Я благодарен судьбе за эту встречу с тобой, Я благодарен судьбе…. Ты прикоснулась ко мне своею нежной рукой, Ты прикоснулась ко мне и словно солнечный луч меня с небес озарил. Я понял, что много лет тебя одну я любил, Я знаю это не сон и сотни раз повторю, в тебя безумно влюблён.
Я слушала тихий голос Куросаки и его песню, при этом ощущая, как от удивления округляются глаза.Я словно на небесах когда ты рядом со мной, Я словно на небесах…. Всю свою жизнь я готов носить тебя на руках, Всю свою жизнь я готов…. И даже буря и гром не смогут нас разлучить, Всегда мы будем вдвоём, друг друга любить, Я знаю это не сон и сотни раз повторю, в тебя безумно влюблён.
Я судорожно вздыхаю и порывисто обнимаю блондина, утыкаясь в его шею носом.Я подарю тебе всё золото, что есть на свете, Ты сделала меня самым счастливым на планете. Твоя улыбка стоит больше чем моя свобода, Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду. Твоя улыбка стоит больше чем моя свобода, Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду.
Ками-сама, как же приятно, что он написал эту песню только для меня…Ты для меня как весна среди метели и вьюг, Ты для меня как весна…. Твоё дыхание, сон, прикосновение губ, Лишь ты одна мне нужна. Я за тобою вослед отправлюсь на край земли, Чтобы услышать ответ моей безумной любви. Я знаю это не сон и сотни раз повторю, в тебя безумно влюблён.
Может и мне ему что-то написать? А что? Можно. Ведь я тоже люблю его так сильно, что иногда хочется петь…Я подарю тебе всё золото, что есть на свете, Ты сделала меня самым счастливым на планете. Твоя улыбка стоит больше чем моя свобода, Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду. Твоя улыбка стоит больше чем моя свобода, Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду.
Я выдыхаю ему в шею и зарываюсь пальцами в его волосы.Я подарю тебе всё золото, что есть на свете, Ты сделала меня самым счастливым на планете. Твоя улыбка стоит больше чем моя свобода, Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду. Твоя улыбка стоит больше чем моя свобода, Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду. Я пью твои слова, как грешник пьёт святую воду.
На последних словах, Ранмару отстранился и, непривычно нежно улыбаясь, поцеловал. Не лёгкое прикосновение, как мы целуемся на людях, нет. Он проводит языком по моим губам, а я спокойно приоткрываю губы — даю добро на нормальный и полноценный поцелуй. Я запускаю руки в его волосы, а он забирается одной рукой мне под футболку, а второй зарывается в мои волосы. Интересно, а что будет если я задеру ему майку? Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что этого лучше не делать. — Рааан, — протянула, когда этот ёжик провёл языком по моей шее. — Куросаки, чёрт тебя дери! — рявкнула оттягивая его от себя за волосы. Блондин зашипел и зло посмотрел на меня всё ещё затуманенными разными глазами. М-да. Надо привыкать к этому. Рану всё же двадцать два и у него есть обычные потребности. Хотя я не лучше — скоро семнадцать будет. Гормоны бушуют, а ещё у меня красивый и сексуальный парень. Может плюнуть на всё и потянуть его в нашу комнату? А что? Мне положительно нравится этот вариант! — Ран, — но несмотря на мои желания, я накрываю его губы рукой и стараюсь успокоиться. — Давай хотя бы подождём моего дня рождения. — Ладно, — сдаётся он и, убрав мою руку со своих губ, просто обнимает, уткнувшись мне в шею носом. — Но это очень трудно… — Понимаю, — хихикнула я и стала гладить его по голове. — Кстати… — М? — А с чего это ты песню мне написал? — ехидно протянула и краем глаза заметила немного покрасневшую шею блондина. — Вай! Да ты покраснел! — весело хохотнула. — Алекс!***
Я внимательно смотрела на Нанами, что увлечённо писала музыку. Заглянуть к ней я решила спонтанно. Ранмару я отправила понаблюдать за «STARISH», а вот брата и Камуса я не видела. Они, возможно, у себя. — Прилив идей? — я заглянула через плечо девушки. — Семпай? — девушка повернулась ко мне и улыбнулась. — Можно и так сказать… — Для ребят? — я кивнула на исписанные листы, что лежали в стороне. — Да, — кивнула она, а я отошла к её кровати, чтобы сесть на неё. — Семпай, можете рассказать что-нибудь? — Что именно? — я удивленно посмотрела на Харуку. — Что угодно, — мягко улыбается она. Я задумчиво перевела взгляд на окно. И что ей рассказать? А может… — Тогда слушай историю о девочке, которую прозвали Фантомом… Я рассказывала про себя-Тецую не из-за чего-то такого. Просто хотелось выговориться. Я говорила о том, как я поступила в Тейко, как играла и становилась более подкованной в баскетболе. Только я старалась не связывать себя с девочкой-Фантомом. Девушка слушала меня слишком внимательно, но я видела, как в её глазах мелькают искры понимания. — …Она простила их и была рада тому, что они снова стали прежними. Но они уехали, не рассказав никому об этом. Хотя один отправил голосовое сообщение ей перед отъездом, пока остальные не видели. — Нанами немного грустно посмотрела на меня. — Это ведь про вас? — я поджимаю губы на вопрос девушки. — Да, — мой кивок и кривая улыбка на губах в ответ. — Один единственный Рёта рассказал мне, Сацу и Аи про это. Остальные… просто свалили в Америку из-за Акаши, что подписал договор за всех. Хотя про нас вспомнил только Рёта. Я бы могла простить их… Только Рёта рассказал, что все, кроме него, дали своё согласие на эту поездку. — Семпай… — Так, — я мигом преобразилась, выкинув мысли о Поколении Чудес. — Давай лучше ты мне дашь посмотреть музыку, а я её оценю. — Конечно, — неуверенная улыбка появилась на её лице.***
Я задумчиво читала книгу, лёжа на Ранмару. Я поджала губы и, закрыв книгу, бросила её куда-то в сторону. — Ты чего? — Ран посмотрел на меня с вопросом. — Сосредоточиться не могу, — я перевернулась на живот, чтобы посмотреть ему в глаза. — Да и вникнуть в текст книги не получается. — Может просто полежишь? — Можно, — я не сильно улыбнулась. — Ран. — Что? — блондин хмуро посмотрел на меня. — Послушаешь? — он не понимающе кивнул, а я… я запела.И вот мы здесь и рада я, мне так не просто сказать, Что на душе у меня, ведь легче просто обнять. Моя рука в твоей руке, ты говоришь, что ты ждал Теперь я здесь, рядом ты и ты мне всё рассказал. Ты обнимаешь и объятья обжигают меня. Тебя боюсь потерять, ведь без тебя я не я. И счастье мне сейчас держаться за руку твою. Мы существуем друг для друга, мало слова люблю.
Стоило мне начать петь, как разные глаза Ранмару наполнялись чистым удивлением. Я ведь почти никогда не пела.Я люблю, когда ты говоришь о любви, Я люблю, когда ты говоришь мне прости. Когда смотришь мне в след, если я ухожу. Не можешь ты без меня, я без тебя не могу. Видишь мысли в глазах и упала слеза, Но это не боль, забыла я страх. Я люблю всё сильней, ты один для меня, Я люблю просто так, не нужен мир без тебя.
Только в детстве. Дядя тогда показал мне мамины наработки и я спела одну из законченных песен.Чувствую запах духов, они вернули меня В тот день, когда я как случайно встретила тебя. Ты так красиво танцуешь, когда играет мой трек, И я люблю, когда гонишь ты 160, красный свет. Твои слова, что скажешь мне, когда придётся уйти. Мне говорят, что ты боишься меня вдруг не найти. Твоя душа, твои глаза доброй грустью полны, Ты заполняешь моё сердце, мы в мире одни.
Я провела тыльной стороной правой руки по его щеке. Блондин перехватил мою руку и коснулся её губами.Я люблю, когда ты говоришь о любви, Я люблю, когда ты говоришь мне прости. Когда смотришь мне в след, если я ухожу. Не можешь ты без меня, я без тебя не могу. Видишь мысли в глазах и упала слеза, Но это не боль, забыла я страх. Я люблю всё сильней, ты один для меня, Я люблю просто так, не нужен мир без тебя.
Я никогда не задумывалась о том, как хорошо я пою, есть ли у меня голос. Я знала, где делать ударение, где стоит улыбнуться и тому подобное.Такое счастье для меня видеть тебя. Читать по губам, твои добрые слова. Ты говоришь, что я одна и никого нет Я верю тебе, в твоей душе вижу свет. Хочу отдать тебе на веке я, всё сердце моё, Смотреть в глазах твоих рассвет и отражение своё. А ты мне просто поверь, моя душа так чиста Любовь осветит мой путь, у нас одна звезда.
Блондин медленно целует пальцы на моей руке, при этом смотря в мои глаза.Я люблю, когда ты говоришь о любви, Я люблю, когда ты говоришь мне прости. Когда смотришь мне в след, если я ухожу. Не можешь ты без меня, я без тебя не могу. Видишь мысли в глазах и упала слеза, Но это не боль, забыла я страх. Я люблю всё сильней, ты один для меня, Я люблю просто так, не нужен мир без тебя. Я люблю просто так, не нужен мир без тебя.
Я вздыхаю и смотрю ему в глаза, а в следующий момент приподнимаюсь и быстро целую его. Но не в губы, нет. В нос. И, хихикая, уткнулась ему в шею носом. — Вот ты… — возмущённая фраза над моей головой ещё сильнее развеселила меня и я стала хихикать громче. — Хм. Вдруг меня начали щекотать. Я вскрикнула и попыталась выбраться из его объятий, как меня повалили на кровать, при этом продолжая щекотать. — Рааан! Н-ну пре-прекрати! — я всхлипнула и попыталась убрать его руки с моих боков, но все попытки были тщетны. — Дай подумать… — протянул парень, сев мне на бёдра — он, чёрт побери, не пушинка! — и прекратив эту пытку. — Вот если ты правильно попросишь… — Ну ты и нахал, — отдышавшись, я с возмущением, но и с восхищением, посмотрела в, горящие хитрым огнём, разные глаза. — Как и ты, — я сглотнула, когда певец наклонился к моему лицу, а потом быстро спустился к моей шее. — Ага, — кивнула и быстро облизала губы. — Ты там говорил что-то про правильную просьбу… Вот если ты сейчас привстанешь… — Заманчивое предложение, — я фыркнула и легонько потянула его за прядь волос. Я, кстати, заметила, что постоянно стараюсь коснуться его волос. Может дело в том, что меня раньше привлекал этот необычный цвет? Пепельный, скорее даже серебряный. Похожий цвет был у Шого и Чихиро. Хотя их цвет волос я бы назвала сединой. У Ранмару же оттенок отличается — чем не знаю, но я так считаю. Куросаки хмыкает и в следующее мгновение его лицо на одном уровне с моим. Я провожу рукой по его щеке и приподнимаюсь, чтобы поцеловать. Ранмару улыбнулся и, перехватив одной рукой мою талию, перевернулся на спину, при этом прижав меня к себе довольно сильно. Я отстранилась от недовольного блондина. — Нормально попросила? — я ехидно сверкнула глазами, а певец раздражённо цыкнул. — Ну не дуйся, Ран. Ты же знаешь, что я устала. — Меня больше интересует твоё немного пришибленное состояние, после того, как ты с Харукой два-три часа в её доме провела, — я вздрогнула от его слов, но продолжила смотреть в его, наполненные беспокойством, глаза. — Выговорилась ей, — положив голову ему на плечо, начала я. — Вы всегда знали о моей двойной жизни. Она — нет. Мне это было необходимо. — Ясно. Мы замолчали. Я просто лежала и наслаждалась его объятьями, но прекрасно понимала, что Ранмару всё ещё переживает по этой причине. Может я и говорю, что мне плевать на предательство своих бывших друзей, но я по прежнему переживаю из-за этого. Аомине был моим первым другом в Тейко. Мидорима был одним из немногих, кого я уважала, как и Акаши. Мурасакибара воспринимался, как заботливый парень, который мог бы стать братом, но я не уверена. Рёта был и останется другом. Кагами был вторым Аомине и стал моим другом, как когда-то сам Дайки. Я бы поверила, что они поехали под давлением Акаши, но… Но тот репортаж с их словами… Ни Аомине, ни Кагами совершенно не умели так лгать. Я знаю, что у них могло быть своё мнение про меня, но то, что они тогда сказали было показателем того, что для них я была почти никем. Напарником на играх и интересным собеседником, но только иногда. Мидорима меня уважал, как и Мурасакибара. Акаши считался со мной только из-за моего таланта исчезать. Рёта это Рёта и он никогда сам бы меня не предал. — Алекс, — позвал меня Куросаки. — М? — я перевела на него взгляд. — Никогда не скрывай от нас… от меня, если тебе будет хреново, — я удивлённо смотрела на поджимающего губы певца. — Я переживаю за тебя. И другие тоже. — Обещаю, — я легонько улыбнулась и, приподнявшись, коснулась губами его щеки. — Мне правда уже лучше. — Верю, — улыбнулся он, а я хихикнула. — Спасибо, — выдохнула и закрыла глаза, при этом сморгнув выступившие слёзы. — Спасибо, что ты рядом со мной, что волнуешься за меня. — А я могу иначе? — хмыкнул он. — Ведь я люблю тебя. Я обняла его за шею и устроилась так, чтобы дышать ему в ухо. Верно. Он не может по другому, как и я не могу. Ведь он любит меня, а я — его.