Ты спросишь - сахарная вата? Я отвечу, что у жизни металический привкус

В ту ночь Рокси не заснула. Сказать честно, она даже не попыталась попробовать. Она просидела на своей кровати час, после откинулась на подушку, а через время, когда красным глазам надоело рассматривать совершенно неинтересный потолок, включила сериал. И она правда пыталась вникнуть в суть, но никчемные мысли ускользали совершенно в другую неправильную сторону. Сейчас же, пасмурным днём, Рокси направлялась в супермаркет. Шла по широкой улице, не встречаясь взглядом ни с одним человеком. Во включённом плеере, откуда проводками торчат наушники, играет ее любимая песня. Вторя ее словам, Рокси напевает себе под нос обрывки давно заученных фраз. Ветер, холодный, колышит волосы, торчащие из-под накинутого капюшона. А под ногами шуршат остатки все еще белого снега. Сегодня такой обычный день и такое обычное дело. Составить список продуктов и просто сходить за ними. Идти прямо по дороге. Два раза свернуть на право и снова прямо через дорогу. Обычное настолько, что просто не вязалось с произошедшем за последнее время. Будто жизнь поделилась на «до» и «после». Как банально. Она старалась не думать о том, где пропадала вчера пол ночи. Вернее, она пыталась не думать. Но мысли, словно главные ее предатели, рисовали перед глазами обрывки фраз и недосказанных слов, от которых стыла кровь в жилах. Если это был ужасный сон и она вдруг неожиданно, за все свои семнадцать лет стала лунатиком, то… все не так уж и плохо. «Клаус торопливо схватил куртку с вешалки, попутно стараясь обуть ботинки. Он опаздывал. Очень. — Рокси, милая, закрой дверь, — прокричал он, застегивая непослушный замок. Наклонился завязать шнурки, а взгляд вскользь подметил белый уголочек чего-то, что почти залезло под ковёр. Клаус суетливо поднял это, так же развернув. Глаза забегали по буквам слишком быстро. Почерк его дочери. Слова… совсем не понятные и странные. Он хмурится зачитывая текст. Затем ещё раз. Слышит топот быстрых шагов по лестнице. Брови хмурятся сами. Он поднял на неё ничего не понимающий взгляд. — Рокси… что это?» Рокси хлопнула себя по лбу, после продолжая пялится в асфальт. Как можно быть такой дурой? Просто как? Ты стояла там, перед ним и глупо хлопала глазами. А после, когда остолбенение прошло, придумала самую ужасную из всех отмазок в мире, которую только можно было придумать. Ты сказала ему, что это розыгрыш. Что это… очередной чертов розыгрыш. А он даже не повёл бровью. Отец точно не поверил твоим словам. Абсолютно точно, потому что он просто вышел из квартиры, сказав короткое «ладно». Ладно? Ладно?! Что это слово вообще может означать? Может быть, ладно, поговорим об этом позже. Или ладно, я разочарован. Рокси болезненно нахмурилась и обняла себя руками. Просто… ладно. Вся твоя жизнь теперь розыгрыш, Рокси. Очень злобный и совсем не смешной. Слёзы начинали щипать глаза. Хочешь назад. Хочешь вернуться в то время, когда ещё не успела встретить обезумевших девочек в своём стеклянном домике. Хочешь, чтобы отпечаток серых глаз исчез из мыслей навсегда. Просто выветрился из легких, а не продолжал давать там трещины. Разрывы. Гематомы. Бить тебя в лобовую. Разбивать так… …что кажется ещё один удар и этот-твой-дом обрушится на тебя осколками. Прикуёт к деревянному полу конечности, и в конце концов ты не найдёшь в себе и капли сил встать. Просто потому, что ты не находишь в себе их и сейчас. Будто душу выжали как грязную тряпку. Это не жизнь, это херово выживание. В котором ты травоядное, а хищники беспощадные убийцы. И поверь, осталось не много до того момента, когда их лапы постучат в твою дверь с маху. Они уже стучат, Рокси. Ты только прислушайся. — Девушка! Аккуратней… Крики. Испуганный взгляд вправо. Машина едет прямо на неё. Ступор. Раз секунда. Все ещё дикий ступор. Остановка мыслей. Два секунда. Лютый ужас и что-то невесомое на кончиках пальцев. Три секунда. Ее резко откинуло вбок. После припечатало к асфальту спиной так, что из лёгких выбило воздух. Она клянётся, что больно стукнулось затылком. Ничего-не-понимающие бесконечные мгновения. Оглушающая пустота в голове. И боль. Боль которая, заставляет жмурится и сделать попытку свернуться на земле в калачик. Что-то слишком яростно жалит ее в ладонь правой руки. Пульсирует словно живое. А ещё что-то упирается в грудную клетку, удерживая на месте. И вот здесь... все остальное в миг выбрасывается на задний план. Медленно открыла глаза и лучше бы этого не делала, потому что взгляд полный кипящей ярости, устремлён прямо на неё. И тяжёлое дыхание прямо в щеку. Собственные плечи, так сильно сжатые в его руках. Вес его тела. Рокси так и замерла с чуть дрожащими губами, пока смотрела широко-распахнутым взглядом, как скрипят его зубы и лихорадочно вздымается грудь, будто бы… он так долго бежал куда-то, а ноги привели его совсем не в то место. Она проморгалась пять раз. Пять чертовых раз, чтобы кошмар, возникший в реальности освободил ее. Это ведь просто глупое видение… с облачно-серыми наточенными глазами. До слуха стали доноситься обрывочные разговоры и возгласы, стоящих вокруг людей. Понимание того кто перед ней и того, что чуть не сдохла врезается в голову. — Отпусти, — одними губами тут же шипит она, наблюдая за тем, как в момент краснеют его глаза и раздуваются ноздри. Огрон ничего не говорит, только рывком встаёт сам и без промедлений крепко тянет ее за собой. А после тут же хватает за руку, притягивая к себе и через зубы произносит заклинание. Так по-небрежному выплевывает, и оно улетает будто куда-то в сторону, тем временем, как взгляд его прикован. От этого у Рокси слова забились в глотке. Встали где-то поперек. Он так зол. Они вмиг оказываются в конце улицы, в закоулках рядом с большими мусорными баками. Девушка отшатывается к стене, настолько, насколько может сейчас. — Ты… — задыхаясь произносит он, дёрнувшись чуть назад. Ей на секунду кажется, что ему не хватает воздуха. Но после: — Тебе жить надоело?! — из-под бровей, он быстро поднял на нее глаза и этот взгляд прожег ее насквозь. Словно об ее грудную клетку долго тушили сигарету. Рокси сглотнула и попятилась назад. Молчание, которое нифига не похоже на нормальное. — Знаешь, я убью тебя сейчас! — он резко подходит к ней на шаг и обхватывает рукой ее горло. Сжимает пальцы на коже так, что она почти хрипит. И смотрит на неё с такой яростью и гневом, будто вот-вот превратиться в рычащего волка. — Прямо… сейчас! Это крик проникает в сознание мысленной резью. Ничего не понимая, Рокси цепляется за его предплечье. Легонько, потому что у нее нет сил. Хочет сглотнуть, но из горла — только жалкий хрип. А в собственных глазах раскалённые слезы и… его глаза, уже расплывчатые. Он же в отвращении дергает уголком губы и наклоняется к ее правой щеке, сильнее сжимая пальцы. Громко и тяжело дышит. — Ты… жалкая, — через зубы шипит он, морщась. Рокси закрывает глаза. Хочет сдержать предательскую слезу, но она вырывается и скатывается по щеке вниз ожогами, падает, разбиваясь прямо об его ладонь. — Ты такая жалкая, что меня сейчас стошнит, — хрип прямо ей в мокрую щеку. После резко отпускает руку так, будто только что брезгливо выбросил мусор и быстро отходит в сторону, разворачиваясь к ней спиной. А она падает на ослабевших ногах на коленки, хватаясь за шею. Через пелену, застелившую глаза наблюдает, как жестко он обхватил голову и запустил пятерню в волосы. Что-то прошипел, а после грязно выругался. Ей казалось, что еще секунда и он обернётся, засветится своей той самой мертвой магией, а после разнесет все в радиусе целого города. Превратит в камни. В песчинки. В трупы. Она хотела что-то сказать, однако быстро осознала, что не в силах сделать и этого. Чувство такое, будто он все еще душит ее. Оставляет синяки на коже. Такое, будто он сейчас достанет нож и резко вонзит ей его в грудь. Он пройдет прямо через нее, насквозь — воткнется в грязную стенку позади. А Огрон вдруг выпрямляется в полный рост и опускает руки. Так, будто ничего и не было. Стоит не шевелясь пару секунд. — У тебя еще четыре дня, — на удивление спокойно напоминает он, краем уха подмечая, что Рокси всхлипывает. — Попытайся не сдохнуть раньше времени. Маг развернулся, а предательский взгляд скосился на девушку. И он вдруг остановился. Смотрел на неё, не двигаясь. На ее заплаканное лицо и руку, что так отчаянно пытается стереть с собственных щёк стыдливые слезы. На то, как она прячет свои глаза. Прячет так, будто в них что-то, что он никогда, ни при каких обстоятельствах не должен увидеть. Огрон издаёт что-то похожее на усмешку, заинтересованно склоняя голову в бок. Красные пряди тут же чуть спадают ему на лицо. Закрывают край разбитой брови. Мужчина стискивает зубы, а после лениво чертит рукой сбоку знак в воздухе, на месте которого тут же появляется портал. И прежде чем шагнуть в него, снова взгляд на девушку, которая теперь сжалась возле стенки, обнимая свои колени и шмыгая носом. — И да… — голос отчего-то хриплый, и от этого хрипа маг отметил как вздрогнули ее плечи. Линия его рта в миг ожесточилась, и он устремил безучастный взгляд на портал. — Советую провести его с пользой. Почувствовав, что осталась одна, девушка с ненавистью втупила заплаканные глаза в то место, где стоял он. Слёзы, жгучие, по новой начали душить глотку. И она больше не собиралась сдерживать их. Она что-то молчаливо цедит сквозь зубы со злобой и ненавистью. Соленый привкус касается языка. Пошёл ты, ясно! Ясно?! Ты не должен был появляться здесь… Не должен был. Рокси обняла себя руками, уткнув голову в рукав свитера и громко заплакала. А по соседней улице, вопя сиреной, пролетает машина скорой. Где-то в эту самую секунду умирает человек. От старости или от передозировки.

***

Она сидела на кровати, размышляющим взглядом смотря на шифоньер. Сегодня отец вышел в ночную смену, а это значит, что вся эта ночь есть у неё в запасе. И она не собиралась попросту растрачивать ещё и её. Второй день сумбурно прошёл на работе, без каких-либо морочащих голову воспоминаний. Она часами разносила подносы крикливым людям. И третий тоже. Правда на третий, вечером она встретилась с Винкс. Они были крайне удивлены и рады тому затишью, что воцарилось на это длительное время. Сделали вывод, что сейчас маги крайне слабы и ещё не успели восстановиться после той битвы. К горлу подступил ком, при воспоминании раны Огрона. Восстановиться они и вправду не успели. Вот только раненный зверь вовсе не значит не опасный. Наоборот, в это время его ярость убийственнее всего. И девушке оставалось лишь ждать, когда она выльется на нее. Рокси встала и подошла к шкафу, открыв дверцу. Глаза суетливо забегали по разноцветной одежде. Надеть платье? Нет, абсурд. Каблуки? Ещё больший абсурд. Рука потянулась к джинсам и серой толстовке с замком. Да, это последний ее день. И она не собиралась превращаться в черти что, ради похода в клуб. Не собиралась. Черт, Рокси! Ты не собиралась. И ты прямо сейчас собираешься… куда?! Плевать. На все плевать. На то, что на улицу уже скоро опустится полночь, на завтрашний день, на следующую минуту, на это дурацкое платье. Дурацкое красивое платье, купленное папой на выпускной, который ты пропустила. На который ты не пошла, потому что… как это бывает. Буллинг в школе и люди, лица которых ты не переносишь. Лица которые вызывают тошноту и лица, которые ты видишь каждый раз подходя к зеркалу. И они смеются. Со злобой. С искренней нескрываемой злобой. Тебя никогда это не задевало, нет. Ты просто предпочитала стоять в углу и не обращать внимания на это. На себя. И это красивое яркое платье с открытой спиной, украшенное блестками. Оно наверняка бы идеально смотрелось на твоей фигуре. Возможно какой-нибудь мальчик пригласил бы тебя потанцевать. Сейчас так жалеешь об этом утраченном времени. О том, как могла завести кого-то помимо любимой собаки. Рокси прикусила губу, через плечо обернувшись назад на маленькое зеркальце, стоящее на письменном столе. Та девушка в отражении. Тебе она нравится? Тебе нравится та жизнь, которую ты прожила? Рокси вгляделась в свои глаза и вдруг увидела там такую печаль, что в миг захотелось повторить такую ежедневную процедуру, как - поплакаться о наболевшем. Но нет, не сегодня. Она сглотнула, возвращая своё внимание к шкафу. А после что-то зажглось. Внутри. Прямо внутри разлилась какая-то горячая уверенность, отразившаяся в фиалковых глазах. Да, ты не пошла на тот выпускной, ты не успела попробовать напиться до беспамятства так, чтобы проснуться с друзьями где-то в совершенно другом месте. Ты не успела тогда. А сейчас. Сейчас ты крутишься возле большого зеркала в своей комнате. Застегиваешь тоненькую молнию сбоку. Смотришь в своё высокое отражение и понимаешь, что никаких лиц там больше нет. И возможно никогда не было. Есть только ты и этот момент. И следующий, когда ты уже идёшь по улице и светишься изнутри. Вдыхаешь полной грудью морозный ночной воздух, кутаясь в воротник укорочённой куртки. Когда распахиваешь массивные двери неизвестного заведения и заходишь в светящийся разноцветными красками незнакомый зал, где пахнет чем-то сладким и корицей. Это был запах любимой корицы. И ты высоко высоко поднимаешь голову, делая неспешные шаги. Этот момент и все взгляды направленны на неё. Это льстит, но ей не нужны взгляды. Ей нужно выпить и хоть один час побыть той девушкой, что может позволить себе сходить в бар не только как его работница. И она идёт. Сквозь танцующую толпу и улыбки встречающихся людей. Сегодня, у нее есть сто тысяч и одна причина быть счастливой. Потому что этот день — последний.