Драбблы: Волейбол

Куроо перешагнул порог дома, сразу как будто оказавшись в другом мире. Тепло и темнота окутали его. Свет был включён лишь в одной комнате. Она всегда сидела там в это время. Читала при свете тусклой лампы, либо вязала. — Тетсуро, ты сегодня рано — послышался густой женский голос, а затем торопливая возня. Парень скинул обувь и пошёл в единственную освещенную комнату. Она действительно читала. «Джейн Эйр». Одна из её любимых, на его памяти девушка перечитывала её раз шесть. — Давай помогу. Она кивнула и ухватилась за его шею. Куроо же взял её под колени и пересадил в инвалидное кресло. Харуко была такой с шестнадцати. День, когда она попала под машину, был выжжен на подкорке. Третий «Адский день» Национальных, первый матч, а затем звонок отца. — Алло. «Я видел матч. Это было потрясающе. Вы прекрасно сыграли — в голосе какая-то неровность — прости, но…не могу это сказать.» — Что-то случилось? «Харуко, она…попала в аварию. Её повезли в реанимацию, она…» Куроо помнил возникшую сразу вокруг пустоту. Зал был полон орущими зрителями, повсюду скрип кроссовок и звуки отбиваемого мяча, но он не видел и не слышал ничего, даже голоса отца. Ничего не объясняя команде он выбежал из здания и поймав такси направился к больнице. Как и ожидалось, его не пустили к ней и он вместе с её бабушкой сидел в коридоре надеясь на лучшее. Как потом стало известно, водитель не справился с управлением и сбил Харуко на пешеходном переходе, сильнее всего досталось ногам. Она продолжала говорить что-то с улыбкой на лице, при этом сопровождая слова жестикуляцией. — Ну-ну, все по стенкам раскидаешь — проговорил он, когда она в очередной раз взмахнула ложкой. — Прости — притихла и вернулась к еде, но через несколько секунд вернулась к своему рассказу. Она не теряла позитивного настроя. Жила практически так же, как и раньше. Училась, вязала, читала, гуляла. Недавно начала принимать заказы на вещи. И это придавало ей довольно сильную мотивацию. — Так вот — продолжала она — я у него спрашиваю: вам какого цвета носки нужны. Он мне зубы начал заговаривать, я думала — с ума сойду. То цвет морской волны, и ещё парочка в таком духе. Намучилась, пока выяснила. Куроо усмехнулся. Наивная, не понимает, что все они просто флиртуют с ней. Слышат, что голос молодой, и решают попытать счастье. — Судзуки-сан давно ушла? — спросил он. — Минут за десять до твоего прихода. Харуко была сиротой, воспитывала её бабушка и продолжала присматривать пока он был в университете. После ужина и ванны они последовали давно установившейся традиции — просмотру фильмов перед сном. Переключали каналы пока не натыкались на что-нибудь. Потом Куроо клал голову на колени девушки, а она зарывалась пальцами в его волосы. Этой привычке было уже два года, ничего не менялось. — Скоро должна позвонить Судзуки-сан — напомнил парень, видя как Харуко начинает клевать носом. — Да не хочу я спать — упрямо продолжала твердить она, при этом зевая. После этих слов раздался телефонный звонок. — Ну вот, а ты чуть не заснула. Пока разговаривай, а я пойду кровать расстелю. — Ага — ответила девушка и взяла телефон. Парень ушёл. — Да, бабуль. Нет, не отвлекаешь. Нет, не домогается — в соседней комнате Куроо подавился воздухом. Поговорив где-то с полчаса, Харуко отключилась и перевела взгляд на стоящего в дверном проёме парня. — Ну что ж, пошли. Он пересадил её обратно в кресло и повез в комнату. Помог переодеться в пижаму и переложил в кровать, поцеловав и пожелав спокойной ночи, после чего пошел к себе в комнату. Когда-нибудь она вновь сможет ходить и этот круг сон-учеба-работа-отдых-сон наконец разомкнется. А пока что ему ничего не остаётся, кроме как быть рядом и поддерживать в ней уверенность в счастливом будущем.