Амир

Амир решил больше не разговаривать с людьми. Он связался с киборгами из отряда спасателей, получил ярко-красную форму, чтобы его были хорошо видно в серых завалах, подобрал аптечку и толстые огнеупорные перчатки и пошел искать Эмму. А даже если не Эмму — на одного киборга будет больше, а это уже хоть какая-то помощь. В данный момент он ненавидел людей. Они толпились, визжали, кричали, кто-то вспомнил, что у него где-то там ребенок, но все равно ничего не делали. Они мешали полицейским и спасателям, они не давали прохода пожарным. Катастрофа из обычной грозила перерасти в социальную. Киборги молча делали свою работу. Они общались по внутренней связи, что экономило силы и берегло дыхание. Они раздали друг другу респираторы, чтобы уберечься от дыма, и продолжили разбирать завалы, намокая под искусственным дождем из пожарных флайеров. Своего первого пострадавшего Амир нашел только спустя час. Парень лет тридцати на вид имел переломанный позвоночник и перебитые ноги, а потому трогать его нельзя было ни в коем случае. Амир подозвал остальных спасателей, и вместе они зафиксировали парню переломы и только потом отнесли в скорую, где его приняли такие же киборги под руководством одинокого врача, судя по запаху, уже принявшего немного спиртного для храбрости. Irien подумал, что без людей они справились бы еще быстрее, но ничего говорить не стал. Он снова вернулся к завалам в попытке найти хозяйку. Или Стэна. Или Роджера — его киборга. Он должен был быть где-то вместе с хозяином, если только они вовремя не улетели куда-то патрулировать город или выполнять какое-то задание. Насколько Амир понял из объяснений Эммы, Стэн был в немилости у начальства, и его вполне могли отправить патрулировать улицы вместо того, чтобы дать расследовать дело. А значит, у него был шанс не попасть в этот кошмар. Когда к их группе присоединилось еще несколько гражданских киборгов, Амир это воспринял нормально. Быть может, хозяева приказали, вдруг совесть заела, а самим страшно помогать? А может, они тоже ищут своих хозяев… Высокая блондинка-Mary таскала обломки бетона и железных конструкций наравне с DEX’ами и Irien’ами. Впрочем, это не прибавило у людей энтузиазма. Зеваки занимались все тем же — снимали все происходящее на видео. И когда один из них вдруг выкрикнул: «Киборги сорвались!» Амир не обратил на это никакого внимания, но отфильтровывать шум толпы не стал, чтобы учитывать опасность еще и от людей. Все больше киборгов участвовало в разборе завала, словно бы и не было пожара. Они носили тела выживших и умерших, раскладывали погибших отдельно, искали документы, а если не находили и не могли идентифицировать, то тут же выкладывали в сеть голографии с данными жертв катастрофы, чтобы их родные и близкие могли их узнать. Полицейский сайт был уже перегружен информацией, но все киборги продолжали действовать ровно, спокойно, усердно и без всяких сантиментов. Они грубо отпихивали истерящих родственников, не давая тем добить своих «кровиночек», четко и слаженно переправляли пострадавших в скорые, отгоняли людей от завалов вместе с полицейскими. Тушили оставшиеся небольшие очаги пожаров, разносили питье и еду друг другу и более-менее адекватным пострадавшим, которые больше нуждались в психологической, чем в физической помощи. Сортировали раненых по степени тяжести, чтобы самых тяжелых отправить в больницы в первую очередь. Они делали то, что должны были сделать люди. Завалы разбирали до вечера. Амир дважды пополнял запасы энергии выданной спасателями кормосмесью. После приличного домашнего питания она казалась такой дерьмовой гадостью, что в первый момент он ее чуть не выплюнул. Но сдержался — силы нужны сейчас, а не когда он там еще домой попадет и поест своих вкусняшек. Может, и никогда не попадет, если не найдет Эмму. Пожар удалось потушить, дым еще висел над завалами, но работать уже стало легче. Пожарные перестали поливать завалы водой, что облегчило поиски, но вечная августовская жара не давала им улететь — вспыхнуть могло что угодно от малейшей искры. А пресловутые 45 градусов в тени ну никак не способствовали расслаблению. А пока никаких очагов возгорания видно не было, то пожарные помогали разбирать завалы, и никто не сказал, что это не его работа. Зеваки даже в темноте не расходились, мешая работать. Полицейские и спасатели установили мощные фонари, чтобы освещать завалы. Флайеры скорой прилетали все позже — им приходилось разводить пострадавших в дальние больницы, поскольку все ближайшие уже были переполнены. Амир чувствовал себя уставшим и грязным. Уставшим не телом, а душой. Телу что — кормосмеси залил, и вперед, работать дальше. А вот в душе творился такой бедлам, что он даже передать не мог. Он видел разорванные на части тела людей, разможженные бетонными плитами головы, ошметки чьих-то тел, по которым уже ничего нельзя было понять без генетической экспертизы, и постепенно терял надежду. Мысленно он убеждал себя, что Эмму могли найти другие спасатели. С другой стороны завалов. Что ее могли найти люди, у которых нет возможности сообщить ему о ней. Что киборги, нашедшие ее, просто «забыли» передать эти сведения ему. Что она успела сбежать, улететь, уйти куда-нибудь до того, как все случилось. Он был готов поверить во все, что угодно, но только не в смерть хозяйки. Амир устал душой. Его процессор просто не справлялся с таким количеством информации и сведений, а мозг уже настолько устал, что он делал работу почти бездумно, не понимая и не анализируя ее. И когда из-под завалов показалась тонкая женская рука с обломанным нейтральным маникюром, он почти не удивился. Еще одна пострадавшая. Лишь когда другие киборги помогли ему разобрать завал, он понял, что это Эмма. Потерявшая сознание, с хорошей такой гематомой на голове, но вполне живая. Амир от радости едва не вскрикнул, но постарался держать себя в руках. Его хозяйке дико повезло! Просто нереально повезло получить по башке и не задохнуться в дыму. А ведь могла же, судя по тому, что здесь творилось. Правда, обнаружил он ее совершенно в стороне от полицейского участка, вернее, того, что от него теперь осталось. Но это не умаляло его радости. Хозяйка жива, будет отправлена в больницу и пролечена как полагается. Амир продолжил помогать спасателям, уже будучи спокойным. Он радостно поблагодарил по внутренней связи всех киборгов, которые искали Эмму, и попросил у полицейских киборгов узнать, где находится Стэн — тот самый, который этими киборгами занимается, и Роджер. Мало ли, вдруг им тоже повезло. К поздней ночи он уже сам уселся на ближайшую бетонную плиту и тупо уставился вперед, не понимая, что происходит с его мозгом и телом. Руки и ноги гудели от непривычной нагрузки. Человек бы уже давно умер от перегрузки, а киборг просто устал, ворочая арматуру и плиты. В голове смешались обрывки горя и радости: матери, плачущей над погибшим сыном, киборгов, нашедших чью-то дочку, но не нашедших родителей, кровавых бетонных плит, обугленных тел, задохнувшихся людей… Выглядело это так, будто бы он сейчас находился в каком-то филиале мифического ада. Только люди выдумывали ад с чертями и бесами, а Амир знал, что главные черти сами люди. Именно они мешали работать и спасать своих же. Киборги помогали киборгам. Когда у одного из них сломалась рука, не выдержав перегрузки, его отстранили от работы и отправили отъедаться и выполнять легкие поручения. Когда находили мертвых киборгов, то откладывали их в сторону — вдруг хозяевам будет интересно, где находится их оборудование. Когда же киборг был жив, его вытаскивали и отводили в сторону, а после усаживали в скорую вместе с раненым человеком под вопли толпы — мол, своих спасают! А как не спасать? Ведь киборг тоже живой. Тоже выполнял чей-то приказ. Кого-то охранял, кому-то помогал, куда-то шел. Откуда ему было знать, что в этот момент произойдет катастрофа? И он уж точно не был в ней виноват. Корабль террористов галаполиция уничтожила почти сразу по обнаружении, но увы, не успела. Хорошо, что взорвали они только один полицейский участок, а не весь город, как обещали в своем последнем видеообращении. Именно этот взрыв увидел Амир при выходе из дома. — Эй, парень, иди-ка ты домой, — его кто-то тряхнул за плечо. Амир удивленно повернулся к молодому парню-спасателю в такой же красной форме, уже порядком запыленной за прошедшее время. — Я еще могу помочь… — тихо прошелестел Irien и уронил голову на ладони. Тело могло бы работать, а мозг уже нет. И процессору тоже нужно было время переработать всю полученную информацию. — Э нет, уже поздно. Сейчас приедут сменные бригады. Иди домой, ты уже сделал все, что нужно, — спасатель улыбнулся ему белозубой улыбкой и махнул рукой куда-то за спину Амира. Оттуда слышался шум и разговоры, но киборг уже не прислушивался и не желал ничего понимать. Он не обращал внимания на то, что ему приказывает лицо без прав управления. Просто поднялся и побрел домой, перед этим попросив киборгов со скорой передать ему координаты больницы, куда отправили Эмму. Утром он пойдет к ней. Амир сам не понимал, как додумался помогать без приказа. И почему люди отнеслись к нему и к таким же киборгам лояльно, заткнув всех крикунов, которые усмотрели в этом срыв. Да, это был самый настоящий срыв. Киборги самостоятельно стали помогать искать людей, без приказов и требований. Вот только они это сделали потому, что сами люди не додумались помочь пострадавшим. Спасатели не в счет — те выполняли свою работу, свой долг. Они знали, на что подписывались, устраиваясь на столь опасную работу. А вот все остальные… они даже не додумались добровольно помочь. Ну, может быть, несколько человек добровольцев он и пропустил, будучи занятым поисками Эммы, но все же… это не три десятка киборгов, включившихся в разбор завалов. И это ведь не спасатели, обычные домашние мэрьки, ирики, телохранители. Те, которым было не все равно на собственных хозяев. Самое смешное, что о срыве вообще не было ни слова. Амир пришел домой, тут же подключился к инфранету и взялся читать все, связанное с сегодняшним происшествием. Точнее, если учесть время два часа ночи — уже вчерашним. Новости пестрели красочными кадрами взрыва здания полицейского участка, взрыва корабля террористов и смачного обсуждения происходящего между политиками, полицейскими высших чинов и общественными активистами. Несколько организаций уже пересылало гуманитарную помощь, в том числе и лекарства для пострадавших. Меценаты перечисляли средства в фонд помощи пострадавшим от взрыва. Политики пытались перекрутить случившееся в свою пользу, дескать, и они участвовали в борьбе с терроризмом. Семьям погибших будет выплачена материальная помощь, пострадавшим оплатят лечение… И хорошо, если эти деньги дойдут до пострадавших, а не осядут в чьих-то карманах… Амир вымылся в душе сидя, поскольку стоять уже никаких сил не было. Он замотался в чистое полотенце и только сейчас понял, как одиноко дома без Эммы. Он всегда отслеживал ее местонахождение, фиксировал ее состояние здоровья, знал, как она себя чувствует, а теперь без этого всего… ему было пусто. Как в квартире, так и в душе. Словно чего-то дико не хватало. Словно он лишился чего-то настолько важного и необходимого, что нельзя выразить словами и глупыми сравнениями. А ведь если бы она умерла… все было бы намного хуже, подумал он, но все равно не смог побороть то глупое тоскливое чувство, поселившееся в душе. Киборг постарался не думать о возможном исходе, но не выдержал и отправился в комнату Эммы, где завалился на ее кровать и уткнулся носом в мягкую подушку. Отчаянно хотелось прямо сейчас все бросить и пойти к хозяйке. Рассказать, как она дорога ему, как ему одиноко и тоскливо дома, как здесь слишком тошно, чтобы ночевать самому. Но усталость переборола все чувства, и Амир погрузился в беспокойный сон.