Императрица Са

Сакуру и других новеньких наложниц привели к дворцу прислуги и евнухов. Здание был большим и просторным, но в нем не было дорогой мебели и изысканных статуй и сувениров, поскольку это место считалось недостойным посещения Императора и его семьи. Главный евнух раздав указания удалился и только после его ухода, атмосфера между прибывшими и постояльцами стала свободнее. Молоденькие служанки с плохо сковываемой жалостью осматривали младших наложниц, пока из-за ширмы не вышла старшая слуга. — Следуйте за мной, я покажу вам ваши спальные места. — И сразу повернувшись она зашагала в сторону огромной комнаты, расположенной в дальнем углу дворца. Сакура молча шла позади всех и осторожно разглядывала временное пристанище, поскольку девушка была уверена, что тут надолго она точно не задержится. Глупые соратницы по несчастью жутко её раздражали, а самая наглая и самовлюбленная — Ао вызывала только желание хорошенько её ударить. Ставящая себя выше других, самовлюблённая и брезгливая, девушка капризно вздыхала и дулась. Вокруг неё уже образовался определенный кружок почитательниц и глядя на них Харуно испытывала омерзение. Такие самовлюблённые и обделённые умом соперницы не были преградой, но девушка понимала, что тем дальше, тем все запутаннее. Тогда, когда она ещё была разбойницей, ходили слухи об императрице Тирии. И ещё не сталкиваясь с ней в реале, Сакура понимала, что та уж точно будет ей не по зубам. Но это до поры до времени. Да и сейчас думать надо не об этом. Нужно вникнуть в глубины дворца и только тогда найдётся лазейка, ведь отсюда никто не выходил живым уже много лет. Получив указание куда ложиться, розоволосая закрыла глаза и сама не заметила как уснула. Казалось, что голова только коснулась подушки, а уже нужно вставать. Впереди был новый день и теперь Сакура была не сама по себе, а служанкой ненавистного Императора. Утренний туалет стал самым нелюбимым занятием, поскольку умываться приходилось при помощи служанок, волосы забирали они же, а тонкие шёлковые открытые платья были ужасно неудобными. Завтрак прошёл более менее мирно, лишь Ао возмутилась скудностью и простотой, но её быстро приструнил главный евнух. Сакура же закаленная и холодом и голодом, равнодушно съев свою порцию, терпеливо ждала следующих указаний. Молчаливая, незаметная и тихая, бывшая разбойница нехотя оттачивала движения для танцев и пыталась разучить песни на музыкальных инструментах. Императорскую семью она не видела, но иногда на пути встречались супруги третьего ранга, а один раз и сама Императрица. Женщины не обращали на новеньких наложниц внимания, пока с ними не соизволила познакомиться сама Вдовствующая Императрица. На первый взгляд она выглядела добродушной. Да, именно так. Но Сакура знала, что у каждого человека есть несколько граней личности и поэтому не став спешить с выводами, девушка послушно склонила голову и вникала словам её величества. Та ничего нового не сказала. Упомянула ранги, прошлась по уставу и ещё раз напомнила наложницам их место. Но в отличие от других женщин, Цунаде улыбалась и в её глазах не было холодности. Харуно видела, что многие девушки очаровываются вдовствующей Императрицей, но сама она ей не верила. Она сохранила титул и положение в жесточайших условиях борьбы и потому была опытным игроком в дворцовых интригах. А такие люди, как известно, мастерски снимают и надевают различные маски. После обеда девушек снова ждало обучение. На этот раз они учились писать и читать. Занятие было скучным, многим это было не по душе, но только не Сакуре. Она хорошо знала чужой язык, но говорила с акцентом и писала с ошибками. И возможность улучшить навыки пришлась ей по душе. Она старательно заучивала произведения известных писателей и прилагала все усилия чтобы иероглифы получились ровными и красивыми. Старший евнух смотрящий за наложницами удовлетворено кивнул увидев её работу и даже улыбнулся. И взгляд, брошенный Ао в её сторону говорил о многом — у неё появилась соперница. А в это время среди жён Императора велись свои игры. Хината с удовольствием отметила, что нравственная супруга осушила чашечку до дна. Позволив лицу расслабиться, Императрица внутренне ликовала, поскольку драгоценная супруга сделав глоток тут же поставила посуду на стол. Удивленный взгляд Аяме в её сторону не остался не замеченным главной женщиной. У беременной нравственной супруги во взоре зажглось негодование. Как Ино посмела не отпить предложенного госпожой чая? Служанки стояли возле стен и с безразличным лицом следили за порядком. Но посиделки госпож на этом закончились. Ино направилась к госпоже Вдовствующей Императрице, Аяме в роскошный сад, а Императрица к канцлеру, поскольку тот выслал ей приглашение. На дворе была тёплая осень. Светило яркое солнце, а листва постепенно окрасилась в бардовые и оранжевые тона. Озёра стали глубокого красивого цвета, а воздух словно принёс с собой покой и умиротворение. Госпожа Тирии не спеша подошла к террасе дворца, где господин канцлер сидел в компании молодого человека. — Ваше величество. — Обито Учиха заметив дочь своего компаньона привстал, а незнакомец повернулся. Госпожа приглядевшись узнала родные черты и ахнув, ускорила свой шаг. Дама О шикнув на молоденьких служанок, поспешила следом. — Мое почтение. — Брат! — Хината чуть было не бросилась родственнику на шею, но случайно наткнувшись на взгляд канцлера, взяла себя в руки. Вернув лицу хладнокровность, девушка соблюдая приличия и манеры, точенными движениями опустилась на подушки и гордо приподняла голову. Неджи Хьюга — молодой генерал Тирии и двоюродный брат императрицы. В раннем детстве оставшись сиротой, он был воспитан Хиаши и впоследствии стал наследником древнего и богатого клана. Пробыв на границе три года, красивый шатен с длинными волосами и серыми глазами (знаменитой чертой клана Хьюга), отличавшийся хорошим телосложением и острым умом, пропустил свадьбу любимой сестры. И как только ему позволили обстоятельства, он прибыл во дворец чтобы поздравить Хинату и выразить почтение дому Учиха и небесному императору с его супругой. — Ваше величество, вы все краше и краше. — Генерал склонил голову, а главная супруга Саске Учихи сдержано улыбнулась. — Позвольте узнать, как вы поживаете? — Все хорошо, мой заботливый брат. Императорский двор приносит мне хлопоты и это отвлекает меня от личных проблем. Но вся суета мне в радость. Спасибо отцу и канцлеру, за то, что так удачно распорядились моей судьбой. Обито хмыкнул и отпил вина, затем жестом приказал слугам и дворцовым стражникам покинуть террасу. Внимательным взглядом осмотрев потолок, Учиха потёр подбородок. Возле них остались только его личные стражи, которым он доверял и не боялся при них строить своих интриг. Да и перечить ему никто не смел, поскольку в его руках был сам Император. Неджи и Хината ощутив всю серьёзность встречи переглянулись. Взгляд Учихи не предвещал ничего хорошего. — Что случилось, господин Канцлер? — Неджи не выражая своего волнения, отпил вина из красивой фарфоровой чаши. Хината уступала брату. Её руки едва заметно дрожали, а губы сжались в тонкую полоску. — До меня дошли слухи, что Императрица хочет избавиться от ребёнка нравственной супруги. — Канцлер говорил спокойно, но в его глазах девушка увидела злость. — И уже привела свой план в действие. — Что? — Старший Хьюга моментально посмотрел на сестру. — Ваше величество, если вас поймают… быть беде! Под испепеляющим взором Обито она стушевалась, но все же легкомысленно повела руками и прищурилась: — Меня не поймают и если я ещё хоть раз услышу, что мы говорим на эту тему… — Ваша власть принадлежит мне, ваше величество, не вам мне угрожать. — Учиха усмехнулся. — Ваше положение с каждым днём становится все более шатким… И вы так необдуманно поступили! Вас разоблачат, как только Аяме потеряет ребёнка. Неджи слушая канцлера, кое-что смекнул. — Что вы предлагаете? Наверняка у вас есть план, раз вы позвали меня и её величество? Хината вперилась глазами в брата. Тот с невозмутимым видом смотрел на мужчину и ждал ответа. Обито же помолчав несколько секунд, выдал: — Она должна родить, а затем, избавившись от нравственной супруги, вы заберёте младенца себе. Станете его приемной матерью, то есть матерью наследника. — Канцлер понизил голос. — А убить её должен никто иной как генерал. День плавно перетекал в сумерки и солнце клонившееся к закату на секунду застыло. Последний золотистый луч упал на прекрасное лицо императрицы и оно выражало настоящее потрясение.