Our castles in the air We build them in despair But maybe there is no one to answer your prayer. Our castles in the air We build them in despair But you can help me smile On this road to nowhere. Stratovarius "Castles In The Air".
— Эдвард, ты Ноа не видел? — Альфонс смотрел настороженно из-под нахмуренных бровей. — Нет, — покачал головой Эд. — А должен был? Она же вроде со Шра... То есть, с Чунтой на кухне сидела... Альфонс брату казался в последнее время сам не своим. То он подолгу бездумно пялился в книгу или в газету, или и вовсе в окно, явно думая о чём-то своём, то принимался как-то нарочито весело обсуждать последние новости. Эдварда раздражало его бессилие в поисках изобретения Шаттерханда — если все эти двадцать лет у них в руках были хотя бы намёки, временами граничащие с издевательством, то сейчас не было ничего. — Сидеть-то сидела, — выдохнул Ал и ещё больше нахмурился. — Да только Чунта там со своими рецептами возится. А Ноа нигде нет... — Неужели она опять никого не послушала и ушла одна на улицу? — Эд вскочил и сверкнул глазами. — А если с ней что-то случится? Братья переглянулись. Оба сейчас не хотели нагнетать. Оба не хотели причинить боль друг другу. Они привыкли, что Ноа всегда с ними: верная, тихая, послушная, словно тень, неотступно следующая и всегда готовая подставить плечо. А сейчас... — Подожди, — Альфонс наступил на горло страху, сдавившему его существо ледяной костлявой лапой, — может, отошла. Может, в подвале. Давай повнимательнее посмотрим. Ноа не нашлась ни через полчаса поисков и ожидания, ни через час. Эдвард кусал губы и хмурился, Ал чувствовал, как злость на тибетца охватывает его душу. Он же просил лишь об одном, о столь малом... — Как пропала? — Чунта отбросил записи и недоумённо воззрился на Эдварда, сыплющего вопросами. — Погодите, я опрошу остальных из экспедиции. Может, ушла в соседний дом? Опросы сначала не дали ничего, лишь потом один из учёных, покачав головой, припомнил, что женщина куда-то направлялась. Он попытался её отговорить, но она, похоже, не вняла советам. — Чёрт возьми! — вспылил Эдвард. — Уже темнеет! Надо её найти! Никто из прохожих не видел никаких цыган уже очень давно. Говорили, что в Тшебине их не было видно года два так точно. Только пара бродяг вспомнили что-то неопределённое и указали в разных направлениях, на что Альфонс горестно отметил, что они бы и на чёрта лысого покивали за корку хлеба или глоток выпивки. Стылая вязкая ночь опускала свой полог на польский город-призрак, ощерившийся остовами разбомбленных зданий, недружелюбно рассматривающий незваных гостей провалами выбитых окон. Эдвард вдруг почувствовал ноющую зияющую пустоту где-то в сердце. Он так привык к цыганке, воспринимал её присутствие, как нечто само собой разумеющееся, а, временами, порядком опостылевшее, а сейчас, когда её словно след простыл, ощутил злой укол совести. — Брат... — начал Ал. — Надо спросить у патрулей. Эд передёрнул плечами — спрашивать у нацистов, не видели ли они цыганку, казалось ему чистой воды безумием. Но выбора особенного не было. — Я спрошу, — твёрдо сказал Чунта. — Я здесь на особом статусе, мне это точно не сможет навредить.* * *
— Цыганка? — растягивая слова и смерив неприязненным взглядом визитёра, процедил патрульный. — Понятия не имею. Я только заступил. Спросите через два дня, в ночь — тогда и будет сегодняшняя смена. Он захлопнул окно, давая понять, что разговор окончен. Чунта выругался себе под нос, нацепил на лицо маску доброжелательности и продолжил расспросы: — Простите великодушно, но нет ли возможности спросить у них об этом раньше? Лучше бы прямо сейчас. Поймите, мы учёные... — Учёные — цыгане? — лицо младшего офицера искривилось в презрительной усмешке. — Не говорите ерунды. Всем известно, что они не умнее дворовых псов. Эдвард, слышавший слова патрульного вспыхнул, но удержался от комментария. — Нам очень нужно найти члена нашей экспедиции, — гнул своё тибетец, полностью игнорируя выпад. — Я прошу вас, посодействуйте нам. Пожалуйста. Эд покачал головой, мысленно восхищаясь выдержкой Чунты. И радовался тому, что не он начал этот разговор — уверенности в том, что он смог бы сдержаться, у Элрика не было. Патрульный, прищурившись, изучал говорящего с ним человека. Было похоже, что этот интеллигент настроен решительно, и покоя им не даст, а и без него забот хватало. — Ладно, — махнул рукой он. — Если старина Фриц ещё спать не лёг, позову его к вам. Но если лёг — даже не надейтесь, будить не стану, тогда уж до завтра. — Спасибо, — искренне улыбнулся тибетец. Эдвард и Альфонс стояли в стороне. Они оба не знали, что они хотят услышать: что их Ноа видели и куда-то забрали — от этой мысли обоим стало сразу же не по себе, они, хотя и в общих чертах, знали о существовании "лагерей смерти", — или же что никто никогда не видел женщину с такими приметами. Откровенно говоря, оба варианта были плохи, да и о выборе даже из двух зол речи не шло. Вскоре вернулся патрульный, ведя за собой хмурого плюгавого мужичонку с жидкими усами. — Вот у него и спрашивайте, — махнул он рукой, возвращаясь на пост. — Что надо? — резко спросил плюгавый, потирая кулаками покрасневшие глаза. Похоже, он мало того, что чудовищно хотел спать, так ещё и успел принять на грудь не то самогона, не то водки. — Эта женщина, — Эдвард не выдержал и сунул ему в лицо потёртую фотокарточку Ноа. — Вы её не видели? — Как не видел, видел, конечно, — охотно кивнул мужичонка, позёвывая. — Своими руками вот отрядам передал. А вам она зачем? — он полусочувственно обвёл истинно арийскую компанию мутным взглядом. — Спёрла что-то, да? Рука Ала легла Эду на предплечье, словно упреждая. Вовремя. — Нет-нет, господин Фриц, — вежливо ответил Чунта. — Видите ли, она была членом нашей экспедиции... — Цыганка? — ахнул плюгавый, разом протрезвев. — Правда, что ли?.. — По хозяйственной части, — спешно добавил тибетец, упреждая противные его душе долгие дебаты относительно интеллектуальной неполноценности части земного населения, чем сразу удостоился неприязненного взгляда старшего Элрика, всё еще удерживаемого более рассудительным Алом. — А-а-а, — двусмысленно протянул немец. — Я передал её к эшелону, но он уже, поди, отбыл... — Куда?! — не в силах сдерживаться более, вопросил Эд. — Дык, откуда ж мне знать? — удивился плюгавый. — В Аушвиц, поди, до него ж рукой подать, — он неопределённо махнул рукой куда-то в сторону. — Могли, конечно, в Плашов или на Фарбен... Но... Моё дело-то малое... Через недельку-другую сортировщики вернутся, у них и спросите.* * *
Расспросы больше не дали ничего. Из всей полученной информации выходило, что, скорее всего, цыганку и правда забрали в "лагерь смерти". Эдвард тут же предложил доехать до ближайшего и расспросить там кого-то из начальства, на что и Чунта и остальные учёные только горестно покачали головами: соваться в подобные места было смерти подобно. Особенно с их убеждениями. Оставалось наводить справки и выяснять окольными путями, не привозили ли в начале холодного ноября сорок четвёртого женщину-цыганку, тридцати-сорока лет. Братья мрачнели день ото дня, вокруг карих глаз Чунты залегли круги, но Ноа словно сквозь землю провалилась. Коллеги тибетца начали перешёптываться: работа существенно замедлилась — их координатор отдавал приоритет поиску цыганки. — Слушайте, — мрачно начал Эдвард, когда пошла вторая неделя бесплодных поисков, — а что у вас там с этой картой? Продвигается? — Здесь уже закончено, — вздохнул тибетец. — Осталось ещё три точки. Честно говоря, надо ехать... Эдвард и Альфонс переглянулись. — Чунта, — Альфонс серьёзно посмотрел на учёного, — нам нельзя рисковать. Езжайте дальше, а мы продолжим поиски. Чунта ощущал себя препогано. Во-первых, он и правда не мог слишком долго задерживаться на одном месте, не окончив приготовления, во-вторых, он понимал, что не выполнил такую простую просьбу младшего Элрика, а теперь, получается, еще и уходил от ответственности, не имел возможности загладить собственную тяжелейшую вину. — Послушайте, — Ал словно почувствовал всё то, что камнем лежало на душе у тибетца, — сделанного не воротишь. Мы не знаем планов Отца, не знаем, когда наступит Тот День. Если мы опоздаем — на кон будет поставлено слишком многое. Завершите контур, а мы найдём Ноа. Согласно расшифрованным записям Норбу, существовали некоторые "места Силы", "прорывы". Чунта не знал, поможет ли следование инструкциям брата противодействовать плану Отца, но это был его шанс внести свою лепту в спасение мира. Теперь он методично объезжал указанные места, чертил там символы, указанные в записях, и щедро поливал землю пряно пахнущим отваром, созданным по рецепту Норбу. Однако не согласиться с тем, что предложение Альфонса было крайне рациональным, Чунта не мог. — Хорошо, — вымученно выдавил он, глядя в глаза Алу таким взглядом, что тот сразу понял, насколько тяжело далось это решение Чунте. — Только... — Разумеется, — кивнул Альфонс. — Мы всё-всё сообщим.* * *
— Брат... — начал было Ал и осёкся. Эдвард посмотрел на него, закусив губу. — Нет, я не верю, — старший Элрик упрямо потряс головой. — Я отказываюсь верить! Она жива! Мы найдём её! Медовые глаза влажно заблестели. Эд прекрасно понимал, что с каждым днём и без того призрачные шансы тают, как ноздреватый снег от весеннего тумана, но мириться с этим он не желал. Они сидели в домике в Тшебине, зябко кутаясь в пледы и прижимаясь плечом к плечу. Словно лавиной их накрыло потоком воспоминаний. Бесконечное "а помнишь" забытыми отзвуками звенело в резко ставшими мальчишескими голосах, на лицах блуждали печальные улыбки. — Завтра надо ещё раз сходить на сортировочный пункт, — внезапно сверкнул глазами Эд. — Ну не могли же те, кто этим занимался, сквозь землю провалиться! Оба вздрогнули — никто не захотел озвучивать мысль о том, что эшелон могли разбомбить, на него могли напасть и вырезать всех, он мог, в конце концов, сойти с рельсов, а новостные хроники далеко не всегда оказывались точными и правдивыми. — Сходим, — кивнул Ал. — Эд, меня ещё кое-что беспокоит. Эдвард вздохнул — он знал, к чему клонит брат. — Что мы дальше делаем с поисками бомбы? Эд скривился, как от зубной боли — теперь у них не было даже зацепок. Миражи кончились, подсказок о том, где искать бомбу, больше не осталось. — Ты вообще что-нибудь слышал о подобном оружии? — Ал наклонил голову и посмотрел на брата. — Да, — неохотно ответил Эд. — То тут, то там твердят о том, что разрабатывают нечто подобное. — Угу, — кивнул Ал. — Слушай! — Эд широко раскрыл глаза. — А может... Может, ее и вовсе потеряли?.. — Глупо на это рассчитывать... — выдохнул Ал, глядя куда-то вдаль. — Хорошо, — Эд упрямо мотнул головой. — Но нам нужна информация. Может, поищем Макдугала, если он еще тут? — А куда бы он делся? — Война, — буркнул Эдвард. — Жив бы он еще был... — Но он тоже не торопился передавать бомбу кому-то! — Может, она у него?.. — с надеждой спросил Эд. — На это я бы тоже не рассчитывал, — покачал головой Ал. — И, брат... Надо понять, за что хвататься... Ноа... — Ноа, — подтвердил Эд. — Мы должны сначала спасти ее. Наверняка она сидит там, в этом Аушвице и ждет нас. Вот глупая девчонка! — Эд пнул камешек носом ботинка. — Кто просил ее уходить в такое время! — Она не виновата! — возразил Ал. — Но ты прав. Сначала — Ноа. Бомба ждала двадцать лет. А Ноа там... — он нервно сглотнул. — Она там не сможет столько ждать... — Столько — не понадобится! — заявил Эд. Ал покачал головой — ему в голосе брата послышалась слишком уж вымученная бравада. Изнуренные поисками, они ощущали, как с каждым днем тают их шансы на благополучный исход затеянного в юношеском пылу предприятия.