The Vectors of Loss, Vindication, and (most importantly) Love

      Азирафаэль, княжество и Ангел Восточных ворот, любил все творения Всевышнего. Сад был домом для всего прекрасного, большие стены защищали всё от внешнего наступления. Ему нравились птицы, летающие над деревьями; Львы, которым нравилось класть голову ему на колени в жаркую погоду (он все еще пытался понять трактовку времени, оно было, по сути, новым). Все существа, большие и малые, чувствовали всеохватывающую силу любви Ангела. Даже невозмутимая змея, свернувшаяся калачиком на самом теплом камне в саду, приоткрыла глаза, когда ангел исчез, и любовь потекла волнами. А существа, которых он любил больше всего, напоминали ему Всемогущего. В конце концов, они были созданы по Его образу и подобию. В саду было только два человека, но они знали ангелов со всех сторон Сада и часто ходили со Всевышним. Они могли делать в саду всё, что им заблагорассудится. Было только одно, чего они не должны были делать.       Посреди Сада росла яблоня. Он приказала людям никогда не прикасаться к плодам этого дерева и не есть их. Казалось, что Адам и Ева довольствовались тем, что следуют этому приказу всё время.       И вот однажды, Азирафаэль почувствовал, что в саду что-то происходит. Первое, что он почувствовал, как его губы дрогнули, когда он спустился со своего поста в лес. Конечно, ничто не казалось неуместным. По крайней мере, до тех пор, пока он чуть не упал в яму. Задыхаясь, ангел попятился назад, пораженный неожиданной переменой в саду. Он быстро собрался с мыслями, прежде чем опуститься на колени и заглянуть в яму. Казалось, он спускался вечно, ибо даже со своим зрением Азирафаэль не мог увидеть конца. Он зачерпнул часть смещенной земли, и терзающее ощущение усилилось настолько, что ангел почувствовал ауру одного незваного гостя, демонического гостя.       Ангел ахнул и вытащил меч из ножен, где тот немедленно вспыхнул. Одному из павших удалось проскользнуть мимо ангелов, охранявших ворота! Это невозможно!       Но что именно здесь понадобилось им? Что именно они хотят уничтожить?       Слишком много ответов было на эти вопросы, более чем достаточно, чтобы ангел решил рвануть вглубь сада. Всё больше вопросов крутилось в голове Ангела, да и куда быстрее, чем он сам мог бежать. Откуда ему знать, кто этот демон, и что он здесь забыл? И как сам Ангел остановит его катастрофический план?       Некий щелчок, казалось, эхом разнесся по всему саду. Позже звук стал не очень громким. По крайней мере, для людей. Тем не менее, для каждого небесного существа в саду, он прогремел туда, где Азирафаэль чуть не уронил свой меч. Ангелу не нужно было видеть демона, чтобы понять, откуда доносится звук и каковы его последствия. Теперь Азирафаэлю даже не нужно было гадать, в чем дело.       Люди. Демон хотел убить людей.       Он был почти уже у яблони. Ангел бросился в бешеную скачку, продираясь сквозь кусты, пока, наконец, не остановился, чтобы узреть сцену, которая заставила бы его сердце остановиться, если бы оно было у него.       Ева — чудесная, умная Ева — держала в ладони яблоко. Со своим зрением Ангел был уверен, что из него уже вынули кусок. Первая сотворённая женщина протягивала его первому сотворённому мужчине, который долго наблюдал за ним. Не говоря ни слова, он взял плод и поднес ко рту. — Адам, нет! — Азирафаэль поспешил остановить их. Ева, возможно, уже съела вкусила плод, но, возможно, если бы он смог остановить Адама, люди всё ещё могли бы быть спасены.       И все же, Ангел будто ничего и не говорил, Адам не ответил и откусил кусочек. Его глаза закрылись, и Азирафаэль замер. Возможно… может, ничего и не случится? Плоды с дерева даровали знание о добре и зле, но, возможно, они съели не то яблоко с совершенно другого дерева в саду.       Адам внезапно открыл глаза, устремив взгляд прямо на Азирафаэля. Его глаза расширились, и Ева ахнула. Она вдруг прижалась к телу мужа, как бы пытаясь спрятаться. — Не смотри на нас! — Ева умоляла ангела, который в шоке стоял недалеко от них. Адам притянул Еву к себе, одной рукой прикрывая свой… оу …       Люди обменялись взглядами, прежде чем уйти в кусты, после чего Азирафаэль пришёл в себя. — Подождите! — Он окликнул их, но когда одёрнул ветку куста, они исчезли. Его плечи опустились с побежденным вздохом, меч был направлен к земле. Всемогущий скоро узнает. Азирафаэлю придется сообщить то, что Он уже знает: то, что было создано по Его образу и подобию, было искушено демоном, вкусило плод с запретного дерева и теперь потеряно навсегда.       Когда он развернулся, чтобы пойти к Всевышнему, он почувствовал на себе взгляд из-за деревьев. Он повернулся, поднял глаза и, удивившись, встретился с парой желтых глаз в полумраке. Змея, которая всегда отдыхала на самом теплом камне в саду, наблюдала за ним. Однако на этот раз ангел почувствовал, как темная сила притягивает его ауру. Это искуситель.       Однако, прежде чем он успел сказать хоть слово, змея моргнула и исчезла из виду.

***

      Азирафаэль, княжество и Ангел Восточных ворот, наблюдал за всем со своего поста, заведя руки за спину, пока его разум обдумывал события последних нескольких часов.       Всемогущему не потребовалось много времени, чтобы войти в сад. Он звал людей, хотя уже знал, где они скрываются. Прошло несколько минут, прежде чем Адам и Ева явились, и произошедшее стало распутываться. — Кто тебе сказал, что ты голый? — Он услышал, что спросил Всевышний. — Ты ел плоды с дерева, с которого я велел тебе не есть? — Это Ева дала мне плод, и я съел его.       В отличие от других ангелов, Азирафаэль не мог смотреть на Адама после того, как тот сказал это. Всемогущий повернулся к женщине, которую Он создал, и в Его голосе прозвенел ужас: — Что ты наделала? — Это был Змей! — Ева указала на деревья.       Было видно, как змея застыла там на месте, глядя прямо на тех всех существ, которые смотрели на указательный палец Евы. — Он соблазнил меня. Вот почему я съела яблоко.       Под пристальным взглядом Всемогущего демон соскользнул с деревьев и предстал перед взором, выглядя очень маленьким, по сравнению со Всемогущим (А демон был не маленькой змеей, вообще-то). — Из-за того, что ты надел, — Начал Всемогущий. — ты будешь самым проклятущим из всех животных: домашних и диких. Ты будешь ползать на животе, пресмыкаясь в пыли, пока жив.       Под Его взглядом демон начал извиваться, издав совершенно нехарактерный для него змеиный крик. Это больше походило на голос Ангелов, если бы они когда-нибудь почувствовали необходимость кричать, но самим Ангелам это напомнило крики падших. Конечно, это было логично, учитывая, что это крик одного из падших. Всемогущий продолжал с демоном и в подходящий момент повернулся в сторону Евы. Он заговорил с ней тем же зловещим и подавляющим тоном, а демон перестал кричать, свернувшись калачиком прежде, чем Всемогущий повернулся к Адаму. Их тела дрожали, как будто могли разорваться на части, и от них шел дым, как будто они вспыхивали пламенем. Возможно, и то, и другое было действительно возможно, тем временем демон собрался с мыслями и скрылся в саду.       Вскоре после этого Всемогущий ушел, весь праведный огонь исчез из Его голоса и глаз, когда Он тихо прогнал Адама и Еву из сада. И теперь Азирафаэль в одиночестве наблюдал за тем, как уходят люди. Все его существо болело, но больше он ничего не мог сделать для созданий, которых так сильно любил.       Он заметил, что собираются тучи. Он никогда раньше не видел таких облаков, таких темных и мрачных. Наверняка они отражали чувства Всевышнего.       Но среди всего этого он смог слышать… что-то еще. Единственное слово, которое он мог придумать, чтобы описать этот звук, — «скользит», и одна эта мысль заставила Азирафаэля не отводить взгляд от горизонта. Возможно, если он не посмотрит на демона, ему не придется беседовать с ним. У него не было меча, хотя он и мог легко поразить демоническое существо, день и так был достаточно тяжелым, чтобы прибегать к такой силе.       Краем глаза он заметил, как змея поднялась с земли. Несмотря на всё, что кричало в нём о том, чтобы он смотрел на горизонт перед собой, Ангел повернул голову на звук чего-то движущегося, чтобы увидеть, как черная чешуя углублялась в кожу, на которой была чёрная одежда. Лицо рептилии начало превращаться во что-то… более узнаваемое. Во что-то человеческое, как сам Азирафаэль.       Азирафаэль слышал много историй и описаний падших. Поговаривали, что большинство из них сгорело при падении в горящее озеро серы, лица которых не были никому знакомы. Их глаза должны были быть такими же темными, как бездонная Преисподняя, и любой Ангел напрягался при виде демона.       Но Азирафаэль не напрягся. На самом деле, он задавался вопросом, правдива ли хоть одна из всех тех историй?       Как они могли быть правдой, когда появился искуситель Эдема? …что ж, прекрасно.       Ветер мягко прошелся по длинным алым локонам демона и помог расправить его тёмные крылья. Тот глубоко вздохнул и сказал: — Ну, всё упало, как свинцовый шар.       Азирафаэль поймал себя на мысли, что хихикнет, прежде чем понял, что не заметил ни слова из сказанного демоном.  — Прости, — Он моргнул, — что ты сказал?       Демон посмотрел на него. Какой-то он странный. У него все еще были желтые глаза рептилии. — Я сказал: «Ну, всё упало, как свинцовый шар.»       Ангел кивнул, подавляя свою странную наблюдательность. На данный момент она была совершенно бесполезна. — Да-да, это так. — По-моему, это чересчур, — Азирафаэль ничего не хотел спрашивать, но демону, похоже, было все равно. — Единственный проступок и всё такое.       Азирафаэль взглянул на Демона и увидел, что тот глубоко задумался, нахмурив брови, глядя на песок. Через мгновение он снова посмотрел на ангела: — Я не понимаю, чего плохого в том, чтобы знать разницу между добром и злом?       Ангел отказался думать о словах демона. Возможно, это было сделано для того, чтобы сомнения прокрались в его голову.  — Ну, это, должно быть, плохо… — Он замолчал, когда повернулся к демону, не зная имени того. — Кроули, — Отрезал Демон. — Кроули… — Повторил Азирафаэль.       «Вполне уместно, — Подумал он, — ведь ещё только сегодня Всемогущий проклял его ползать по земле». Ангел издал короткий нервный смешок: — Иначе… Ты бы не соблазнили их на это. Кроули пожал плечами: — О-о, мне просто сказали: «Поднимись туда и создай некоторые проблемы» «И это неприятности, которые он выбрал», — подумал Азирафаэль, окидывая демона беспокойным взглядом. — Ну, очевидно. Ты демон. Всё это именно то, что ты решишь сделать.       Ангел быстро отвел взгляд, но демону, казалось, было все равно. Он явно погрузился в собственные мысли. — Не очень-то остроумно для Всевышнего. Фруктовое дерево в середине сада с надписью «Не трогать». Я имею в виду… — Он на секунду замешкался, и Азирафаэль почувствовал, как в нём увеличивается тревога от этого разговора. — Почему бы не поставить его на вершине высокой горы? Или на Луне? — Кроули посмотрел на Ангела, возможно, в ожидании ответа.       Но Азирафаэль не удостоил демона даже взглядом, поэтому Кроули продолжил: — Заставляет задуматься, что задумал Бог на самом деле.       Каждый кусочек этого заявления был таким, будто они оба ходили по тонкому льду. Между вопросом о плане Всемогущего, так смело заявленном, и ненавязчивом использованием Его истинного имени, которое даже ангелы использовали только в самых святых обстоятельствах, Ангел почувствовал, что лёд может треснуть под ними в любой момент. — Лучше не строить конкретных догадок. — Кроули, казалось, это не только не позабавило, но даже и не впечатлило. — Всё это часть Великого плана. Это не для нас, чтобы копаться в этом. — Азирафаэль на мгновение замолчал, подыскивая слово, чтобы дать определение Великому Плану, — Это невыразимо…       На этот раз демон казался смущенным и ещё менее впечатленным:  — Великий план невыразим? — Именно. — Ангел старался не обращать внимания на то, что Кроули, казалось, потерял интерес к разговору, и сейчас был занят своими мыслями. Он глянул на демона и продолжил объяснение: — Это за пределами понимания и неспособно быть выраженным словами. — Стой, разве у тебя не было пылающего меча?       Слова застыли комом у Азирафаэля в горле от неожиданности вопроса Кроули, и он быстро отвел взгляд. — Э-э… — Ты сделал это! — Заверил себя Кроули. — Он горел, как огонь. Что же с ним случилось?       Азирафаэль покачал головой и попытался посмотреть куда угодно, только не на демона, надеясь, что сможет уклониться от вопроса. Враг не заслуживал знать. Лучше держать себя на готове на случай, если Кроули попытается ослабить его защиту. — Не уж-то ты потерял его? Ангел посмотрел вниз, и все планы остаться защищенным провалились. — Я отдал его. — Что? — Я отдал его! — Азирафаэль не смог удержаться, чтобы не посмотреть на Кроули, не смог остановить разрушение плотины и позволить своим эмоциям остаться при себе. — Там опасные животные! Там будет холодно! И она уже ждет ребёнка! И я сказал: «Вот, держи. Пламенный меч. Не благодари меня. И не позвольте солнцу сесть, пока вы здесь.»       Кроули не сказал ни слова. Возможно, если бы ангел посмотрел на него, он увидел бы широко раскрытые глаза демона… он почти посмотрел. — Надеюсь, я поступил правильно. — Азирафаэль нервничал так, что не замечал взгляда собеседника. — О, ты ангел, — Как ни странно заверил Кроули. — Не думаю, что ты можешь поступить неправильно.       Несмотря на заявление, оставленное именно демоном, Азирафаэль расслабился: — О-ох, спасибо… Спасибо, — Он вздохнул с облегчением. — Но всё-таки, меня это беспокоит.       Рёв льва привлек внимание обоих эфирных существ, которые повернулись, чтобы посмотреть, как Адам обнажил меч между животным и Евой. — Я тоже беспокоюсь. — Сказал Кроули, пока они смотрели. — А что, если я тоже правильно поступил со всем этим «съешь яблоко»?       Азирафаэль нахмурился. Как он мог так думать? Всемогущий наказал его за такой поступок! Это может быть дальше от «правильного», чем что-либо! Но Кроули продолжал серьезно: — Демон может попасть в большие неприятности, если поступает правильно.       В пустыне Адам нанёс льву последний удар, и Азирафаэль нахмурился. — Было бы забавно, если бы мы оба ошиблись, а? — Ангел посмотрел на Кроули, который усмехнулся, продолжая подобное предложение. — Если бы я поступил хорошо, а ты — плохо.       Он засмеялся, и Азирафаэль смущенно присоединился к нему. Однако быстро вспомнил о своем статусе, о своей роли в Великом плане. — Нет! — Через несколько секунд он протрезвел. — Это совсем не смешно!» — Ну… — Кроули слегка пожал плечами и больше ничего не сказал.       Его внимание было отвлечено от разговора, а взгляд устремлён вверх, по мере того как тёмные облака стали изливать своё содержимое. Вода поразила и Ангела, и Демона. Первый наблюдал за каплями со странным очарованием. Когда начался первый шторм, Ангел почувствовал, как дождь ударил ему по голове, и решил развернуть левое крыло. Возможно, Кроули не представлял никакой угрозы, и Демон ещё раз доказал это, когда он шагнул под крыло Азирафаэля и просто присоединился к нему, наблюдая, как первый сотворённый человек станет отцом и уйдёт дальше от сада, пока не станет просто пятнышком на горизонте.