Тьма, окрашенная Светом

      Дождь. Всё небо пасмурно, тяжёлые капли падают словно по такту. Ацуши смотрит в окно, хоть и немного грустно, но в то же время так красиво. Всё выглядит так умиротворённо как никогда. И что-то вдруг щёлкает в голове Ацуши и он слышит опять эти до боли знакомые слова: — Если ты хочешь жить, так борись до самого конца!       И вдруг что-то щёлкает в голове Накаджимы, парень начинает вспоминать именно тот день, когда он чуть не умер. Такой же сильный дождь, но только тогда он чувствовал себя куда хуже чем сейчас. Он вспоминает как сидел на крыше, в руках шприц с жидкостью ядовитого цвета. Ацуши понимает, что в тот момент ему хотелось покончить с собой, но что-то его остановило, но вернее всё же кто-то.       Он отчётливо помнит эти яркие рыжие пряди волосы, которые были неаккуратно уложены, эти небесные глаза, что сильно контрастировали с волосами, но в то же время безумно подходили к волосам.       И тут Ацуши понимает, что этим человеком был Чуя. Это Накахара тогда спас его, да, это точно Чуя. «Я забыл про то, что ты меня спас от смерти? Боже, я ужасен. Но всё равно мало что помню, это всего лишь несколько процентов от моей памяти. Почему я хотел умереть? Я был самоубийцей? Неужели это ложь, что я борюсь за право жить? Ты соврал мне, Чу?», — задает сам себе вопросы Накаджима, как вдруг дверь открывается и в палату влетает Чуя. — Извини, что так поздно. — говорит Накахара, но потом очень пристально смотрит на Ацуши, — Господи… Всё в порядке? Что случилось? — Нет… — шепчет Накаджима, а потом срывается, — Всё вообще не в порядке! Я вспомнил тот день! Зачем ты мне соврал?! Я ведь пытался умереть! Я явно не тот человек, которому приспичило жить и он хочет это делать! Какой смысл врать? Я ведь вспомню всё! Я хочу быть тем, кем был раньше! Я хочу быть настоящим, а не фальшивкой! — Успокойся… Так, давай спокойно поговорим. Я и не врал тебе, просто тебя тогда сильно перемкнуло, ну, а я помог чем смог. Ты и вправду любишь жизнь всей душой, всем сердцем. И что бы с тобой не случилось, ты продолжаешь бороться. И пожалуйста верь мне, ведь я тебе никогда не солгу. — отвечает Чуя, протягивает Ацуши кулак, — Мир? — Мир. — улыбается Накаджима, протяну свой кулак в ответ, после чего кулачки парней соприкасаются. — Так, будем пытаться восстанавливать твою память. Я тут кое-какие вещи принёс, может что вспомнишь, — Накахара открывает коробку, которую до этого положил на тумбочку, и вдруг достал из коробки фотографию, — Узнаёшь?       Эта та самая фотография, которую Чуя сделал, когда они сделали парные татуировки. — Выглядит знакомо. Такое ощущение, что это было недавно. Блин, не могу вспомнить. — говорит Ацуши, всматриваясь в фотографию. — Хех, да, это было недавно. У нас, так сказать, выходной был. Мы тогда хорошо гуляли, а ещё мы тогда парные татуировки сделали. У меня это тигр, а у тебя — огонь. — Что-то припоминаю подобное. Слушай, а мы были друзьями? — Естественно да. Хотя был момент, когда мы друг друга недолюбливали. Ну, а потом как-то поладили. В общем, интересно было у нас. Так-с, а это помнишь? — спрашивает Чуя, показав Накаджиме пузырёк валерьянки. — Он приятно пахнет… Господи, ну зачем ты мне это показал?! Это же так стыдно было. — смущается парень, а в голове проскакивает воспоминание об этом дне. — Погодь, ты вспомнил? Вот видишь, моя терапия работает. — говорит Накахара, — Может что-то ещё вспомнишь? — Нет, больше ничего не могу вспомнить. Извини. — тихо отвечает Накаджима. — Ничего страшного. Так-с, что тут у меня ещё есть? Точно, помнишь эти перчатки? — Да, ты мне их подарил верно? Но вот только не помню для чего… — Верно, а подарил потому что ты научился контролировать, так сказать, часть своей способности. — Чуя всё же решает промолчать про «Порчу» пока что. — Слушай, Чу, я хочу задать тебе один вопрос. А мы всегда будем вместе? Ты меня не бросишь, так ведь? Конечно, это звучит банально и наивно, но ответь пожалуйста. — Конечно я тебя никогда не брошу. Я буду стоять рядом с тобой до самого конца. — отвечает Накахара, улыбнувшись, после чего целует ручку Ацуши, от чего тот смущается. — Ты что творишь?! Боже, не делай так больше. — Накаджима всё больше краснеет из-за этого. — Ладно, больше не буду так делать, раз это тебя так смущает, котёночек, — с некоторой усмешкой отвечает Чуя. — Глупый рыжик! — Ацуши даёт хорошую пощёчину Накахары, ещё больше покраснев. — Так, а почему я глупый рыжик? — Чуя потирает скулу, всё-таки у Накаджимы неплохой удар, ведь учитель-то профи в подобном. — А почему я котёночек? — Ну, это потому что ты же у нас можешь быть тигром, не называть же тебя кошаком или зверем? Поэтому и котёночек. А ещё котики милые. — Захлопнись! — Ацуши ещё больше заливается краской, а румянец никак не хочет уходить с лица. — Ладно-ладно, я же шучу. Кстати, Мори сказал, что через пару дней тебя выпишут. А это значит, что мы будем жить вместе какое-то время пока ты не окрепнешь, ну и память продолжим восстановливать. — говорит Накахара, после чего смотрит на часы, — Хм, блин, моё время уже вышло. Так, ладно, увидимся тогда. — Оу, ты уже уходишь. Тогда до скорой встречи, Чу. — отвечает Ацуши, крепко обняв рыжего.

***

«Ты всё тот же, Ацуши. Пусть тебе и отшибло память, но ты ни капельки не изменился. Ты тот же самый человек, который дорог мне и кого я люблю…», — думает Чуя, выйдя из палаты.