, так что священник быстро откликнулся, что добыл ключи от дома Козловых — в прошлом Филатовых. Вероятно, он так задержался, потому что взамен был вынужден выслушивать все прегрешения бабы Насти. Владу было ни капли его не жаль: сам себе выбрал такую судьбу, чтобы люди ему плакались. — Надо было поговорить с Натальей, — сказал священник. — Ей сейчас тяжело. Влад зашипел сквозь зубы. У калитки они наткнулись на Вирена, который о чем-то ворчал на пристыженного Джека. Пес тут же подбежал к Яну, завертелся вокруг него, ища поддержки; Ян наклонился, успокаивающе потрепал Джека по загривку. — Он вздумал гоняться за курицами, — сердито заявил Вирен. — Мне пришлось его ловить! — Деревенские в ужасе? — в предвкушении поинтересовался Влад. — Нет, сказали, что у меня непутевый пес и что надо такого к будке приучать! — обиженно воскликнул Вирен. — Представляете? Джека — на цепь! Влад покачал головой. Джек и в городе иногда покушался на наглых жирных голубей, разгуливающих по тротуару, но те на проверку оказывались куда ловчее — улетали, стоило псу кинуться. Однако курицы, которых Джек никогда прежде не видел, таким похвастаться не могли… Ян мягко журил пса, доверительно наклонившись к острому подрагивающему уху. Джек все вежливо слушал. — Вирен, ты не видел ничего подозрительного? — отвлекшись, спросил Ян. — Я только что видел, как коза стояла на дереве! По-моему, чертовски подозрительно! — заявил Вирен, поглядывая на них, словно пытаясь по реакции отследить, насколько это нормальное явление. — А еще у нее горизонтальные зрачки, и это меня тревожит… — Ну, поговаривают, однажды какой-то демон трахнул осла, и… — многозначительно протянул Влад, широко ухмыльнулся. — А ты думал, почему это бедное рогатое животное стало символом Сатаны? — Войцек! — сердито зашипел Ян, сразу переходя в привычный режим «чему ты учишь ребенка, чудовище!» — Я имел в виду… что-то более опасное и агрессивное. Влад рассказал о коргоруше и даже показал, хотя от кошачьего тельца осталось только черное выжженное пятно на траве и налет на блестящем клинке двуручника. Но Вирен серьезно кивнул, пообещав быть осторожнее. Очевидно, у Хозяйки было припасено много способов их убить — и похуже, чем лесовики. — Не уходи больше без оружия, — попросил Ян, потрепав Вирену по плечу. Он облегченно улыбался, но не хотел показывать того, насколько рад, что с его семьей все в порядке. — Но я был с Джеком… Ладно, я понимаю. И Вирен правда понимал, хотя полушутливо козырнул по-гвардейски, от виска, глядя Яну в глаза. Возможно, Ян собирался прочитать еще одну нотацию, но тут их отвлек явившийся Лаврентий — священник зашел, привычно закрыл калитку и удивленно уставился на своих гостей, быстро приметив в руках у Влада двуручник. Сложно спрятать большой тяжелый меч. — Все в порядке, — немного солгал Ян, чтобы успокоить священника. — Просто небольшие меры предосторожности. Ну, идем к Козловым? — спокойно улыбнулся он. Несмотря на мрачную погоду, пусть и прекратившую мерзко накрапывать дождем, и на то, что все, очевидно, не было в порядке, разумный и спокойный голос Яна неизменно успокаивал. Влад невольно заметил, как сам дышать стал размереннее и опустил меч к земле, расслабив руки.

***

К Козловым они решили пойти вместе, потому что идея разделяться после нескольких нападений казалась не самой блестящей. Да и обшарить целый дом с двумя этажами и чердаком в одиночку не получится — провозишься до самой ночи! Никто не знал, что именно предстоит искать, но все надеялись, что от Виктории Филатовой остались какие-то вещи — может быть, даже фотографии, по которым получится вычислить ее второго ухажера… Ян держался в конце небольшой группы, решил прикрывать спину на случай, если что-то нападет. Впереди шел Влад, о чем-то несерьезно споривший со священником, а между ними — Вирен, который подозрительно оглядывал спокойную деревеньку. Джек рыскал по обочинам и копался в кустах, передвигаясь короткими перебежками. Показалось, что народу на улице не слишком много — за ними потянулась только пара любопытствующих, которые вежливо поздоровались с Лаврентием и быстро ушли, когда тот непрозрачно намекнул на важное инквизиторское дело. Связываться с законом тут не очень хотели. — Все предпочитают по домам сидеть, говорят, лес гневается, забирает людей, — приотстав, сказал Яну Лаврентий. — В сущности все верно, но… Винят они исключительно рабочих, что те были неосторожны — и, выходит, навлекли на них всех такую беду. Все уже знают про тот кошмар… Вот только они не знали, что, скорее всего, дело было не в банальной рубке деревьев, а в поисках чего-то более опасного и древнего. Ян украдкой снова проверил телефон, но ничего нового про Филатова не прислали. А ведь была надежда, что он в последнее время интересовался чем-нибудь подозрительным вроде старых монастырей или археологических раскопок… Если он это и делал, то крайне осторожно. Или же точно понимал, где именно стоит искать. Но что ему было нужно? Клад? Деньги? У него было довольно денег, это Ян из краткой информации, что добыли коллеги, прекрасно понял. Неужели стоило из-за своей жадности губить рабочих и целую деревню, в которой он когда-то вырос? Не мог же Филатов быть настолько наивен, что думал, будто Хозяйка не станет сопротивляться… — Вам не страшно? — спросил Ян у Лаврентия, чтобы немного отвлечься. Мысли были бесконечно одинаковые, сотни раз повторенные, и он уже начинал понемногу сходить с ума. — Нет, не очень… — Ян ожидал, что Лаврентий добавит подходящую, в меру пафосную цитату из Библии, но тот лишь неопределенно пожал плечами. — Возможно, если бы я не стал священником, мог бы служить, как вы, людям помогать… — воодушевленно сказал Лаврентий. Он все еще не знал подробностей о лесовиках, о милосердно зарубленном Василии… Иначе бы ни за что не взялся такое говорить. — Я когда-то учился на психолога, — неожиданно признался Лаврентий, взглянув на Яна — проверял, насколько тот удивится. — Видно, пути Господни неисповедимы… Пригодилось же! — Наша служба совсем не такая легкая, как может показаться, — мягко намекнул Ян. — Сейчас мы идем осматривать чей-то дом, да, это даже любопытно, можно сыграть в Шерлока Холмса и найти какие-то зацепки. Но чаще всего — это грязь и попытки выбрать меньшее зло. Которого, как известно, не бывает. — Что ж, не думаю, что вы выбрали бы такую работу, если бы она была такой ужасной, — улыбнулся Лаврентий. — Ян, я понимаю, что вы пытаетесь сделать. И я обещаю, что буду осторожен. Вы хороший инквизитор, и я вас уважаю…  — Вся проблема в том, что я плохой инквизитор, — неожиданно вздохнул Ян. — Просто ужасный. У нас есть правила, предписания. Ничто не должно быть важнее службы. Наш прошлый начальник позволил убить свою жену, не согласился на условия преступников, когда ее взяли в заложники… — Но это бесчеловечно! — воскликнул Лаврентий. — Возможно. С точки зрения логики тут все верно: одна жизнь, но не десятки или сотни, если преступник сбежит. Но я… я бы так никогда не смог, — признался Ян. — Классическая проблема вагонетки. Влад наверняка попытался бы избавить меня от выбора и просто прострелил бы себе голову. Лаврентий хотел что-то сказать, но поглядел на спину Влада, шагавшего впереди, кивнул и промолчал. Поведение вполне в стиле Войцека. Священник показал им нужный дом — тот выглядел крупнее на фоне соседских, выше — как Лаврентий и сказал, там два этажа. Особенно ехидная часть Яна заметила, что Виктория, возможно, выбрала из двух мужчин того, кто был богаче — но имел ли он право ее осуждать? В глухой деревне попытаться выбраться из нищеты, хоть так уцепиться за шанс. Торжественно открывал дверь Лаврентий. Он немного напрягся, когда Ян с Владом зашли в дом с оружием в руках, но комнаты встретили их тишиной. Заметно было, что мебель старая, кряжистая, но все еще надежная — выходит, новые хозяева радостно воспользовались чужим добром и даже не стали ничего сильно менять. А значит, стоило надеяться, что какие-то вещи от них остались. Джек побегал по первому этажу, но ничего не нашел, только расчихался от пыли в углах. — Наверх, — решил Ян, подождав для верности немного. Первый этаж был полностью обжитый, с фотографий смотрели Козловы — люди уже в возрасте, с детьми и внуками, их опознал Лаврентий. Лестница поскрипывала зловеще, хотя Ян был не слишком тяжелым. Он даже обеспокоился, как бы она не провалилась, но наверх они добрались без приключений. Несколько гостевых комнат выглядели пустыми и заброшенными, только хозяйская спальня казалась приветливой и светлой. Видно, дорогие отпрыски не слишком любили новую «дачу» своих родителей в какой-то глуши Ленинградской области. Насколько Ян знал, сейчас большинство предпочитало отдыхать за границей или в модных современных поселках… — А дом-то хороший, — поделился Влад. — Не новый, но крепкий. Я так понимаю, Филатовы нихера не бедствовали. — Да, и Илья решил добиться еще большего, — согласился Лаврентий. — Так мне сказали… Я не знаю, откуда именно у них такие средства, Демьян работал на заводе, а Виктория — учительницей там, в поселке. Но в чужой карман заглядывать не принято… — Если бы все священники так считали, мы бы жили в лучшем мире, — философски заметил Влад. Заинтересованный Вирен уже нашел путь на чердак — открыл люк, подтащил стремянку из кладовки. Дожидаться не стал и первым залез, не желая делить ни с кем радость исследований и открытий… Яну оставалось только надеяться, что на Вирена не кинется ничего зубастого. Но амулет, который он предусмотрительно держал под рукой, помалкивал. — Я лучше здесь подожду, годы уже не те, — смущенно сказал Лаврентий, оглядев стремянку — еще более ненадежную, чем лестница. — Вообще-то Владу за пятьдесят, — негромко сказал Ян, когда Войцек бесстрашно полез наверх. — Чаще всего он об этом забывает, когда не надо поворчать. Или когда Ян не подкалывал его насчет возраста — разумеется, от большой любви. — А вам?.. Ян улыбнулся, услышав в голосе священника искреннее недоверие. Когда живешь в такой деревне, привыкаешь, что внешность полностью отражает возраст. — Сорок с чем-то, — честно сказал Ян. — Хорошо сохранился, да? — Даже слишком, — пробормотал Лаврентий. — Я думал, вы… Простите. Он потянулся перекреститься, но виновато опустил руку. — Что Влад меня, юного и наивного, затащил во что-то непонятное? В Ад? — понимающе улыбнулся Ян. — Я знаю его почти двадцать лет, это скоро будет большая часть жизни! И, пожалуй, из-за меня мы чаще всего лезем в неприятности. Так что все в порядке… — Он оглянулся, посмотрел на Джека — решил, что тащить пса наверх не стоит, чтобы он носился на тесном чердаке и всем мешал. — Джек останется вас охранять, но будьте осторожны. Хотите нож? — неловко спросил Ян. — У меня много. — Если нападет нечисть, я справлюсь, — Лаврентий коснулся креста. — Спасибо за беспокойство. Покачав головой, Ян полез на чердак. Он предпочитал действенное понятное оружие, которое работает всегда. Влад с Виреном уже разгребали сваленный тут хлам, чтобы добраться до старого фанерного шкафа; к нему прислоняли старые пыльные ковры, мешки, в которых угрожающе гремели какие-то детали. В углу стояла стопка старых книг, слишком древних и потрепанных, чтобы оставить их на полках внизу… Был такой особый тип людей, которые расставляли книги для красоты. Ян сочувственно вздохнул, наклонился над книгой с поплывшими страницами. Он наткнулся на фотографии, заложенные в середине. Мало у кого есть специальные конверты для фото, а альбомами Филатовы, видно, не заморачивались, так что Ян правильно рассчитал. Он повертел в руках фотографию с двумя молодыми людьми, на задней стороне летящим почерком значилось что-то вроде: «С Демой в Карелии» — и еще дата… На следующем фото — мужчина с ребенком. Уже без подписи, но все же с датой. Кажется, Виктория любила все упорядочивать, как и Ян. — Нашел и молчит, — проворчал Влад, наклонившись к нему, коснулся плеча рассеянно. — А там в шкафу херня всякая. Вирен сидел и копался в каких-то старых тетрадках, которые связанными нашел в шкафу. Судя по выражению лица, ничего интересного там не было. — Посмотри, тут даты… — Ян беспорядочно указал на отметки на той стороне фотографий. — Она не была беременна! Что-то не совпадает. Тут ребенку, наверное, месяцев шесть, но вот тут, полгода назад… Ничего! Влад задумчиво рассматривал фото, кивал. Разумеется, был шанс, что даты перепутали, написали какую-то не ту цифру, но все чутье Яна вопило о том, что тут что-то не то. Вздохнув, он выбрал наименее запыленный клочок пола и сел рядом со шкафом, тревожно всматриваясь в лица людей на фото. — Получается, это не Виктория нагуляла ребенка, а ее муж? — недоверчиво спросил Влад. — Не мог же он взяться из ниоткуда. Но тогда бы в деревне об этом знали, а не гнали на нее. — Или они его усыновили, — подал голос Вирен. — Возможно, у них не могло быть детей. Ян кивнул. Разумно — люди так поступают, даже если не находят демонических сирот на пожарище. Обычно все получается куда цивилизованнее и спокойнее, чем было у них. — Тогда мы точно не отследим его наследственность! — застонал Влад. — Вирен, там у тебя случайно нет каких-нибудь документов? Бумажек об усыновлении? — Нет, только школьные тетрадки, — уныло сказал он, ковыряясь в найденной стопке. — Кто вообще их хранит? Зачем? — Ну, твои у нас лежат, — негромко заметил Ян. — Мы чуть не сдохли над этой тригонометрией, чтобы просто ее выкинуть? Вирен болезненно поежился и закатил глаза: точные науки ему никогда не давались просто. Он бы предпочел все старые тетрадки сжечь. — Так, ладно, теперь мы можем хотя бы предполагать, что у него его дар… А это значит, что Филатов подходит под юрисдикцию Инквизиции, — пояснил Ян для несколько запутавшегося Вирена: в Аду-то Гвардия имела право хватать всех, не важно, связаны они с магией или нет. — А это значит, что полиции нельзя вмешиваться. Капитан Кораблев точно не может нас остановить. — Как только он поймет, насколько все серьезно, сразу же свалит подальше, — презрительно предсказал Влад. Ян вложил фотографии в блокнот и спрятал в сумку, но все же заставил продолжать раскопки в надежде найти еще какую-нибудь подсказку. Но там ничего не было, кроме старой посуды и всяких книг, которые Ян не позволил утащить с собой, хотя Влад и Вирен очень хотели.

***

После душного маленького чердака Влад порадовался оказаться даже на мрачной темной улице; в воздухе пахло дождем. Он устало потряс головой, пытаясь упорядочить мысли. Что-то вертелось в голове, навязчивое, неотступное. В деревне все друг у друга на виду, люди заметили бы, если б ребенок появился из ниоткуда, поэтому Филатовы уехали отдыхать, — а оправдать это растянувшимся медовым месяцем было бы удобно… Но откуда, блядь, у них взялись деньги на все это? На большой просторный дом, на поездку в Карелию — конечно, не так далеко, не за границу, но все равно… Свалилось на них неожиданное наследство? Или же клад. У него не было никаких доказательств, кроме подозрений, и Влад чувствовал себя так, будто ему завязали глаза. «Что может быть ценнее денег?» — вдруг мелькнула пронзительная мысль, когда он подумал о таинственном богатстве лесного монастыря. Кто-то отдал бы все за это невозможное желание завести ребенка, и да, Влад этих людей не понимал, но все равно что-то в этом было. — Это все какой-то бред, — сказал Влад. — Я вдруг подумал, что у наших пропавших были, хм, проблемы с женским полом. Сам посуди: один вдовец, другой поссорился… Выбивается только студент. — Которого вполне могли наказать за то, что он пытался разыскать клад, — завершил Ян. — Как и наших несчастных рабочих, которым попортили машины. Логично. Но откуда она знала?.. — Ян задумался. — Через лес наверняка многие ходили после этого, не один Василий. — Может, она мысли читает, — предположил Влад. — Или… Они подумали об этом одновременно, обменялись дикими взглядами: рушник, висевший у Натальи, был связан с Хозяйкой древней магией. Возможно, доставая его, она невольно протянула ниточку к нечисти, попросила… Вот только Хозяйка откликнулась вовсе не на традиционную молитву о детях, а почуяла раздор и ссору, как и сердитый домовой. Трудно было не почуять, что уж там. — Надо проверить дом того вдовца, Виталия, кажется, — решил Ян. Лаврентий просьбе не удивился и с легкостью провел их — тем более, идти было не так далеко, через несколько домов. Хотя вряд ли это имело смысл для дела… Влад пригляделся, вздохнул: хозяин пропал относительно недавно, но в виде старого дома виделось какое-то тоскливое запустение. Ловко перемахнув через забор, Вирен оказался по ту сторону, быстро отворил калитку — при этом выглядел немного смущенным, как будто думал, что вот-вот из-за соседского забора выскочит какая-нибудь злобная тетка и начнет называть их ворами и разбойниками. Но ничего не произошло. Влад вошел первым, следом запустили Джека — бегать себе в удовольствие, обычно следы магии он чуял хорошо. — Ломать будем? — радостно спросил Влад, когда во дворе они ничего не нашли. Застыл на пороге, готовый броситься на хлипкую с виду дверь — хоть как-то выразить гнев и досаду, копившиеся за последние дни. — Нет, оставлять дом открытым — это нехорошо, — отрезал Ян. — Будем действовать деликатнее. Лаврентий, кажется, совсем не ожидал, что Ян, покопавшись в сумке, ловко извлечет набор бывалого домушника с разными отмычками и начнет профессионально копаться в замке. Влад гордо ухмыльнулся, подмигнул священнику. Тот, очевидно, считал Яна хорошим милым мальчиком и даже не догадывался о его скрытых талантах. Второй дом за сегодня — и такой непохожий. Влад осматривался с интересом: какая-то примитивная мебель, простая совсем, не как в доме Филатовых, крепкая и надежная. Пахло сыростью, плесенью — дом не выдерживал дожди, понемногу гнил. Даже если и этот участок когда-то достанется «дачникам», придется сносить все и строить заново. И не останется никакой памяти… Когда он оглядел комнаты мельком и ни за что не зацепился, пришла очередь рассматривать все мелкие детали. На полочке стояла аккуратно выструганная статуэтка оленя — сразу видно, ручная работа. Джек повертелся рядом и обвинительно тявкнул, но Влад и сам ее приметил, быстро схватил… Но не почувствовал отголоска магии, который отдался бы в руки даже обычного человека — или беса. Всего лишь фигурка. И всего лишь полотенце. Но он чувствовал, что эти символы имеют какую-то далекую связь с Хозяйкой. Иногда Влад тосковал по изнанке, по отданной магии, и он сейчас как воочию представлял тонкую ниточку, тянущуюся в сторону леса. — Дайте угадаю, у них тоже не было детей? — спросил Влад, нарушив торжественное молчание. Ян медленно кивнул: — Я прошелся, поглядел… Там фотографии, но везде только они вдвоем. Странно, в городе я бы не удивился, сейчас у многих детей нет… — он вздохнул. Лаврентий тоже согласился, что никаких детей у Красновых не было — впрочем, никто не слышал, чтобы они об этом слишком переживали или ссорились. Влад прошелся по комнате, измеряя шагами. Да логично это было: иначе Виталий не спился бы так запросто, нашел бы в себе силы цепляться за реальность ради себя, ради детей, несмотря на смерть жены. Но он спокойно покатился вниз. — Я знал про всякие местные обряды, но никогда не пытался людей переучивать, — отчаянно сказал Лаврентий. — Подумал, ничего страшного, это традиции, даже хорошо, что они сохраняются, а не как сейчас везде — перемешивается, стирается. Отмечают же люди Масленицу, другие праздники языческие! — как будто оправдывался он. — Вы не знали, чем это все обернется, — успокоил Ян. — Никто не знал. Не думаю, что кто-то из них верил по-настоящему, но иногда нечисти достаточно просто нескольких незаметных обрядов, чтобы явиться. Больше смотреть в доме было нечего, и они собирались уйти… Только Ян потратил некоторое время, чтобы закрыть замок — это было куда труднее, чем его отпереть, но Влад терпеливо стоял рядом, хотя и знал, что лучше не подбадривать, не говорить под руку. Вирен с Лаврентием тихо переговаривались — судя по тому, как мягко улыбался сын, Влад решил, что тот все успокаивает священника, убеждая, что он ни в чем не виноват. — Знаешь, если вот этот дед — альтернатива дикой магии и голодной нечисти, может, и не стоит уничтожать его церковь, — протянул Влад, когда Ян, наконец, справился с замком и гордо поднялся, отряхнул колени. Он не спешил, достал пачку сигарет. — А ты собирался ее сжечь? — спросил Ян. — Нет, конечно, я ж не маньяк. Но время неумолимо. Эта церквушка и так близка к тому, чтобы развалиться, — не слишком радостно цыкнул Влад, — а когда Лаврентий умрет, некому будет о ней заботиться. — Это будет нескоро. Может быть, найдутся еще люди… Влад обреченно покачал головой: он не верил, что кто-то станет думать о старой церкви. Так сгинул и лесной монастырь, за которым некому стало приглядывать. Время летело быстро, собственное бессмертие немного опьяняло, но Влад мог представить, как тут все будет спустя несколько десятков лет — пустота и запустение. Но пока Лаврентий был жив и здоров; он благодарно кивнул Вирену, похлопал его по плечу — возможно, слова и правда помогли священнику собраться. Влад не знал точно, что Вирен сказал, но гордо улыбнулся. Надо было возвращаться… Дорога обратно показалась какой-то слишком долгой — может, Владу самому не хотелось смотреть на церковь, которой однажды предстояло стать заброшенным остовом. — Скажи, Войцек… — протянул Ян, прикуривая; его голос сразу отвлек Влада от размышлений о мрачном будущем. — Если бы я, допустим, родился женщиной, ты бы не захотел, чтобы у нас были дети? Влад остановился и задумчиво поглядел на него. Предположение звучало абсурдно, потому что ему сложно было представить Яна каким-то другим, он не менялся — пусть всему виной и была древняя магия. Влад мог закрыть глаза и вспомнить его с малейшими деталями — за почти два десятка лет въелись намертво. Но Ян любил задавать безумные вопросы. Это была его работа. — Я бы ебнулся нахуй, — честно сказал Влад. — Знать, что ты… почти беззащитен. Не можешь даже сражаться, если придут нас убивать. Что я ничего не смогу сделать, если что-то пойдет не так… по естественным причинам. Женщины умирают от этого даже в наш прогрессивный век, если ты забыл! — Почему ты думаешь, что я бы умер? — удивился Ян. — Нет, я не… Не знаю. Я не верю, что все может быть хорошо, — признался он, стиснув зубы. — Наверное, слишком часто жизнь давала нам по ебалу, чтобы я не искал подвох во всем. У нас оружие в багажнике; ты спишь с ножом под подушкой. Такая вот повседневность. А вообще… у нас есть Вирен, — напомнил Влад. — И меня все устраивает. Он наш сын, я никогда в этом не сомневался. Он помолчал, шагая с Яном рядом. Прислушивался к его мыслям, которые Ян обычно не скрывал, но улавливал только поверхностные: тревогу, озадаченность, беспокойство за родных. — Надеюсь, ты об этом не думал, — все же сказал Влад. — Что, раз ты мужчина, у нас что-то не так. Что… это неправильно. — Просто пытаюсь понять, что тут происходит, — успокаивающе улыбнулся Ян. — Слишком сложно думать о культе женской богини, когда ты вообще не осознаешь… что они чувствовали и переживали. Обычно люди хотят богатства, власти, признания. Банальные, но ясные мотивы! Но… желание завести ребенка… — он покачал головой. — Почему бы правда не усыновить кого-то? Доброе дело, а не сделка с нечистью… — Для кого-то это важно — своя кровь, — усмехнулся Влад. — Наследник! Херня все это, древность. Я никогда на это не обращал внимания: Кара и Корак мои брат и сестра, даже если мы из разных миров. Ян успокоенно замолк, будто убедился в чем-то важном, некоторое время курил в тишине, наслаждаясь сигаретой. — Возможно, все дело в том, что я ненавижу детей… — протянул Влад. — Не ври, Войцек. Я помню, как ты читал Вирену на ночь, чтобы у него не было кошмаров, и… — Ян болезненно повел плечами, вздохнул. — И мне жаль, что я этого не делал. Ты хороший отец, правда. — Думаю, мы оба неплохо справляемся, — подбадривая, улыбнулся Влад. Вирен обернулся, словно почувствовав, что о нем говорили. Вполне возможно — у демонов чуткий слух. — Вы же знаете, что я вас очень люблю? — окликнул он. — Просто напоминаю. Если вы вдруг забыли. Всегда готов. Ян кивнул, тихо рассмеялся — облегченно, почти счастливо. Так они приблизились к центру деревни, где заметили какое-то столпотворение. Толпа шумящих людей, кто-то забрался повыше, наблюдал за действием с подъема, ведущего к церкви. Влад рассмотрел сурового мужчину, в котором он узнал Филатова с фотографии, которую им достала Аннушка; рядом с ним стояло несколько внушительных типов — охранники. Среди людей заметил и встревоженного Савельича — участковый пытался втолковать что-то боевито настроенным женщинам. — Что там происходит? — пробормотал Ян. Влад медленно коснулся кобуры, собираясь вытащить табельное. Жизнь научила его, что иногда лучше перестраховаться — в любом случае, извиняться он не собирался. — К нам приехал ревизор, — хищно протянул Влад. — Будем его ловить и допрашивать, да? Поколебавшись, Ян кивнул. Но Влад, как бы ни велико было его желание кинуться к Филатову и оттащить его куда-нибудь в сторонку, где они могли бы поговорить серьезно, остался на месте. Обычно Влада не смущали мелочи вроде охраны. У него тоже было оружие — и много боевого опыта. Филатов, сохраняя чуть удивленное выражение, которое кому-то показалось бы наивным, оглядел собравшихся людей. Один из охранников заметил новоприбывших, наклонился к Филатову и что-то прошептал. Безошибочно найдя инквизиторов, бизнесмен направился к ним. Джек тихо заворчал, и Яну пришлось шикнуть на него: обычно пес не был настолько неприветливым к новым людям. Хотя, возможно, эта деревенька действовала на нервы не только людям. Владу пришлось схватить Джека за ошейник, потому что Ян выступил вперед, представился и протянул руку. Вблизи Филатов оказался самым обыкновенным человеком. Поздоровавшись с ними (Вирена они вновь представили как стажера), Филатов повернулся к отцу Лаврентию и едва заметно улыбнулся — узнал его. Может, его мировоззрение поменялось и люди в деревне теперь казались другими, какими-то непривычными, но священник остался прежним. Наверное, в этом можно было усмотреть что-то успокаивающее. — Поговорим в церкви, — предложил Лаврентий. Влад улыбнулся: хороший ход. Несмотря на то, что сейчас большинство было атеистами, церковь по-прежнему оставалась символом безопасности, убежища. Филатов был уверен, что Лаврентий не допустит насилие в церкви, но Влад лишь цинично ухмыльнулся: посмотрел бы он, как священник попытается. Но он наткнулся на строгий взгляд Яна и понял, что придется обойтись всего лишь разговором. — Конечно, я для этого решил посетить деревню, — кивнул Филатов — он и впрямь выглядел облегченным. — Инквизиция должна знать лучше всех знать, что делать со всем этим кошмаром, так? Сейчас на месте работает группа магов, если хотите… — Сначала разговор, — сказал Ян. Когда они пошли к церкви, никто не возражал, но охрана тронулась за ними. Конечно, должны же они были зарабатывать свои деньги… Но Филатов попросил их остаться за дверями, когда они вошли в церковь, как показалось, из уважения к отцу Лаврентию, которому он незаметно кивнул. Они сдвинули скамейки, оказавшиеся вдруг слишком тяжелыми, чтобы можно было сидеть друг напротив друга. Ян любил наблюдать — и ему нужно было видеть оппонента полностью. Контроль во всем. Филатов казался спокойным, как будто его пригласили на светскую беседу, а не на допрос, — а это он и был, и он повел себя умно, когда не стал требовать ордер или еще какие-нибудь бумаги. — Нам нужно знать, почему вы решили строить дорогу именно здесь, Илья Демьянович, — улыбнулся Ян. — Это государственный заказ, — он пожал плечами. — Я всего лишь выиграл тендер… — Но вы приложили немало усилий, чтобы это сделать, — сказал Ян, изящным движением доставая из сумки планшет. Он не позволил себе вздохнуть, хотя Влад увидел, что связь опять барахлит, но показал Филатову какие-то свидетельства. — Сначала я подумал, что это похвальная любовь к малой родине, но почему-то вы не кажетесь мне человеком, который так просто стал бы тратить на это время. В это время проходили гораздо более выгодные тендеры, например… хм, скажем, реставрация КАДа. Звучит гораздо проще, чем проводить всю эту работу в лесу, да и государство больше заинтересовано. Филатов промолчал, как бы признавая его правоту. Влад с интересом наблюдал за ними. У них больше не было ничего стоящего, кроме догадок про клад, охраняемый где-то в лесу, но Ян не позволил себе эту заминку. — Добавьте сюда торопливость с осмотром места… Возможно, вы не хотели, чтобы кто-то понял, что в лесу действительно водится нечто опасное, — спокойно сказал Ян. — И теперь рабочие должны расплачиваться за вашу торопливость. Слава Деннице, никто не пострадал. — Это всего лишь ошибка, — печально вздохнул Филатов, развел руками. — Я сам не хотел бы, чтобы такая ситуация произошла, она замедляет работу и… — Вы жили здесь с самого детства, — неожиданно вступил Вирен, и Ян позволил ему вмешаться. Иногда было полезно отвлечь подозреваемого на кого-то с виду наивного и юного, и Вирен как нельзя лучше подходил. — Вы должны были знать про все истории о кладе и о лесной нечисти, о Хозяйке — так ее называют? — Детские сказки, кто в здравом уме поверит в них? — Филатов усмехнулся. — После Исхода все это — нечто большее, — подсказал Ян. — Я работаю с легендами уже слишком давно, чтобы не недооценивать их. — Послушайте, мне сказали, что лес безопасен! — сказал Филатов. — Вы наверняка нашли экспертизу, там все написано. Ошибка не моя, а магов, что осматривали это место в первый раз. Я не колдун и никак проверить это не мог… Ян вежливо кивнул, как будто ему поверил. Филатов смог оторваться от него, ненадолго переводя взгляд на Влада, развалившегося на лавке рядом — у его ног лежал Джек, который неотрывно глядел на подозреваемого, готовый, если тот сделает резкое движение вцепиться в ноги. Иногда это была их роль — сидеть и выглядеть угрожающе. Не то чтобы это было слишком трудно. Ян иногда говорил, что с Владом мало кто захотел бы столкнуться в темном переулке. Но это не казалось оскорблением, когда он это говорил. — Как долго вы здесь останетесь? — спросил Ян. — Не знаю, смотря каким долгим будет это разбирательство… разумеется, это все внешние обстоятельства. В его голосе слышался привычный тон человека, который привык заговаривать кому-то зубы насчет цифр и сроков — чего-то, слишком далекого от Влада. — Моя коллега пыталась добиться встречи, но ей сказали, что у вас занято все расписание, — напомнил Ян. — Что наводит меня на мысль: вы или не хотели встречаться с Инквизицией, что кажется мне чрезвычайно подозрительным, или желаете любой ценой задержаться тут и посмотреть, что есть в этом загадочном лесу. Филатов ничего не ответил — и они не могли заставить его говорить. В конце концов, он сам волен распоряжаться своим временем, он же должен знать ему цену. — То есть вы утверждаете, что никогда не думали о том, чтобы заполучить клад, о котором здесь рассказывают? — медленно проговорил Ян. — Нет, майор. Не думаю, что этот клад будет стоить всего риска… Возможно, для кого-то он мог стать надеждой (если он существует, разумеется), но у меня есть средства. На этом разговор был окончен. Даже если Ян принялся бы допытываться, Филатов продолжил бы все отрицать, и они не могли с этим ничего сделать. Однако многое в его показаниях не сходилось, и Влад понял, что им стоит проследить за бизнесменом и его подручными. Кто сказал, что его маги сейчас не распутывают дорогу прямиком к Хозяйке?.. Влад невольно стиснул зубы. Когда-то и он мог найти путь — не важно, как опасно это было. Собственная жизнь всегда волновала его меньше всего. Но он отдал магию, и теперь они всего лишь бесполезно кружили по деревне и в ее окрестностях и отбивались от посланцев Хозяйки. Но, посмотрев на Яна, который торопливо записывал какие-то мысли в блокноте, на вертящего головой бодрого Вирена, Влад напомнил себе, что отдавал магию, чтобы мир не обрушился. И чтобы с его семьей все наконец-то было в порядке. Они прошли много испытаний когда-то, и сейчас они заслуживали не таких простых, но все же обыкновенных расследований вроде происходящего в Чудово. Бизнесмен оставил Яну визитку с личным номером, и Владу стоило большого труда не влезть и не сообщить, что в местных условиях более эффективными будут сигнальные костры. Филатов со своим почетным караулом быстро направился прочь — ему и правда было, чем заняться. — У вас нет какой-нибудь магии, чтобы определить, говорит ли он правду? — спросил Лаврентий, когда Филатов со свитой покинули церковный дворик. Хотя во время разговора священник доброжелательно улыбался и никак не вмешивался в работу Инквизиции, сейчас он казался очень озадаченным и обеспокоенным. — Мы можем использовать амулеты только на официальных допросах… — скривился Влад. — Иначе нам же и прилетит… Что? — он пожал плечами, посмотрев на Яна. — Я всегда слушаю все правила, которыми ты пилишь мне мозг! Хотя не очень часто их соблюдаю. — Нет, не в этом дело… Они дружно посмотрели на Яна. — Я не буду ругаться, я выше этого, это бескультурно, на меня смотрит мой ребенок, — бормотал Ян. — Блядь! — рявкнул он, яростно пиная стену. — Он же не человек! — прошипел он, глядя на своих, словно ища в них поддержку, подтверждение, что он не сошел с ума. Поднял руку с зажатым амулетом — это был не детектор лжи, а обычный считыватель ауры, очень мощный, и он светился не серым, как обычно с людьми, а каким-то болотно-бурым светом. — Вы тоже это почувствовали! — воскликнул Ян. Лаврентий, который нисколько не понимал в нечисти, лишь развел руками, но выглядел он настороженным, даже напуганным — и отнюдь не короткой вспышкой Яна, который быстро взял себя в руки. Но Влад сам понял, что с Филатовым что-то не так: бесы всегда были чувствительнее к магии, чем обычные люди, и он ощутил тревожное покалывание в основании рогов. Вирен, переглянувшись с ними, кивнул: — Может быть, мне показалось, — осторожно предположил он. — Но нечто похожее было в лесу — когда мы ездили к рабочим и когда с Владом ходили… искать, — Вирен поник, вспомнив, чем эти поиски закончились. — Думаете, это ненастоящий Филатов? Какая-то лесная тварь? Но он выглядел очень убедительно, и еще эта машина, охрана… Разумеется, нечисть могла принимать разные обличья, особенно лесная, как лешие, что водили заблудившихся грибников, но такой маскарад они устроить бы не смогли. Глядя в глаза испуганному Яну, Влад начал догадываться: — Нет, Вирен, думаю, он настоящий. Он не человеческий сын. А, должно быть, той твари из леса. — Как это возможно?.. — Подменыши. Иногда нечисть отдает своих детей на воспитание людям, — сказал Влад. Он ругал себя за спокойное бессердечие, с которым это говорил сыну, но не мог не чувствовать радость: наконец-то все начинает складываться! Теперь происходящее не казалось таким лютым бредом. — Так уж получилось, что люди всегда жили лучше, чем дикая нечисть. Есть куча историй о нечисти, подбрасывающей людям свое дитя взамен украденного… но что если его просто отдали людям, которые молились о ребенке? — И тогда получается… — Вирен нахмурился. — Возможно, он ищет не клад? А свою мать? Будь я на его месте, я бы попытался… теперь, когда я понял бы, что все это не сказки… — Он вдруг осекся и посмотрел сначала на Влада, стоявшего ближе, потом на Яна. — О, Денница, я не это имел в виду! Я помню своих родителей по крови, но Филатов, получается, никогда не знал свою мать! Она же его бросила, выходит… — Нечисть мыслит иначе, — напомнил Ян. — Но Филатов рос как человек, и для него все выглядит именно так. Черт. Если все это личное, — Ян нервно заходил из стороны в сторону, — он может оказаться непредсказуемым, натворить глупостей… Неожиданно Ян замер, как вспугнутый зверь. Обернулся на калитку — там из темноты появился участковый, который подозрительно уставился на их компанию. Савельич казался мрачным; вошел, не спросив разрешения. — Что у вас тут творится? — проворчал он. — Юр, что происходит? Какого черта Филатов тут забыл? — Если вы, товарищ участковый, полагаете, что кто-то свыше нашептывает мне ответы на все вопросы, то вы глубоко ошибаетесь, — необычайно ехидно сказал Лаврентий. — Иначе бы господа инквизиторы уже вернулись бы в Петра столицу. «Творенье, — невольно подумал Влад. — Петра творенье». Но священник казался удивительно ядовитым — должно быть, слишком устал за сегодня. — Блять, Юра, перестань, — тихо зарычал Савельич. — Сколько мы тут уже работаем? Где-то ты, где-то я. И никогда такой херни не было, ничего подобного! А теперь у меня ощущение, что конец света близится, не иначе! Объясни хоть что-нибудь. Священник поглядел на Яна, как бы спрашивая, стоит ли делиться всем, что они нашли, пока расследовали. Тот немного заколебался, но в конце концов кивнул. Влад его понимал: стоит иметь побольше союзников, когда твой враг — какие-то лесные создания со своими армиями несчастной нечисти из обращенных людей. И тут пригодится кто угодно, кто способен держать оружие.

***

Ян устроился на скамейке в саду. Вероятно, ее Лаврентий поставил, чтобы любоваться результатом своих трудов и молиться. Влад с Виреном возились с котятами, а он ушел покурить. Молчаливый мрачный лес громоздился позади, но около церкви он чувствовал себя почти уютно — даже несмотря на то, что из темноты могло выпрыгнуть что-то опасное и очень зубастое. Поэтому рядом с ним на скамейке лежал пистолет. Однако он сумел рассмотреть в темноте Лаврентия, не стал палить наугад, хотя после такого дня части его хотелось. Той части, которая была связана с Владом с помощью контракта. — Осторожнее, там о меч можно споткнуться, — сказал Ян. — Войцек вытащил еще что-то из багажника, будьте внимательнее, а то можно взорваться ненароком… Вы что-то хотели? — Я немного подслушал ваши разговоры, — извиняясь, пробормотал Лаврентий. — Это было не так-то сложно, — спокойно улыбнулся Ян. — Мы не слишком привыкли работать… с кем-то, поэтому иногда забываем, что это все личное. Извините. — Нет-нет, я совсем не об этом! — испугался священник. — Мне показалось… вы немного переживаете насчет Вирена, — осторожно подобрался Лаврентий. — По-моему, у вас нет повода для беспокойства. Сегодня я говорил с ним, он славный мальчик. Очень похож на своих отцов. Думаю, я, как священник, немного в этом понимаю. Иногда Яну было интересно, может ли что-то пошатнуть спокойствие Лаврентия, если даже демон, воспитанный инквизитором и бесом, не смог на него повлиять… Впрочем, нет, теперь он знал: священник не мог вынести мысли, что своими действиями (или бездействием) навредил людям, которых должен был всеми силами оберегать. В этом они были очень похожи. — Да, конечно, — протянул Ян, поняв, что слишком долго молчит. — Отец Небесный… — Он долго всматривался вверх — не на старый крест на маковке церкви, ее уже не видно было в темноте, несмотря на заботливо развешанную подсветку. Он глядел на пустые небеса. — Он не умеет ничего, кроме убийства своих детей. И это вы зовете родительской любовью? Священник не сразу нашелся с ответом. Наверняка ожидал подобное обвинение скорее от Влада, чем от достойного господина инквизитора, казавшегося обманчиво обычным — таким мальчишкой, каких отец Лаврентий должен был повидать множество за долгую жизнь. Наверное, Ян его разочаровал… Но его голос был тверд и даже зол, постоянное самообладание отступало, освобождая место досаде и злости. — Разве отцы не желают блага для всех своих сыновей… — У меня нет отца, — отрезал Ян. — Я не хотел носить его фамилию долгие годы, пока не понял, что только тем выкажу свое презрение к этой дряни, что сотворю что-то справедливое, честное, чего он в жизни не делал. И то не смог ей назваться по-настоящему. Только наполовину. Майор Войцек-Зарницкий. — Ваш отец, он… — осторожно начал отец Лаврентий. — Если бы я снова увидел этого человека, уверен, я бы не отпустил его — будь он живым или мертвым. Но никогда я не собирался его искать и мучить себя бессмысленной местью, — признался Ян. — Я знаю, как это расстроит мою семью. Он прекрасно знал, что семья примет его любым — они сами были не святыми, убийства и кровь стали обычным делом для Черной Гвардии. Но Ян не хотел их разочаровывать. Они были лучшим, что случалось в его жизни. И даже если пришлось бы молиться темным богам ради встречи с ними, Ян первым бы упал перед алтарем. Да что там, он буквально продал душу. — У Влада… очень странные взгляды на мораль, которой иногда нет, — улыбнулся Ян, — поэтому я должен быть справедливее, чем мог бы. Я правда стараюсь. Возможно, весь смысл в том, чтобы делать друг друга лучше. У вас, наверное, от нас голова уже болит? — хмыкнул он. — Гораздо необычнее, чем привычные соседские склоки и семейные ссоры, — тактично сказал Лаврентий. — Наша семья обычно приносит беды внешнему миру, а не наоборот, — признал Ян, улыбнувшись. — Я подумал, что, возможно, мы сделали все только хуже… Разозлили Хозяйку — теперь она целенаправленно пытается нас убить. Никого не защитили; Василий так или иначе пропал в лесу. Думаю, мне стоит попросить кардинала прислать сюда несколько боевых троек. Ситуация может быть очень опасной. — Все правда так плохо? — Я не знаю, — честно сказал Ян. Лаврентий сидел рядом, сложив ладони, переплетая пальцы. Молился про себя — и его совершенно точно никто не слышал. Ян знал это лучше всех.