Мир без тебя

Следующий день начался в полной тишине предрассветного времени. Именно тогда Ириен открыл глаза и посмотрел на последние звёзды на небе, медленно исчезающие в свете восходящего светила. Он покосился на Джиэссене, спящего, оперевшись на камень и Парда, все ещё стоящего в карауле. Он глазами показал онгъенцу, чтобы тот лег спать. Альс же остался в том же положении, наслаждаясь тишиной и пока что не проснувшимся внутренним голосом. Но как водится, вспомнишь что-то и оно тут как тут. Ириен снова вступил в мысленную перепалку и не заметил, как проснулся Унанки. Тот встал и подошёл к блондину. Его лицо искривилось в ухмылке. — Ну доброе утро, Ириен. Джиэссене тихо прошелестел это на эльфийском и ушёл к погребальному костру, который они вчера успели соорудить во время отсутствия эльфа. Ириен же остался сидеть на месте, подогнув одну ногу и смотря вперёд. Тем временем солнце поднималось все выше и выше, изгоняя последние клочки тумана с земли. Вскоре проснулись все лангеры. Завтракали все молча, не смотря на то, что Альс должен был их покинуть. Каждый помнил, что говорил Унанки про Ириена и не решался перечить, ведь он знал его больше их всех вместе взятых. Когда с едой было покончено, все так же молча пошли к погребальному костру. Хоть Джасс и была человеком, хоронить её в земле никто не собрался, решив сжечь тело. Никто не показывал своих эмоций, да и нечего было показывать: все было сделано и сказано ещё вчера, сегодня остались только лишь формальности. Ириен пустым взглядом смотрел на тело девушки, сложенное поверх не очень толстых брёвен. Всё-таки они были далеко от леса и хорошего костра сделать не удалось. Альс достал из сумки огниво и взял где-то найденный лангерами факел. Немного дрожащей рукой он наконец высек искру, которая подожгла просмоленную ткань. Послышался треск огня, озаряющего худое лицо Ириена. Тот в последний раз коснулся тела девушки, впечатывая в свою память не только её образ, но и эти ощущения мягкой кожи, чувственных губ, немного жёстких волос… Он резко убрал руку и опустил факел. Огонь с громким треском стал поглощать дерево и ткань, с тихим шипением обжигая плоть мертвой. Ириен кинул факел в огонь и, повернувшись, устремился прочь от погребального костра, поднявшегося высоко в небо… Альс пришел к их импровизированной стоянке и стал собирать некоторые вещи, валявшиеся вокруг. В основном он брал свое, чужое ему было не нужно. Да и про других путников Ириен не забывал. Сзади него гудел костёр, высоко подбрасывая искры и густой столб дыма. Наконец собрав свои вещи, он аккуратно сложил их в вещмешок на боку Ониты. Лошадь немного волновалась из-за дыма и Ириен с лёгкой улыбкой потрепал ее по холке. — Тише, девочка, тише. Сейчас мы отсюда уедем. Хоть и убегать не было в правилах Ириена, теперь он ими пренебрёг. Окончательно убедившись, что взял все, что хотел, эльф легко запрыгнул в седло, несмотря на свои многочисленные ранения. Поправив повязку на груди, он бросил взгляд в сторону пламени, рядом с которым стояли мужчины. Альс пересёкся взглядом с Джиэссене, одними губами говоря «в блокноте» и пришпорил лошадь, оставляя лёгкую горечь прощания за собой. Джиэссене понимал Ириена. Слишком быстро все произошло, он не успел насладиться прекрасным чувством истинной любви и теперь будет вынужден страдать всю свою оставшуюся жизнь. Он не остановил его, когда тот ушёл от костра. И не остановил, когда тот стал собирать вещи. Никто бы не остановил его в тот момент, потому что все понимали: так будет лучше. Но когда Ириен сделал прощальный жест и прошептал несколько слов, в следующую секунду уезжая вдаль, Джиэссене будто бы ощутил лёгкий привкус горечи на губах, оставленный прощание с другом. Но все знали — так будет лучше…