***
— Ацу, ты как? — спросил рыжий, когда Тигр проснулся. — Ч-чуя? Что произошло? — прошептал Накаджима, как вдруг почувствовал, как его обняли. — Теперь уже всё хорошо. — голос Накахары успокаивал. — Объясни, что случилось. — Долго объяснять. Если вкратце, то ты чуть не умер, так как у тебя амнезия из-за того, что Достоевский тебя накачал наркотиками. Он пытался заключить со мной сделку — твоя жизнь в обмен на мою. Но всё обошлось. Не хочу сейчас вдаваться в подробности. Ты и так натерпелся. Как-нибудь потом расскажу. Главное — ты жив, а мне большего и не надо. — Нет… — тихо сказал Ацуши, после зарыдав. — Нет! Всё было обманом… С самого начала… Я такой дурак! А ты… Ты был абсолютно прав! Прости меня, Чуя! Прости, за всё, что натворил! За все те гадости, которые сказал тебе! За моё отношение… Я вёл себя как мудак, не замечая правды… Мне нет совершенно никакого прощения! Жил лишь тупыми иллюзиями… Я-я… — Не говори так! — прикрикнул Накахара, после взглянув на заплаканного беловолосого, которого, кажется, начало трясти. — В смысле, не вини себя. Ты тут вообще не виноват. Но если тебе станет легче от этого, то я тебя прощаю. В любом случае, я всё ещё здесь, рядом с тобой. — Не бросай меня! — выкрикнул Накаджима, схватив рыжего за руку, после серьёзно прошептав. — Я хочу всё вспомнить. Ты поможешь мне? — Естественно… — Подожди, — Ацуши остановил его. — Послушай, я верю, что ты сделал мне предложение. Окей? Я верю тебе, что мы встречались. Но сейчас… — Тигр тяжело вздохнул. — Я устал. У меня нихрена не в порядке. Мне очень, очень страшно. Я хочу отдохнуть от отношений. Давай будем пока что друзьями. Если что-то получиться, то здорово. Но позже. Потому что сейчас я банально к этому не готов. Надеюсь, ты поймёшь. — Конечно, — кивнул Чуя. — Я и ни на что не претендую. Как говорится, всегда к вашим услугам.***
— Есь, мы пришли. — шепнула Санька, подойдя к могиле, на что Серёжа лишь кивнул головой. Всё началось с того, что в какой-то момент Есенин попытался узнать, где похоронена Даша. И несмотря на все сомнения, немного помявшись, Достоевская всё-таки рассказала. Тогда Серёжа ещё сказал, что он должен пойти на могилу Донцовой. Санька хотела было его отговорить, но в самую последнюю секунду одумалась — в конце концов, Есенин так и не попрощался с Дашей. Пускай хоть так это произойдёт. Вообще за последнее время Достоевская умудрилась наизусть выучить дорогу на кладбище и к Дашиной могиле. А случилось это вот почему — Санька хотела прийти сюда, чтобы хоть немного успокоиться. Но каждый раз она лишь видела Дазая, который «говорил» с Дашей, и не осмеливалась мешать шатену, замечая как тому плохо. Достоевская не знала, замечал ли Осаму её присутствие на несколько минут, после чего она тихо уходила. — Я могу отойти. — сказала Санька, заметив, как взгляд парня заметно потемнел. — Спасибо. — тихо ответил Серёжа, натянув слабую улыбку. Он присел на траву, слушая мелодию порывов ветра. Даша всю жизнь говорила, что ветер несёт свободу. И, кажется, теперь он с Достоевской наконец свободны. И только сейчас Серёже пришла мысль — Донцова обрела свободу. Быть может, в этом ветерке звучит и её голос тоже? Может, Даша никуда и не уходила? Она где-то тут, рядом. Просто никто её не может заметить. — Здравия желаю, королева винтовки. — наконец сказал он. — Сколько лет мы уже не виделись? Лет шесть точно. Не знаю о чём надо говорить с тобой. Ты ушла так внезапно, я даже не успел напоследок с тобой поговорить. Хотя, ты, наверно, о моём возвращении тоже не знала. Мне страшно, Даш. Практически все мои друзья и близкие люди мертвы. И мне трудно представить через что пришлось пройти тебе после провала — наверно, это было кошмаром. Но знаешь, я уверен, что ты осталась сильным человеком. Ты наверняка осталась той же старшей сестрой, которой была для каждого из нас. Мне так хотелось услышать очередное твоё наставление. Но к чему теперь это? К чему теперь рыдания? Я хотел превзойти тебя. Но это уже ни к чему. Ты никогда этого не увидишь. Я даже не смог с тобой попрощаться! — Серёжа начал рыдать, окончательно сорвавшись. — Вечно на меня шикала, когда я травил шутки про смерть, а сама что?! Умерла! Ты… Ты… Впрочем, это не имеет уже никакого значения… Просто… Спасибо за всё, что сделала. Ты была невероятной.***
— Ты уверен, что будешь спать на диване? — спросил Чуя, немного косо взглянув на Ацуши. — Да, — спокойно ответил беловолосый. — В конце концов, было бы странно, если бы мы спали в одной кровати. — Между прочим, совсем недавно мы спали в одной кровати. — буркнул Накахара. — Не считается, — заметил Накаджима, чуть покраснев. — Это нужно было только потому, что я мог сбежать от тебя. Сейчас это не имеет смысла. Просто потому… Потому что если я уйду, то мне будет некуда идти. Кроме тебя у меня никого нет. — серьёзно прошептал Тигр. — Ацуши, всё в порядке. — рыжий обнял беловолосого, после поцеловав того в лоб, а потом, как бы невзначай, улыбнувшись и поспешив в спальню. — Ладненько, спокойной ночки! — Какого чёрта только что было?! — выкрикнул Тигр, заливаясь краской. — Вот видишь, ты совсем забыл о Достоевском. Можешь о нём каждую секунду не думать. Ты мне потом ещё спасибо скажешь! — это было последнее, что сказал Чуя, прежде чем хлопнула дверь. «Держи себя в руках, Чуя. Да, мы чуть больше полугода встречались, помолвлены пару месяцев были. Я кучу раз добивался его. Но это не повод так бросаться. Угомонись!» — пытался успокоиться рыжий.***
— Чуя. — слегка взволнованный голос Ацуши разбудил Накахару, беловолосый хотел было что-то сказать, но рыжий понял его без слов. — Кошмары снились? Опять Фёдор? — на эти слова немного ошарашенный Тигр лишь кивнул. — Ложись давай. — Н-но… — Не нокай. — серьёзно сказал Чуя, после потерев переносицу. — Тебе особое приглашение нужно или что? Не справляешься один с кошмарами — будем бороться вместе. — У меня нет выбора, да? — Да, что-то вроде того. — после этого Ацуши всё-таки лёг относительно рядом с рыжим. — Нет, ну так не пойдёт. Ближе надо. Я ж не кусаюсь в конце-то концов. — Это что такое? — недоумевал беловолосый, когда Накахара его обнял. — Это объятия, Ацу. — пояснил Чуя, после вновь поцеловав Накаджиму в лоб. — Обычно это помогает против плохих снов. — Ты снова это сделал. — Извини, буду сдерживать себя. — Да нет, — говорил Ацуши спокойным голос. — Мне даже нравится. Делай так почаще. — Безусловно. — Погоди, — Тигр задумался. — В голове песня какая-то крутится. Ещё немного на колыбельную похожа, — Ацуши не успел её даже промычать, как вдруг рыжий запел:Тёплый, пушистый котёнок спит, Свернулся в клубочек и мурчит…
— Это она. — в неком удивлении шепнул беловолосый. — Откуда ты… — Я всегда её пел, когда тебе кошмары снились, — улыбнулся Накахара. — Или когда ты болел. Или лежал без сознания. В общем, любим мы с тобой песню про пушистого котёнка, А знаешь… — но тут Чуя взглянул на Ацуши, который уже начал сопеть. — Спокойной ночи, котёночек. — тихонько прошептал рыжий. Чуя погрузился в некую ностальгию. Он вновь в одной постели с тем, кого любил. Снова пел песню про котёнка для того самого. Накахара вновь растаял в улыбке, когда Ацуши рядом с ним. И утром рыжий ни за что не будет выпускать из объятий Тигра, притворяясь, что всё ещё спит. А Накаджима, как обычно, будет мило бурчать, но потом сдастся и будет делать обиженный вид, на самом наслаждаясь обнимашками Чуи. И в этот раз рыжий проведёт всю ночь с Ацуши. И Тигр обязательно останется рядом с ним.