Broken Doll

*Вдох*        Маленький рыжик стоит посреди большого танцевального зала и не понимает, почему такие угрюмые и на вид пугающие люди так пристально его осматривают. Не понимает, почему перед этими людьми его выставили в майке и чёрных коротких шортах. Зачем? Рядом стоит мама и в ожидании смотрит на своего отпрыска, держа за него кулачки. — Чуя Накахара, 5 лет, — произнес господин из команды жюри, читая имя мальчика с каких-то бумаг, будто смакуя его на вкус. Это какой-то неприятный дядя с залысиной на макушке и большим горбатым носом. Мама говорила, что люди с такими носами либо часто врут, либо суют его не в свое дело. Мальчик тихонько хихикнул себе под нос от такого факта, который был весьма кстати. Мужчина тут же поднял раздраженный взгляд на Чую и на октаву ниже прыснул, — Что-то смешное, Накахара-кун? — от его голоса воротило как от старого дешёвого шоколада или мёртвой улитки.        — Нет-нет, простите, он немного волнуется, — мама не хотела разводить разборки дальше, поэтому быстро оправдала мальчика в глазах комитета. Но видимо не во всех глазах. Тот дядька, как его уже успел назвать рыжий — Мистер Плесень — был неугомонен.  — По-моему я говорил не с вами, Озаки-сан. Он встал из-за стола и подошёл к Чуе, стоящему по стойке смирно. Мужчина опустился на колено перед ним и смотрел прямо в глаза мальчишки, как будто искал там что-то. В этот момент он ещё больше невзлюбил этого господина. — Повторяю свой вопрос, — сухо и мерзко начал он, — что-то смешное в моих словах? Коё прикусила край рукава своего кимоно, с надеждой смотря на сына. Хоть он был и не её.  — Нет, учитель, — пацаненок опустил глаза в пол, не желая говорить с мистером Плесенью. — Я тебе ещё не учитель, хотя с твоим поведением, вряд ли им вообще стану, — таков был ответ главного балетмейстера балетной школы Йокогамы. — Мистер Льюис, это мы ещё посмотрим, не решайте за всю коллегию, — в эту неприятную беседу вмешалась женщина, которая понравилась Чуе больше, голос был нежным и от него не тошнило, внешность была простая и приятная. Чёрные прямые волосы и заколка в виде золотой бабочки в них смотрелись гораздо лучше, нежели лысина и торчащие во все стороны три волосинки этого… Как его… Мистер Льюис? Он явно не с этой страны, но откуда бы он не был, лучше бы валил обратно. Мужчина оглянулся на неё, цыкнул и медленно встал. Сверху вниз он посмотрел на рыжего и наконец приземлился на свое место. Коё выдохнула с облегчением и поймала на себе взгляд мальчика. Загнанный и не понимающий. Женщина улыбнулась со всей своей теплотой и Чуя ответил ей неловкой и кривой улыбкой. Наконец начался конкурс на место в этой самой школе. Чуя не ходил к каким-то преподавателям, которые готовят к этим экзаменам. Его полностью готовила мама, вкладывая в это всю душу и тело. Она искренне хотела, чтобы мальчик в будущем профессионально занимался таким искусством как балет. Можно сказать, что она была одержима этой идеей и мнение мальчика не ставилось прежде всего. У рыжего был явный дар к музыке, нежели к танцам. Он хотел петь, играть на чём-то, но когда такие мысли мелькали в его речи после занятий с мамой… Она обижалась. И очень сильно. Как итог он дал себе слово, что больше никогда не обидит мать и будет готов на все, чтобы она всегда ему улыбалась также тепло, как и сейчас. С другого конца зала подошла девушка. В какой-то момент мальчик стал думать, что не слишком ли много здесь людей на него одного. Она одна из всех присутствующих была одета в лосины, танцевальные балетки и майку.  — Привет солнышко, я Наоми. Давай хорошо поработаем? — в глазах Чуи она уже казалась ангелом из всех этих людей. Мальчик успел ей коротко кивнуть и улыбнуться. — Отлично, пройдём к станку, — она подвела его и мальчик положил на него руки и встал по первой позиции. — Солнышко, покажи пожалуйста все позиции, — он ведь не грудничок, могла бы и по имени называть. Чуя вообще-то скоро детский сад окончит и в школу пойдёт. Но Накахара лишь кивнул и ничего не оставалось делать, как встать и по остальным позициям. Грудь наполнилась уверенностью в себе. Спрашивают такие простые вещи, что даже смешно, — Умница Чуя-кун, теперь дашь мне свою лапку? — Чуя не сразу понял что от него требуется и изогнул бровь, понадобилось секунд пятнадцать, чтобы понять, что девушка просит ногу. Мальчик торопливо закивал и в знак согласия выставил правую ногу к ней, — Только не сгибай, хорошо? — она начала поднимать её всё выше и выше, пока носок не встал на уровне его макушки. Девушка одобрительно кивнула. Некоторые проваливались уже на этом этапе, — Замечательно, — она аккуратно опустила ножку и встала ближе к станку, положив на него руки, — Чуя, смотри и делай как я, — Наоми поставила сильно натянутый носок на пол. Рыжик повторил. Таким образом проверяли взъем стопы, и вот с ним у мальчика возникли проблемы, его надо было разработать. Девушка кивнула. Далее она положила руку ему под поясницу и наклоняться назад до максимума, а потом вперёд и сложиться бутербродиком. Проходило всё как и на обычном экзамене, только вот с каждым пройдены упражнением, Чуя вспоминал с каким трудом он делал это перед мамой. Сколько слез он пролил над этим всем и как темнело в глазах от растяжек. Последним испытанием стала проверка на слух. Мальчик должен был просто прохлопать ритм ранее озвученный преподавателем. Чуя выполнил все что требовалось, не совсем идеально конечно, но все же выполнил. Накахара оглядел весь зал пока жюри что-то писали у себя в бумагах. Здесь умрёт его детство Они уходили с мамой под пристальный взгляд Мистера Льюиса. Результаты их ожидали через неделю.  — Мам, я справился? — с надеждой спросил мальчик, глядя на мать снизу вверх. — Узнаем через неделю, но со взъемом у тебя проблемы, поэтому за эту неделю мы работаем над этим до идеала. — А если я это сделаю, то ты не будешь грустить? — Чуечка, я буду очень счастлива. — Тогда я буду стараться! Неделя тянулась нереально долго. Чуя и не подозревал, что значит разработать взъем. Всё равно, что подписать себе инвалидность. Он сидел с этой лентой по 4 часа в день и аккуратные ножки быстро стали покрываться мозолями, ссадинами и потёртостями. Один раз чуть не сломал палец, это было очень больно и от этого темнело в глазах. Мальчику нужно было много усилий, чтобы взять и спокойно дойти от своей комнаты, до туалета или кухни. Про друзей и детский сад можно было вовсе забыть. Он бы не выдержал даже 10 минут беготни по двору. Друзей у него кстати было тоже не особо много. Рюноске и Гин Акутагава, Хигучи Ичиё и Мичизу Тачихара. Последний кстати говоря иногда шутил по поводу танцев Чуи. Мол, не пацанское это дело. Из-за этого они часто ругались, а иногда дрались. Если бы Коё увидела как они дерутся, она сразу могла бы накинуться на Мичизу. В карьере балерины важна сценичность или проще говоря внешность, а то, что у Чуи будет разбита губа или нос может плохо сказаться на конкурсе. Потому, любые друзья были под запретом. Только занятия и ничего более. Сегодня понедельник, а значит Коё на работе, но только жаль это не на долго… Чуя сел на подоконник у себя в комнате. За окном хорошая погода, птички поют, единороги летают, но самое главное на улице есть дети. Они такие счастливые, так весело играют. У большинства побитые колени и видимо недавно. Но…это видимо им совсем не мешает. Чуя тоже хочет… Просто бегать как все дети. Играть с друзьями. Узнать, что такое ездить на велике, самокате или роликах. Хочется, жуть как хочется, но нельзя. Видимо эти дети сильно обижают своих родителей, раз просто так гуляют и ни о чем не заботятся. Ведь так? Чуя открывает окно настежь, чтобы стать чуть ближе к этому празднику жизни. Свежий воздух тут же обдул его лицо, глаза будто наполнились жизнью и в груди что-то приятно защикотало. Стало так радостно, а ведь он всего лишь открыл окно… Может попробовать выйти? Но ведь он обидит маму… Его раздумья прервал чей-то звонкий голос — Балерун! — раздалось откуда-то снизу. Чуя к слову жил на втором этаже. Синий взор упал на компанию детей, стоящих у него под окнами, — Привет! — это был Мичизу, Акутагава бы никогда в жизни никого орать не стал под окнами, а Гин и Хигучи и так хорошо.  — Привет! — Выходи гулять! — Прости, не могу! Мама обидится! — Она всегда обижается, выходи! Он бы с радостью, даже бы сейчас спрыгнул с окна, но нет. Чуя не заметил как за его спиной выросла женская фигура. Ребята сразу же изменились в лице при её виде. — Чуя же сказал. Он не выйдет, — холодно отрезала она и закрыла окно. Мальчик испугался и сейчас виновато смотрел на мать, — Чуя, не открывай так сильно окно. Можешь простыть. А если простынешь… — То не смогу пойти на занятия, знаю, мам. — Вот и умничка, ты у меня такой понимающий. — Мам…- Рыжик хотел сказать о том, что хочет бегать как те дети, но быстро себя одернул. Мама может снова обидеться, а сейчас это совсем не нужно. — Что такое? — Я… Люблю тебя, — выкрутился таки, только больно безжизненно прозвучали эти слова, но для Коё это не имело значения. Женщина мгновенно растаяла и обняла сына, поглаживая его по голове. Через неделю пришли результаты и Чуя оказался в первой пятёрке кто туда попал. Коё была готова расцеловать его в тот день. — А кто у меня хореограф ? — Таак… Давай глянем, — Озаки стала вчитываться в в письмо, — Мистер Аарон Льюис. *Выдох *