«Огненные карие глаза дьявола»

—Ты про что?—наверное даже сам Ди Каприо позавидует моей актёрской игре, которая была на уровне между «хорошо» и «плохо». На самом деле, мне не хотелось врать этому человеку,—да и любому другому тоже,—но в такой ситуации я не могла сказать всей правды, иначе бы возникло слишком много лишних вопросов, а затем и ссора с этими двумя, которые буду осквернять меня в том, что я им что-то недоговорила.—А-а-а... да это врач был, хирург. Конечно ты его не слышал ни разу, после операции особенно, вот и не понял,—на немного я побледнела, но, увидев понимающее лицо друга, сразу расслабилась. —Тогда ладно,—он улыбнулся мне, посматривая краем глаза в окно. Было понятно, что ему очень хотелось на свободу, но, учитывая его больное состояние, парню приходилось лежать в четырёх стенах старой, годов пятидесятых, больнице. Хоть врач и сказал, что состояние только стабилизируется, но а мало ли что?—Знаешь, без тебя тут очень скучно,—он немного помедлил, призадумавшись,—и без Стейси,—без всякого желания добавил он, взяв в руки стакан с водой и отпивая оттуда немного жидкости. —Ну Адам, тебе нужно лечиться, без всего этого ты не выздоровеешь,—шатен грустно улыбнулся, на несколько секунд закрыл глаза, а потом снова начал смотреть на меня своими красивыми, небесными глазами, которые не таили в себе чего-то сверхъестественного, а казались самыми обычными для этого мира, такими же бездонными, как Тихий океан, и такими же пустыми, как жаркая пустыня.—Я очень надеюсь, что скоро всё наладится и тебе не придётся торчать здесь,—его рука наощупь нашла мою и крепко сжала. Со стороны, возможно, казалось, что мы пара, но нет. Только друзья. «Только друзья» В палату вбежала Стейси, а с ней половина нашего класса. Все с улыбкой смотрели на пострадавшего, по очереди обнимая его больное тело. Несколько знакомых мне девочек и парней, которые раньше никогда не общались с Адамом, но сейчас они разговаривали с ним так, будто так и нужно было. Никто не обратил внимание при входе на наши руки, которые сразу же дёрнулись в разные стороны. Щёки покраснели, глаза избегали остальных. Выйдя из палаты, я пошла к автомату с кофе. Горячий напиток маленькой струйкой заполнял пластиковый стаканчик. Небольшая толпа людей стояла рядом со стойкой регистратуры. Медсестра ответила на звонок, который поступил ещё несколько секунд назад. Аппарат пропищал, говоря о готовности горячего напитка, от которого шёл маленький пар, уходящий за пределы открытого окна. Коснувшись губами карамельного капучино, лёгкая дрожь прокатилась по всему моему телу, как будто я ударилась током. Начало обжигать горло, горячий источник проливался вниз по моему организму, касаясь всех органов, тревожа их после длительного сна. Несколько моих знакомых стояли поодаль, о чём-то бесшумно разговаривая. Посмотрев на время, я поняла, что уже почти целых пять вечера, а это значит, что мне нужно торопиться на встречу с Ноа. *** Я всегда удивлялась невообразимым краскам деревьев. Осень — та самая пора, которая словно разбрызгивала на растения акварель, гуашь, акрил — неважно, но смотрелось это всё так утонченно и красиво, как будто картина любого зарубежного художника в известной галерее искусств. Ноги просто шагали в сторону парка, проходя по улицам, которые были украшены различными вывесками и стильными магазинами, косившие под восьмидесятые года. Стиль, декор, обслуживание — всё тому подобное было раньше, когда все ходили в одежде стиля ретро или рок-н-ролла. Те самые года, которые мне не удалось застать, но благодаря учебникам истории и реальной жизни я ощутила эту давнюю атмосферу, которая не испарилась до сих пор, как будто случился перелом во времени, продвинув всех дальше, а Колорадо-Спрингс оставив в двадцатом веку. Несвоевременный выбор мэра в развитии города, отстающий на несколько десятков лет, но никто не жалуется, а значит, что всех всё устраивает. Перешагнув через границу двух эпох, я оказалась в более современном районе города, где уже было что-то более интересное для просмотра. Небольшие толпы людей, какие-то серьёзные личности чуть поодаль от остальных, а также несколько мам со своими детьми лет шести-семи. Не густо. Свернув в сторону центрального парка, я слушала пение каких-то очень красивых птиц, растягивающие ноты, как струну на арфе. Высокий тон придавал их песням больше харизмы, из-за чего было очень приятно слушать. Сейчас стояла невероятно тёплая для города погода. Хоть и стояла морозная осень, которая то и дело проникала своими мерзкими потоками воздуха в маленькие щели, но, на удивление чуть ли не всех горожан, сегодня было очень тихо. Такое чувство, будто я попала во времена спящей осени, ещё не до конца отошедший от сна. Величественные горы являлись каким-то неотъемлемым фоном для этого места; куда не повернусь — везде они. Знакомая фигура шатена, облокотившаяся об одно из деревьев, увидев меня, устремилась так быстро, словно на его счету каждая секунда. Он развёл руки, приветствуя меня крепкими объятиями. —Рад, что ты всё-таки пришла,—красивая улыбка с лёгкостью улеглась на его безобидном лице, а густые брови приняли такую неестественную для себя форму, что трудно было даже подумать, что такая есть.—Как твоё настроение? Что нового?—не думала, что этот мальчик такой заботливый, раз интересуется моими делами. Впредь я с таким не сталкивалась, так что, просто улыбнувшись ему, я немного помедлила с ответом. —Всё хорошо, нового вроде ничего, а сам как? Нравится наш город? —О, конечно, всё круто,—он обвёл взглядом ветви деревьев над нашей головой, закрывающие проход лучам солнца, которые то и дело норовили припечь легкодоступную макушку головы.—На самом деле, перед переездом, я думал, что это какая-то тухлая деревня, о которой нигде не упоминают,—парень снизил тон своего голоса на несколько октав, а в конце лишь усмехнулся, прикусывая нижнюю губу.—Но, видимо, мои суждения в очередной раз пошли против меня самого,—я засмеялась.—И тут не так страшно, как казалось. Просто... обычный городок со своей изюминкой, которая заключается в невероятно красивых пейзажах. А ещё здесь куча милых и добрых людей, как ты,—не знаю, покраснела ли я в этот момент или нет, но мне стало как-то не по себе, но не в отрицательном смысле. Его слова заставляли меня смущаться всё больше и больше, и хоть раньше я не воспринимала такое от Алекса или кого-то ещё, то сейчас это греет душу каким-то странным, приятным огнём. —Ты знаком не со всеми, так что не стоит тебе так судить,—хотелось в пример привести Финна, но лучше молчать, чем давать парню ещё одну причину для моего убийства.—Но спасибо,—шатен покрылся румянцем, опустив взгляд на кроссовки.—До тебя здесь было много всякой херни, но, надеюсь, что всё это изменится,—то, что было несколько дней, а может уже и недель, назад казались целыми годами, которые я с трудом пережила. —Что за «херня»? —Ну...—я тяжело вздохнула, руками поправляя несколько прядей длинных волос, убирая за ухо, чтобы больше они меня не тревожили. Мы сели на какую-то скамейку по дороге к небольшому озеру,—точнее я сама села, а он, с обеспокоенными глазами, двинулся ко мне,—мои руки начали немного дрожать, не ощущая какой-то небольшой мороз (появившийся явно не снаружи тела).—Это не самое приятное место, хоть я и люблю Колорадо-Спрингс. Тут,—голова опустилась, как и мои взгляд, изучающие собственные руки,—бывает то, с чем ты не столкнёшься в других городах, а я об этом точно знаю,—усмешка, скрывающая в себе подобие страха, казалась какой-то безумной, даже больной. Если бы на меня посмотрел кто-то из взрослых, то давно бы вызвали психушку.—Ты ещё многого не знаешь, но я и не советую интересоваться этим, естественно в твоих же интересах. —А что это, если рассматривать более конкретнее и глубже?—не знаю, что его так привлекало во мне, но он с каждым разом всё ближе и ближе наклонялся ко мне, как будто хотел что-то прошептать, но всё никак не мог подобрать определённый момент. Это меня не пугало, а скорее... забавляло? Удивляло? —Я... слушай, мне надо идти, прости,—слабая волна слёз незаметно подкрадывалась к свободе, преодолевая собственное нежелание и становясь чуть ли не полноправным владыкой моего подсознания. Тело самопроизвольно встало, не слушаясь ни слов из сердца, ни криков из головы. Такое чувство, будто всё жило отдельно друг от друга. Он хотел взять меня за руку, но я резко развернулась, не давая ему это сделать. К нам подошёл знакомый для меня офицер полиции, с который я уже была знакома после той истории с Алексом. Его задумчивое лицо исказилось при виде меня, обретая то ли заботливую улыбку, то ли просто поддержку. Я не требовала этого, но было с какой-то стороны даже приятно. —Добрый день, мисс Уотсон,—такой же надменный тембр, как и тогда, отдавался в ушах слабым эхом. Я молча кивнула, стараясь как можно естественно прервать разговор и пойти по своим делам, но, зная, что мистер Смит довольно общительный и заинтересованный во всём происходящем,—на то он и офицер,—пришлось на какое-то время остаться, лишь бы не вызвать какие-то подозрения или сомнения перед ним.—Как ваше настроение? Отошли от произошедшего? —Стараюсь,—фальшивая улыбка сама каким-то образом легла на лицо, просто надеясь, что она успокоит его. Ноа вопросительно посмотрел на меня, потом на Смита. Не хотелось посвящать его в эти дела, но, думаю, что он уже в них.—Как ваши поиски? Надеюсь, что хотя бы кто-то соизволил помочь вам, а то представляю, какая трудная работа,—учитывая то, что я могла пойти и тоже помочь, то с моих уст это звучит как-то нелепо. —Пока что трудно дать точный ответ, Карли. Мы прикладываем усилия, несколько мальчиков из двенадцатого ночью с нами патрулировали, пытались найти хотя бы какие-то зацепки. Всё безуспешно,—он развёл руки в разные стороны, немного грустно посматривая на другой конец парка. Его заспанные глаза буквально кричали о большом недосыпе.—Знаешь, за последние два года пропало столько детей, сколько не пропадало в Нью-Йорке за всё существование,—было грустно это слышать, особенно с таким падающим тоном мужчины, который за свою жизнь мог повидать немало происшествий.—Мы хотим уберечь город от этих бедствий, но даже самые большие усилия не способны на это,—хотелось прямо на этом месте сказать, описать кудрявого парня, который столько всего наворошил. Если я с ним встречусь, то пусть объяснит ради какой цели, может стрельнуть мне в голову, ногу, раскрошить меня на части, оставляя лишь большую лужу крови, но я обязана узнать эту причину.—Эх, ладно, молодёжь, я пойду. Будьте аккуратны и, если заметите что-то подозрительное, то обязательно сообщите мне,—мы с Ноа кивнули, хоть парень и не понимал, что же тут такое происходит, но, судя по его взгляду, эта тема даже не волновала его. —Пойдёшь сегодня на вечеринку?—он заговорил спустя пару минут после ухода офицера Смита. Я долго смотрела в одну точку, совершенно не размышляя над его вопросом, а пытаясь перебрать все возможные варианты, где можно встретить Вулфарда. Возможно это верный шаг к смерти, но моё равнодушие к своей жизни достигло пика, поэтому, отодвинув это в сторону, я решила хотя бы что-то сказать ожидающему ответа Шнаппу. Но продолжала молчать.—Ладно, если хочешь, то у Брэда дома, из двенадцатого. Вот адрес,—он протянул мне бумажку, на которой аккуратным почерком, словно ему тренировались годами, вычурно написали улицу и номер дома. Я кивнул; парень убежал, махая мне на прощанье рукой. Стало как-то более свободно. Хоть мне было и приятно находиться в обществе этого милого, с виду дружелюбного парня, но всё же что-то оседало в душе, вызывающее неприязнь. Внимательно разглядывая каждый закоулок между домами, где обычно обитала либо пустота и тишина, либо какие-то странные типы, с которыми лучше никогда не связываться. Мама всегда говорила, что они связаны с не очень приятной компанией города и всегда нарекала, чтоб мы с сестрой держались от них подальше. Но, если предстоит найти Вулфарда, то можно пойти и на такие жертвы. Какая-то небольшая, очень подозрительная группа стояла через улицу от меня, заворачивая за угол дома и о чём-то шепчась. Несколько раз мысленно перекрестившись, я двинулась к ним, стараясь догнать, но средними шагами, иначе бы это выглядело очень странно. Один из них смог заметить меня, что-то сказал своему другу, а тот, усмехнувшись,—мне удалось это услышать,—ничего не ответив. Когда они зашли в мутный переулок, где, казалось, странствовал туман и внизу, и вверху, я, дождавшись того, когда пройдут обычные граждане дальше меня, завернула туда же, стараясь сдерживать нарастающий страх. Снаружи я казалась абсолютно спокойной девушкой, которая решила поверить в себя и пойти на встречу с теми, про кого ходят далеко не самые лучшие истории по городу, словно какая-то байка, которую рассказали за костром в походе. Только сейчас — не детство. Не время, когда ты можешь бегать по детской площадке и играть в пиратов с друзьями детства; не время, когда ты можешь воровать из баночки овсяное печенье, пока мама не видит; не время, когда ты можешь сутками сидеть за телевизором, а потом соорудить из подушек свой собственный шалаш, где ты будешь обитать всё своё время, поедая конфеты. Наступило время взросления. Проблемы, учёба, вечные долги, какие-то обсуждения за спиной — это будет идти по стопам до тех пор, пока ты либо не опустишь руки, либо не перешагнёшь все проблемы, доказывая не только себе, что ты способна или способен на многое, но ещё и другим. Ты — индивидуальная личность и это нужно помнить всегда, особенно когда тебе какая-нибудь «крутая» персона не станет вытирать об тебя ноги. Я научилась бороться с этим, так что все стервы нашей школы никогда больше не прикасались ни ко мне, ни к моим друзьям. Я тихо шла по дорожке, стараясь не шуметь и не привлекать внимание. Несколько человек, которые словно спрятались ото всех взоров, повернули свои головы в мою сторону, изучая чуть ли не все самые мелкие детали. Было глупо интересоваться у них о чём-либо, иначе меня пристрелит не Финн,—а он это может сделать в последнем случае,—а эти отбросы общества. Повернув налево, я попала прямо в какой-то район для наркоторговцев. У каждого был какой-то собеседник, но поворачивались ко мне практически все. Я увидела тех, кто был на улице. Аккуратно провожая взглядами слишком уж подозрительных типов и стараясь контролировать ситуацию,—хотя спустя пару минут все уже позабыли обо мне,—моя фигура уже оказалась напротив одного из «бандитов». Его зелёные глаза столкнулись с моими, как будто я — мышь, а он — кот и меня вот-вот поймают. —Ты, наверное, не в тот район попала, малышка,—позади него парни посмотрели на меня, потом начали шептаться, думая, что я этого не замечаю. Они начинали ухмыляться такому милому личику среди всяких байкеров, или как их ещё можно было охарактеризовать.—Бутик в другой стороне, иди отсюда, если не хочешь попрощаться со своей жизнью,—но я продолжала стоять на одном месте, молча, но проницательно заглядывая в его душу через стеклянные глаза. —Ты знаешь Финна Вулфарда?—все внезапно замолчали; кто-то присвистнул. Он немного дрогнул на месте, но продолжал быть стойким и слишком опасным для этого города, который скорее напоминал детский сад, чем что-то другое. Руки сжались в кулаки. Никто не проронил ни слова. Гробовая тишина, наверное, впервые посетила это место. Было произведено лишнее движение где-то позади меня, но, ничего не почуяв, я не стала тратить на это время. Внезапно, когда мои глаза нацелились на глаза собеседника, я заметила там... страх. Боязнь чего-то большого, что нависло над ним, как монстр из страшилок. —Меня ищешь?—а вот и он — знакомый голосок того самого, кто сотворил со мной что-то безумное. И только в этот момент я почувствовала, как задрожали и руки, и ноги, и всё тело. И эта лёгкая вибрация перерастала в гигантскую.