США стоял на месте, глядя вслед России, немного прищурившись. Он много чего не понимал и, наверное, не поймёт. Что-то странное было во всём этом, но вот только что? Америка чувствовал себя в этой ситуации слепым, будто ответ постоянно ускользал от него, как бы тот не хотел его найти. Люди не меняются просто так. События меняют человека: часто — измены бывают еле заметными, а редко — всё кардинально меняется: характер, внешность, поступки, даже тембр голоса. США отметил, что у России выросли ногти, которые стали больше похожими на когти, что у того голос стал грубее и в каком-то роде злее и что русский ведёт себя странно: сначала разговаривает спокойно, а потом что-то словно происходит внутри него, переворачивается, и у того сносит голову, как это было сейчас. Как только Америка упомянул о СССР, Россия весь передёрнулся, а потом так посмотрел на США, что у него мурашки по телу пробежались, и тот застыл как статуя, прикованный к месту. В тот момент Америке показалось, что русский накинется на него и убьёт.
США выдохнул, когда Россия свернул за угол, и развернулся в другую сторону. Стоило бы проверить Японию и узнать в порядке ли она. Слова русского всё мучали американца и впились в него словно шипы. А ещё то пятно крови на запястье. Смотря на всю эту ситуацию со стороны, можно сказать, что с Японией точно что-то случилось. США сжал ладони в кулаки. Если Россия что-то сделал с ней, то он не задумываясь врежет тому. Ему следует знать, как надо себя вести в обществе и каким нельзя быть.
Однако, если посмотреть с другой стороны, России тоже нужна была помощь. Такие резкие изменения никогда не приводили к чему-то хорошему, и США это прекрасно знает. Шаг американца перешёл в бег. На пустой улице были слышны только звуки его шагов, становясь громче. Ботинки стучали по асфальту, поднимая щепки вверх. Где-то вдали послышался звук мотора, а потом из-за угла показались фары машины. Двигатель ревел, даже можно сказать, что рычал, создавая ощущение погони. Будто прямо сейчас США в страхе бежал от какого-то монстра.
Он всё думал о этих двух: о Японии и России. Что-то странное между ними происходит в последнее время, а недавно и вовсе накалилось до предела. Что же могло заставить Японию убежать? Да и вообще, что она делала в доме России? Америка замедлился, погрузившись в свои мысли. Он перестал обращать внимание на окружающие его звуки, сосредоточившись. Звуки птиц, стрекочущих и чирикающих, отошли на задний план. Ревущий мотор заглох, и вновь улица погрузилась в тишину, гробовую тишину. Были слышны только размеренные шаги США и его тяжёлое дыхание, вызванное бегом. Американец засунул руки в карманы и уставился в небо, размышляя. Японии точно что-то понадобилось от России, она так просто к нему не зайдёт. Эта девушка в жизни Америки играет своеобразную роль сестры и психолога. Она часто помогает ему найти нужное решение, избавиться от проблем, да и вообще Япония просто помогает ему не сойти с ума. США застыл. А может, она как-то помогает России, и в этот раз что-то пошло не так? Америка постоял посреди улицы пару секунд, поглядев на небо, и потом снова двинулся в путь. Пазл начинал складываться, однако у него не было неопровержимых доказательств. Американец мог полагаться сейчас только на своё чутьё и на здравый смысл. Когда вокруг тебя хаос, стоит сосредоточиться на решении и найти ответ.
Свернув за угол, он, не заметив бегущую Японию перед ним, врезался в неё, отступив на шаг. США словно вернулся в реальность и помотал головой. Япония, вся запыхавшаяся и уставшая, согнулась и упёрлась руками в коленки, тяжело дыша. Всё её лицо было красным, глаза блестели, будто Япония сейчас заплачет ни с того ни с сего, а ладони её то сжимались, то разжимались, будто жили своей жизнью отдельно от тела. США вскинул брови, немного опешив от такой неожиданной встречи, а потом не думая ни о чём кинулся к Японии, обняв её и прижав к себе. Японка вытаращив глаза, замерев и не смея шевельнуться. Её руки застыли в воздухе в согнутом положении, а пальцы — словно она показывает когти. Япония напряглась и даже испугалась таким странным действиям американца, хотя это её должно пугать меньше, чем поведение России. Лёгкая улыбка тронула лицо девушки, и Япония медленно обняла США в ответ, обвив его шею руками. Они стояли так совсем недолго, однако им казалось, будто прошла вечность. Такое происходит, когда человек безумно влюблён в кого-то. Или когда дорогой ему человек на грани жизни и смерти. К несчастью, ни тот, ни другой вариант этим двоим не подходит.
Америка отстранился первым, не чувствуя при этом смущения или неловкости. Он аккуратно положил свои ладони на хрупкие плечи японки и оглядел её. На ней не было ран или царапин, её ноги лишь испачканы в грязи и покрыты небольшими светлыми синяками. В целом Япония была в порядке, а это значит, что можно было облегчённо вздохнуть. США-то уж думал, что ей надо в больницу, что у неё какая-то серьёзная травма, однако всё обошлось. К счастью.
Америка ненароком сжал в ладонях плечи японки, вновь погружаясь в свои мысли. Он так перепугался за неё, так боялся, что она сейчас страдает. США даже забыл на минутку о том, что происходит в мире; в его голове, все его мысли заняла лишь Япония. Она такая маленькая и хрупкая, такая невинная и бледная, что Америке хотелось защитить её от всех проблем, быть для неё своеобразной непробиваемой скалой. Американец и сам не знал почему, но он испытывал к ней чисто братские чувства, будто они когда-то были родственниками. США знал о матери Японии. Точнее знал о том,
какой она была, именно поэтому американец взялся защищать её. В первую очередь, он защищал её от матери. Японская Империя всегда была грозной, она не терпела непослушания, обмана. Эта женщина действовала в точности по плану, никогда не импровизируя. Америке как-то довелось присутствовать на тренировках Империи, и он был восхищён ею. Эти идеальные взмахи катаны, лязг металла, заполняющий тишину, серьёзный, устремлённый вперёд взгляд — всё это восхитило США. В этом была своеобразная эстетика, на эти тренировки хотелось смотреть чаще и чаще, смотреть на идеально отработанные движения, однако ничего не длилось долго. Эстетика тренировок превратилась в эстетику крови и войны. И есть ли вообще эстетика у войны?
Япония кашлянула, восстановив дыхание, и тихо произнесла:
— Америка, ты не видел тут Россию? — эти слова сбросили США с небес на землю. Они ударились об его мозг, словно железный молоток, и ещё долго звенели без перебоя. Американец прищурился и нахмурился. Недавно она в страхе убегала от России, а теперь сама его ищет? Тут явно было что-то не то. И это что-то США обязательно выяснит.
Японка смотрела на него так чисто, так моляще, что у американца язык не поворачивался сказать неправду. Даже если бы это могло изменить ход событий. Он мог бы показать другое направление, чтобы сбить Японию с пути, но США не в силах поступить так ужасно с ней. А что если она потеряется? Что, если с ней что-то случится? Он, конечно, может так переживать всегда, когда Япония куда-то уходит, но сейчас время другое. Сейчас неспокойно, а всё из-за одной персоны.
У США неожиданно пробежали мурашки по коже. У него появилось ощущение, будто кто-то на него смотрит беспрерывно, не моргая. Наверняка каким-нибудь грозным взглядом. Америка вздрогнул, обхватив плечи руками, и огляделся, однако никого не увидел. Странно.
СССР пожирал взглядом американца. Он просто стоял, нахмурившись, и глядел на него так, будто сейчас убьёт. А Союз вполне мог бы это сделать.
СССР тихо зарычал, скрестив руки на груди, словно этот жест поможет ему не накинуться на бедного США, который совсем ничего не понимает.
— Меня это всё достало. — Союз ещё сильнее сдвинул брови и сжался, пытаясь заставить себя успокоиться. У него это не получалось. — Ещё и эта американская морда перед глазами маячит. Тьфу. — СССР сделал вид, что плюнул, чтобы придать своим словам большей правдоподобности и театральности в конце концов.
Третий Рейх хмыкнул и оглядел США с ног до головы.
— А он изменился с времён войны. — Рейх неожиданно загоготал, словно вспомнил какую-то шутку, чем вызвал косые взгляды в свою сторону. СССР тяжело вздохнул. Пора уже привыкнуть ко всему этому дерьму, что происходит вокруг него. Однако сейчас ему ужасно хотелось прилечь и нормально отдохнуть. Да и вообще он мёртв. К нему должны быть какие-то претензии по поводу отдыха?
Союз пнул камешек, который лежал у его ноги. Когда ступня СССР прошла сквозь предмет, тот сильнее разозлился. Он просто выбешивал сам себя. Союз замахал руками, крича:
— Как же я заебался! — он просто начал хаотично махать руками, задевая стены, столбы, почтовые ящики — всё, что находится рядом с ним. — За-е-бал-ся! — прокричал он, произнося слово по слогам нескончаемое число раз. СССР чувствовал беспричинную злость, и это тоже раздражало его до чёртиков. Он слишком устал, даже чересчур. Кто-то может сказать, что раз Союз — призрак, то у него совсем не должно быть проблем. Тем более он с лёгкостью мог на всё это забить, оставив позади, и заняться обычными делами призраков. Что они там вообще делают? Гуляют по миру, изучают то, что не узнали будучи живыми, следят за людьми, тусуются с такими же как они и много чего ещё. Жизнь СССР была очень напряжённой, поэтому такие простые вещи как прогулка или пикник вызывали у него ажиотаж. Как сильно работа и жизненные проблемы меняют людей.
Однако главной его головной болью был Россия, его сын. Союз должен разрешить эту проблему, хоть и в своей смерти винил только себя. Не уберёг, не задумался, заработался, и вот тебе результат. Если бы он заботился не только о других, но и о себе, то, может быть, всё было бы по-другому. И Россия бы не мучался, и ему бы не пришлось выносить эту сумасшедшую компашку: отец и враг, которых СССР лично пристрелил. М-да уж…
Союз сделал шаг вперёд и, занеся руку назад, врезал по стене, зная, что его рука в любом случае пройдёт насквозь. Однако он и не представлял, что потеряет равновесие и просто полетит вперёд, проходя сквозь стену дома наполовину. Как только его голова оказалась внутри здания, перед его взором предстала очень занимательная картина: сначала СССР увидел чью-то изящную спину, по которой быстро стекали струйки воды, потом — достаточно узкие плечи, находившиеся в напряжении, а после и голову — это оказалась Германия. Девушка стояла в душе и мылась, не подозревая, что прямо сейчас на неё сквозь стену смотрит Союз. По её спине пробежали мурашки, и та вздрогнула. Германия опустила руки, отпуская волосы, и покрутила головой — ощущение, будто за ней кто-то наблюдает не покидало её, и она верила своему чутью, ведь в довольно страшные времена, когда её отец был жив, оно всегда спасало ей жизнь.
Может, кто-то подумает, что СССР весь покраснеет при виде обнажённой Германии? На самом деле нет. Союз — уже взрослый мужчина, поэтому голое тело девушки его не удивляет. Будто он там что-то не видел.
Но это была Германия, поэтому ситуация становилась сложнее. Нет, Союз не был в неё влюблён, ни в коем разе, просто сейчас её папаша стоял рядом с ним и тыкал в бок Советского Союза пальцем, так как тот уже целую минуту стоит и не двигается с места. И если Рейх решит поинтересоваться, чем это там занимается СССР, то пиши пропало. Все планы пойдут крахом, ведь, во-первых, Третий Рейх ни за что не допустит, чтобы кто-то наподобие Союза глядел на его дочь, да ещё и в таком виде — немец учил Германию быть вежливой и стеснительной, он заставлял её носить самые длинные юбки и блузки из самой плотной ткани, чтобы ничего не просвечивало, и именно такая политика в отношении к ней Германию впоследствии начала раздражать, из-за чего та сбежала ночью из дому, забрав все свои вещи и став жить у Польши. К слову, она так и не ушла от него и сейчас находилась в его доме.
СССР медленно отодвинулся и с лицом полного безразличия ко всему окружающему просто пошёл прямо. Сейчас его даже американец не волновал, который что-то активно доказывал Японии.
— Я тебя не понимаю. — на повышенных тонах произнёс США. — Ты так препираешься, что я совсем не могу тебя понять. — Американец покачал головой, тяжело вздохнув. Он искренне не понимал Японию. Эта девушка не должна лезть в такое и подставлять себя. В этом может и он сам разобраться, будто США беспомощный. От этой мысли Америка невольно усмехнулся.
— России нужна помощь, ты это понимаешь. Если мы сейчас же не найдём его, то мы его окончательно потеряем. — Япония уже чуть не плакала. Медлить сейчас было нельзя, а они тут стоят и ругаются, не двигаясь с места. Им нужно идти к России на помощь. Да, может быть, это будет странно с их стороны, и страны не поймут их никогда. Они вообще никого не понимают, для них существуют только они сами и их личные выгоды. Здесь нет добряков и спасителей, и Японию это всегда бесило. Разве нельзя просто помогать друг другу? Разве нельзя просто дружить и не устраивать войн? Она посмотрела в глаза США. Видимо, нельзя.
Япония понурила голову. Американец сжал губы и прислонил ладонь ко лбу, потерев. Девушка закрыла глаза и выдохнула, собираясь с мыслями. После чего вскинула голову кверху, заявив:
— Спасибо, что сообщил, США. Дальше и без тебя справлюсь. Благодарю за помощь. — и ушла, скрывшись за поворотом, не дав Америке и слова сказать.
***
Россия шёл медленно, иногда вздыхая, глядя на небо, на кучу серых туч вдали. Воздух стал слишком влажным, запахло растениями, поднялся несильный ветер — всё это предвещало началу ливня или короткого дождя. Россия чувствовал себя комфортно в данной обстановке, ему будет всё равно даже если рядом с ним будут сверкать молнии, грозясь его убить. Он давно перестал чувствовать себя, его поглотило горе, вцепившись своими острыми когтями в него и не отпуская. На душе у него было так же грустно и тоскливо как сейчас на улице: пусто, ни единой души, ни звука, слышен лишь только тихий шелест травы и шарканье ног России. Иногда ветер поднимался, дуя прямо в лицо русскому, отчего тот слегка жмурился, чтобы какая-нибудь пылинка не попала ему в глаз, и сметал всё на своём пути: маленькие камешки, небрежно валявшиеся на тротуаре, листки, упавшие с деревьев, пыль и грязь, прилипшая к асфальту, песчинки и извёстка.
Россия запутался. Он не только перестал разбираться в ситуации, но и перестал понимать себя. Многие действия были совершены сгоряча, не обдумавши, но иногда русский чувствовал желание это сделать. И это желание было неподвластно ему, из-за чего тот безукоризненно подчинялся ему. Будто Россия шёл по дороге, в конце которой непроглядная тьма и пустота. Там нет никого и ничего. Там нет звуков природы, там нет людей, машин, разговоров, эмоций и чувств. И куда же он придёт? Что ему там делать?
Ему это всё переставало нравиться. К чему он в итоге придёт и что станет с его жизнью потом? Как только Россия поиздевался над Японией, он захотел всё прекратить, но не мог. Просто не мог всё так оставить. Если так подумать, то не будь этого дыма и не случись это, всё стало бы, наверное, ещё хуже. Вряд ли бы Россия вернулся к привычному образу жизни. К такому, какой был у него до смерти отца. Вряд ли бы его вновь приняли в общество, он ведь так опустился, что уже и опускаться некуда. Русский стал бы снова пить, запивая одиночество и грусть тонной алкоголя. И ведь это не помогло бы, и он снова бы вернулся к этому.
Адский замкнутый круг.
А существует ли Ад на земле? Наверняка да. И нет, Ад не материальный, а тот, который в разуме. Страдания, мучения, заблуждения, обман, смерть, предательство — всё это адские чувства, адские испытания, через которые не всем пожелаешь пройти. Россия, ощутив на себе всё это, никогда не будет проклинать и желать наихудшего другим. Он понял, как это отвратительно, как неприятно, и на душе пустота, которой, кажется, нет конца. Это похоже на тёмную яму, из которой мало кто может выбраться. Сидишь в темноте один, без единого проблеска света, воздух спёртый, душно, противно, пахнет чем-то гнилым, поднимаешь голову кверху, а там никого. Никто не протянет руку помощи, не вытащит, не утешит. И будешь сидеть в этой яме до последнего вздоха.
Такая перспектива не очень радовала Россию. Даже не так. Он
чертовски боялся. При мыслях об этом его руки начинали дрожать, по телу пробегали мурашки, и тот вздрагивал, начинал незаметно дёргаться глаз, а рука сама лезла в карман, нащупывая пачку сигарет. Русский дрожа вытянул сигарету, достал зажигалку и затянулся. С каждым вздохом он успокаивался, словно вдыхал какое-то чудодейственное средство. Россия вновь мог погружаться в себя и размышлять, пока рука снова не достанет пачку.
За всё прошедшее время дым стал значительно больше, из-за чего он уже мог принять своеобразную человеческую форму. Дым «превратился» в девушку, и теперь будто бы шёл рядом с русским.
— Я вижу, ты погрустнел. — произнесла она, ухмыляясь. Вся эта ситуация только доставляла ей удовольствие. И вообще нужно поддерживать такое его состояние, ведь если не будет негативных эмоций, не будет и её.
Практически.
В ответ ей был лишь тихий вздох. Русский докурил и бросил сигарету на асфальт, прижав ногой. Он запустил пальцы в волосы, слегка нахмурившись.
— Сигареты-то отцовские… — пробубнил он, ускоряя шаг. Чем ближе русский был к месту назначения, тем больше ему хотелось это всё закончить. Пусть всё пройдёт быстро, без ненужных происшествий. Он просто сделает своё дело и уйдёт. Просто уйдёт.
Девушка склонила голову набок, словно удивилась этому факту. Она даже вскинула брови для правдоподобности. Естественно она знала об этом. Если бы не знала, спрашивала ли бы она о его состоянии? Точно нет.
— И зажигалка тоже. — Россия поднял подол куртки и залез в карман джинс, нащупав там что-то холодное и твёрдое. Русский невольно усмехнулся, а потом резко засмеялся, как будто вспомнил шутку. Он шёл по пустынной улице, разговаривая сам с собой и иногда дотрагиваясь до дула
револьвера, словно постоянно боялся его потерять. — Да даже пистолет отца! — вскрикнул он, не рассчитав громкости. У русского выступили слезинки на глазах, и тот их мигом вытер, будто и не было ничего. — Это всё я забрал у отца давно, до того как это произошло. Я тогда даже и не думал, что буду брать в руки
его сигареты и курить, вспоминая при этом его смерть. Как это глупо и тупо. Ненавижу себя. Почему я не умер? Потому что тогда был слишком маленьким? Да возраст значения не имеет. Никто из нас не застрахован от смерти. — и резко замолчал. Вновь воцарилась гробовая тишина, прерываемая порывами ветра. А тучи становились всё ближе и ближе, словно скоро наступит конец. Только чего или чей пока непонятно.
Россия вскинул голову кверху, глубоко вдохнув влажный воздух. Именно этот запах часто встречался в его воспоминаниях о детстве, о таком счастливом и далёком времени. Русский мечтал вернуться обратно и вё изменить. Интересно, как бы всё пошло дальше? Остались бы они с Украиной друзьями? Всё может быть, однако предначертанного никак не избежать.
В голове неожиданно всплыли картинки его воспоминаний о похоронах. Сердце, казалось, на секунду замерло, чуть не остановилось. Россия сглотнул, помотал головой и двинулся дальше. Чем больше он об этом вспоминает, тем хуже ему становится. Но Россия просто не может не вспоминать. Это теперь является его напоминанием. Напоминанием о беспомощности и личной глупости. Всё испортил, всё разрушил.
Русский опустил голову, уставившись на свои ноги.
— А знаешь, что самое ироничное? Его любимые цветы —
красные гвоздики.
***
Россия свернул за угол, оставив позади себя длинную и широкую улицу, свернув по тротуару в сторону цепи домов. В одном из них жили его родные братья и сестра: Беларусь, Украина и Казахстан. Эта тройка с самого детства держалась вместе, словно они собирались так всю жизнь провести. И как понятно, России в их трио не намечалось, отчего ему было печально. Никто не хотел с ним говорить, общаться, даже в банальную видеоигру один раз сыграть, вот только почему русский не знал. Единственный, кто брал Россию с собой на прогулку, что-то рассказывал и учил, — отец. Именно он заставлял Россию жить и смотреть смело вперёд, ведь он знал, что рядом с ним СССР, который сможет подсказать, помочь и поддержать. Да, русский глупо рассчитывал на постоянную помощь от отца, ничего же не вечно. Когда Союз умер, умерло и желание жить.
Россия нахмурился, подняв голову, и увидел тех троих, стоявших на крыльце, которые спокойно беседовали, иногда улыбаясь и смеясь. Украина краем глаза зацепился за какое-то движение и сразу посмотрел туда. Заметив подходящего к ним Россию, украинец помрачнел. Он оскалился, как только русский остановился недалеко от него.
— А вот и ты, мразь. — произнёс Украина, постаравшись наполнить свои слова одной только ненавистью и раздражением. — Я всё думал, когда ты припрёшься. Столько всего наслушался о тебе. — украинец хмыкнул, ухмыльнувшись, думая, что эти слова как-то заденут Россию, но тот стоял и просто смотрел ему в глаза. Это жутко выбесило Украину. — Я вообще надеялся, что застрелился где-нибудь на помойке после случившегося, но нет. Живой. — процедил последнее слово сквозь зубы украинец.
Русский спокойно глянул на того, кто пытался вывести его из себя. Лицом он не выдавал своего желания выстрелить в Украину пару раз, и с каждой минутой это становилось всё сложнее.
— И тебе не хворать. — тихо, с нотками безразличия сказал Россия, наблюдая за Украиной. Он теперь не упустит любое его странное движение, потому что того раза ему хватило с лихвой. Лишь на секунду русский посмотрел в сторону, на Беларусь. Девушка не спускала с него взгляда, осматривала, изучала. Она пересеклась с ним взглядами и замерла. Ей было страшно, Беларусь давно начала бояться брата. Он странный, пугающий, его действия не поддаются какому-либо объяснению, и это
жутко. Взгляд у России не спокойный, он
хладнокровный, как у убийцы, которому очередная жертва лишь потеха.
— Как жизнь? Как рука? — Россия разорвал визуальный контакт с Беларусью, вновь переключившись на Украину. Уголок рта украинца дёрнулся, и тот резко шагнул вперёд, словно пытался запугать русского, но тот даже с места не сдвинулся.
— Да ты чё, совсем охренел?! — Украина сдвинул брови, нахмурившись и чуть ли не рыча на собеседника. Характер украинца с детства был вспыльчивым, он был даже в какой-то мере злопамятным человеком, готовым всегда припомнить твои ошибки в подходящий для него момент. И свой гнев, как бы Украина не пытался, контролировать он не может. Все его эмоции сразу вылезают наружу, поэтому шпионом он бы был просто ужасным. — Я тебе, блять, покажу, как рука. — украинец начал было агрессивно идти в сторону русского, дабы преподать тому урок, даже уже успел рукой взмахнуть, однако две пары рук схватили его сзади и оттянули обратно, не давая Украине совершить желаемое.
— Украина, прекрати!
— Не подходи к нему.
Эти трое стояли и смотрели на Россию как на дикого зверя, что вышел на людную улицу. Будто он вшивый пёс. «Не подходи, не смотри в глаза, не делай резких движений» — так говорят тебе, если ты встретился с диким, бешеным псом-одиночкой. От них нельзя ожидать чего-то хорошего, он точно не разрешит себя погладить, точно не даст вам приблизиться к нему и обнять (если вообще найдутся такие смельчаки). И им было страшно, даже Украине, который только и нарывался на драку. Беларусь постоянно отводила взгляд, нервничала, прикусывала нижнюю губу; она очень хотела поскорее уйти и закончить это представление. Казахстан просто глядел на брата, надеясь, что тот не решит посмотреть на него, ведь тогда бы он подскочил на месте и застыл в такой позе, не смея двинуться.
Русский еле заметно улыбнулся и оглядел всех присутствующих. Взгляд у него, честно признаться, был острым, пронзающим насквозь и глядящим прямо тебе в душу, что аж холод берёт. Россия засунул руки в карманы.
— Этого я в принципе и ожидал.
Русский зашевелился, доставая что-то из кармана. Беларусь лишь увидела блеск на свету и округлила глаза. Она смогла лишь схватить Украину за руку и потянуть на себя, не успевая ни слова крикнуть, чтобы предупредить, как раздался выстрел, разрывающий тишину.
