Глава 30
7 апреля 2020 г. в 10:21
Прошло примерно полторы недели. За это время Гарри и Луи успели переехать и осознать насколько огромен их гардероб, а также накупить всякой всячины для дома. Зачем им соковыжималка... А блендер... Вафельница? Лично Стайлс не имеет ни малейшего понятия, но омега сказал «Надо!», значит, может быть, кому-то это всё-таки и надо.
Их жизнь продолжила быть сказочной и безоблачной, пока Гарри не проснулся из-за звонка на мобильный. На часах, кажется, было около двух часов ночи, поэтому Стайлс очень тихо привстал, стараясь не разбудить Луи, и ответил на звонок, поступивший с неизвестного номера. Парень выбрался из постели, слыша какой-то шум на том конце провода и какие-то наразборчивые крики.
— Гарри… Гарри, — тихо зашептала девочка, и сердце кудрявого едва не оборвалось от страха.
— Лотти? — испуганно позвал он девочку, но та что-то неразборчиво забормотала, начиная плакать. — Лотти, это ты?
— Нет, н-нет… эт-этоо… это Физ-ззи, это Ф-фелис-си-ите, Гарри… Гарри, пож-жалуйст-та, м-мама… о-она…
Девочка не смогла произнести ни одного внятного слова, задыхаясь в рыданиях и продолжая что-то бормотать, глотая слова вместе с воздухом и не давая никакой информации о происходящем. Гарри оставался на линии, спрашивая, что случилось, но на этот раз ещё более взволнованно. Он растолкал Томлинсона, вынуждая его проснуться.
— Фелисите, тише, что случилось, малышка? — спросил Стайлс, попутно надевая джинсы и зажимая телефон между ухом и плечом. — Тише, дыши, всё будет хорошо, что сделала мама?
— Это Физзи? — испугался Луи, подскакивая с постели и подходя к жениху. — Что случилось?
— Гарри, мама… мама, она кричит на Лотти, что-то случилось, она две недели сама не своя, п-пожалуйста… Га-гаррри, пожалуйста… Она так злится… я-я в… — она замолчала, прислушиваясь, — я в ванной с… с Дейзи и Фиби… Лотти п-пла-чет, Гарри нам страшно, п-пожалуйста…
— Боже мой, малышка, мы с Луи сейчас приедем, пожалуйста не вешай трубку. Расскажи, что случилось, с самого начала. Что было после того, как мы уехали? Джоанна вас бьёт? Она… она пила что-то, что невкусно пахнет? Приводила кого-то домой? Малышка, я должен знать.
— Д-да, всё «да»… Л-луи т-тоже при-приедет?.. м-мама, мама зовёт меня, она кричит…
— Гарри, что происходит?! — волнуясь, спросил Томмо.
— Звони в службу опеки, одевайся, нам нужно ехать.
Они довольно быстро оделись, забывая про куртки и едва успевая обуться, затем, скользя в кроссовках по ледяной корке, добрались до машины. Луи набрал номер опеки, объясняя ситуацию, называя адрес и прочее, пока Гарри разговаривал с Физзи, которая старалась быть как можно тише. Если в прошлый раз парням потребовалось примерно сорок-сорок пять минут, то в этот – пятнадцать-двадцать.
— Детка, мы уже подъезжаем, слышишь? Всё будет хорошо, всё будет хорошо.
На том конце провода послышался визг троих девочек и Стайлс с бьющимся от ужаса сердцем затормозил, вылетая из автомобиля. Луи быстро выскочил из машины, едва не упав из-за скользкой поверхности, и догнал Гарри. Дверь в дом оказалась распахнута настежь, а посреди холла брошены туфли на высоком каблуке и пальто с тигровым принтом, парни сразу бросились вверх по лестнице, слыша громкие визги младших сестёр Томлинсона.
Первой, кого они увидели, оказалась Дейзи, которая плакала, сидя на полу и зажимая рот рукой. Луи взял её на руки, крепко обнимая и гладя по спине, не веря в происходящее. У мамы и раньше бывали подобные срывы, она даже лежала в больнице, но девочки не могли помнить этого, потому что либо были совсем малышками, либо ещё не были рождены на свет. Гарри бросился в одну из комнат, которая оказалась спальней Дейзи и Фиби. Джей, которая неистово кричала на Фелисите, держа её за волосы, обернулась к Стайлсу, удивлённая его появлением.
— Ты что здесь делаешь?! — пьяно воскликнула она, а затем обратилась к Физзи. — Это ты его позвала?! Ты?!
— Отпусти её! — альфа кинулся к девочке, отталкивая от неё женщину и пряча малышку за спиной. — Она твоя дочь, а не тряпичная кукла!
— Вот именно! Она моя дочь, поэтому я сама разберусь, что мне с ней делать! Пошёл отсюда! Это мой дом, ты не имеешь права здесь находиться! — выпалила Джоанна, не замечая, как Луи выманил Физзи, Фиби и Лотти из комнаты. — Ты забрал у меня сына, но ты не заберёшь моих девочек, ты не имеешь на это права!
— А ты не имеешь права поднимать руку на своих детей!
Пока Гарри и Джей крыли друг друга трёхэтажными матами, Томлиснон старался не разрыдаться, видя синяки на лицах и руках старших из девочек. Он завёл их в свою спальню, усаживая их на большую и мягкую кровать. Фиби и Дейзи вцепились в его руки, продолжая плакать от ужаса и умолять его не уходить.
— Я не уйду, я не уйду, девочки, всё хорошо. Всё будет хорошо. Лотти, что случилось?
— После того, как вы тогда уехали, мама была очень злой. Мы боялись подходить к ней, а потом она стала много пить и говорить странные вещи, она сказала, что ты нам больше не брат и мы никогда тебя не увидим. Она сказала, что мы не должны быть такими, как ты. А потом она стала поздно возвращаться домой, приводить с собой кого-то, стала часто кричать на близняшек за то, что они сделали что-то не так. А сегодня… сегодня мне не спалось, и она поздно пришла, и я спросила, где она была и… она стала кричать на меня, бить и… она была очень злой.
— Боже мой, девочки… почему вы не позвонили раньше? — Лотти пожала плечами, шмыгая носиком.
Примерно через десять минут приехала полиция, а парой минут позже женщины из органов опеки. Джоанну успокоили, пока Гарри объяснял всю ситуацю, а Луи, которого облепили сестрёнки, рассказал всё женщинам из опеки – Джудит Лоуренс и Сабине Тревис. Джей лишь плакала и умоляла простить её, но ни Луи, ни Гарри, ни тем более полиция и органы опеки её не слушали. Девочки немного успокоились, рассказывая всё, что произошло.
— Вы не можете забрать моих детей! — выпалила миссис Томлинсон.
— После того, как ты избила Лотти и Физзи?! Можем и сделаем это! — прорычал Луи.
Джей чуть было не бросилась на него, желая выцарапать глаза, но её остановили Гарри и один из полицейских. Они почти до пяти часов разбирались с бумагами и прочим, пока Джоанна тщетно пыталась подобраться к дочерям, которые шугались каждого её движения, а близняшки начинали громко плакать, прижимаясь к брату или его жениху.
— Вы можете удочерить их, если Ваше материальное положение позволяет, также, если Вы не употребляете наркотические вещества и у Вас есть постоянное место жительства.
— Да, у нас есть собственный дом, денег достаточно, ничего не употребляем. — ответил Гарри.
— Мы будем вынуждены проверить это. Девочки могут пока пожить у Вас, так как мистер Томлинсон – их брат, но мы можем приехать в любую минуту. — сказала миссис Тревис, смотря на бедных запуганных девочек. — Скоро Вам придёт повестка в суд о лишении родительстких прав Джоанны Томлинсон.
— Да, конечно, спасибо большое. Мы можем ехать? Девочкам нужно отдохнуть. — проговорил Луи.
Их отпустили и парни пошли на второй этаж, чтобы собрать вещи девочек. Тем временем Джей кричала на сотрудников и пыталась пойти за Луи и Гарри, которые увели её дочерей. Лотти и Физзи вполне смогли одеться сами, а вот Дейзи и Фиби пришлось одевать своими силами. Томмо собрал в сумку некоторые из вещей каждой из сестёр, отмечая в голове, что остальное придётся купить позже, потому что возвращаться сюда ему вряд ли захочется.
— Хаз, у меня должна быть заначка в комнате, я скоро вернусь. — он поцеловал его в губы, слыша тихий смех девочек и протяжное «фу».
Пошарившись по ящикам своего рабочего стола и по разным книгам, Луи нашёл несколько своих карт, на которых у него сто процентов должны быть средства, а затем вернулся к жениху и сёстрам, которые ожидали его в коридоре. Гарри держал Дейзи и Фиби за руки, выслушивая их детский лепет, а Физзи и Лотти вздрагивали от каждого восклицания Джоанны, которая всё также заливала в уши полицейских что-то о своих правах.
— Ну, поехали? — Томмо улыбнулся девочкам, беря старших за руки и ведя к лестнице.
Миссис Томлинсон всеми силами пыталась остановить парней, когда они вывели детей из дома, но в её пьяном состоянии из этого мало что вышло. Гарри и Луи посадили ребятишек в автомобиль на заднее сиденье, где они уместились без особого труда, а затем устроились на передних. Стайлс вырулил с подъездной дорожки, стараясь не задеть машину полицейских, а затем они двинулись домой.
— Мама теперь… мама больше не наша мама? — расстроенно спросила Фелисите, прерывая тишину, повисшую в машине.
Томмо посмотрел на кудрявого, не зная, что ответить, но через несколько секунд тихо сказал:
— Мама всегда будет мамой, но она перегнула палку, поэтому больше не может заботиться о вас. Теперь вы будете жить с нами, ладно? Мы будем возить вас в школу и садик, забирать вас оттуда, будем гулять и ходить по магазинам. У нас всё будет хорошо, а главное вы будете счастливы.
— Мама часто вас била? — поинтересовался Гарри, когда злость окончательно ушла.
— Иногда. Она била меня, если я неправильно мыла посуду или писала некрасиво… — пробормотала Физзи.
— Мама любит нас, но она очень строгая, она боится, что мы выростем и уйдём из дома, как Луи, перестанем нуждаться в ней. — добавила Лотти.
— Ничего, совсем скоро всё наладится. Вы давно кушали? — спросил Луи, посмотрев на них.
— Дня два назад… мама не разрешает нам открывать холодильник. Она наругала нас за это несколько дней назад. — ответила Шарлотта, с ужасом вспоминая, как Джей дала ей жгучую пощёчину из-за того, что она хотела покормить Фиби и Дейзи.
— Пизд-… — едва успев замолчать, прошептал кудрявый и поймал на себе недовольный взгляд Томлинсона-старшего. — Что? Я в шоке из-за того, что творится в твоей семье! Твоя мать – сумасшедшая! Почему ты раньше об этом не сказал?
— Может быть, потому что я боялся за наши отношения? Гарри, она психически больна, я не знаю, что с ней. Когда она перестаёт принимать таблетки, она уходит в отрыв и… всё заканчивается очень плачевно для окружающих. Ей нужно длительное лечение, но она вечно отказывается от него, и я устал. Я устал бояться, что со мной будет точно также.
— Дома поговорим. — вздохнув, решил Гарри.
Девочки заснули в машине, поэтому парни отнесли их в одну из спален, боясь разлучать друг от друга. Сами они уже вряд ли смогли бы уснуть из-за пережитого стесса, поэтому решили приготовить что-нибудь на завтрак, а заодно и поговорить о том, что сказал Томмо немного ранее.
Ему, конечно, не особо сильно хочется затрагивать эту тему снова, но он надеется, что Стайлс правильно поймёт его. В этот раз за готовку взялся Гарри, доставая всё необходимое для лазаньи. Он молчал какое-то время, обдумывая всё то, что собирается сказать:
— Мой отец был тираном, Луи. Он держал в страхе всю мою семью. Когда я стал подрастать, я боялся стать таким, как он – злым, эгоистичным и жестоким, понимаешь? И чем больше я думал о том, кем не хочу становиться, тем больше злился на самого себя за то, кем является мой родитель. Но моя мама сказала мне кое-что, Луи, она сказала: «Первая мысль, которая появляется у тебя в голове, не определяет настоящего тебя, это делает вторая мысль». И каждый раз, когда я чувствую прилив злости, я возвращаюсь к этим словам. Мне требуется какое-то время, чтобы всё тщательно обдумать, прежде чем сказать то, что я думаю.
Он рассказал всё это, даже не отрываясь от приготовления ингредиентов, не поднимая взгляда и звуча так спокойно, что Томмо с замиранием сердца ожидал следующего предложения.
— Твои родители не определяют тебя, Лу. — всё-таки посмотрев в глаза омеги, проговорил Гарри. — Я не позволю тебе стать таким, как Джоанна.
— А я не позволю тебе стать таким, как твой отец, Хазза. Ты уже не такой, как он. Знаешь, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделал сегодня для моих сестёр. Ты даже представить себе не можешь, как много это значит для меня. Я очень люблю их, я так сильно скучал по ним… ненавижу себя за то, что оставил их совсем одних…
— Ты не виноват. Главное, что теперь всё хорошо. Посмотри, у нас теперь очень большая семья, да? Ты, я и четыре малышки, и не так важно, что они твои сёстры, верно?
Томлинсон широко улыбнулся ему, тихо соглашаясь. Да, теперь, пожалуй, всё будет хорошо. Главное, чтобы им позволили удочерить девочек, а всё остальное не столь важно. Вскоре, когда лазанья была готова, парни сели на диван в гостиной, включая телевизор и смотря какое-то странное шоу, чуть позже засыпая от усталости в объятиях друг друга. Вероятно, это самые эмоциональные несколько часов в их жизни.