Мои глаза говорят мне

      Оставив машину на парковке, Яэко и Ишида проследовали в полицейский участок. Пробыли они там, впрочем, недолго — выяснилось, что дело о пропаже Нишимии взял на себя некий детектив, и прямо сейчас он работал в ее токийской квартире. Яэко пыталась выяснить у полиции хоть что-то, но на все ее вопросы отвечали одно: «Обращайтесь к детективу Сотогава».       Выйдя из участка ни с чем, они вернулись в машину и спустя какое-то время добрались до многоэтажного дома с причудливыми балкончиками — на парковке возле него стояли несколько машин полиции. Яэко и Ишида поднялись на лифте до нужного этажа и прошли по белоснежному коридору до единственной квартиры, дверь которой была открыта нараспашку, а изнутри доносилось множество голосов.       Уже на пороге квартиры Яэко и Ишида столкнулись с одним из полицейских.       — Вы кто? — строго спросил он, несмотря на весьма добродушное лицо.       — Яэко Нишимия, мать пропавшей.       — А вы, молодой человек? — полицейский с ног до головы рассмотрел Ишиду.       — Я…       — Он со мной, — ответила Яэко вместо Ишиды. — Мне нужен детектив Сотогава.       — Проходите.       Полицейский отошел в сторону, и Яэко с Ишидой оказались в маленькой квартирке Шоко. Можно было назвать ее уютной, если бы не оккупировавшая ее группа полицейских. Яэко, а вслед за ней и Ишида пробрались к противоположному концу квартиры, где на небольшом бежевом диванчике сидел и листал какие-то бумаги детектив Сотогава — высокий тучный мужчина в грязно-сером в полосочку костюме и в круглых очках. Лицо его, обрамленное сверху очень короткими волосами, было, мягко говоря, не из приятных — высоченный лоб, сильно вздернутый маленький нос, широкие черные глаза. Пухлые щеки и второй подбородок образовывали практически идеальный полукруг, усеянный неопрятной щетиной.       — Детектив Сотогава, — громко произнесла Яэко.       — А? — мужчина оторвался от своих бумаг. — А-а… Вы, должно быть, мать пропавшей?       На телефон Ишиды вдруг пришло сообщение.       — Молодой человек, выключите звук на телефоне, — недовольно произнес детектив. — А еще лучше выйдите из квартиры. Вы вообще кто?       — Извините, — отозвался Ишида, доставая телефон. Мои глаза говорят мне, что ты в ее квартире. Зайди в туалет. В сливном бачке спрятано кое-что для тебя.       «Он спятил… Здесь же полиция!» Ишида поставил телефон на беззвучный режим.       — Я проделала долгий путь, поэтому требую объяснений, — заговорила Яэко. — Какого черта вы делаете в этой квартире? Очевидно, что ее здесь нет! Почему не занимаетесь поисками?!       — Спокойно, мамочка, спокойно, — детектив снял очки. — Здесь каждый день кто-то пропадает. Не переживайте, вашу девочку активно ищут. Мои ребята изучают записи с камер наблюдения, а фотография с ее милой мордашкой отправлена на бортовой компьютер каждой патрульной машины. Токио огромен, найти здесь человека не так уж и просто, сами понимаете.       — Это не объясняет того, почему вы просиживаете задницу на диване моей дочери, — не унималась Яэко.       Со стороны полицейских донеслась пара приглушенных смешков.       — Вы только не расстраивайтесь раньше времени, — сказал детектив, явно готовясь к чему-то неприятному. — Но у нас есть основания полагать, что вашу дочь могли похитить.       Лицо Яэко исказилось так, что Ишиде стало не по себе.       — Похитить? Кто? — голос Яэко задрожал. Сложно было понять, виной тому гнев или ужас.       — Это еще неточная информация, но… Дело в том, что в Токио уже давно орудует один убийца. Он всегда выбирает жертв с определенными чертами, как во внешности, так и в характере. И эти его… предпочтительные черты не меняются вот уже на протяжении десятка лет.       На мгновение в комнате повисла тишина, которую тут же нарушила раздавшаяся вибрация.       — Сколько можно, Ишида? — обернулась на него Яэко.       — П-простите, я сейчас отключу! — машинально выговорил Ишида.       «Ага… А вибрацию-то не отключить».       — И что за предпочтительные черты у этого убийцы? — вернулась Яэко к разговору.       Ишида украдкой достал телефон. Что такое? Не понял приказа? Или ты уже вознадеялся, что этот дилетант Сотогава поймает меня? Если хочешь знать, ему поручили разыскивать меня только потому, что другие отказались. Лучшие детективы, реальные профи своего дела, не смогли даже близко ко мне подобраться, что уж говорить про этого свинорылого. На то твой шанс и уникален, Шоя Ишида. Иди в сортир, или я проткну ей ухо ножом.       — П-прошу прощения, — произнес Ишида. — Могу я воспользоваться туалетом?       — Ты совсем обнаглел, Ишида? — вновь сорвалась на него Яэко. — Обязательно делать свои дела здесь?       — У меня просто живот… прихватило. Извините.       — Живот прихватило? — включился детектив. — Эй, вы все осмотрели в туалете? — крикнул он своим подопечным.       — Да, босс, — отозвался ближайший полицейский.       — Отпечатки пальцев сняли? Хорошо. Пустите парня в туалет, только дайте ему перчатки.       — Спасибо, — выговорил Ишида.       Он пробрался к двери, ведущей в туалет. Стоявший рядом полицейский протянул Ишиде пару резиновых перчаток. Ишида обратил внимание, что тот смотрит на него каким-то диким взглядом. Крохотные зрачки ярко-карих глаз, казалось, пытались ввести его в транс.       — А… а зачем перчатки? — поинтересовался Ишида.       Полицейский молча всучил перчатки ему в руки.       — Чтобы ты нам своими отпечатками не наследил, — отозвался другой полицейский, с добродушным лицом.       — Ясненько, — пробубнил Ишида.       Надев перчатки, он прошмыгнул в туалет. Аккуратно снял крышку сливного бачка и заглянул внутрь — на его дне лежало небольшое устройство, очень похожее на слуховые аппараты Нишимии. Ишида снял одну перчатку, чтобы не намочить, и просунул голую руку в бачок. Достал устройство, расстегнул кофту и обтер его об футболку, после чего положил во внутренний карман. Надел перчатку обратно, вернул на место крышку бачка. Наконец, чтобы никто ничего не заподозрил, он нажал на кнопку слива и выбрался из туалета.       Ишида снял перчатки и протянул их молчаливому полицейскому. Тот кивком указал ему на мусорное ведро.       Тем временем Яэко продолжала на повышенных тонах беседовать с детективом Сотогава.       — На кой черт мне номер вашего секретаря? — твердила Яэко. — Я требую ваш номер!       — Я понимаю, вы сейчас на взводе, — спокойно ответил Сотогава. — Но и вы поймите меня. Я пользуюсь телефоном исключительно для работы, в мои обязанности не входит общаться с чьими-либо родственниками, когда им только заблагорассудится. Зато с вами с удовольствием побеседует мой секретарь.       — Хорошо, детектив. Делайте свою работу. Я позвоню в полицейский участок и узнаю ваш номер у них.       С этими словами Яэко развернулась и быстро покинула квартиру. Ишида поспешил следом за ней.       Когда они вышли на улицу и добрались до машины, Яэко вдруг обратилась к Ишиде:       — Не мог бы ты погулять по парковке несколько минут? Я тебе посигналю, вернешься в машину.       — Да, конечно, — ответил Ишида.       Яэко села в машину, а Ишида отошел на несколько метров. В этот момент ему пришло новое сообщение. Включи и надень гарнитуру.       Ишида ощутил, как внутри него разрастается страх. Повернувшись спиной к машине Яэко, он расстегнул наполовину кофту и достал устройство из внутреннего кармана. Это был внутриканальный наушник, от которого в одну сторону отходил короткий микрофон, а в другую загибалась полумесяцем дужка для крепления на ухе. Нажав одну из трех кнопок на дужке, Ишида надел гарнитуру.       «Неужели я сейчас услышу его голос…»       Спустя несколько секунд в ухо Ишиды ударил сильный шум — он поспешил отрегулировать громкость остальными кнопками. В скором времени шум исчез так же резко, как и возник. Ишида застыл в ожидании, даже зажмурив глаза.       — Здравствуй, Шоя. Как меня слышно? Надеюсь, что хорошо.       Ишида вздрогнул от мурашек, забегавших по всему его телу. Примерно таким он и представлял этот голос, но все равно оказался не готов… Голос был мужской, достаточно низкий и холодный, но при этом нечеловечески проникновенный.       — Давай, Шоя, скажи что-нибудь. Я должен быть уверен, что мы слышим друг друга.       Этот голос перекрывал собой все мысли Ишиды. Словно внутри него поселился чужой разум, который готов был вот-вот поработить его собственный.       — Выполняй приказ, — требовал голос. — Ты мой пес, Шоя. И лучше бы тебе быть хорошим, послушным псом. Голос!       — Зачем вам нужно все это? — спросил Ишида дрожащим голосом.       — Хорошо, я тебя слышу. Честно, я надеялся, что твой голос будет поприятнее.       — Вы не ответили на мой вопрос.       Казалось, собеседник Ишиды на мгновение опешил от этих слов.       — А какое мне должно быть дело до твоих вопросов? — рявкнул голос. — Важно только то, что я говорю тебе. Я уже сказал, ты мой пес. Чтобы ты это запомнил, я дам тебе кличку.       Чистый страх Ишиды начал разбавляться крупицами гнева.       — Мои глаза говорят мне, волосы у тебя черные как смоль.       «Он… наблюдает за мной?»       Ишида начал глазеть по сторонам, однако кругом было слишком много мест, из которых за ним могли следить. Он видел сотни людей, идущих по тротуарам и сидящих внутри машин, которыми была переполнена улица. Даже в окнах и на балконах жилых домов потенциальных наблюдателей, помимо полицейских на балконе Нишимии, было не счесть. Теряющему самообладание Ишиде казалось, будто все вокруг смотрят на него.       — Я буду звать тебя Шварцем, — сказал голос. — Запомни свою кличку. Едва я ее произнесу, ты должен навострить уши и быть готовым к приказам.       — Да пошел ты, — не сдержался Ишида.       — Хорошо… Давай сразу все разъясним. Если тебя не устраивает ситуация, в которую ты попал — говори сейчас. Я освобожу тебя от всего этого, ты вернешься к своей нормальной жизни. Но знай, Шоко ты больше не увидишь. Ни живой, ни даже мертвой.       «Он назвал ее по имени. Почему это прозвучало так жутко…»       — Нет, я… готов, — выдавил из себя Ишида.       — Что? Говори со мной четко и внятно, Шварц! — осадил его голос.       — Я готов следовать приказам!       Испугавшись, что его крик могли услышать, Ишида огляделся кругом — на его счастье, похоже, никто не обратил на это внимания. «Бесчувственный Токио» — заключил ненароком Ишида.       По парковке разнесся звук клаксона. Яэко звала его обратно.       — Иди, Шварц, — сказал голос. — Несчастная мамаша наплакалась.       Еще раз безуспешно осмотревшись в поиске «глаз», Ишида поплелся к машине Яэко. Он забрался на переднее сиденье и случайно взглянул на мать Шоко. Хоть лицо ее и было полностью сухим, краснота глаз говорила сама за себя.       — Ишида, — позвала она очень тихим голосом.       — Да?       Немного помолчав, Яэко произнесла то, чего от нее никак нельзя было ожидать:       — Скажи мне что-нибудь утешительное.       На эту просьбу мигом отреагировал голос:       — Да, Шварц, давай. Бедная женщина теряет надежду, утешь ее. Это приказ.       Ишида и представить себе не мог, как можно было утешить такого человека, в такой ситуации. Он вспомнил их с Яэко беседу по пути в Токио.       — Я тут подумал, — заговорил Ишида. — Что, если Шоко решила разыскать своего отца?       — Исключено, — отрезала Яэко. — Когда Шоко стала взрослой, я ей подробно пересказала все, что говорил ее отец, прежде чем бросить нас. Он и его ублюдочные родители не только сделали меня виноватой… Они на полном серьезе твердили, что Шоко родилась такой, потому что в прошлой жизни совершила ужасное злодеяние. Что это, если не бред сумасшедшего?       «Да уж… — задумался Ишида. — Шоко и зло как-то совсем не сочетаются».       — Но… быть может, по этой причине она и лишила нас возможности с ней связаться? — сказал Ишида. — Потому что точно знает, что вы бы ей не позволили.       «Как же это тяжело — намеренно нести подобную чепуху».       — Если это окажется правдой, и она действительно ищет отца, — отозвалась Яэко, — я ей этого не прощу никогда.       Ишида не нашелся, что на это ответить. В ухе вновь зазвучал голос:       — М-да, Шварц. Утешить ты ее, конечно, не утешил. Но зато ты дал ей повод злиться, вместо того чтобы рыдать. Должен признать, ты небезнадежен.       «Как будто кто-то спрашивал твоего мнения, урод».       — Ладно, — сказала Яэко. — Поехали в кафе. Надо встретиться с Сахарой и Уэно.       «Ох… Уэно».