Glissade

Где-то на верхних полках, В коробке английских конфет, Покоится юность робко, Излучая тот сладостный свет. Когда-то давно, утром рано, Со скрипом покинув кровать, День становился похож на лекало, Одинаково стала вставать. Шесть утра, блекло-белая кожа, Пропадая в шелка глуби, Пальцы стягивала очень негоже, Отдавая в изгибы ступни. Плевать на боль и обиды, Плевать на соленую кровь, Пальцы стерты, пятки избиты, Но не сдержать вам эту любовь. Ярко-рыжих кудрей пучок. Длинно-тощих ножек чулочки, И невесомый отраженью кивок, Радостный взгляд юной дочки. Та растяжка, те па, те прыжки, Все так диво и больно смотреть. Образовались под глазами мешки, Но для любви продолжала терпеть. Тугие как проволока ленты, Неправильный колодки размер. Плевать! Сорвав аплодисменты, Балерины давали пример. Засолив до хруста подушки, Слезами насущными ткань, Меня не жалели подружки, Им было ни капли не жаль. Тот фанатизм, те взгляды и вздохи, То рвение кружиться волчком. Все помню, все перечислю тревоги Ту боль, что преодолела пешком. Одна, сиротка, в пуантах, Смотря в зеркало, шумно глотнув, Глаза стали заплывать в тех обманах, Что жизнь ей уже не вернут. Скрепив тугою веревкой, Коробку слегка примкнув, Обувь та, стала издевкой, Сердце девчачье стянув. Покоятся на верхней полке, В коробке от вкусных конфет, Пуанты, той девочки робкой, Что стоптала их о паркет. Сколько бы не кануло лет, Сколько б я не нашла увлечений, Вспоминаю я с болью балет... С восхищением моих решений.