Может быть, забудем вражду?

      Утро.       Такое и прекрасное, и в то же время ненавистное время суток. Можно понежиться в кровати, проснуться, как следует. А можно, с мыслями: «Чёрт! Уже тридцать минут восьмого!», подпрыгивать с постели, впопыхах собираясь, стараясь при этом не забыть ничего. Однако не у всех утро начинается так.       У наших героев данное время суток — ад. Возможно, вы подумаете, что всё это лишь из-за школы, такой ненавистной. Но ведь многие подростки терпеть не могут эту колонию одиннадцати лет. Так почему же именно эти персонажи так ненавидят просыпаться? Всё очень просто.       Эти мальчишка с девчонкой живут, если так можно выразиться, где получится. Да-да, вы не ослышались. Их дом — все места, где можно более-менее нормально поспать. Родители этих детей погибли в автокатастрофе около трёх лет назад, и теперь жизнь брата с сестрой состоит из кучи однообразных дней, в каждый из которых они обязаны не жить, а выживать.       И вот, сейчас, эти самые дети спали на лавочке в каком-то парке. Солнце уже поднималось из-за горизонта, освещая всё, до чего дотянулись его озорные лучики. Медленно, но верно, эти самые лучи доползли до лица юноши, что спал тревожным сном посреди, пока ещё, пустующего сквера. Они ласково «прошлись» по щеке, поднимаясь и останавливаясь на закрытых глазах.       От яркого света, мальчишка проснулся, протирая заспанные омуты, попутно зевая. Затем, когда взгляд более-менее пришёл в норму, он метнулся на сестру, мирно спящую рядом.       — Мейбл… Мейбл. Проснись! — слегка подёргав девочку за рукав свитера, мальчик отстранился, наблюдая за просыпающейся соседкой.       Юная Пайнс, потянувшись, сразу приняла сидячее положение. По её внешнему виду было понятно, что она не выспалась. Но времени было мало. Нужно было найти, чем бы перекусить перед школой. Вообще, из них обоих кушала только Мейбл. Диппер же, изредка съедая что-нибудь, отдавал практически всю еду сестре. И, несмотря на то, что последняя не одобряла этого, уговаривая брата тоже «заправляться», он продолжал делать так, как считал нужным.       — Чем на этот раз будем завтракать? — вопрос, который, пожалуй, уже вошёл в привычку и задавался на автомате, прозвучал уже который раз за их никчёмную жизнь.       — Не знаю, Мейбл… — живот заурчал, тут же давая о себе знать не только звуком, но и болью.       Диппер сидел, согнувшись в три погибели, обхватив руками живот. Сколько он уже не ел? День, два, три? Он уже не помнит.       — Я же говорила тебе, что нужно кушать! — начала было сердиться шатенка, но увидев, в каком состоянии находится кареглазый, она решила разрядить обстановку, — пошли в какой-нибудь магазинчик заглянем? Бууумс! — она весело ткнула брата в правое плечо.       Последний же, подняв замученный взгляд на сестру, слабо кивнул, натягивая подобие улыбки. Мейбл, повеселев, вскочила с лавочки, помогая Пайнсу встать.

***

      Купив в придорожной забегаловке один сэндвич, и разделив его, близнецы направлялись в школу. Диппер, конечно же, как обычно, отдал половину своей доли Мейбл. В итоге он съел ¼ завтрака, а девочка ¾.       На улице стояла ясная солнечная погода. Середина апреля, как никак. И, несмотря на почву, земля была почти сухая, учитывая то, что всё впитывалось достаточно медленно. На небе не было ни облака, что говорило о том, что солнце простоит весь день. И, казалось бы, птички щебечут, лёгкий ветерок шелестит листвой, светило пригревает Гравити Фолз и всех его обитателей. Что же может пойти не так? Лишь то, что в класс к близнецам перевелись два брата, тоже близнецы. Об этом Пайнсы узнали от других детей, которые бурно обсуждали эту тему.       Внутри заведения брата с сестрой встретили не очень дружелюбно. Косые взгляды, перешёптывания, смешки. Всё это проследовало бедных детей уже не один год, но они привыкли. Хотя, порой, местные задиры не упускают шанса, чтобы поиздеваться над несчастными изгоями, в число которых входили Мейбл с Диппером.       «Закон» их школы гласил: «Один против всех и каждый за себя!"(авт.: Кто-то пересмотрел Белку и Стрелку…). Естественно, это не касалось популярных богатеньких детишек, за которыми толпами носили обычные среднестатистические ученики, лишь бы показаться хоть немного крутыми и не стать «мишенями».       И вот, наши герои уже сидели в классе, на последней парте возле окна. Парта перед ними всегда пустовала, также как и последний и предпоследний столы второго ряда. А всё потому, что никто не хотел приближаться к близнецам, чтобы «друзья» первых, не сочли их за предателей.       Каждый из Пайнсов думал о своём, пока не прозвенел звонок, оповещающий о долгих и скучных сорока пяти минутах урока. В кабинет зашла молодая учительница, на вид лет 20-25, с опрятными русыми волосами, собранными в высокий хвост. Одета она была в бордовую водолазку и юбку, чуть светлее кофты. На ногах красовались чёрные туфли на небольших каблуках. Звали её Миссис Роуз и вела она русский язык.       — Итак, дети. Сегодня у нас в классе новенькие. Прошу, пройдите в кабинет, — после её слов в помещение зашли два парня, очень похожие, но в то же время сильно отличающиеся друг от друга.       Первым к преподавателю подошёл блондин, с короткими волосами, прикрывающими половину лица. Одет как-то необычно: белая рубашка, поверх которой была жёлтая жилетка, а на ногах чёрные брюки. На шее повязан элегантный чёрный галстук-бабочка. Что же касается лица? Ничего необычного, разве что жёлтая радужка и зрачки, как у кота — вертикальные.       Брат его зашёл более неуверенной походкой, боязливо оглядывая класс. Его волосы были красивого лазурного оттенка, того же цвета глаза. Зрачок был такой же — кошачий. Одет был так же, как и блондин, только жилетка была голубая.       — Это Билл, — указала на того, что ближе к ней, — и Уилл, — показала на второго, — Сайферы. Прошу любить и жаловать. Присаживайтесь куда вам удобно.       Жёлтый глаз как-то нехорошо сверкнул, смотря прямиком на Диппера, из-за чего последний аж сглотнул, тут же отворачиваясь к окну.       Довольно усмехнувшись, Билл прошёл до конца и сел на последнюю парту второго ряда, что как раз стояла справа от парты Пайнсов. Уилл же расположился за второй партой второго ряда рядом с какой-то девушкой.