Хороший доктор

" Сегодня я иду на собеседование в лучшую больницу Сан-Франциско. Конкуренция будет большая, я должен показать себя в лучшем свете! "       Думал Рейх — подающий большие надежды хирург-интерн. С детства он мечтал связать себя с медициной и вот, его мечта почти сбылась. Тут на телефон пришло уведомление, что такси прибыло и ждет его. Немец на последок бросил быстрый взгляд в зеркало, оценивая свой внешний вид, и поспешил выйти. Сюда он уже не вернется — Доброе утро. В аэропорт? — улыбаясь, спросил таксист, когда он сел в машину. — Доброе, да. По дороге юноша смотрел на улочки и домишки, вспоминая свое детство.

Flashback

— Нет, ты не будешь врачом! Ты самый старший, ты должен перенять пост главы компании, когда меня не станет! Посмотри на своего брата! Он прилежно учится и слушается меня! — кричал ГИ, а ведь его очень сложно было вывести из себя, стоя над беззащитным мальчиком пяти лет. — Но папа! — мальчик поднял на отца свои янтарные глаза, сдерживая слёзы, но он никогда не заплачет в присутствии этого мужчины! — Ничего не хочу слышать! — на лицо Рейха обрушился удар большой и сильной руки его отца. От такого мальчик отлетел к стене. Его помутневший взгляд был устремлён в пол, а рука покоилась на пострадавшей щеке. — Дорогой, успокойся — слезно умоляла мать, держа под локоть мужа. — Он еще ребенок! — Заткнись, женщина! Этот сопляк должен знать своё место! — не унимался глава компании, пытаясь вырвать свою руку из цепкого захвата своей супруги. Рейх, держась за щеку, встал и пошел к себе в комнату под страшные крики родителей. Голова кружилась и болела от сильного удара о стену, а на его детской, нежной коже расцветал краснеющий след от удара. Из коридора слышались крики, ругающихся родителей. — Братик, что случилось? Ты снова перечил отцу? — спросил маленький мальчишка, с ужасом смотря на лицо старшего брата. — Да. Я больше не могу! Я ухожу — сказал мальчик, собирая свой походный рюкзачок. — Что? Но где ты будешь жить? А что скажут… — Мне плевать, что скажут родители! Мне не нужна семья, что не поддерживает меня! И тебя тоже! Так что. Я прошу, идем со мной — сказал мальчик, протягивая свою маленькую ручку брату. — Я… Я пойду с тобой — Отлично! Так и сбежали два брата. Им пришлось жить в старом заброшенном автобусе, но никто не жаловался. У них была крыша над головой, еда и они сами. Но в один день все изменилось. Мальчики бегали по крышам вагонов, младший оступился и упал с тихим треском на землю. Когда Третий понял что произошло, было уже поздно. Он нашел в себе силы посмотреть вниз, где лежало бездыханное тело его брата, а он ничего не смог сделать. Рейх спустился с крыши вагончика и подбежал к нему, сжимая его тело в своих объятиях. Слёзы капали на постепенно бледнеющие щечки маленького мальчика. После этого случая желание Рейха пойти в медицину возросло.

End flashback

— Молодой человек, мы на месте. — Ах да, спасибо. Когда немец расплатится, он направился на стойку регистрации, сдал багаж, оставив себе лишь рюкзак. Все прошло быстро и сейчас юноша уже сидел в самолете. Прошло два часа: Полет прошел гладко, Рейх получил свой багаж и уже был готов направиться к выходу, но стеклянная вывеска сорвалась с потолка и сбила мальчика лет 8-9, разбившись на маленькие кусочки. — Адам, нет! Нет! — кричала женщина, стоя на коленях рядом с телом своего сына. — Отойдите, я — врач — сказал вышедший из толпы человек — Дайте мне чистую ткань! Поврежден крупный сосуд! Когда чистая ткань была в руках доктора, он поспешно пережал рану. — Вызовите скорую и… — мужчина хотел еще что-то сказать, но его перебил нацист. — Вы его убиваете — своим высказыванием он обратил на себя внимание. — Нет, я его спасаю! — заявил доктор. — Нет, убиваете. Вы пережали трахею. Он не может дышать. — стоял на своем Рейх, подходя ближе к пострадавшему. — Что? — недоумевал мужчина, смотря на «коллегу» с недоверием. — Это ребенок! — с этими словами он сел рядом с мальчиком. — нужно держать выше. После этих слов немец передвинул руки доктора на нужное место и мальчик сделал глубокий вздох. По помещению прокатились удивленные вздохи. — Вены вздуты. Это значит, что у Адама повышенное внутригрудное давление — сказал он, внимательно осматривая своего пациента. — Это плохо? — спросила обеспокоенная мать. Она хотела прикоснуться к сыну, но муж удержал ее. — Я ничего не вижу — сказал доктор — грудная клетка вздымается. Он дышит. — Нет, она движется парадоксально. Левое легкое спалось. — говорил Рейх, но для себя отметил, что состояние угрожает жизни мальчика. Толпа зевак стояла и наблюдала за происходящим, некоторые достали телефоны и стали снимать, но никто не думал вызвать скорую.  — У кого-нибудь есть нож. Сантиметров 5 или больше. — с надеждой спросил Третий. — У меня есть — сказал неизвестный человек из толпы. — Отлично! Надо достать бутылку виски или коньяка. А вы, доктор, начинайте делать искусственное дыхание, мальчик скоро перестанет дышать. — сказал юноша и ушел. Через считанные мгновения он возвращается с пачкой перчаток, бутылкой виски, трубкой и ножом. — Зачем вам все это? — со страхом спросил отец мальчика. — Если давление не снизить, ваш сын умрет. А вам я советую вызвать скорую, а то я сомневаюсь, что эти зеваки позвонили куда надо. — ответил интерн. Затем он задрал кофту ребенка, смочил операционное поле виски, надел перчатки, подогнал трубку по размеру и продезинфицировал нож. Он действовал уверенно и смело, но внутри его распирало чувство сомнения. Он сделал надрез между ребер и ввел первый конец трубки, а другой он опустил в бутылку с жидкостью, что бы воздух не мог попасть обратно. Спирт на теле мальчика смешался с его кровью. Рейх сидел и ждал… Прошло пятнадцать секунд, мальчик не дышал, двадцать, тридцать… — Что вы сдел… — только начала мать ребёнка, как он сделал первый глубокий вдох. — Ты спас его. Он его спас! — не веря своим глазам, говорил мужчина. — Спасибо! Спасибо вам! — радовалась мать мальчишки. Через две минуты приехала скорая и его забрали. Немец решил поехать с ними. — Извините, что-то не так с этой кардиограммой — подметил юноша. — Да нет, пульс не изменился — сказал медбрат. — Нет, амплитуда сердечных сокращений падает — стоял на своем Рейх. — Все нормально — ответил юноша, недовольно косясь на него. Доехав до больницы он отправился к главврачу, а мальчика положили в палату. — Скоро ваш сын очнется, не переживайте — ответила медсестра. — Спасибо вам! — начала благодарить мать, но ее перебили. — «Спасибо» нужно говорить молодому человеку, что смог оказать первую помощь — медсестра улыбнулась — Вам дать водички? — Нет спасибо, у вас и так много дел. — на этом их диалог закончился.

В кабинете главврача

— Этот юноша опоздал! — кричал заведующий отделением. — Это не повод ставить на нем крест! — говорила управляющая больницей — Швейцария, что хорошо знала немца. Она раньше преподавала в меде анатомию, и Третий был одним из лучших в группе. — Но у нас много других — тут заведующий посмотрел на Третьего Рейха с неприязнью и надменностью — более пунктуальных людей. — Я не знаю, что сказать — говорила заведующая реанимационным отделением. — Давайте дадим ему шанс! — говорила управляющая больницей. — Третий Рейх, скажите, почему вы хотите стать хирургом? Все документы уже были на руках у Швейцарии. Немец закончил ВМА с отличием! Все экзамены он сдавал легко, так что в нем был большой потенциал. Но не менее важно, почему он хочет стать врачом. Если человек никогда не преследовал таких целей и поступил в мед только из-за пинка родителей, то есть очень большой риск быстрого профессионального выгорания. Тут все взгляды устремились на интерна. Рейх вздохнул, он очень не хотел вспоминать, но придется. И как он мог опоздать? — Все началось с детства. Я однажды на отдыхе с семьей увидел, как работают врачи и уже тогда понял, что это то, чем я хочу заниматься. — немец вздохнул и попытался сдержать слезы. — мой отец был против, бил меня и моего брата. Тогда мы сбежали, но в один день… — он запнулся предательский ком в горле не давал нормально говорить, голос дрожал. — Продолжайте — Мы играли на вагонах, мой брат оступился и упал. Он умер у меня на глазах, а я ничего не смог сделать, никогда не забуду его остекленевшие глаза, смотрящие на меня. — Хорошо, выйдите пожалуйста, нам нужно посовещаться. Юноша вышел и попытался успокоиться. Какой позор! Он чуть не расплакался на глазах у всех! — Ну что? Мы примем его. — начала управляющая больницей. — Эта сопливая история ничего не меняет — говорил заведующий отделением. — Коллеги, посмотрите. Это видео выложили час назад и на нем уже шестьсот тысяч просмотров! — сказала Швейцария, протягивая свой рабочий компьютер, где было включено видео, как Рейх спасал мальчика, что недавно поступил к ним в больницу. — Ну что теперь скажете? — спросила управляющая. — Лааадно, пусть идет в команду доктора Мёрфи — ответил управляющий отделением. — Доктора Мёрфи? — спросила реаниматолог — Ох, Японская Империя — это доктор Мёрфи. В честь закона Мёрфи. Все в его руках ломается, но он превосходный хирург! Понятно? Позовите его — Да, хорошо. — заведующая набрала номер хирурга, и через две минуты он был в кабинете. — Рейх! Зайди пожалуйста — Да? — Знакомься, это ЯИ, ЯИ, это Рейх. Ты в его команде, поздравляю! — Приятно познакомится, спасибо большое. — сказал Третий, протягивая руку. — Взаимно, буду рад… — но тут его перебила медсестра. — Доктор Мерфи, код красный. Состояние Адама Уилкинса не стабильно, нужно оперировать. Срочно в пятую операционную!!! — Понял. Рейх, за мной Немец вместе со своим наставником проследовал в операционную, но к операции его пока не допустили. Двери в помещение распахнулись, и на кушетке въехал маленький пациент. Его состояние оставляло желать лучшего. Для начала надо было понять, что вызвало такую реакцию. Идею Рейха по поводу сердца отклонили. У бригады врачей было не много времени на раздумывание, пока мальчика готовили к операции. Он пытался настоять на своем и ему дали слово. — Послушайте, этого мальчика сбила стеклянная вывеска, которая в момент столкновения разбилась, что если осколок мог попасть по кровотоку в сердце. — высказал свое предположение юноша — Я заметил, что амплитуда колебаний станки артерии слишком низкая, что если это было вызвано осколком? — Неплохая гипотеза, док. — ответил ЯИ Бригада высококвалифицированных врачей стояла над мальчиком три часа. Операция на сердце считается одним из самых серьезных хирургических вмешательств. Вот осколок был найден, догадка Рейха подтвердилась. — Зашивайте, все молодцы — Японская Империя вышел из операционной — Рейх, можешь сообщить родителям мальчика. Операция прошла успешно. Ты молодец. Я думаю, что у тебя большое будущее в хирургии.

***

Шли месяцы, Третий Рейх набирался опыта и заводил новые знакомства. Он быстро мог быстро найти общий язык со своими пациентами! Будь то дети или взрослые, мужчины или девушки. Однажды к ним в отделение поступил больной и его лечащим врачом назначили Рейха. — Эй, немец! Там тебе нового больного дали. Вот его история болезни. — сказал ФИ — Хорошо! — ответил Третий, отрываясь от заполнения больничных карт. — Посмотрим, кто тут у нас.

Больной: Союз Советских Социалистических Республик Возраст: 20 лет Диагноз при поступлении: обострение хронического бронхита Осложнения: отсутствуют. Дата поступления: 16.03.20. Дата выписки: 19.03.20. Место жит-ва: г.Москва Дата создания 23.03.98 18:21 Больной предъявляет жалобы на появившуюся одышку системного характера, кашель с небольшим количеством слизистой мокроты. Иногда отмечает боли под левой лопаткой. Боль периодического типа, тупая, иррадиирует в подмышечную область. ИСТОРИЯ ЗАБОЛЕВАНИЯ. Впервые дискомфорт появился два или три года назад. Больной все время глушил боль лекарственными препаратами. Обратился в больницу по месту жительства, назначенного лечения не принимал. СОСТОЯНИЕ БОЛЬНОГО. Общее состояние здоровья больного не удовлетворительное, сознание ясное. Положение в постели активное. Телосложение нормостеническое, рост- 180 см, вес- 70 кг. Температура тела-36,7*С, ознобов нет. Кожные покровы чистые, бледные, потоотделение умеренное, видимых пигментаций и рубцов нет. Видимые слизистые бледные и влажные. Подкожно-жировая клетчатка развита умеренно, отеков нет. Лимфатические узлы не пальпируются, симптом «глотка» отрицательный. Мышцы развиты умеренно, тонус мышц сохранен, суставы без особенностей, при пальпации безболезненны. Активные и пассивные движения в суставах сохранены в полном объеме.

— Рейх, тебя в пятую операционную просят! — сказал ЯИ -Что случилось? — спросил Третий, убирая историю болезни. — Воспаление апендикса. Пациента девочка 11 лет — сказал узкоглазый. — Понял, принял, обработал! — Рейх сорвался с места и рванул в сторону пятой операционной. Сейчас каждая секунда на счету! Воспаленный аппендикс может в любой момент разорваться и все его содержимое (гной и каловые массы) попадет в брюшную полость, что вызовет перитонит и сепсис. — Рейх, рад вас видеть — сказал Финляндия, вводя наркоз. — Взаимно — после того как немец помылся, медсестры помогли ему надеть халат и перчатки. — Пациентка готова. Подготавливаем операционное поле! — сказал Фин. Когда все было готово, Рейх приступил к операции. — Начало операции 14:26. Скальпель — первые разрез рассек кожный покров, второй — мягкие ткани с подкожно жировой клетчаткой… Прошел час — Теперь шьем. Иглодержатель и шовный материал, пожалуйста — сказал немец, на его лбу выступила испарина, которую протерла медсестра. Шов за швом Рейх стягивал края раны. — Операция прошла успешно. Конец операции 15:41 — заключил Италия — Спасибо всем за проделанную работу. Из операционной немец вышел с лучезарной улыбкой на лице. Еще одна спасенная жизнь. Сейчас он направлялся в пульмонологическое отделение в 3 бокс палату 8, где сейчас находился его пациент. По пути он встретил Польшу — санитарочку, что сейчас направлялась в операционную. Дойдя до палаты 8, Рейх сразу почувствовал запах больничной пищи. Похоже, что сейчас было время обеда. Молодой хирург зашел в палату и осмотрелся, пациента не было на месте, но стоило ему уже развернуться, как он увидел перед собой широкую грудь Союза. — Так это вы мой лечащий врач — голос СССР, словно дорогой бархат, ласкал слух немца. — Верно, меня зовут Третий Рейх. Для начала присядьте, я должен вас осмотреть — через силу сказал Рейх. — Базару нет — спокойно ответил Совок. Только сейчас немец заметил, что русский передвигается со штативом для капельницы в руках — Вам нужна помощь? — спросил ариец, но коммунист отказался. Он уже взрослый парень. — Хорошо, приподнимите свою футболку. — Ладно, только одной рукой это будет проблематично сделать — усмехнулся пациент, присаживаясь на больничную койку. — Не переживайте, я вам помогу — сказал нацист и начал аккуратно задирать футболку так, чтобы был виден живот и грудь пациента. Он отметил, что сложен его пациент просто превосходно! И начал осматривать кожные покровы, а затем простукивать область груди и спины. Затем молодой хирург достал стетоскоп. — Когда я скажу, задержите дыхание. — сосредоточено говорил Рейх. — Дышите. Немец слышал хрипы, характерные для хронического бронхита, но отметил, что с одной стороны они были громче. — Не дышите — сказал Рейх. — Дышите Через две минуты Третий убрал стетоскоп и посмотрел на Союза. — Скажите, вам делали флюорографию или бронхоскопию? — спросил доктор, смотря на своего пациента. — Нет, обычно мне давали таблетки, сиропы и отправляли домой — ответил русский — Очень плохо! Какая непрофессиональность! — возникал нацист, вскакивая с больничной койки — Эй, докторишка, давай потише — сказал СССР, натягивая футболку обратно. — Что мне делать надо? — Слушайте меня внимательно, завтра утром у вас возьмут кровь на анализ, сделают флюорографию и бронхоскопию, так же вам нужно будет сдать анализы, баночки можете попросить у медсестер. Как только мы узнаем, что с вами, мы сможем составить правильный план лечения. — говорил Рейх — А вы и в правду очень серьезный. Расслабьтесь, я пока никуда не денусь — сказал русский, встал с кровати, подошел к своему лечащему врачу и прошептал тому на ушко — И давай на «ты». У нас с тобой не такая большая разница в возрасте — Вы… Ты со всеми своими лечащими врачами так общаешься? — внутри немца бушевала целая буря эмоций, но внешне он оставался спокойным. — Мне нужно идти… — Ага, иди — ответил Союз и взял в руку телефон — О, мемчик с котами Рейх вышел из бокса и прислонился к стене спиной, пытаясь унять свое сердцебиение. — Доктор, вам плохо? — насмешливо спросил ФИ, подойдя к хирургу. — Опять твои шуточки? — немного раздраженно спросил немец, смотря на своего друга. — Нет, я сейчас серьезен! Ты весь красный! — сказал итальянец и протянул Рейху стаканчик воды. — Нет, не надо. — сказал Третий и удалился из отделения.

***

Утром Рейх отправился к своему пациенту. Сейчас он получил результаты клинического анализа крови. Ничего страшного он не заметил. — Союз, ты готов? — Рейх зашел в палату и посмотрел на своего пациента. — Да я родился готовым! — гордо сказал коммунист — А что мне будут делать? — Бронхоскопию — спокойно ответил Рейх, подойдя к Союзу, что бы промыть катетер. — А на русском можно? — спросил СССР, перехватывая своей рукой руку Рейха. — Если на русском, то тебе засунут в глотку шланг с камерой и посмотрят, что с твоими верхними дыхательными путями. — ухмыльнувшись ответил немец, смотря на реакцию Союза. Это надо было видеть! На его лице сменилось куча эмоций! От самодовольной насмешки до удивления и ужаса — Живым не дамся! — крикнул Совок и попытался скрыться, но Рейх его остановил. — Стоять! Мы тебе анестезию сделаем — сказал Третий, держа за руку Совка. — Ладно… — смирившись, ответил СССР. Он вышел из бокса и следовал за своим лечащим врачом. Когда они дошли до процедурного кабинета, Союза пробила мелкая дрожь. Он увидел этот нереально длинный шланг. — А я точно ничего не почувствую — спросил Совок — Не переживай, все будет очень быстро и безболезненно. — с улыбкой сказал Рейх, подготавливая оборудование. Тут в кабинет зашел ЯИ и смерил оценивающим взглядом пациента. — Вы завтракали? — спросил он. — Нет — спокойно ответил коммунист. — Хорошо, у вас аллергия на какие-нибудь препараты есть? — спросил ЯИ. — Нет — Так, Союз, сядь сюда и не задирай голову. — сказал Рейх и взял из рук Японской Империи лидокаин-спрей 10% — открой рот Союз послушно выполнил просьбу. Вдруг он почувствовал, что Рейх что-то нанёс на слизистую его горла, а потом и на слизистую носа. — Все, посиди так минутку — сказал немец и подошёл к оборудованию. — Ты молодец. Я вижу, что ты растешь — сказал ЯИ, держа Союза. Данную реплику Рейх решил пока что оставить без ответа. Третий включил камеру, взял шланг и подошёл к Союзу. Он на вдохе ввел камеру в горло, в гортани осмотрел голосовые связки, потом достиг трахеи, затем бронхов. Рейх отметил, что бронхи чистые, но тут он замечает очень интересное новообразование. — ЯИ, ты тоже это видишь? — настороженно спросил Третий, указывая на образование — Мать моя женщина — ЯИ с ужасом смотрел на монитор.  — Я сейчас возьму образец ткани. Отправь пожалуйста нашим морфологам — сказал Рейх. После бронхоскопии пациента отвели обратно в палату. После процедуры Союз проспал примерно час, когда он открыл глаза, то увидел пред собой Третьего Рейха и еще пару врачей. — Союз, ты меня слышишь? Сколько пальцев я показываю? — спросил Рейх, помогая СССР принять полусидячее положение. — Два? — спросил Союз, пока пытался сфокусировать свое зрение на пальцах хирурга. Получив положительный ответ, Союз расслабился, но изучающий взгляд врачей настораживал. Он посмотрел на Рейха, пытаясь найти в его взгляде ответ на свой вопрос, но кроме сосредоточенности он ничего в нем не увидел. — По какому поводу меня посетило столько светил медицины? — Союз Советских… — начал ФИ, но его перебил Рейх. — Давай я — он повернулся лицом к пациенту и взял его руку в свою. — Союз, у тебя рак… — То есть как это? — русский будто выпал из реальности. Диагноз ещё долго эхом звучал в его голове, а по телу прошла горячая волна страха. — Союз, я понимаю, это сложно осознать, но нам нужно обсудить план твоего дальнейшего лечения. Мы можем и чуть позже… — Рейх смотрел с такой тоской и сожалением, но его рука все крепче сжимала руку русского, говоря, что он рядом. -Нет, мы все обсудим сейчас — твёрдо сказал Союз. — Если нужны подписи или согласие, то без проблем -Хорошо, я думаю, тебе нужно представить этих врачей — сказал Третий и обвёл взглядом присутствующих — это наш онколог Америка, твой химиотерапевт Франция и пульмонолог Великобритания. Союз улыбнулся всем натянутой улыбкой и спросил: -И как вы будете меня лечить? -Для начала ты пройдёшь полное обследование, чтобы проверить пошли ли у тебя метастазы. Дальше четыре курса химиотерапии, потом снова обследование. Если опухоль отреагирует на лечение и чуть-чуть уменьшится, мы сможем провести операцию и удалить ее. — сказал Велик, остальные просто покачали головами. — Хорошо — ответил Союз и отвернулся — А теперь будьте добры, покиньте помещение. Мне нужно отдохнуть. — Хорошо. За вами через час зайдут. Вам нужно сделать МРТ. — сказала Франция. — Спасибо. Рейх, останься пожалуйста — сказал Союз, схватив уходящего хирурга за запястье. Когда толпа врачей вышла и в палате остался только Рейх, Союз дал волю чувствам. Он прерывисто вздохнул и повернулся к немцу. — Скажи, сколько у меня шансов выжить? — спросил Союз. — Учитывая, что у нас пока нет результатов обследования, 50 на 50 — ответил врач — Ты хочешь сейчас позвонить кому-нибудь? — Нет. Просто посиди со мной — сказал коммунист — Хорошо… Так они просидели примерно полчаса. За это время они узнали много чего нового, например, что Рейх не любит бананы или Союз любит шоколадное мороженое. — Ахахаха, да ты гонишь! — смеялся Союз, смотря на Рейха с недоверием — Прямо так и было? — Да! — Рейх чувствовал себя рядом с Союзом хорошо. Он доверял ему. — Ой, что-то я с тобой засиделся. — Ага, иди уже — ответил Совок. Рейх ушел, а Союз закрыл глаза и стал думать, что ему делать дальше. Немец вышел из бокса с улыбкой на лице, что-то заставляло его сердце трепетать, когда Союз рядом с ним. — Чего это ты улыбаешься, как идиот? — спросил ФИ, что до смерти напугал немца. — Еб… Снова ты меня пугаешь! — Рейх даже вздрогнул. — Ничего я не улыбаюсь… — Да ладно, влюбился что ли? — Вовсе нет. Просто нашёл нового друга — с улыбкой ответил немец — Ага, ты дружишь с половиной всего нашего коллектива! — сказал ФИ, недоверчиво косясь на друга. — Ой, да ладно тебе — Рейх махнул рукой и ушёл. Рейх зашел в ординаторскую, где лежала история болезни Союза. В голове не укладывалось, как же так. Ведь он до этого момента наблюдался у врачей, но никто не додумался сделать МРТ и бронхоскопию. Пришли результаты гистологии, у СССР третья стадия рака легких. Глаза закрывались сами собой, очень хотелось спать. Он дежурил этой ночью. «Думаю, что можно прикрыть глаза на пару минут» — как только эта мысль пронеслась в голове немца, в ординаторскую вбежала взволнованная Польша. — Рейх, готовься! У нас ЧП. — говорила она, активно жесткулируя. — Что случилось?! — усталость как рукой сняло. Ариец сразу подскочил и уставился на санитарочку. — Тебя ждут в приемной! — сказала она и убежала. Рейх убрал историю болезни и выбежал из ординаторской. Третий спустился в приемную, где помимо него были и другие врачи. — Что случилось? — запыхавшись спросил Третий. — Большое ДТП, автобус с туристами разбился. Очень много пострадавших. Большую часть доставят к нам. — сказал ЯИ. На миг в приемной стало тихо, врачи стояли в боевой готовности. Время тянулось чертовски медленно, звук часов эхом раздавался в помещении. В дали был слышен рев сирены и голубые огни. Все врачи сразу напрягись, прошла волна волнения от макушки до пят. — Всем приготовиться! — скомандовал Великобритания. Открываются двери и на носилках поступает первый пострадавший в окружении фельдшеров. — Доктор Мерфи, Польша, этот пациент ваш! — сказал Велик. Рейх впервые видел такой переполох, страх сразу парализовал. Пациенты продолжали поступать, а врачей становилось все меньше. Пациенты с разными травмами и ожогами. Немец впервые видит такое, плачь, болезненные стоны, указания врачей, крики — все эти звуки звучали, будто издалека… У Рейха закружилась голова, было такое ощущение, что он находится под водой. -…х! Рейх! — кричал ЯИ, тряся своего ученика — Ты меня слышишь? — Д…Да! — Рейх очнулся, картина происходящего становилась четкой. — Отлично! Беги к тому пострадавшему. — врач указывает пальцем на одного из пациентов, и Рейх срывается с места. Он подбегает к носилкам, где его ждут фельдшеры и ФИ. — Друг, ты чего так долго? — спросил итальянец, помогая перекладывать пациента на больничные носилки. — Дела были. Готовьте вторую операционную! — крикнул Рейх, пытаясь остановить кровь. У пациента была раздроблена бедренная кость, повреждена артерия, а также ожог третьей степени на руке. Рейх пытался интубировать пациента, из-за того что он постоянно дергался, это было очень сложно сделать, но у Рейха получилось. — Он потерял очень много крови! В зале есть его родственники? — кричал ФИ. — Да, это мы! — к нему подошла группа человек. — Я его невеста, а это его родители. — Хорошо, какая у него группа крови? — спросил доктор. — Четвертая положительная — ответила женщина, которой на вид было 59 — Испания! — крикнул ФИ, отойдя от родственников. — В банке есть четвертая группа? — Да, уже несу! — крикнула девушка и удалилась. Через три минуты она вернулась с заветными пакетами крови в руках. — Держи — Спасибо! — сказал ФИ и убежал в операционную. Когда он зашел в помещение, пациент был уже готов. ФИ отдал пакеты медсестрам, а потом пошел мыться. Все готовы, Рейх уже стоит над пациентом и ведет борьбу со смертью. Чуть позже присоединился и ФИ. — Начало операции 2:17

***

— Окончание операции 6:55 — Доктор, что с ним? — спросила юная девушка, когда Рейх вышел из операционной. — Мне очень жаль, он потерял слишком много крови. Сильно была повреждена бедренная артерия, обширные внутренние кровотечения и разрыв некоторых органов. Мы сделали все, что смогли — ответил Третий. — О Боже, нет! Нет! Мой любимый! — отчаянный крик девушки было слышно по всему этажу. Когда она ушла немец позволил себе облокотиться о стену. Голова кружилась, а тело бросало то в жар, то в холод. — Рейх, какие у тебя планы на… — начал ФИ, но увидев состояние друга, сразу подбежал нему — Ты как? Ей ты меня слышишь? Только не теряй сознание! Итальянец подхватил на руки своего друга и понес в ординаторскую. Утром Рейх проснулся на диване, укрытый колючим пледом, а в руке был катетер, подсоединенный к капельнице. Немец с трудом смог сесть. Голова немного болела, а желудок скрутило из-за долгого отсутствия еды. В помещении никого не было, настенные часы показывали 10:25. Рейх выдернул из катетера трубку капельницы и встал с дивана. Левой рукой было сложно двигать из-за торчащего в ней катетера. Доктор вышел из ординаторской и направился в сторону пульмонологического отделения. Этой ночью не только Рейх плохо спал, СССР смог уснуть только под утро. Сейчас он чувствовал себя очень уставшим. — Доброе утро, Союз — сказал Рейх, зайдя в палату. — Не такое оно и доброе — вяло сказал СССР, посмотрев на своего лечащего врача. —  Вижу, что не я один не спал всю ночь. С усмешкой сказал Совок, но нацист его оптимизма не разделял. Он лишь грустно посмотрел на своего пациента и дал волю эмоциям. Слезы текли по его щекам, капая на пол, но немец не произнес ни звука. Он лишь закусил нижнюю губу. Нациста всего трясло, а крик так и рвался их груди. — Эй, ну ты чего? — Союз встал со своей кровати и подошел к Рейху, прижимая его к себе. Немец вцепился в Совка, как утопающий в спасательный круг. Он наконец позволил крику вырваться, немец ревел, заливая слезами футболку коммуниста. В его объятиях Рейх чувствовал себя в безопасности. — Я не смог. Я не смог спасти его! Он умер на операционном столе! — сквозь рыдания говорил Третий. Союз сильнее сжал немца в своих руках, желая спрятать от всей той боли, что он испытывал. Почему-то только с немцем ему было хорошо и спокойно. Он чем-то напоминал ему Россию. Союз не знал, чем еще можно объяснить такое желание заботиться о нем. — Ты не виноват. Я знаю, что ты сделал все — Совок гладил немца по голове. Рыдания стали тише, а дрожь стала утихать. — Не нужно пропускать все через себя. У тебя будет много безнадежных пациентов, если ты не изменишь своего отношения к смерти, то так никаких нервных клеток не хватит. — Спасибо тебе. — тихо ответил немец, отстраняясь. Он посмотрел на Союза и улыбнулся ему самой теплой и нежной улыбкой. — Как ты? — Уж точно получше — с усмешкой ответи Совок. — Я прошел обследование, а дальше химиотерапия. Он заранее посмотрел в интернете, как чувствуют себя люди, проходящие такое же лечение. В какой-то момент СССР хотел все бросить и отказаться от всего, но мысль о детях не дала ему этого сделать. — Ты уже сказал семье? — спросил Третий Рейх, присаживаясь на больничную койку. — Нет… Не могу — с нескрываемой грустью ответил Совок. — Почему? Они в праве знать. Разве ты не хочешь, чтобы кто-то был рядом из близких? — Рейх правда не понимал, почему Союз все еще молчит. — Я всегда был для них примером. Тем, кто никогда не болел, а даже если и заболевал, то через пару дней был на ногах, а сейчас… — Союз поник и прикрыл глаза. — Ты все еще тот человек. Я верю в тебя, твои дети верят и будут рядом. Поверь мне, я бы все отдал, чтобы рядом со мной был кто-то родной. — сказал Рейх, смотря на Союза. — Хах… Да Союз еще немного походил по комнате, а потом сел рядом с Рейхом, который внимательно наблюдал за его действиями. — Вот скажи, сколько мы уже знакомы? — спросил Совок, повернувшись к Третьему Рейху лицом. — Ну, неделя точно есть — после небольшой паузы ответил немец, даже несмотря на коммуниста. — Тогда почему у меня такое ощущение, будто я тебя знаю всю свою жизнь? — спросил Совок и провел рукой от щеки немца до ключиц. Его взгляд был направлен, словно сквозь нациста. — Союз, ты чего это делаешь — немец опешил и смотрел на Совка, пока его рука поглаживала грудь Рейха. — Ничего особенного. Просто хочу узнать тебя поближе — руки русского уже вовсю оглаживали грудь, живот и бедра немца. — Союз, остановись. Пока ты об этом не пожалел — твердо ответил Рейх, хоть ему и хотелось сейчас тихо стонать от приятных ощущений теплых рук на своем теле. И он не понимал, почему же ему это нравится. Но немец списал все на недотрах. — А если я скажу нет? — спросил Совок, проводя носом от уха до шеи. Его горячие дыхание заставило кожу его лечащего врача покрыться мурашками. — Если ты не прекратишь, то твоим лечением займется другой врач — ответил немец. Как только Совок услышал это, то сразу отпрянул и с сожалением посмотрел в глаза немца. — Ты действительно это сделаешь? — с нескрываемой грустью спросил он, так и не отводя своего взгляда — Не пойми меня неправильно, Союз, но иметь какие-либо отношения с пациентом не очень хорошо. Особенно, если эта связь отразится на моей работоспособности. — Рейх говорил уверенно, но в душе понимал, что если бы не правила, он бы, наверное, так и не остановил СССР. — Я понял, но ведь мы продолжим общаться после моей выписки? — спросил коммунист. — Кхем… Тебе еще долго придется меня терпеть. Ты только начал лечение — пытался пошутить смущенный хирург. — Это да… Я надеюсь, что после ты не откажешь мне в прогулке — с легкой улыбкой сказал Совок. — Ты выздоровей для начала — ответил Рейх, обнимая Союза. — Ты справишься, и мы пойдем гулять. — Надеюсь — ответил коммунист и хотел обнять своего друга в ответ, но идиллию прервал звук пришедшего на телефон сообщения. Союз взял телефон и быстро пробежал взглядом по тексту сообщения. — Рейх, ко мне скоро сын придет, ты не мог бы… — Ах, да… Прости — немец смущенно поправил свой халат и встал с койки. — Я пошел, у меня еще много работы. — Спасибо тебе — Союз смотрел в спину уходящему врачу. Когда дверь за ним захлопнулась, СССР позволил своим эмоциям выйти в свет. Его щеки покраснели, а от осознания недавней близости с его лечащим врачом, тепло скручивалось тугой пружиной возбуждения внизу живота. До прихода сына еще было время и коммунист позволил себе уединиться в ванной комнате. Он скинул с себя больничную одежду и включил душ. Совок прислонился лбом к холодной стенке душа, стоя под теплыми струями воды. Рука сама собой очертила кубики пресса, постепенно спускаясь ниже до стоящего колом члена. Стараясь заглушить тяжелые вздохи, он прикусил тыльную сторону ладони. Ему казалось, что температура в помещении была выше чем в преисподней. Воображение сразу начало рисовать картины жесткого секса в этой самой душевой. Стоны Рейха и его выражение лица… Все ощущалось на грани сна и реальности. Мышцы скрутило легкой судорогой, а по стенке душевой стекала еще теплая сперма. Союз выключил воду и решил забыть про быструю дрочку в больничном душе. Но он понимал, что это не в последний раз, учитывая то, что Третий Рейх (предмет его влажных фантазий) является его лечащим врачом. Наверное, это глупо постоянно думать о человеке с которым знаком всего неделю с лишним. Совок еще сам не разобрался, как же так вышло. Если его дети узнают, а они могут, то как он будет им в глаза смотреть, какой пример он им подаст. Коммунист оделся и вышел в палату, где его уже ждал старший сын. — Батя! — Россия кинулся обнимать своего отца, он очень переживал, ведь проблема с легкими заботила его отца очень долго, и сам Россия долго уговаривал его пройти обследование. — Ну, что говорят врачи? Союз выпустил из своих крепких объятий сына и с грустью посмотрел в его глаза. Россия был умным ребенком и сразу понял, что что-то не так. — Сынок, давай присядем — голос немного дрожал. Сказать сыну, что у тебя злокачественная опухоль, которую ты так долго игнорировал по собственной глупости… — Пап, скажи, все очень плохо? — Росс присел на тумбочку возле кровати. — Ну почему же? У меня 50% выжить — как-то обреченно ответил Союз и посмотрел своему сыну в глаза. Хоть Росс и был взрослым мальчиком, но его глаза сильно слезились. — Пап… 50% умереть — это не маленькая цифра в статистике — дрожащим голосом ответил пионер. — Для тебя стакан всегда на половину пуст! Давай думать о хорошем — Союз старался придать своему голосу уверенности и у него это даже получилось — У меня впереди четыре курса химиотерапии, рано еще о смерти говорить. Твой папка не сдастся без боя! Ну иди сюда, пионер  СССР развел руки, чтобы обнять сына. Россия быстро кинулся в объятия отца. Сейчас он больше всего боялся остаться один с братьями и сестрами. Совок что-то напевал и чуть укачивал своего сына. Чувствовать поддержку близкого в такой тяжелый момент — это самое важное. Рейх был прав. — Я люблю тебя, батя — сказал Россия, еще крепче прижавшись к своему любимому отцу. — И я тебя, сынок, но ты чего-то рано меня хоронишь — попытался пошутить Союз. — Хах Попытка рассмешить сына увенчалась успехом, и теперь на его лице красовалась широкая улыбка. Росс понимал, что его слезы и грусть мало что изменят, а его отцу сейчас нужна поддержка. Так они просидели час, разговаривая о разном. Во время разговора Совок узнал, что Россия опять поссорился в Украиной, а Беларусь пол вечера ругалась на Казаха за то, что тот неправильно чистит картошку. Эти новости заставили коммуниста улыбнуться. — Ну ладно, мне уже пора. Работы много — сказал сын Союза. — Ну иди и поздно спать не ложись! — Россия лишь улыбнулся и сказал, что ляжет пораньше. Они обнялись и посетитель скрылся за дверями бокса. Совок остался доволен этой встречей, ведь он так соскучился по своим спиногрызам. И пусть они уже взрослые страны со своей политикой, любящий папашка всегда рядом и помогает им. Коммунист бросил взгляд на часы. Через 15 минут за ним придет медсестра. Ох, не нравилась она ему, слишком много внимания ему уделяет, постоянно флиртует. Она обладала довольно интересной внешностью, но Союза не зацепило. В последнее время все его мысли занимал только его лечащий врач. Поток мыслей прервал стук в дверь, но вместо медсестры в палату вошел ЯИ. — Ну как себя чувствует наш больной? — весело спросил он. — Бывало и хуже — ответил Союз — Я заметил, что в последнее время вы с Рейхом стали довольно близки — врач решил зайти издалека. — Ну, мы подружились — Союз не мог назвать свои чувства обычной дружеской привязанностью, но и за Рейха он решать ничего не хотел. — Это прекрасно! Может ты сможешь его убедить, что работать 24/7 вредно — ЯИ сказал это с доброй улыбкой. Рейх, можно сказать, его подопечный. — Хах, неужели он так много работает? — Союз знал, что немец очень любил свою работу, но он думал, что у Рейха есть какое-нибудь хобби. Занятие для души. А как оказалось, Рейх даже ночует в больнице! — Да, и он многого добился, но, согласись, выглядит он иногда неважно. — сказал врач и отсоединил капельницу от катетера в руке Союза. — Что есть, то есть. — ответил Совок и уставился в окно. На улице светило солнце, иногда можно было услышать заливистый смех детей. — Сегодня тебе установят порт для химиотерапии. — сказал ЯИ, помогая Совку встать. — А куда его установят, если не секрет — поинтересовался пациент. — В подключичную вену — ответил врач. — Сделаю вид, что понял — ответил Совок. Остальное время до процедурного кабинета они провели в тишине. Коммунист вошел в кабинет, где на его удивление не оказалось той медсестры. Вместо нее у столика с инструментами стоял Рейх. Он сосредоточенно готовил все, что ему понадобится для установки инфузионной порт системы. Союз решил привлечь его внимание. — Хкем… — на этот звук Рейх резко обернулся и столкнулся взглядом с глазами Совка. — Привет — Здравствуй. Ты готов? — спросил Рейх и взял в руки шприц. Союз прошел в глубь кабинета и лег на кушетку, предварительно сняв с себя кофту. Немец подошел ближе и придвинул к себе столик со всем необходимым. — Рейх, что ты сейчас собрался делать? — спросил Союз, схватив своего врача за запястье. — Все будет происходить под местной анестезией. Все будет быстро и безболезненно. — сказал немец, убирая руку коммуниста. Первый укол был неприятным, а дальше все было терпимо. Процедура заняла не больше 20 минут. Союз слышал все, что происходило. Было жутковато, но это делал Рейх, а ему Совок доверяет. Видя сосредоточенное лицо немца, Союз расслабился и доверился своему другу. — Ну вот и все — сказал Третий, снимая со своих рук перчатки. Коммунист попытался сесть, но почувствовал неприятные ощущения в области, где был установлен порт. Рейх, заметив это, подбежал к пациенту и помог ему сесть. — Я думал, что умру — сказал СССР и улыбнулся. Рейх, похоже, его шутку не оценил. — Впереди у тебя испытания потяжелее — ответил он с грустью в голосе. С тех самых пор как немец встретил Союза, он дал себе клятву, что поможет ему и не даст умереть. Даже от скуки. — Кстати, не хочешь прогуляться? У нас тут рядом парк с озером. — Это свидание? — Союз вопросительно выгнул бровь и посмотрел на своего врача, игриво улыбнувшись. — Называй это как хочешь — в том же духе ответил немец. Им обоим нравилась эта игра. Кто кого больше смутит. — Тогда пошли — Союз пулей вылетел из процедурного кабинета и побежал в свою палату, чтобы переодеться. Не пойдет же он в парк в больничной одежде. Рейх вышел за ним. Если у Совка возникнут проблемы с одеванием, Рейх поможет. Друзья гуляли по парку, разговаривали, шутили и даже пихали друг друга, но Рейх был очень аккуратным. Порт все равно приносил дискомфорт. Вокруг них за белками бегали дети, размахивая палками. Кто-то гулял с собаками, были даже те, кто загорал, лежа на полянке. Союз предложил остановиться посреди парка, но третий Рейх сказал, что знает одно место, где ему должно понравится. Они шли и шли. У Совка уже начали гудеть ноги, но немец стоял на своем. Давненько СССР не выходил на прогулку, совсем он расслабился. Рейх повел своего пациента в какие-то заросли, раздвигая и придерживая своими маленькими ручками ветки. Когда живая ограда была пройдена перед Союзом предстала захватывающая картина: большое озеро с кристально чистой водой, блики солнца играли на водной глади и тишина, прерывающаяся только пением птиц. Рейх уже разложил на берегу озера больничный плед, который он взял с собой на всякий случай. СССР сразу развалился рядом с немцем. Они смотрели в небо и спорили, на что похоже то или иное облако. — Да как ты не видишь? Это собачка! — говорил Третий, указывая пальцем в небо — Вот мордочка, а это лапки — Тебе явно нужно отдохнуть от работы, а то со зрением начались проблемы! Это кошка — спорил с ним русский. — Видишь хвост? Это явно не собака! Облака плыли по небу меняя свою форму и так раз за разом. Через 20 минут им надоело просто пялиться в небо, поэтому Союз предложил сыграть в прятки на желание. Условия были до безобразия просты: если выигрывал СССР, Рейх должен был выполнить любое его желание, а если немец выиграет, Совок должен будет напугать одну из медсестер. Первым прятался Рейх, пока коммунист считал до 100. Рейх присмотрел себе местечко в кустах роз. Там между кустами было место с чистой полянкой, где немец и спрятался. Когда русский досчитал до ста, он пошел искать своего доктора. Он осмотрел все: деревья, ямки и даже листву деревьев, но немца нигде не было. Тогда у него остался только один вариант… Рейх сидел тихо, стараясь ничем себя не выдавать, он слышал, как шелестит трава под ногами Союза, пока он его искал, но вдруг наступила тишина. Прошла минута, две, три, а вокруг такое же затишье. Третий уже начал думать, что СССР оставил его, но шелест кустов за спиной опроверг версию немца. Он даже обернуться не успел, как его сгребли в крепкие объятия. — Я выиграл! Я тебя нашел! — радостно говорил коммунист — Ты должен мне желание! — Так не честно! Ты подглядывал! — Рейх не хотел принимать свое поражение — Учись проигрывать, докторишка! — сказал СССР, выпуская обиженного немца из объятий. — Хорошо, что за желание? — спросил Третий, ожидая чего-нибудь абсурдного. Например: станцевать танец живота или съесть лимон, но ответ его ошарашил… — Ты должен меня поцеловать! — с улыбкой ответил Совок, смотря на удивленного немца. — Ч…Что? Ты совсем спятил? — Рейх смутился. — Ладно, когда будешь готов — скажи, но ты должен выполнить желание. — Хорошо… Нам пора возвращаться. — Рейх поднялся с земли и вышел из своего убежища, а за ним и Союз. Весь путь до больницы они провели в тишине. На часах было было 17:43. Рейх обдумывал все, случившееся, а Совок просто наслаждался свободой от белых стен и запаха лекарств. Союз вернулся в палату, а Третий Рейх отправился в ординаторскую, где его уже ждал ФИ. — Гутен абент! — весело сказал приятель. — Где пропадал наш обитатель больницы? — Боже, не говори со мной на немецком. У тебя ужасный акцент! — Рейх немного скривился, услышав приветствие на своем родном языке — Я с Совком в парк ходил — Свидание? — поиграв бровями, спросил итальянец — Нет! Просто прогулялись, поговорили, ничего особенного — немножко смутившись, ответил немец. — Ты не знаешь, пришел ли нужный мне препарат? — Малыш, ты по адресу. Полчаса назад пришел твой заказ, все нужное уже в процедурном кабинете. — ФИ еще раз обворожительно улыбнулся, а потом уткнулся в монитор своего компьютера. Рейх кивнул в знак благодарности и отправился в процедурный кабинет, чтобы проверить. По пути он решил зайти к еще одному пациенту, чтобы посмотреть на его состояние после операции. Проходя по отделению интенсивной терапии он ловил на себе благодарные взгляды родственников некоторых пациентов, которых он оперировал. — Добрый вечер, Люси — сказал хирург, заходя в палату, где лежала девочка лет 10. Он присел рядом с ее кроватью, немножко подвинув штатив для капельницы. — Как ты себя чувствуешь? — Здравствуйте. Мне больно, очень болит живот — ответила пациентка, слегка поморщившись от боли. — Понимаю, но нужно вставать и пробовать ходить. — сказал немец и взял руку девочки в свою. По сравнению с ней она была очень маленькая, а ведь Рейх не был великаном. — Не хочу — ответила Люси и улыбнулась. — Давай попробуем сесть, для начала. — улыбнувшись в ответ, ответил хирург. Он убрал одеяло и помог девочке приподняться. Для нее каждое движение отзывалось неприятным ощущением в области шва, но с помощью Рейха, она смогла сесть. — Умничка, а теперь свесь ноги с кровати и вставай — все так же придерживая ее, немец позволил ей опереться на него и встать на ноги. Сил малышки хватило лишь на несколько шагов, но это хороший результат. Все пациенты Рейха вставали на ноги через два дня после операции, но были и те, кто не хотел этого делать из-за боли, но она тоже вскоре проходила. — Дядя Рейх, мне больно. Так и должно быть? — спросила Люси, вновь ложась на кровать. — Конечно, твой организм сейчас в состоянии стресса, но это пройдет. Ты сильная — говорил немец, укрывая пациентку одеялом. Выходя из палаты он улыбнулся и сказал:  — И давай на «ты». Я не такой старый — Хорошо Из отделения интенсивной терапии Рейх вышел с широкой улыбкой на лице. Он не был дома уже неделю. Все это время он находился в больнице и ночевал в ординаторской на неудобном диване. Зайдя в процедурный кабинет, Третий Рейх открыл шкаф с препаратами. На полке он увидел нужные ему пакеты с жидкостью для химиотерапии. Завтра с утра он зайдет к Союзу и начнется первый курс химиотерапии. В его практике онкологических больных не было. Совок первый. Немец хотел вернуться домой, но что-то ему говорило, что стоит зайти к СССР. Какое-то плохое предчувствие не оставляло его. Наплевав на отдых, Рейх отправился в палату своего пациента. Подходя к боксу, он почувствовал удушающий запах табака. «Ну он у меня получит!» — подумал немец. Он зашел в палату и вышел на маленький балкончик, что изначально предназначался для отдыха и насыщения организма кислородом. Рейх сразу заметил в ночной темноте, которую разрушал лишь свет луны, широкую спину, опиравшегося на перила Союза, и тлеющую сигарету в руке. Он, казалось, не замечал своего лечащего врача и продолжал свое дело. — Я тебе сейчас! — немец быстро подошел, выхватил сигарету из рук удивленного Совка и выбросил ее. — Ты что делаешь? — Союз не мог переварить то, что сейчас произошло. В свете луны Рейх выглядел очень красиво. Белый халат, что сейчас совсем немножко отдавал синевой, глаза, в которых отражалось ночное небо и сам Союз и губы, эти прекрасные губы, что так манят их поцеловать. — Курю — просто ответил коммунист и достал из упаковки еще одну сигарету, вызвав у Рейха приступ злости. — Тебе нельзя! Уже завтра ты начнешь первый курс химиотерапии, а ты тут куришь?! У тебя, спешу тебе напомнить, рак легких — тараторил врач, активно жестикулируя. — Я в последний раз. Обещаю — Союз посмотрел на Рейха таким взглядом, от которого у того пропало всякое желание сейчас спорить и ругаться. Немец лишь встал рядом и оперся о перила балкона, смотря на улицу, освещенную светом фонарей. Союз взял зажигалку и прикурил, сделав затяжку. Сизый дым стал подниматься в небо, подсвеченный светом луны. В какой-то степени это было красиво. Пока Рейх залипал на облако дыма, выдыхаемого Союзом, коммунист достал вторую сигарету и протянул ее Рейху. — Будешь? — спросил он, выводя Третьего из транса. — Я не курю — спокойно ответил он. — Да ладно тебе, всего один раз — продолжал уламывать немца Союз. Рейх еще пару минут стоял, смотря на сигарету в руках его пациента, а потом взял ее и укоризненно посмотрел на коммуниста. — За такое я вообще должен ограничить тебе выход на балкон, что-то мне подсказывает, что я еще пожалею об этом. — ответил Третий, взяв в рот сигарету. — ты ничего не забыл? — Ах, да! Прости. — Союз притянул к себе Рейха за шею и соединил кончики их сигарет. От тлеющей сигареты Союза, загорелась сигарета Рейха, немного подсветив его лицо. Совок отстранился и снова оперся о балкон, а Третий стоял в шоке от ощущения теплого дыхания коммуниста на своем лице. — И как это делать? — задал глупый вопрос хирург. СССР посмотрел на него с легкой усмешкой — Затянись и вдохни — сказал он и показал, что надо сделать. Рейх недоверчиво покосился на него. Он сделал затяжку, но когда попытался вдохнуть, его горло обожгло дымом и немец зашелся в приступе сильного кашля, на языке остался неприятный, горьковатый привкус. — Какая дрянь! — откашлявшись сказал Третий, на что Союз лишь хмыкнул. — В первый раз всегда так — ответил он, и тут ему пришла в голову «гениальная» мысль. Совок сделал затяжку и снова притянул к себе Рейха, касаясь его губ своими. Не ожидавший такого поворота событий немец приоткрыл свой рот, чем и воспользовался коммунист, проникая своим языком в теплый рот Рейха и выдыхая сигаретный дым прямо в него, руки Союза расположились на женственной талии. Рейх не понимал, что сейчас чувствует, но это было не неприятно, а наоборот. Тепло разливалось по всему телу, а губы начинало покалывать. Третий, наплевав на горький привкус дыма во рту, обвил своими руками шею Союза, притягивая его ближе к себе. Сейчас для них не существовало никого, кроме них самих. СССР медленно отстранился и посмотрел в глаза немца, который начинал краснеть, но он так и не отпускал его. — Считай, мое желание выполнено — улыбаясь ответил Совок, вызвав у Рейха разочарованный вздох. — Нам пора обратно. Идем — тихо сказал Третий, и несмотря на своего пациента, вышел с балкона. Когда Союз докурил и зашел обратно в палату, то увидел немца, сидящего на его кровати. — Я не хочу, что бы после этого наши отношения изменились. Я выполнил твое желание, теперь в пределах этой больницы мы пациент и лечащий врач. — Рейх… — Ни больше, ни меньше! — отрезал врач. — За это время ты мне стал очень дорог. Я не советую тебе снова вытворять такое! Сигареты отдай мне — Как скажешь… — тихо ответил СССР, он понимал, что облажался. Какой нормальный человек станет курить, если у тебя рак легких? Сейчас он сам виноват в том, что Рейх в плохом настроении. Коммунист достал из кармана пачку сигарет и зажигалку, протягивая их немцу. — Спасибо — уже смягчившись ответил Третий, забирая у Совка предметы. — Встретимся завтра~ — Ага, спокойной ночи — сказал СССР, но Рейх уже скрылся за дверью палаты… Ночью Рейх не спал. Он сидел на диване в своей съемной квартире и смотрел телевизор. Решив, что хватит на сегодня, немец пошел на небольшую кухню, где находился маленький стол всего с одним стулом. К Рейху все равно никто не приходит. У всех свои дела. Конечно, Третий иногда встречался с друзьями, но не у него дома. Как правило, они ходили в кино, клубы или сидели у кого-нибудь в гостях, но это случалось редко. Все свое свободное время Рейх посвящал учебе и работе. Случалось так, что он засыпал прямо за столом над конспектами по новым темам. Немец открыл холодильник, но ничего съедобного не обнаружил. — «Мда, в холодильнике мышь повесилась. Надо что-нибудь купить. Сколько сейчас время?» Рейх посмотрел на часы и у него глаза на лоб полезли. На часах было 2:55, а на работу ему надо вставать в 6:00. Поняв, что в магазин нет смысла идти, немец заварил себе чай и пошел в комнату, но даже чай не помог ему заснуть. Все мысли были только о поцелуе. Как только Рейх закрывал глаза, перед глазами появлялась физиономия Союза. Третий переворачивается на другой бок, зажмуривает глаза, стараясь прогнать образ пациента из головы, но это не помогло. Невольно он начал вспоминать, как же выглядит Совок без рубашки. Рейх все еще помнит день, когда он устанавливал Союзу порт для химиотерапии. Эти мышцы, горящие серп и молот на ключице, широкая спина с четким рельефом, пресс и сильные руки, что всегда были теплыми. Сон не шел, и Рейх решил, что если он сейчас не заснет, то завтра на работе опять может упасть в обморок. Он решил пойти на крайние меры. Это не в первый раз, когда его мучает бессонница. На такой случай у него всегда были припасены таблетки, лежавшие в прикроватной тумбочке. Третий Рейх поднялся с кровати, открыл ящик и на ощупь нашел заветную коробочку. Он достал из нее две таблетки и запил остатками чая. Через пять пять минут немец уже спокойно посапывал в своей кровати. Рейх проснулся от мерзкой трели будильника. Он начал водить рукой по тумбочке, чтобы найти этого злостного нарушителя чужого сна. Выключив будильник, немец еще минуту повалялся, а потом рывком поднялся и пошел в ванную. Он быстро принял душ, оделся и даже успел позавтракать! Он вышел из дома и сел в почти свободный автобус и без происшествий доехал до больницы. Слишком хорошее утро, светило солнце, небо было чистым. Зайдя в здание, немец поднялся на нужный этаж и зашел в ординаторскую, где он переоделся в рабочую одежду. — Доброе утро! — с улыбкой сказал ФИ — Сегодня можешь идти домой, я подежурю за тебя — Ты серьезно? — Рейх смотрел на друга с удивлением, никогда еще он не предлагал подежурить за него. — Ты точно ФИ? — Точно, но ты выглядишь так себе — ответил итальянец и вышел из помещения, оставляя растерянного немца обдумывать все происходящие. Рейх зашел к Люси, она уже смогла самостоятельно встать и пройтись по палате. Теперь настала очередь Союза. Немец зашел за препаратами и направился к палате СССР. Зайдя в нее, Рейх заметил Совка, что был в очень хорошем настроении. Он сам снял с себя кофту, обнажая свое красивое тело, и обворожительно улыбнулся. — Привет — сказал Третий и положил все необходимые препараты на тумбочку около кровати. — Приветик, Рейх — это было сказано с такой приторной интонацией, что у Рейха невольно свело челюсть, а Союз времени не терял. Он обошел своего врача и встал у него за спиной. — Что ты делаешь? — спросил немец. — Ничего, не обращай внимания. Просто продолжай заниматься тем, чем занимался — шептал на ушко Рейху Союз, пока его руки уже вовсю блуждали по телу хирурга. Лицо Третьего приобрело ярко-красный оттенок. Немец отчаянно пытался игнорировать прикосновения горячих ладоней к своему телу, но каждый участок тела будто горел, тело начала бить мелкая, едва заметная дрожь, а тянущее ощущение внизу живота все нарастало. Руки Союза были везде: на талии, шее, груди, бедрах. Рейх сам не помнит, когда откинул голову назад, открывая вид на тонкую шею, в которую уже вцепился СССР. Тело горело, хотелось большего, но Союз, будто специально, не трогал немца там, где ему хотелось. Рейх сильнее прижался к Совку и чувствовал своей задницей не хилый стояк, хоть и у него самого член уже болезненно упирался в ткань трусов. И вот руки СССР наконец начинаю двигаться к тому самому месту… Рейх резко вскочил со своей кровати, все его тело до сих пор горело, а взгляд метался из стороны в сторону, чтобы понять, где он находится. Наконец, дыхание приходит в норму и немец уже трезво может оценить ситуацию. Он приподнял одеяло и уставился на свой вставший член. Такого рода сны ему не снились никогда. Даже обычные сны ему редко снились, а тут такое. Было такое ощущение, что все это происходило наяву, места, где Совок касался Рейха немного покалывали. — «Какого черта?» — немец понимает, что сейчас ему нужна разрядка, он берет в руки свой телефон. Яркий свет экрана бьет по глазам, и Рейх делает яркость поменьше. На часах 4:00, а это значит, что выспаться ему не удастся. Он заходит у поисковую систему и набирает видео для взрослых. Прошло три минуты. Третий Рейх просто пролистывает каждое видео. Везде все одинаково и однотипно, нет ничего, чтобы могло его сейчас зацепить, поэтому он откладывает телефон, закрывает глаза и сам додумывает продолжение своего сна. Своей рукой он начинает поглаживать себя через ткань трусов, представляя, что это руки СССР. Немец избавляется от ненужного куска ткани и обхватывает свой член, начиная движение.

Он видит, как Союз кидает его на кровать, продолжая поглаживать, шепча на ухо разные пошлости. Они избавляются от одежды и Рейх видит размеры коммуниста, он прикасается к члену, из которого уже вытекает смазка, и поглаживает большим пальцем головку. Дыхание Союза сбито, как и дыхание самого Рейха. Вдруг Совок резко переворачивает немца на живот и приподнимает его бедра.

Рейх еле держится, чтобы не застонать на всю квартиру, все-таки звукоизоляция здесь отвратительная.

Союз, несколько секунд любуется на сжимающуюся дырочку немца, а потом входит на всю длину, вырывая из немца сладкий стон

Третий Рейх понял, что ему мало, мало простой дрочки. Он переворачивается на живот, прямо как в своих фантазиях и приподнимает бедра, не прекращая двигать рукой по члену. Он смачивает пальцы в своей слюне и прикасается к анусу. Ощущения странные, но Рейх продолжает. Он вводит в себя сначала один палец, потом второй, чуть морщась он неприятного жжения. Немец начинает двигать пальцами, в какой-то момент задевает ту самую чувствительную точку внутри себя и вцепляется зубами в подушку, стараясь сдерживать себя.

Союз начинает двигаться быстро, буквально втрахивая поддающего бедрами на встречу немца в кровать. Палату наполняют пошлые звуки шлепков и стонов

Рейх насаживается на пальцы, представляя вместо них нечто большее. Еще пара движений и он изливается на свою кровать, опуская бедра. Сейчас он пытается отдышаться, в квартире стало так жарко, что хотелось открыть все окна. Усталость своими липкими путами окутала все тело, веки стали тяжелеть и Рейх снова провалился в царствие Морфея. И снова этот мерзкий звон будильника. Немец кое-как разлепил свои глаза, и не обращая внимания на противный звук, снова заснул. Через полчаса он снова проснулся от звона, но не будильника, Рейх дотянулся до телефона и посмотрел на входящий звонок, на дисплее светилось «ЯИ» Посмотрев на время, немец понял… ОН ПРОСПАЛ! Впервые в жизни он проспал работу! И ладно если бы ему было плохо, нет! Он проспал, потому что полночи думал о Союзе и еще пол ночи дрочил… Рейх ответил на звонок. — Слушаю — немец старался сделать свой голос более бодрым, но все было тщетно. — Рейх, ты себя нормально чувствуешь? Ты не пришел на работу — взволнованно говорил ЯИ — Да, все хорошо. Я скоро буду — ответил Третий, но ему так не хотелось идти на работу. Ведь сегодня он снова увидит СССР. — Слушай, я по голосу слышу, что еще немного и вместо тебя на работу придет твой труп. Ты уже пациентов пугаешь, своим болезненным видом! Так, я даю тебе отгул на два дня! — строго говорил наставник Рейха — И только попробуй сейчас явиться! Я тебя санными тапками вытурю. — Я вас понял! — ответил немец, не веря в происходящее — Ну вот и отлично. Пока Рейх отложил телефон. Ему дали два дня на отдых ими он воспользуется по полной! Первым делом он снова лег спать. Хоть выспится нормально!

***

СССР давно проснулся и ждал прихода Рейха. Сегодня начинается первый курс химиотерапии. Сейчас с ним в палате находится его сыновья: Россия и Украина. Они спокойно обсуждали политику, ситуацию в стране и другие вещи. Как вдруг эту беседу прервал звук открывающейся двери. В палату зашел Америка с препаратами в руках. — Good morning! Ну что, СССР, готовы приступить к лечению? — сказал он веселым и задорным голосом. Его позитив многих в этой больнице заряжал энергией. — Доброе, а где Третий Рейх? — спросил СССР, удивленно смотря на Мурика. — Ему дали отгул на два дня. ЯИ позвонил ему, но услышав его голос, можно сразу понять, что он не в полном порядке, как утверждает. Так что завтра и сегодня я буду выполнять его обязанности — объяснил капиталист — А это ваши дети? — Да, это Россия и Украина — Совок указал на мальчиков, и они кивнули в знак приветствия — Ну что ж, хорошо, что вы здесь. Побочными эффектами от химиотерапии могут быть: выпадение волос, изменение структуры ногтя, апатия, но больший дискомфорт приносит тошнота и слабость. Так что, присмотрите за своим отцом! — говорил Мурик, устанавливая штатив для капельницы. Когда он был готов, Мурик повесил на него пакет с жидкостью, подсоединил к нему трубку и подключил Совка к этой системе. Лекарство капало довольно медленно, так что СССР понимал, что это надолго. — Ну вот и все! Закончим примерно через 8 часов, bye! — Мурик помахал Союзу и Украине рукой, потом посмотрел на Россию и подмигнул ему. На этот жест русский лишь скривился и повернулся к бате. — Не нравится мне он — смущенно сказал Россия, отворачиваясь к окошку. — Кто-то смутился! — заржал Украина, но Союз легонько пнул его. — Тише, другим нужен покой — сказал СССР своему сыну. Они еще долгое время общались и смеялись, но у сыновей Совка есть работа, так что они не могли надолго задерживаться у него. И Союз понимал их, когда он работал, то сутками пропадал. Дети ушли и СССР снова остался один. Раньше к нему часто заходил Рейх и было не так скучно, но сейчас он дома. Совок лег на кровать и смотрел на капельницу, отсчитывая каждую каплю. Так прошел час, два. Скука смертная. Был бы немец рядом. И тут Союза осенила идея, он поднялся с кровати, взял в руку штатив и вышел из палаты. Он искал медсестру, которая должна была знать номер телефона Рейха. Но коридор был пуст, никого не было, только слышны были разговоры из соседних палат. Когда СССР хотел вернуться обратно, он замечает молоденькую медсестру, идущую с анализами крови. Он понял, что это его шанс. — Добрый день — поздоровался Совок, чем испугал медсестру. — Здравствуйте, вам что-то нужно? — спросила она, смотря на Союза оценивающим взглядом. Благодаря своей внешности, коммунист имел популярность среди женщин. Его обаяние открывает ему почти все двери. — Я бы хотел спросить, есть ли у вас номер телефона моего лечащего врача — спросил он, сразу перейдя к делу. — Напомните, кто ваш лечащий врач? — она прошла до своего стола, поставила на него анализы и стала рыться в документах. — Третий Рейх — ответил Совок, замечая изменения в поведении медсестры. Она покраснела и глупо улыбнулась. Союзу это не понравилось. — Ах да, знаю его. Очень добрый парень — говорила она, пытаясь найти медицинскую карту СССР. Когда нужный документ был найден, она посмотрела на дело Рейха и выписала его телефон на бумажку, которую в последствии протянула коммунисту. — Благодарю — сухо ответил он, и забрав номер, вернулся в свою палату. Союз взял в руку свой телефон и набрал номер, в трубке слышались долгие гудки, но ответа пока не было. Когда СССР уже хотел сбросить, на том конце послышался шорох. — Ало — голос был уставший, видимо, немец только проснулся. — Привет, соня — с улыбкой сказал коммунист, игнорируя сильное сердцебиение и жар по всему телу. — С…Союз? Откуда у тебя мой номер? — Рейх сильно покраснел, вспоминая события прошлой ночи. И как он потом он будет ему в глаза смотреть? — Медсестра дала — ответил СССР. — Тебя почему сегодня не было, ты упустил возможность посмотреть на смущенного Россию — Твой сын? — спросил немец, пытаясь представить, как же выглядит сын коммуниста. — Да. Кстати, ты можешь рассказать про Америку — Союз специально завел разговор про него, ведь ясно, что они бы начали обсуждать тот поцелуй на балконе, а этого никому не надо. Они — пациент и врач. — Ну… Он вечно веселый, любит клубы, мастер своего дела и… Он — гей — Рейх немного замялся, когда помянул ориентацию друга, которую тот и не скрывал. Немец задумался, а кто же он? Он вчера трогал себя, представляя Союза… Похоже, он того же поля ягода. — Вот оно что, а я то думаю, чего это он России подмигивает — ответил Союз. Раньше он геев на дух не переносил, но после ситуации в душе и на балконе, коммунист стал сомневаться в своей натуральности. —  Похоже, он ему понравился — сказал Третий. — Слушай, может придешь ко мне? А то мне очень скучно — Совок начал канючить, прямо как маленький ребенок, и немцу было сложно отказать. Он согласился очень быстро, и на лице Союза расцвела улыбка. — Хорошо, через 15 минут буду Когда разговор был окончен, Третий Рейх откинул телефон на кровать, а сам упал лицом в подушку и закричал. Только он понадеялся, что за эти два дня без Союза, он сможет разобраться, что чувствует к нему, как предмет его бессонницы позвонил и позвал к себе. Ничего, Рейх справится, ведь лечение только началось. Немец встал с кровати, оделся и зашел на кухню, чтобы быстро перекусить. Он достал из холодильника шоколадку, съел половинку, а вторую оставил Союзу. Рейх вышел из дома и сел в автобус, что шел до больницы. Через десять минут он был уже на остановке. Немец зашел в здание, огляделся, и стараясь не попадаться ЯИ на глаза, поднялся на этаж пульмонологического отделения. Пройдя до конца, он зашел в палату, где его уже ждал Советский Союз. Услышав, что дверь в палату немножко скрипнула, коммунист устремил свой взгляд на проем, где стоял Рейх, опустив свой взгляд в пол. — Чего на пороге стоишь? — спросил СССР и хотел уже встать, но трубка капельницы натянулась, принося ему неприятные ощущения в области порта. — Ты идиот? Куда встаешь? А если повредишь себе что-нибудь?! — немец сорвался с места, подбежал к СССР и помог ему присесть. Союз лишь вымученно улыбнулся и взял Третьего за руку. — Я так рад, что ты приехал — сегодня Совок был на удивление нежным и спокойным. — Конечно приехал, кстати — сказал Рейх и достал из кармана половину шоколадки — Будешь? — Давай Союз отломил от угощения маленький кусочек и взял в рот, чувствуя, как шоколадка начинала таять, оставляя на языке сладкий вкус. Но что-то пошло не так. К горлу начала подступать тошнота. СССР зажал рот рукой. — Ведро — смог выдавить из себя больной. Рейх пулей метнулся в ванную и схватил нужный ему предмет. Он быстро вернулся к Союзу и протянул ему ведро. СССР убрал руку, опустил свое лицо поближе к нему и его начало рвать. Немец придерживал ведро, поглаживая своего пациента по спине. Когда коммунисту стало лучше, но вытер губы и с благодарностью посмотрел на немца. — Спасибо — в горле немножко саднило, а во рту от привкуса шоколада не осталось ни следа, вместо него был мерзкий кисловатый привкус. Рейх вынес ведро, промыл и поставил его рядом с кроватью СССР. — Прости, я совсем забыл — Ничего В палате воцарилась давящая тишина. Никто не знал, как начать разговор. Рейх просто держал Союза за руку, поглаживая большим пальцем. Там прошло пять минут. — Слушай, я бы хотел спросить про тот поцелуй — начал Совок, заметив, что немец дрогнул при упоминании того вечера. — Почему ты ответил? — Я… Я — немец начал запинаться, подбирая нужные слова. Ну как объяснить Союзу, что ему настолько понравилось, что он всю ночь только и думал о нем? — Тебе понравилось? — русский только подливал масла в огонь, наблюдая, как краснеют щеки Рейха. — Нет — быстро ответил врач. — Не ври, ты же ответил на него — Совок наклонился к уху немца и сказал — Хочешь повторить? — Что? — Рейх резко обернулся и столкнулся взглядом с Союзом, а их носы почти соприкасались. — Хочешь или нет? — СССР давил на него, пытаясь получить ответ на свой вопрос. Третий задумался, хочет ли он этого на самом деле? Воспоминания прошлой ночи не хотели отпускать, вызывая табун мурашек по телу. Рейх никогда не врал, в особенности себе. Не нужно быть профессором психологии, чтобы сказать, что Рейха заинтересовал Союз. Что он ему нравился, но любовь ли это? Больше всего на свете немец боялся снова привязаться к кому-то и потерять его. Из-за этого его не интересовали отношения, но встретившись с СССР, Рейх хотел тепла, заботы и внимания. — Хочу — тихо ответил немец и потянулся к губам Совка, сдавшись перед своими чувствами. — Хах, погоди, докторишка — коммунист отстранился в самый последний момент и победоносно посмотрел на растерянного немца — Я блевал недавно, не думаю, что тебе понравится — Ах, ты! Нахал! Самовлюбленный индюк! — Рейх схватил СССР за руки — Ты хоть знаешь, сколько сил у меня ушло, чтобы принять это?! — Даже представить не могу — улыбаясь ответил коммунист, а Третий продолжал свою гневную тираду. — Да ты, ты… У меня даже слов нет! Из-за тебя я не смог нормально поспать! — немец, осознав, что сболтнул лишнего, замолчал и отвел взгляд, а Союз продолжал лыбиться. — Подожди… Ты… Ты трогал себя, думая обо мне? — улыбка СССР растянулась почти до ушей, а в голосе слышались нотки удивления и радости. Рейх в который раз покраснел и отскочил от Союза — Значит трогал… — в голове Совка сразу начали всплывать картинки Рейха, который сквозь стоны говорит его имя, мечась по кровати. — Да! Да, трогал. Неужели тебе так противно об этом слышать?! — немец не выдержал. — Что ты разорался? Подойди сюда — СССР свесил свои ноги с кровати, стараясь не задеть штатив для капельницы, и постучал по своим коленкам. Третий Рейх медленно подошел к Союзу и удобно устроился на его коленях. Коммунист приобнял его за талию и придвинул поближе к себе. Руки немца находились на его плечах. — Я боюсь, я очень боюсь, что не смогу тебе помочь — говорил Рейх, прижимаясь сильнее к сильному телу Совка. — Не бойся, ты прекрасный врач, а я без боя не сдамся — с улыбкой ответил СССР, чувствуя мелкую дрожь Рейха. Они бы еще долго так сидели, но немец услышал приближающиеся шаги и быстро спрыгнул с колен пациента. Через две минутки в палату зашел Америка. — Всем привет! Рейх, как ты себя чувствуешь? — спросил Мурик. Появление немца его крайне удивило, ведь он должен быть дома и отдыхать, как сказал ЯИ — А чего это ты пришел? Если ЯИ увидит тебя, проблем не избежать. — Я пришел к другу. Только не говори ему — попросил Третий Рейх, смотря на Америку с немой мольбой в глазах. — Хорошо, но мое молчание тебе дорого обойдется — улыбаясь ответил капиталист. — И чего же ты хочешь? Союз смотрел на врачей и не понимал, что происходит. На удивление, он не испытывал неприязни к американцу. Раньше он бы, возможно, и одним воздухом не захотел с ним дышать, но после появления в его жизни Рейха, Союз понял, что геи не такие уж и плохие. — Нууууу — США задумался — Мне выпить не с кем. Идём сегодня в клуб? СССР аж передернуло, а кулаки чесались съездить этому америкашке по роже. — Только если ты не скажешь ЯИ — Рейх как-то слишком быстро согласился. — Замётано! — капиталист обворожительно улыбнулся и подошёл к коммунисту. — Не переживай ты так. Я за ним присмотрю — тихо, что бы немец не услышал, сказал Америка, отсоединяя Совка от капельницы. — Если с ним хоть что-то случится, тебе не жить — так же тихо ответил СССР. Рейх все это время сидел на стульчике за столом и смотрел в окно. Мурик отошел от пациента и направился к выходу из палаты. — Всем пока! Рейх, встретимся около остановки — бросил через плечо капиталист и скрылся. Немец встал с места и присел рядом с СССР. Он видел, как коммунист отреагировал на предложение Америки и понимал его. Поскольку Рейх редко пил, он не мог себя контролировать и быстро пьянел. Один случай с учебы в меде он запомнил на всю жизнь. Flashback — Да ладно тебе! Ты как червь книжный, все время в библиотеке пропадаешь! Давай с нами! — Нет, у нас скоро сдача диплома, а мне еще вывод и список литературы надо дописать. Идите без меня — говорил немец. — Ботан, блять. Всего один раз! Пожалуйста! Все идут! Даже Ленка отличница! -… Рейх задумался. За все время своего обучения он ни разу не выходил куда-нибудь с друзьями, а сейчас кто-то устроил вечеринку в честь скорого окончания четвертого курса. Друзья немца стояли с ним рядом и ждали его ответа. Немец поднял свои глаза на компанию, и взвесив все «за» и «против» ответил: — Вы ведь не отстанете? — Верно — Хрен с вами, я иду — послышались одобрительные возгласы. Рейха тут же схватили за руку и подвели к шкафу его соседа по комнате. Девчонки выбрали самую подходящую, на их усмотрение, одежду и отдали ее немцу. Через пару минут он был готов. Многие присутствующие не привыкли видеть его в такой простой одежде. Обычно Рейх ходил одетый с иголочки. Выглаженные брюки и рубашка, галстук, лакированные ботинки. Хоть сейчас на собеседование отправляй! — Отлично выглядишь! Все, пошли вечеринка была в доме одного из его сокурсников, у которого очень богатенькие родители свалили на Мальдивы без своего отпрыска, аргументируя это тем, что ему надо учиться. Но этот обалдуй не расстроился. Вместо того, чтобы сесть за конспекты и начать зубрить, он устроил шумную вечеринку с алкоголем, музыкой и бассейном. Подходя к дому, Рейх уже заметил разноцветные огни и слышал веселые крики. Впервые он на таком мероприятии. — А вот и мы! — крикнул кто-то из его компании, привлекая к себе внимание. — Ого, как вам удалось «этого» сюда затащить? — спросил хозяин дома. — Вообще-то у «этого» имя есть. Я — Рейх, не могу сказать, что рад знакомству — презрительно фыркнув на обращение, ответил немец. Глаза уже начинали болеть от ярких вспышек света, а уши заложило от громкой музыки. — Да ладно, у тебя оказывается есть зубки! Только не в том месте ты их показываешь — ответил парень и впихнул в его руки стаканчик со странным коктейлем, который пах спиртом и чем-то сладковатым. Потом хозяин дома приблизился к нему и сказал: — Радуйся пока можешь, это последняя вечеринка для тебя в моем доме — от него так разило спиртным и сигаретами, что Рейх инстиктивно попытался уйти от этого запаха, но уперся спиной в стену. Когда его сокурсник ушел в толпу веселящихся людей, немец наконец смог вздохнуть спокойно. Его взгляд прошелся по залу, где кто-то уже с кем-то целовался. В конце коридора Рейх заметил блюющего человека. От нахождения в такой мерзкой и душной обстановке немца самого начало мутить, он уже хотел уйти, но его друзья схватили его за предплечие и повели через толпу в сторону диванчиков. Уже сидя на диване он смог сделать первый глоток этой сомнительной жидкости из своего стаканчика. Горло обожгло спиртным, а по телу начало расплываться тепло, привкус во рту был странный. Несмотря на это он допил содержимое. — Вот это я понимаю, а давайте в бутылочку — спросил его друг. Вокруг уже собралась их привычная компания и все были не против, как и Рейх, которого начинало потихоньку разносить от выпитого коктейля. Он крутанул бутылочку и она указала на девушку, что вызывала не самое приятное впечатление, можно было сказать, что выглядела она шлюховато. — Иди сюда, сладкий — Она потянулась к немцу и завлекла его в поцелуй, ее язык сразу проник в его рот. Рейху ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Игра продолжилась, все уже перецеловались со всеми и стало скучно. Немец взял еще один стаканчик и осушил его. Музыка глухо отдавалась у ушах пьяного Рейха, голова кружилась, а язык совсем не слушался. Тело будто налилось свинцом и стало таким тяжелым, что немец даже встать не мог. В глазах все плыло. Он смутно помнил, что происходило дальше. Какая-то девушка села к нему на колени и начала целовать, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Мир, словно перестал существовать. Она помогла пьяному в говно немцу встать и повела его в комнату для гостей. Тело Третьего упало на кровать, а девушка уже расстегивала ширинку его джинс. Они разделись, а Рейх быстро опрокинул девушку на спину, нависая над ней. Ее руки притянули его ближе… Утром Рейх проснулся от сильной головной боли, было такое ощущение, что ее зажали в тиски, к горлу начала подкатывать тошнота, но встать было просто нереально. Хотелось пить. Немец через силу попытался встать, но его смутила непонятная тяжесть, он обернулся и увидел девушку, что закинула свою ногу ему на бедро. Она была абсолютно голая, как и сам немец. Затуманенное сознание начало бить тревогу, что пора срочно уходить. Рейх тихо встал с кровати, стараясь не разбудить данную особу, собрал свои вещи, оделся и пулей вылетел из комнаты. Было тихо. На полу валялись пустые стаканчики, кое-где были лужи того самого коктейля и содержимого желудков некоторых людей, которые валялись на полу. Рейх направился на кухню с одной мыслью: " Пить и валить от сюда» Он кое-как нашел кухню, где в холодильнике, к его большому удивлению, была вода и пару банок пива. После того, как он опохмелился, немец начал рыскать по шкафам в поисках таблетки от головной боли. Найдя, что ему было нужно, он запил таблетку и вышел из дома. Идя по пустынным улицам своего города, Рейх старался не думать о том, что произошло прошлой ночью А вдруг у нее был СПИД, ВИЧ, хламидиоз, а вдруг они не предохранялись и она залетит, тогда все подозрения устремятся на него. Головная боль почти прошла, а тошнота отступила. Рейх достал свой телефон и посмотрел на время. «5:33, а общежитие открывается в 6:00» Чтобы не торчать под окнами здания полчаса, он решил пойти в парк, который находился неподалеку от универа. В парке было тихо, гуляя по пустым дорожкам, немец наслаждался тишиной и прохладным свежим воздухом. Вспоминать об этой вечеринке не хотелось. Он даже не помнит, как оказался в постели с этой девушкой… End flashback — Обещай, что много пить не будешь — сказал СССР и положил свою голову немцу на плечо. — Обещаю — ответил Рейх, посмотрев на СССР. Он был бы не против пойти вместе с ним, но пока что коммунисту нельзя покидать больницу. Про тот случай, немец решил промолчать. Не надо СССР знать таких подробностей. Время шло, рабочий день заканчивался, звуки в коридоре исчезли. Совок сидел в обнимку с Рейхом. Никаких разговоров, просто тишина и крепкие объятия любимого. — Мне пора — сказал немец, выбираясь из крепкой хватки коммуниста. — Очень жаль. Ты придешь завтра? — спросил русский. — Возможно — улыбаясь ответил Третий, и вышел из палаты. Теперь главное не попасться на глаза ЯИ. Рейх тихо, стараясь не создавать лишнего шума, чтобы не привлечь внимание, двигался в сторону лестницы. Тут он услышал голоса, доносящиеся из палаты. По голосу Рейх понял, что сейчас ему нужно как можно быстрее уйти с отделения. В палате был ЯИ и ФИ, обговаривающие дальнейший план лечения. «Вот черт!» — подумал немец. До заветной лестницы оставалось всего ничего. Постоянно оглядываясь, Третий скрылся с этажа. По черной лестнице он добрался до запасного выхода. Выйдя из больницы, он направился в сторону остановки, где заметил Америку, который уже собирался кому-то звонить. — Вот ты где, а я уже вызванивать тебя хотел — сказал Мурик. — Ну что, пойдем? — Да Они сели на автобус и проехали 4 остановки. Из окна транспорта Рейх заметил яркую вывеску, понимая, что это то место, куда они направляются. На входе стояли два охранника внушительных размеров. Америка схватил немца за локоть и вытащил из автобуса. Когда они подошли ко входу, у них потребовали паспорт, но вот проблема, Рейх не взял его с собой! — Вы не проходите — басистым голосом сказал один из амбалов. — Хей-хей, ребята, а вы ничего не попутали? — спросил Мурик, доставая телефон — Один мой звоночек и вы вылетите отсюда, как пробка из бутылки игристого. — А вы, собственно, кто такой? — спросил второй охранник, пока капиталист писал кому-то. — Америка, рад тебя видеть! — послышался голос, охранники обернулись и увидели Канаду, что являлся хозяином этого клуба. — А это твой друг? Третий Рейх, если не ошибаюсь. — Верно! — засиял капиталист, а потом обратился к амбалам — Вам стоит знать в лицо старшего брата вашего босса. — П…Простите — ответили хором охранники. — Проходите Когда дорога была свободна, Америка, все также держа за локоть Рейха, повел его за барную стойку, где к ним присоединился Канада. Америка заказал себе коньяк, Канада воздержался от алкоголя, а Рейх решил, что хочет мохито. Музыка в клубе била по барабанным перепонкам. — Итак, что же привело моего горячо любимого брата в мой клуб? — спросил канадец, смотря на Америку. — Да так, решил проветриться. Заодно и друга взял с собой, а то он бедный все время на работе сидит — с усмешкой ответил капиталист, кивая в сторону немца, попивающего свой мохито. — Понятно. Ну, развлекайтесь, а мне работать надо — Канада хотел уйти, но Мурик схватил его за руку и усадил на место. — Работа, работа, а на брата родного совсем времени нет — обижено говорил американец. Рейх смотрел на них и невольно вспомнил своего брата. Если бы все не сложилось так печально, он бы так же зависал с ним, гулял, возможно, жил в одной квартире, но его нет, и эта мысль глухой болью отдавалась в глубинах души. Чем-то СССР напоминал младшего брата немца. Такой же искренний, открытый, веселый и заботливый. — Рейх, ты что только безалкогольное и будешь пить? — спросил Мурик — Бармен, можно нам абсента два шота. — Что? Нет, я не пью — отнекивался Третий, вспомнив, чем обернулась его последняя пьянка — Да ладно тебе, всего один шот. Завтра тебе все равно на работу не надо — беспечно говорил Америка, пожимая плечами. Канада смотрел на Рейха с сочувствием. Если американец решил кого-то споить, то он это сделает. Кленовый лист решил последовать примеру брата и заказал коньяк. Когда принесли абсент, немец немного испугался. Как можно пить то, что горит не хуже любой свечки. — Чего это ты испугался? — пихнув немца локтем, спросил Мурик и выпил свой шот. Рейх смотрел на него с удивлением, но чтобы не показаться трусом, он поступил так же. Алкоголь тут же обжег глотку, заставляя тепло растекаться по телу. — " Прямо как и в тот раз» — подумал немец. Время шло. Компания разговорилась. Они обсуждали политику, криминальные группировки и торговлю наркотиками. В этом клубе это запрещено, но были и такие люди, которым было плевать на это. В большой толпе никто ничего не может заметить, но если такое происходило, то таких наркодилеров сразу сдавали правоохранительным органам. Алкоголь продолжал поступать в тело немца, голова кружилась, хотелось танцевать. Время на часах близилось к 3:00, а сна ни в одном глазу. Пока компания отжигала в клубе, СССР сидел в своей палате и думал, как бы Рейх не наделал глупостей. Он ведь даже не курил! Что уж тут говорить про алкоголь. Было неспокойно на душе, что-то должно было произойти. Называйте это шестым чувством, но чуйка у Совка была отменная. Он за эту ночь не сомкнул глаз, даже звонил немцу, но он не брал трубку… Утром: Рейх проснулся не в своей квартире на мягком диване. Судя по фотографиям на камине, он сейчас находился в квартире Штатов. С кухни доносились приглушенные голоса, но немец даже подняться не мог, все болело, но больше всего болела голова. Во рту будто коты нассали и хотелось пить. — «Вот оно — похмелье» — подумал Рейх, и собрав все свои силы, он смог подняться и доковылять до кухни, где уже США готовил завтрак. На столе лежала таблетка и стакан воды. — О, проснулся! Ты бы видел, что вытворял! — навеселе сказал Америка, заметив гостя — Кто ж в здравом уме полезет танцевать на барную стойку? Правда, танцуешь ты неплохо, я бы сказал, очень даже неплохо! — Ч…Что я делал? — сказаное ранее Штатами не доходило до немца, он просто не хотел думать о том, что же он сделал. Но к его великому сожалению Америка достал телефон и показал ему видео, сделанное этой ночью. Немцу стало так стыдно, что он не знал, куда себя деть. — Да ладно, я никому его не показывал. Это наш с тобой маленький секретик — заметив, как побледнел Рейх, сказал капиталист, но видео не удалил. — Если ты хоть кому-то его покажешь… — прошипел немец, словно змея. — Воу, не кипишуй! Мне с этого никакой пользы — ответил Мурик, выставляя перед собой руки. — Давай за стол, завтрак готов Рейх сел на свое место и стал ждать. Перед ним появилась тарелка с… дошираком? — Прости, я готовить не умею. Это все, что я нашел — объяснил капиталист, раскладывая вилки. — И на том спасибо — ответил немец, поглощая свой завтрак. Когда они доели, Рейх решил приехать к Союзу. Он спросил у США, где здесь поблизости метро. Немец вышел из квартиры и осмотрелся, в поисках ориентира. Найдя указатель, он направился к метро. — «Блять, вышел прямо в час-пик» — подумал Рейх, стоя в набитом до отказа вагоне. — «Боже, мужик ты знаешь, что такое дезодарант и душ.» Немец старался не задохнуться до того, как приехал на нужную станцию. Толпа людей несла его в сторону выхода. Даже если бы кому-то стало плохо, никто бы не заметил. У всех свои дела. Все куда-то спешат. Им нет дела до других. В больнице: СССР заснул только под утро. Тошнота никак не отпускала, и это очень раздражало! Союз начал походить на беременную истеричку с токсикозом. Рейха все не было. Медсестры уделяли ему слишком много времени, постоянно заходя в палату и спрашивая о самочувствии. Этим молоденьким девочкам не сравниться с Третьим Рейхом. Все его мысли занимал лишь немец. Когда коммунист услышал звук открывающейся двери, его терпение лопнуло, словно воздушный шарик. Он подскочил с кровати, не забывая про штатив для капельницы. — Да вы задолбали! Я хорошо себя чувствую! Нет, есть я не хочу! Оставьте меня в покое! — громко говорил СССР. — Оу, прости. Думаю, что зайду в другой раз — послышался очень знакомый голос. Совок обернулся и увидел в дверном проеме немца, который начал дрожать, держа в своих руках пакет с апельсинами и мандаринами. — Рейх? Боже, прости меня. Я не хотел — Союз подошел к нему и обнял, успокаивая. — Я даже испугался — сказал Рейх. — Я тут тебе вкусняшки принес. — Спасибо. Выглядишь ты не очень — Совок внимательно рассматривал немца, смотря на его красные глаза и большие мешки под глазами. — Да, я вчера немножко перебрал — ответил врач, вспоминая видео, которое ему показал США. — Боюсь представить, что ты там вытворял — с усмешкой сказал Совок, присаживаясь на кровать. Рядом с ним сел немец, очищающий мандарин…

***

Последний курс заканчивается, а это значит, что скоро будет операция. Союза это уже не пугало. Он находился под опекой своего любимого и многообещающего врача. Рейх стал реже к нему заходить. В последнее время он весь в работе. Что касается анализов, то после второго курса химиотерапии у него упал уровень лейкоцитов в крови, что было не совсем хорошим знаком. Пришлось на время все остановить и восстанавливаться. Все это время немец был рядом, как и его дети. Но коммуниста начало напрягать, что Россия стал каким-то странным. Совок не знает, что значит в его ситуации «странным», но отцовское сердце чувствовало что-то неладное. И недавно у них состоялся весьма откровенный разговор. — Пап, тут такое дело… — Россия замялся, но тут в палату зашел Америка. Он слегка прихрамывал и выглядел помято, будто его кто-то пожевал и выплюнул. — Россия?! Ч…Что ты здесь делаешь? — спросил онколог, удивившись. — А вы знакомы? — Совок выжидающе смотрел то на США, то на Россию. — Я зайду позже — Америка быстро смылся, оставляя русских одних. — Сынок, будь добр объясни, что здесь происходит — грозно начал отец. — Ну, мы с ним познакомились давно, когда я в первый раз пришел к тебе, он нашел поймал меня в коридоре больницы. Мы подружились, вместе гуляли, ходили в гости… — Россия решил не начинать резко и зашел из далека. — Дальше — И недавно я… его… Ну это… Мы переспали — Россия сжался, стараясь быть меньше и незаметнее. Он знал, как отец относится к гомосексуалистам и очень боялся его реакции. — Ну, это очень неожиданно, но я не против ваших отношений — спокойно ответил коммунист, чего ему злится, если он сам такой же. — Бать, ты серьезно? — Федерация был в культурном шоке. — Да, пора бы тебе признаться, но я вместе с Третьим Рейхом — Он же твой лечащий врач! — возмутился Росс — И что? А Америка старше тебя — с ухмылкой ответил коммунист. — Ок, твоя взяла! Да, тот разговор был странный, но Союз принял бы сына любым. В день перед операцией больше всех нервничал Рейх. Они с Союзом решили пока не рассказывать о своих отношениях, в то время как Россия и Америка не скрывали ничего. Что с них взять? Молодые. Все анализы были взяты, ничего критичного, что могло бы являться противопоказанием к проведению операции, на МРТ было видно, что опухоль уменьшилась почти в два раза! Этот момент настал. В больницу пришли все дети Союза, которые хотели поддержать своего папу. — Не переживайте, я сильный! — ответил им коммунист, когда его везли на каталке в операционную, где Рейх уже вовсю раздавал указания. — Подготовьте инструменты! — медсестры носились по операционной и выполняли все, что говорил хирург. ЯИ стоял рядом и с гордостью смотрел на своего ученика. ФИ тоже решил помочь, ведь у него уже был опыт в оперировании онкологически больных. Союза ввезли в помещение, его взгляд бегал по операционной. — Не волнуйся, все будет хорошо — сказал немец, стоя над пациентом. — Я не волнуюсь, это же ты — тихо сказал коммунист, чтобы никто не услышал. К Совку подошел анестезиолог. — Аллергия на лекарственные препараты есть? — спросил он. — Нет Союза подсоединили к капельнице и вели наркоз. Веки постепенно становились тяжелее, а сознание потихоньку отключалось. Последнее, что он увидел перед тем как заснуть — глаза Рейха, смотрящие так нежно. — Подготовьте операционное поле — сказал немец. Когда все было готово, он взял в руку скальпель. — Начало операции в 9:34… Россия сидел перед операционной и ждал. Его всего трясло, а в голове одна мысль " Все должно быть хорошо» Украина сел рядом и приобнял его. Без слов. Просто обнял, позволяя понять, что он рядом. Казахстан и Беларусь стояли рядом и пили кофе. Грузия не мог усидеть на месте и расхаживал по помещению. Остальные сказали, что будут ждать в палате. Вдруг Россия ощутил руку на своем плече. Он осмотрелся и заметил Америку, что хотел поддержать его. Федерация сжал руку капиталиста в своей и прикоснулся к ней губами. Прошел час, два, три, а новостей все нет. — Время окончания: 12:59 — сказал Рейх. — СССР, пора просыпаться Немец легонько потряс его, чтобы не потревожить швы. — Союз, просыпайся. Мы закончили — Третий Рейх все еще пытается разбудить пациента, но в ответ получает недовольное мычание. — Еще пять минут — неразборчиво сказал СССР, продолжая спать. — Нет, времени. Просыпайся — ответил Рейх, и Совок открыл глаза, пытаясь сфокусировать зрение на нацисте. Двери операционной распахнулись, и Россия сразу вскочил с места. Он увидел своего отца, который потерянным взглядом рассматривал все вокруг. Рейх шел рядом. — Все прошло хорошо, ваш отец очень сильный. Сейчас ему нужен отдых и покой. Навестить его сможете завтра, а пока за ним присмотрю я — ответил немец, успокаивая детей. — Спасибо вам большое! — сказал Федерация, держа за руку США. Его примеру последовали остальные и поблагодарили хирурга. Когда все ушли в палату, чтобы забрать своих братьев и сестер, из операционной вышли ЯИ и ФИ. — Ты молодец, у тебя большое будущее. — сказал его наставник, трепля Третьего по голове. — Да, не струхнул! Поздравляю с потерей девственности! Это же твой первый раз — заржал ФИ, положив руку на плечо друга. — Да иди ты! У тебя все шутки имеют сексуальный подтекст? — спросил Рейх, скидывая руку друга. — Только если они для тебя, куколка — в такой же манере говорил ФИ — Так, все свои заигрывания оставьте на потом. Рейх иди к своему пациенту — сказал ЯИ и прописал им два подзатыльника, чтобы неповадно было. В палате было тихо, видимо, дети уже ушли. Союз был один. Он еле открыл глаза, стараясь бороться с сонливостью после наркоза. В горле пересохло, было тяжело говорить. — Привет — тихо сказал немец, присаживаясь на кровать рядом с Союзом, держа его за руку. — При…вет — горло саднило, но Совок смог ответить. — Хочешь пить? — спросил Рейх, держа в руке стакан с водой. В ответ лишь слабый кивок. Понимая, что сейчас Союз не сможет приподняться, что и говорить про руку. Но решение проблемы пришло так же быстро. Рейх набрал в рот воды и наклонился к коммунисту. — Что ты… — договорить СССР не дали губы хирурга, чей язык сейчас хотел проникнуть в его рот. Совок послушно приоткрыл его, пропуская язык. Вода попала в его рот и Союз смог сделать глоток. Немец отстранился и посмотрел на Союза. — Спасибо — ответил он со слабой улыбкой на лице. Рейх покраснел, когда понял, что он сделал. Союз попытался встать, но сильная боль дала о себе знать. Немец, заметив это, среагировал быстро и уложил его обратно. — Сейчас тебе лучше лежать, после удаления части легкого тебе нужно отдохнуть. Для твоего организма это стресс! Через два дня ты сможешь встать. — спокойно ответил хирург. — Хах, я очень на это надеюсь — с легкой усмешкой сказал СССР. — Тебе нужно хоть немного восстановиться после операции. Поспи, если боль будет слишком сильной просто вызови медсестру и тебе дадут обезболивающее Немец вышел из палаты со спокойной душой. Он смог, он спас его. Он спас того, кого любит. Вернуться бы сейчас в прошлое со всеми знаниями, полученными в медицинском, и спасти брата… На часах 1:35, а немец не сомкнул глаз. Было дурное предчувствие. Что-то, что не давало уйти домой. Вдруг он услышал шум за дверью ординаторской. Дверь открылась и в помещение зашла взволнованная медсестра. — Третий Рейх, у Советского Союза открылось внутренние кровотечение. Его доставили в первую операционную! Вас уже ждут — сказала она, пытаясь восстановить дыхание. Немец тут же сорвался с места. В голове кроме мысли: «Я должен его спасти! Я… Я не мог допустить ошибку!» — ничего не было. Дойдя до операционной, он услышал громкий голос врачей. Рейх зашел в операционную, где Союз уже был готов к срочному вмешательству. Немец через минуту снова стоял на пациентом… — Н…начало операции: 1:41 — голос дрожал, а на глазах начали скапливаться слезы, но он смог задушить в себе все чувство тревоги. В доме Штатов: — Россия… Ах~ — стонал Америка, пока его буквально втрахивали в столешницу. Руки Федерации были везде: на бедрах, его члене, груди и шее. Сильное и могущественное тело с золотым двуглавым орлом на ключицах возвышалось над капиталистом, который уже сорвал голос. — Черт, какой же ты узкий и горячий — шептал ему на ухо Россия. Он стал двигаться быстрее, постоянно задевая тот самый комочек нервов внутри Америки, от чего тот выгибался дугой на этой треклятой столешнице. — F…Fuck… Я больше не могу! — Америка кончил, пачкая свой живот. Следом за ним, сделав еще пару глубоких толчков, кончил Россия, целуя своего капиталиста. Пара пыталась отдышаться, но их идиллию прервал телефонный звонок. Федерация отстранился от Америки и взял телефон. На экране высветился незнакомый номер, но он ответил — Да -… — Что? Как вы могли это допустить?! — по тону было понятно, что Россия очень зол. -… — Я выезжаю Америка слез со столешницы и подошел в Россу, который еле сдерживался чтобы не бросить телефон в стенку. — Милый, что-то случилось? — спросил США, кладя руку на плечо своего любимого. — У отца осложнение, нужно ехать в больницу — сказал он поникшим голосом. — Я отвезу тебя — Мурик сорвался с места и побежал одеваться. Ему было плевать, что по его бедру течет сперма. Одевшись, он выбежал из квартиры, где на улице его уже ждал Россия. Они сели в машину и поехали. Дороги были пустые, так что проблем возникнуть не должно, но не тут-то было. Где-то на перекрестке случилась авария и образовалась пробка. — Черт! — выругался США. Он хотел поехать в объезд, но за ним уже встала машина. — Россия, прости… я — Ты не виноват. Спокойно — ответил Росс и взял американца за руку. — Все будет хорошо. С ним сейчас Третий Рейх — сказал капиталист. Через час пара уже была в приемном отделении. Вдруг Америке пришло сообщение. — Поднимайся к отцу, я позже подойду. Пришли его анализы — сказал он, и чмокнув своего парня в губы, скрылся за дверьми лаборатории. Россия стоял перед дверью в палату и не решался ее открыть, но собрав все свои силы, он вошел в помещение. Первым, что он увидел был Третий Рейх, что спал, положив свою голову рядом с рукой Союза, которую крепко сжимал своей. СССР спал, тихо посапывая. — Рейх — тихо позвал хирурга Россия, прикоснувшись к его спине. Но ответа не последовало, Третий лишь что-то недовольно проворчал и отвернулся. — Рейх — Федерация позвал чуть громче, немец осмотрелся, пытаясь понять, кто же разбудил его. Заметив старшего сына Союза, Рейх подскочил и отошел от койки. — Я… Я ничего не делал… — начал оправдываться немец, но русский лишь усмехнулся. — Не переживайте, я уже знаю о вас с отцом — успокоил взволнованного Рейха Росс. Немец выдохнул с облегчением и посмотрел на СССР. — Прости, я не хотел, чтобы он был в таком состоянии — с грустью сказал он и зажмурился, готовясь к осуждению, но его не последовало, а наоборот, Россия подошел к нему и приобнял. — Это не ваша вина — тихо сказал он. В этот момент Совок открыл глаза и посмотрел на них. — Чего лица такие кислые… — сказал Союз и вымученно улыбнулся — Я еще не умираю, рано меня поминать — Батя! — Федерация тут же подлетел к отцу и аккуратно обнял, чтобы не повредить швы. — Сына, чего кричишь? Голова и без тебя болит — сказал Совок и потрепал его по голове, как в детстве. — Прости Рейх все это время стоял вдалеке, наблюдая за ними. Он решил, что сыну с отцом нужно побыть вдвоем, поговорить без лишних ушей. Когда он подходил к двери, его окликнул Россия. — Рейх! — Третий обернулся и посмотрел на Федерацию — Спасибо Немец в ответ улыбнулся и вышел из палаты. Через два дня Союз чувствовал себя намного лучше, он уже мог самостоятельно сесть, но когда он пытался встать, боль в области груди не давала ему это сделать. Рейх приходил каждый вечер и делился тем, что произошло за весь день. Даже про шутки Италии рассказал, на что Совок хмурил брови и обещал, что если тот продолжит так шутить, то всю жизнь проведет в инвалидной коляске. Рейх лишь улыбался и говорил, что кроме СССР, ему никто не нужен.

***

— Давай. Ты сможешь — говорил немец Союзу, который сидел на кровати и чистил мандаринки. — Я не хочу. Уже пытался и мне больно — говорил коммунист, закидывая сочную дольку цитруса себе в рот. — Поверь мне, сейчас все получится — поддерживал его немец. Союз достаточно восстановился после операции и теперь ему надо вставать и ходить, но он рьяно отнекивается. Заживление проходило слишком хорошо, осложнений больше не было. — Ладно Рейх убрал мешающие на данный момент одеяло и закинул руку Союза себе на плечо, чтобы тому было легче. Преодолевая боль, СССР смог встать на ноги, конечно, не без помощи Рейха. И вот то, чего добивался немец, Союз делает шаг за шагом. Так они прошлись по палате, даже у окна постояли. Рейх помог коммунисту сесть обратно и укрыл его одеялом. — Ты молодец! Вернусь завтра, не скучай — сказал Третий и уже хотел уйти, но почувствовал, что его схватили за край медицинского халата. — Ты просто так меня оставишь? — заговорщеским тоном сказал Союз, явно на что-то намекая. — Вот же хитрый засранец — ответил немец и поцеловал своего хитреца в щечку. — Остальное получишь после выписки — И кто тут из нас еще «хитрый засранец» — обижено проговорил коммунист и отвернулся, возвращаясь к поеданию мандаринов. — Не дуйся на меня, у нас с тобой еще много времени впереди — умиляясь данной картине, сказал Рейх и вышел из палаты.

***

Союз полностью восстановился. Он уже мог сам встать и пройтись, боль его беспокоила не так сильно, а швы вскоре можно будет снять. Конечно, после удаления части легкого у СССР появилась отдышка, но к этому он быстро привык. От сигарет его заставил отказаться Третий Рейх, ведь это вредно для здоровья. Завтра его выписывают из больницы. Наконец-то он сможет вернуться домой к своим детям и… и к работе. Да, его незапланированный отпуск длился почти год. Они с немцем решили, что о своих отношениях расскажут только близким и после выписки. За это время, проведенное с Рейхом, Совок понял, что хочет быть с ним рядом всегда. Они за этот год многое прошли вместе.

***

День выписки. Союз счастлив, что покидает стены этой больницы. Теперь он может вернуться к нормальной, тихой жизни, как раньше. Когда он выходил из здания больницы, его провожал медперсонала Рейх шел рядом, помогая нести вещи. Его улыбка светлая и искренняя, а в глазах горит радость. Он смог сдержать свое обещание! Перед зданием его ждали его дети с воздушными шариками и тортом. Как же он рад их видеть! — Папа! — всей толпой они бросились к своему отцу в объятия. Даже Украина, который не признавал этих телячьих нежностей. Росс стоял немного в стороне вместе с Америкой. В его руках была маленькая коробочка, завернутая в подарочную упаковку. — Бать, я… — начал говорить старший сын Союза, но его пихнул США — Кхем… Мы решили, что вам с Третьим Рейхом будет не очень удобно в маленькой квартире, так что мы все скинулись и купили вам двухэтажный дом. Здесь две пары ключей Федерация протянул коробочку СССР, который стоял с раскрытым ртом. — Закрой рот, а то муха залетит — улыбаясь сказал немец, закрывая ему рот. Светило солнце, на небе не было ни тучки. Прекрасный день. Совок открыл коробочку и посмотрел на содержимое. Его внимание привлекла маленькая бархатная коробочка. Он поднял взгляд на ухмыляющегося Россию. СССР посмотрел на Рейха, который мило беседовал с его детьми. — Сына, это что такое? — спросил коммунист шепотом, чтобы его не услышал никто, кроме Российской Федерации и США — Это кольцо — ответил Америка — Не переживайте, у меня прекрасный вкус в ювелирных украшениях — Так это была твоя идея? — спросил СССР, поглядывая на счастливого немца, который впервые за все время работы в больнице ушел в долгожданный отпуск. — Третий Рейх! — Союз набрался смелости, чтобы сделать то, чего хотел сейчас больше всего. — Ты с самого первого дня был рядом, дарил мне уверенность в завтрашнем дне, никогда не опускал руки, как бы плохо не было. Ты показал мне, что из любой ситуации есть выход, что твоя семья всегда примет и поддержит. — Союз… — Рейх залился краской. — Я хочу сейчас, при всех этих дорогих мне людях, спросить — СССР встал на одно колено и открыл бархатную коробочку, в которой было красивое золотое кольцо с гравировкой — Ты выйдешь за меня? По щекам немца текли слезы, он был просто не в состоянии ответить. Все дети смотрели на него с удивлением. — Да! — Рейх бросился к Союзу в объятия и крепко его обнял, утыкаясь носом в его плечо. Слезы не переставали течь по его лицу, капая на рубашку Совка. — Просто распишемся или закатим пир на весь мир? — спросил СССР, наконец отлепив от себя свое плачущее чудо и вытирая его слезы. — А ты как хочешь? — шмыгая носом спросил Рейх. — Давай просто распишемся, а на сэкономленные деньги мы полетим куда-нибудь? — гордо заявил коммунист, вставая с земли и поднимая за собой немца. — Хорошо Пара слилась в нежном поцелуе. Дети были рады за своего отца, Америка с Россом тоже начали думать о свадьбе, но в любой бочке меда найдется ложка дегтя. За всем этим наблюдал ФИ, который от ревности так сжал кружку, что та лопнула. — Черт! — сказал фашист, вытирая свою руку полотенцем… До свадьбы остался один день, а подготовка идет полным ходом. Это тяжелое испытание для СССР и Рейха, но пока они вместе, все будет хорошо. В мальчишнике они не видели никакого смысла! Так что ночь перед свадьбой они решили провести вместе. На вечер они подготовили несколько фильмов, которые они давно хотели посмотреть, но не находили времени для этого. Этот год был очень сложным и для Совка, и для Рейха. — Рейх, ты скоро? — крикнул коммунист, удобно устроившись на диване с бокалом вина. — Я уже бегу — раздалось с кухни. Через минуту в зале появился немец с двумя тарелками в руках. На первой был сыр и багет, а на второй лежали фрукты. Рейх сел рядом, поставив тарелки на маленький стеклянный столик рядом с диваном, и взял свой бокал. Первый фильм назывался «Зови меня своим именем». Его паре посоветовал Америка, сказав, что им должно понравится. В фильме рассказывается про жизнь обычного семнадцатилетнего парня, который живет своей обычной жизнью с семьей, но в один прекрасный день, к ним приезжает погостить коллега отца. Между парнем и гостем возникают чувства. — Подожди, они что… Боже он же ребенок! — верещал красный немец, закрывая глаза. — Да ладно тебе, там же не показывают ничего — сказал СССР, внимательно смотря на происходящее на экране. Стоны, вздохи, касания — все это отзывалось волной жара в паху. Коммунист понимая, что сейчас он попадет в неловкую ситуацию, подхватил рядом лежащую подушку и прикрыл ей свое вставшее достоинство. Рейх ничего не заметил и продолжал смотреть фильм, попивая вино из своего бокала. СССР решил отвлечься и устремил свой взгляд в телефон. — Так не честно, ты не смотришь! — сказал Третий и забрал телефон из рук своего будущего мужа, получив в ответ недовольное лицо. Фильм закончился тем, что коллега отца уехал и вся любовь прошла. Довольно грустный конец. Рейх включил следующий фильм, на тарелке фруктов почти не осталось, поэтому Совок ушел на кухню за новой порцией. Пока он возился с фруктами, немец уже допил все вино. Когда коммунист домыл сладкое угощение, он вернулся в зал и застал очень интересную картину. Рейх сидел обнимая подушку и плакал, рядом лежала пустая бутылка вина. — Ты чего плачешь? — спросил он, присаживаясь рядом и обнимая своего немца. — Собачку убили — шмыгая носом, говорил Рейх. — Боже, это же фильм — сказал коммунист и выключил телевизор. — Эй, ты чего? — спросил Третий, но его взяли на руки и понесли в спальню на второй этаж. — Хватит на сегодня фильмов — строго ответил СССР, от чего немец перестал возмущаться. Совок отнес его в спальню и положил свою ношу на кровать. Из-за алкоголя Рейх не понимал, что происходит, он даже раздеться не мог, потому что руки его не слушались. — Союз, мне жарко — простонал пьяный немец, вгоняя в краску СССР — Сейчас будет прохладно — Совок снял с любимого тела рубашку и штаны, а потом открыл в комнате окно, летный ветерок дарил приятные ощущения. Когда коммунист вернулся к немцу, тот уже спал, пуская слюни на подушку. Союз лишь улыбнулся и лег рядом, раздевшись. Утром Рейх проснулся от ощущения, что на нем кто-то лежит. Он открыл глаза и увидел, что СССР обнял его и спокойно посапывал. Умилившись данной картине, немец решил посмотреть на время. Он дотянулся до тумбочки, на которой лежал телефон и посмотрел на время… — Твою мать! Союз, вставай! Мы проспали! — говорил он, пихая коммуниста. — Ммм, что? — Совок не понимал, что происходит. Только недавно он сладко спал и смотрел самый прекрасный сон. — Проспали мы! Давай собирайся! — сказал Рейх и подбежал к шкафу, где уже висели его с Союзом смокинги. — Знаешь, тебе бы больше платье подошло — с усмешкой сказал коммунист, но улыбка пропала с его лица, когда в него полетела вешалка. — Спокойно! Я же шучу — Плохие у тебя шутки — ответил немец и кинул на кровать смокинг СССР. Через 15 минут оба были готовы. Они доехали до ЗАГСа без проблем. Они зашли в просторный зал, где увидели стол, за которым сидела тучная женщина с прической, похожей на птичье гнездо. — Здравствуйте, нам надо расписаться — сказал Совок, держа за руку своего любимого. Женщина подняла свой усталый взгляд и уставилась на них с презрением. — Вы по записи? — ее противный голос звучал, как старая ржавая дверь, которую открывают очень медленно. — Да, на 10:00 — ответил Рейх, смерив эту жабу, как бы назвал ее Совок, изучающим взглядом. — Ох… И много же вас развелось таких… — она на секунду запнулась, подбирая подходящие слово — заднеприводных — Слышь, жаба, еще раз что-то подобное вякнешь в нашу сторону и я за себя не ручаюсь — сквозь стиснутые зубы сказал коммунист. — Молодой человек, имейте уважение к старшим! Я приехала сюда недавно и уже такого повидала! — сказала она — Вот Советском Союзе… Договорить ей не дал внезапно заржавший Совок. — Чего смешного? — спросила она, смотря на него как на идиота. Тогда СССР расстегнул три верхние пуговицы и продемонстрировал на ключицах сияющие серп и молот — знак того, что он раньше был управляющим страной. — Ой… Простите — женщина тут же изменилась в лице и попросила паспорта двух стран. Когда с регистрацией брака было покончено, пара могла вздохнуть спокойно. Они вышли из здания, СССР сплюнул в его сторону и поклялся, что больше в жизни туда не зайдет! — Хах, ну что, поздравляю! Теперь ты мой муж — с улыбкой на лице сказал Рейх, показывая штамп в паспорте. — А ты мой — ответил Совок и взял на руки своего немца. Он донес его до машины и посадил на переднее сиденье. Когда они ехали домой, то обсуждали, куда же они поедут на медовый месяц. Был много вариантов, но выбор остановился на Таиланде. Билеты они взяли по приезду домой. До вылета оставалось всего 24 часа, поэтому СССР и Рейх решили собрать свои вещи сразу. Коммунист очень быстро справился со своей задачей и ушел на кухню, а немец еще продолжал возиться с вещами. — Союз, ты не видел мой крем от загара? — спросил Третий, переворачивая в ящике все вверх дном. — Ты прямо как баба — крикнул с кухни Совок — Посмотри в ящике около стола! Рейх подошел к ящику и открыл его, где нашел то, что искал. Шутку про бабу он решил пропустить мимо ушей. Когда он уже собрался положить бутылечек с кремом в чемодан, он выпал из рук и закатился под кровать. Прошипев что-то на немецком, Рейх нагнулся и посмотрел, куда же крем мог закатиться. Найдя его в дальнем углу, немец приподнял бедра вверх и потянулся рукой к баночке. — Рейх, что ты хочешь на… — Союз зашел в комнату и увидел очень интересную картину. Рейх стоял на коленях и тянулся куда-то под кровать. Вид красивых округлых бедер в коротких домашних шортах был очень возбуждающим. СССР отодвинул чемодан и шлепнул немца по попе. — Эй! — Рейх дернулся и ударился головой об кровать — Ты что творишь? — Выполняю супружеский долг~ — ответил Союз, поглаживая место удара. Его рука очертила талию и остановилась на чувствительных сосках, сжав один из них. — Ммм~ — Тебе же самому нравится — играючи сказал коммунист. Он убрал руку с груди немца и переместил ее на бедра. Союз одним резким движением вытянул немца из-под кровати и уложил его на кровать, нависая над ним. Вид раскрасневшегося немца будоражил мысли, а ведь они только начали. Совок потянулся к губам Рейха, но не поцеловал. Третий притянул к себе Союза, впиваясь в желанные губы. Пока они целовались, руки СССР вовсю изучали красивое тело, проходясь по бедрам, груди, шее. Союз отстранился от немца и снял с себя домашнюю кофту, Рейх поступил точно так же. Его взору предстало красивое подкаченное тело с четкими кубиками пресса. Они снова слились в поцелуе, немец закинул свои ноги Союзу на поясницу, прижимаясь к нему сильнее. Такая выходка вызвала у СССР усмешку. Он потянулся к прикроватной тумбочке, где лежала смазка и презервативы. Рейх, уже стянул с себя шорты вместе с нижним бельем. Совок нанес достаточное количество лубриканта на пальцы и прикоснулся к сжатому колечку мышц немца. Первый палец вошел легко, что удивило актива. Заметив реакцию СССР, Рейх сказал: — Я…Я готовился… — краснея говорил он. Союзу льстила мысли о том, что его любимый немец мечтал о нем по ночам. Воображение сразу начало рисовать картины изнывающего от желания Рейха, растягивающего самого себя. Второй палец вошел с большим трудом, вызывая не самые приятные ощущения у немца. — Ах… — простонал он, когда СССР начал двигать своими пальцами, растягивая его. Когда Рейх сам начал двигать тазом, пытаясь насадить себя на пальцы больше, Совок добавил третий палец, надавливая на чувствительную точку внутри немца. — Боже… Вставь мне уже! — взмолился Рейх, смотря на СССР из-под прикрытых глаз, но Совок даже не думал прекращать сладкую пытку. Он приблизился к шее пассива и провел по ней языком, смакуя вкус кожи. Он оставил яркий засос, опускаясь ниже. Он чертил своим языком только ему известные узоры, вызывая у Рейха стоны наслаждения. Член Союза болезненно упирался в ткань трусов, что приносило не самые приятные ощущения, но коммунист терпел. Он обвел языком сосок и слегка прикусил его. — Ах! Мммм — стесняясь таких громких стонов, Рейх прикусил тыльную сторону свой ладони. Дыхание сбилось, хотелось почувствовать в себе нечто большее, чем пальцы. Союз, вдоволь наигравшись с сосками немца, отстранился и вытащил пальцы. Он снял с себя остатки одежды и надел презерватив на свой член. Рейх осмелился посмотреть на возвышающегося над ним Союза, но вся уверенность в том, что его не порвут тут же испарилась. Союз заметил в глазах немца страх и поцеловал его, прошептав: — Не переживай, я буду нежен~ Союз вошел в Рейха одним движением сразу на всю длину. Слезы покатились из глаз пассива, он весь сжался принося только большую боль не только себе, но и Совку. — Тише… Тише. — шептал СССР, покрывая поцелуями лицо плачущего немца — Расслабься. Данные манипуляции помогли отвлечь Рейха от жгучей боли и он смог немного расслабиться. Совок начал медленные движения внутри немца. Постепенно Третий начал привыкать к ощущениям. Боль отступала, оставляя за собой лишь удовольствие. — Ах~ — первый стон наслаждения для Союза был как бальзам на душу. Он начал потихоньку набирать скорость. Рейх стонал, не заботясь о том, что его могут услышать даже с улицы! Капельки пота стекали по торсу. С каждым движением Совок задевал простату внутри немца, от чего он выгибался дугой. Рейх мог кончить даже без рукоблудства! Немец кончил себе на живот, сжимая внутри своего горячего нутра член СССР, от чего тот кончил следом. Он лег Рейху на грудь, слушая биение его сердца, которое билось так, словно немец только что пробежал кросс. — Союз, я люблю тебя — сказал немец, пытаясь восстановить дыхание — И я тебя — ответил коммунист и поцеловал своего любимого. — Мне бы в душ сходить — сказал Рейх, разрывая поцелуй. — Я тебя отнесу СССР подхватил на руки свое сокровище и понес его в ванную комнату. Там он набрал теплую воду и опустил в нее Рейха, залезая следом и устраиваясь позади него. Немец дал ему мыльную мочалку, чтобы Совок потер ему спинку. Союз взял мочалку в руки и начал аккуратно мылить спину немца, принося приятные ощущения. Когда они помылись и переоделись, Рейх и Союз вернулись в спальню, сменили постельное белье и легли спать. Утром немец снова будет кричать, что они проспали, он даже вещи собрать не успел. Рейх будет жаловаться на боль в пояснице, а Союз лишь поцелует своего любимого и попросит прощения…